Подземный рай
Бескрайнее море тайги, простирающееся до горизонта. Воздух гудит от звенящей тишины. Вертолет Ми-8, похожий на уставшего железного жука, высаживает группу на краю старой, заросшей лесом просеки.
Шестеро молодых людей выгружают снаряжение. Они полны энергии и предвкушения.
Алексей (геолог, 28 лет), с планшетом в руках, сразу начинает сверяться с картами. Он - мотор экспедиции.
Иван (химик, 27 лет) со своей вечной полу-усмешкой помогает Ольге (эколог, 26 лет) распаковать кейсы с дронами.
Иван (Ольге) Смотри, не урони ничего. Обратно пешком пойдем.
Ольга (Улыбаясь) Да ладно тебе, Ваня. Красота-то какая! Дышишь - и жить хочется!
Мария (биолог, 26 лет) уже на коленях у края леса, рассматривает редкий мох через лупу. Ее глаза горят.
Мария (Воодушевленно) Смотрите! Bryoria fremontii! В этих широтах его не должно быть… Невероятная адаптация.
Дмитрий (антрополог, 29 лет) снимает все на камеру, ведя свой походный видеодневник.
Дмитрий (в камеру) День первый. Команда «Геосфера» в полном составе и, кажется, в здравом уме. Местность соответствует описаниям из отчетов геологов 60-х годов. Ощущение… заброшенности. Как будто мы первые за сто лет.
Светлана (медик, 27 лет) раздает всем таблетки от укачивания и проверяет аптечку. Ее спокойствие - их общий якорь.
Светлана: Ребята, не разбегайтесь. Давайте сначала базовый лагерь разобьем. Алексей, куда двигаем?
Алексей поднимает голову, его взгляд устремлен вглубь чащи.
Алексей: По старой карте, вход должен быть в двух километрах отсюда, за скальным массивом. У водопада.
Он смотрит на команду, и в его глазах видна та самая одержимость, что привела их всех сюда.
Группа пробирается через завалы и бурелом. Вода уже слышна. Глухой, низкочастотный гул нарастает с каждым шагом.
Их взорам открывается величественное зрелище: мощный, но не широкий водопад, низвергающийся с 30-метровой скалы в каменную чашу, затянутую пеной.
Ольга (Восхищенно): Ничего себе… Здорово!
Алексей (Подходя ближе, почти не дыша от волнения): По расчетам, за ним. Вход должен быть за ним.
Вода ледяная, бьет с такой силой, что кажется, сбивает с ног. Они надевают гидрокостюмы и альпинистское снаряжение.
Иван (Проклиная все на свете): Вот именно так я и представлял свой отпуск. Купание в ледяной воде где-то в Сибири. Райское наслаждение.
Они по одному, пристегнутые к страховочным тросам, пробиваются за стену воды. Иван идет первым, проверяя надежность точек крепления.
За водопадом - узкий, почти незаметный лаз, ведущий в темноту. Воздух влажный и холодный.
Включают фары на касках. Лучы света выхватывают из мрака стены древней пещеры, покрытые наплывами кальцита.
Дмитрий (Шепотом, в камеру): Мы внутри. Первые, кто ступил сюда, возможно, со времен последнего ледникового периода.
Мария (Проводя рукой по стене): Идеальные условия для образования карстовых полостей. Известняк…
Алексей (Энергично): Так, не задерживаемся. Нам нужно спуститься до первой платформы. Иван, как воздух?
Иван достает портативный газоанализатор.
Иван: Кислород в норме. СО2 в норме. Сероводорода нет. Пока все чисто. Кроме пыли, которой мы тут надышим.
Они начинают спуск. Первые 100 метров - это крутые, но проходимые коридоры. Тишину нарушает только их тяжелое дыхание, скрежет карабинов и эхо их шагов.
Спуск становится все сложнее. Они пользуются веревками, спусковыми устройствами. Проходят через «шкуродеры» - узкие щели, где приходится буквально проползать, сдирая рюкзаки о стены.
Напряжение нарастает. Шутки стихают. Ольга, обычно веселая, старается не смотреть вниз, в черную бездну под ногами.
Светлана (Тихо Алексею): Как ты?
Алексей (Кивая): Пока все по графику. Глубже, чем я думал. Гораздо глубже.
Иван (Останавливаясь): Эй, команда! Гляньте-ка.
Его фонарь выхватывает странные, почти симметричные образования на стене. Они похожи на застывшие волны или… соты.
Мария: (Изучая их): Биогенные образования? Но что могло их создать на такой глубине?
Дмитрий (Снимая): Ничего подобного я не видел. Это не похоже на известные пещерные формации.
Алексей сверяется с картой, которую он нарисовал по старым отчетам и своим расчетам.
Алексей: Здесь должен быть проход. Узкий. За ним, по идее, главная полость.
Он указывает на едва заметную трещину в скале. Она такая узкая, что кажется, туда не пролезть и ребенку.
Ольга (С сомнением): Ты хочешь, чтобы мы туда полезли?
Алексей: Карта говорит, что это единственный путь.
Они ползут по одному. Камень давит со всех сторон. Дмитрий, самый крупный, застревает на секунду, и по его лицу проступает настоящая паника, пока он не делает выдох и не проталкивается дальше.
Светлана (Следом за ним): Дыши, Дима. Спокойно. Мы почти.
И вот Иван, который был первым, внезапно замолкает. Слышен только его прерывавшийся вдох.
Иван (Голос, полный неверия): Ребята… Вы не поверите.
Один за другим они выползают из щели и замирают, не в силах вымолвить слово.
Огромная, необъятная пещера. Ее своды теряются в вышине, уходящей на сотни метров. Но самое невероятное - свет.
Весь потолок, стены и даже часть пола покрыты гигантскими биолюминесцентными грибами и мхами. Они излучают мягкое, фосфоресцирующее сияние, создавая иллюзию призрачного, вечернего неба. В воздухе плавают светящиеся споры, словно живые звезды.
Перед ними - лес из невиданных растений с фиолетовыми листьями и стеблями, переливающимися перламутром. Слышен тихий шелест и где-то вдалеке - журчание воды. Воздух теплый, влажный и на удивление свежий, пахнет озоном, медом и чем-то незнакомым, сладковатым.
Ольга (Шепотом): Боже мой… Это…
Мария (С восторгом, на грани слез): Экосистема… Полностью самодостаточная… Свой свет, своя флора… Это же величайшее открытие!
Она срывает странный, синеватый плод с ближайшего куста.
Иван (Резко): Мария, не трогай!
Но она уже вдыхает его аромат.
Мария (Смеясь): Смотри, он абсолютно безопасен! Иван, ты только вдохни этот воздух! Мы в Раю! В самом настоящем Подземном Раю!
Она права. Воздух пьянящий. Чувство усталости и напряжения как рукой снимает. Даже Иван, нахмурившись, невольно делает глубокий вдох, и его скептическая ухмылка смягчается.
Дмитрий (В камеру, завороженно): Мы были правы. И мы были неправы. Это не просто пещера. Это… другой мир.
Светлана (Улыбаясь, смотрит на Алексея): Ты сделал это, Леша. Ты нашел его.
Алексей смотрит на этот сияющий мир, и его лицо озаряет триумф. Все их страхи, все трудности пути - все это мгновенно забыто.
Алексей (Громко, его голос эхом разносится по пещере): Базовый лагерь разбиваем здесь.
Они сбрасывают тяжелые рюкзаки, их лица освещены не только призрачным светом грибов, но и широкими улыбками. Они достигли цели. Они в Эдеме.
Пока они, как дети, исследуют ближайшие растения. Они не видят, как в темноте, среди корней, лежит полуистлевший человеческий череп, оплетенный светящимися гифами грибов.
Лагерь разбит на мягком, упругом ковре из светящегося мха. Палатки стоят полукругом, фары выключены - нужно экономить энергию. Их лица освещены только зыбким биолюминесцентным сиянием, отчего тени кажутся живыми.
Иван, все еще ворча, устанавливает датчики по периметру и берет пробы воздуха и воды. Он вскрывает один из своих герметичных кейсов с химическим оборудованием.
Иван (Всем): На всякий случай, пока мы не выяснили, чем дышим и что пьем, - только пайки и свой воздух в баллонах для сна.
Мария (Качает головой, жуя кусок шоколада): Да перестань, Иван! Смотри! Она подходит к ручью с кристально чистой водой, опускает руку и брызгает в него водой. - Прозрачнее, чем в любой лаборатории! И растения... я интуитивно чувствую, они съедобны. Эволюция не создала бы здесь яды без причины.
Дмитрий уже нашел несколько фрагментов кремня. Следы обработки. Очень, очень древние. Мы здесь не первые, Алексей.
Алексей (Не отрывая взгляда от планшета с первыми сканами): Первые в современной истории. Это главное.
Ольга запускает дрон. Его тихий жужжащий звук кажется кощунственным в этой вечной тишине. На планшете постепенно вырисовывается карта гигантской пещеры.
Ольга: Ребята, это просто нереально... Пещера тянется на километры. Есть несколько уровней, какие-то... сады, что ли. И вон там, смотрите, - озеро.
Светлана раздает всем таблетки.
Светлана: Витамины и легкий адаптоген. Чтобы помочь организму справиться со сменой среды. Давление и пульс у всех в норме, если что.
Иван (Подходя к костру, без энтузиазма): "Нормой" в условиях полного отсутствия смены дня и ночи, неизвестного состава атмосферы и постоянного фонового свечения? Спасибо, успокоила.
Но его ирония уже не имеет прежней язвительности. Он тоже расслаблен. Все они. Воздух действительно действует как легкий релаксант.
Команда сидит вокруг импровизированного "костра" - мощной УФ-лампы, которую Иван использует для проб. Под ее светом странные растения выглядят еще причудливее.
Дмитрий показывает фотографии на камере: гигантские, похожие на орхидеи цветы, деревья с корой, напоминающей кожу рептилии.
Дмитрий: Я чуть не наступил на это.
Он переключает кадр. На фото - большой, мясистый гриб, пульсирующий мягким розовым светом. - Он пульсировал в ритме моего пульса. Я проверил. Отходишь - пульсация замедляется.
Ольга (Обнимая колени): Жутковато... и красиво.
Мария (Вдохновленно): Это не жутко! Это симбиоз. Возможно, он так привлекает опылителей или... читает состояние экосистемы. Мы должны это изучать, а не бояться!
Алексей: Завтра разделимся на две группы. Я, Мария и Дмитрий идем на разведку к озеру. Иван, Ольга и Светлана - продолжаете анализ здесь и углубляете карту.
Иван (Поднимает глаза от газоанализатора, лицо стало серьезным): Говоря об анализе... Предварительные данные. Воздух. Все смотрят на него. - Кислород - 23%. Выше нормы. Азот и аргон - в порядке. Но есть примесь... однопроцентная. Неопознанное органическое соединение. Сложный эфир. Очень летучий.
Иван (Пожимает плечами): Не знаю. Может, это и дает тот самый "медовый" аромат. А может, это лёгкий психоактив, который щекочет нам лимбическую систему, вызывая чувство эйфории. Пока не пойму - дышим через фильтры.
Он протягивает коробку с индивидуальными респираторами. Никто не берет.
Ольга: Да брось, Ваня! Я уже привыкла к этому запаху. Он же прекрасный!
Мария: Иван, мы все ученые. Если бы это был яд, мы бы уже почувствовали себя плохо. А мы чувствуем себя... прекрасно.
Она улыбается, и ее улыбка кажется немного слишком блаженной. Иван смотрит на их расслабленные лица и с сомнением убирает респираторы.
Иван (Тихо, себе под нос): Ладно. Но когда у вас начнутся галлюцинации, не говорите, что я не предупреждал.
Алексей, Мария и Дмитрий уходят вглубь сада, их фигуры быстро теряются среди гигантских светящихся стволов.
Иван, Светлана и Ольга работают в лагере. Ольга запускает дрон для детального сканирования сводов.
Светлана (Ивану): Как ты себя чувствуешь? Честно.
Иван (Не отрываясь от микроскопа): Как под легким градусом. Без похмелья. И это меня пугает больше, чем если бы мне было плохо. Природа не создает бесплатных удовольствий. Всё имеет цену.
Ольга (Вдруг): Ребята... Вы не поверите.
Она смотрит на экран планшета от дрона. Иван и Светлана подходят.
Ольга: Своды... они не просто каменные. Они... узорчатые. Как будто кто-то их... вырезал.
Камера дрона показывает крупным планом потолок пещеры. Это не хаотичные сталактиты. Это сложная, повторяющаяся структура, напоминающая пчелиные соты или... неврологическую карту мозга.
Иван (Хмурясь): Эрозия? Кристаллизация?
Ольга: Не похоже. Слишком... геометрично. Слишком правильно.
Внезапно дрон на экране резко дергается.
Изображение на планшете замирает, затем заполняется статистическим шумом. На секунду проступает искаженное, будто бы живое, лицо, сложенное из света и тени, а затем связь обрывается. На экране - надпись «SIGNAL LOST».
Иван (Сухо): Или его что-то сбило.
Они молча смотрят в темноту, в ту сторону, где только что пропал дрон. Тишина пещеры внезапно кажется не мирной, а зловещей.
Алексей, Мария и Дмитрий выходят к озеру. Вода черная и зеркальная, отражающая все светящиеся своды, создавая иллюзию бесконечности. По краям растут огромные кувшинки с листьями размером с лодку.
Дмитрий (Указывает на противоположный берег): Смотрите.
Там, в стене, зияет еще один, более низко расположенный проход. Из него доносится слабый, но ощутимый поток теплого воздуха.
Алексей С энтузиазмом): Второй вход? Или путь глубже?
Мария (Не слушая их, опускается на колени у воды): Смотрите, какая жизнь!
Она освещает воду фонарем. Стайка слепых, полупрозрачных рыб с огромными глазами рассекает воду. Но дальше, на дне, среди гладких камней, видно что-то другое. Что-то блестящее и металлическое.
Он достает штатив с захватом и через несколько минут извлекает предмет. Это старый, проржавевший кислородный баллон. Советского образца.
Дмитрий (Медленно): Значит, мы не первые.
Он поворачивается и его фонарь выхватывает из темноты, в нише за огромным грибом, несколько темных, продолговатых предметов. Он подходит ближе.
Это скелеты. Три скелета. Их кости неестественно переплетены, почти срослись друг с другом и проросли гифами светящихся грибов, создавая жутковатую, но прекрасную скульптуру. В руке одного из скелетов зажат старый, истлевший дневник.
Мария (Шепотом, но в ее голосе больше научного интереса, чем ужаса): Они... они стали частью экосистемы. Какой удивительный симбиоз...
Алексей (Хмуро): Они погибли. Вот что это значит.
Дмитрий осторожно поднимает дневник. Страницы рассыпаются от прикосновения, но на обложке можно разобрать выцветшую надпись: "Экспедиция Института мерзлотоведения... 1962 г."
Он поднимает взгляд на Алексея. В его глазах - не страх, а жгучее любопытство.
Дмитрий: Они были здесь. Шестьдесят лет назад. И что с ними случилось?
В этот момент по рации раздается треск и взволнованный голос Ольги.
Голос Ольги (Из рации): Алексей, вы слышите? У нас проблема... Дрон... он пропал. И Иван говорит, что воздух... с ним что-то не так.
Алексей смотрит на скелеты, на проржавевший баллон, а затем на восторженное лицо Марии, которая уже фотографирует "симбиоз".
В его триумфе впервые появляется трещина. Тонкая, как паутинка, но уже неисчезающая.
Алексей (В рацию): Возвращаемся в лагерь. Немедленно.
Лагерь погружен в напряженную тишину. Вернувшаяся группа молча рассматривает истлевший дневник и проржавевший баллон. Скелеты вдали виднеются как мрачный памятник.
Иван (Стоя у своего оборудования, говорит резко, почти обвиняя): Я говорил! Я говорил, что тут что-то не так! Воздух содержит неизвестный нейротрансмиттер. Он подавляет миндалевидное тело - участок мозга, отвечающий за страх. Мы все под кайфом, понимаете? Безотчетно счастливы, пока вокруг нас... это. Он указывает на скелеты.
Мария (Ее энтузиазм не угас, а превратился в фанатичный блеск в глазах): Они не были частью системы, Иван! Они были чужаками, которые не смогли адаптироваться! Мы - другие. Мы изучаем, мы понимаем! Их гибель - это естественный отбор, а не злой умысел.
Светлана (Пытаясь быть голосом разума): Мария, они люди, как и мы. Они тоже, наверное, думали, что они другие. Нам нужно быть осторожнее.
Ольга (Все еще напугана потерей дрона): А что, если... что-то сбило его? Что-то живое?
Дмитрий (Перелистывая обрывки дневника с помощью пинцета): Тут почти ничего не разобрать. Но... есть одно слово, которое повторяется. "Голоса". Они слышали голоса.
Все невольно прислушиваются. Только гул сердца Рая и шелест странных растений.
Алексей (Принимая решение, властно): Всем надеть респираторы. Сейчас же. Иван прав. До выяснения обстоятельств - только пайки и вода из запасов.
На этот раз возражений нет. Все, кроме Марии, нехотя надевают респираторы. Она делает это с видом великомученицы.
Мария (Сквозь маску): Вы разрушаете единение со средой! Мы пугаем сами себя призраками!
Эйфория прошла. Без постоянной подпитки пьянящим воздухом реальность начинает давить. Респираторы мешают общению, дышать в них тяжело.
Иван (Анализирует образцы тканей странных растений под портативным электронным микроскопом): Черт... Смотрите. Он показывает Светлане и Алексею изображение на экране. Клетки растения имеют необычно сложную структуру, с плотными митохондриями и чем-то, напоминающим нейроны. - Это не просто растение, это... сложный биологический интерфейс. Оно может выделять разные споры, феромоны. Я почти уверен, оно реагирует на наши эмоции.
Светлана (Проверяя пульс у Ольги): У всех повышен уровень кортизола. У Ольги - легкая тахикардия. Это уже не эйфория, это хронический стресс.
Дмитрий (Вернувшись из короткой вылазки, возбужденно): ОлЯ нашел еще один артефакт. Не советский. Он кладет на стол лагеря странный металлический обломок, похожий на часть древнего доспеха, но сделанный из неизвестного сплава. - Этому... сотни, если не тысячи лет. Здесь кто-то был давно. Очень давно.
Ольга, сидя в стороне, вдруг вздрагивает.
Ольга: Мне кажется... на меня кто-то смотрит. Из темноты.
Все смотрят туда. Ничего. Только колышущиеся в такт пульсации сводов растения.
Команда пытается спать. Без смены дня и ночи их ритмы сбиты. Светлана дежурит, ведя медицинский журнал.
Внезапно раздается крик Ольги. Она выскакивает из палатки, глаза полны ужаса.
Ольга: Они шепчут! Я слышала, они шепчут мое имя!
Светлана (Обнимает ее): Тише, Оль... Это галлюцинации. От стресса, от сенсорной депривации.
Иван (Выходит из своей палатки, мрачный): Или от спор, которые мы уже вдохнули до того, как надеть маски. Эффект накопительный.
Из темноты доносится тихий, мелодичный шепот. Он исходит отовсюду и ниоткуда сразу. Слов не разобрать, но интонация - смесь утешения и насмешки.
Алексей (Сжимая фонарь так, что костяшки белеют): Всем собраться. Спокойно. Это игра разума.
Но в его голосе уже нет прежней уверенности.
Напряжение достигло пика. Мария сидит у ручья, сняв респиратор, и дышит "полной грудью".
Мария (Обращаясь к растениям): Они не понимают... Они боятся вас. А я нет. Я вижу вашу красоту.
Алексей (Подходит к ней, раздраженно): Мария, надень маску! Это приказ!
Мария (Поворачивается к нему, и в ее глазах холодный огонь): Ты больше не мой лидер, Алексей. Ты - слепой поводырь слепых. Рай говорит со мной. Он показывает мне... истину.
Она встает и уходит вглубь сада. Алексей не решается ее преследовать.
Дмитрий (Тихо Алексею): Она сходит с ума, Леша. И мы все на грани.
Иван (Подходит к ним, его лицо осунулось): Я закончил первичный анализ. Нейротоксин в воздухе... он не просто вызывает эйфорию. Он усиливает доминирующие черты характера. Мания, паранойя, страх... Все, что было заточено внутри, теперь вырывается наружу. Это не газ счастья. Это сыворотка правды. Самой уродливой правды о нас самих.
Дмитрий, одержимый желанием найти ответы, один уходит в сторону от лагеря, в неисследованные гроты. Он следует за шепотом, который теперь манит его.
Он заходит в низкую, узкую пещеру. Его фонарь выхватывает стены. Они покрыты не древними рисунками, а свежими, будто только что нанесенными углем изображениями. На них - они шестеро. Но искаженные, пугающие: Алексей с ножом, Иван, тонущий в озере, Светлана, плачущая над окровавленным телом Ольги.
И в центре - сам Дмитрий, с выколотыми глазами.
Он отшатывается. Шепот становится громче, навязчивее. Ему кажется, что из темноты на него смотрят десятки глаз.
В ответ - тихий смех. Он оборачивается. За ним стоит Мария. Ее лицо спокойно, но глаза пусты.
Мария: Они показывают нам будущее, Дима. Или... прошлое? Здесь время течет иначе.
Дмитрий: Мария, что с тобой? Вернись в лагерь!
Мария (Указывает на рисунок с ним): Он не хочет, чтобы ты видел. Ты слишком много видишь.
Она делает шаг вперед. Дмитрий, в панике, отступает и спотыкается. Раздается треск - его фонарь разбивается о камень.
Свет гаснет. Слышен его крик, заглушаемый рычанием - низким, животным, исходящим отовсюду.
Оставшаяся четверка в панике. Дмитрий не вернулся. Его рация не отвечает.
Ольга (В истерике): Я говорила! Он пошел туда один! Его забрали! Как того дрона!
Светлана (Пытается ее успокоить, но у самой дрожат руки): Мы найдем его, Оль. Мы должны найти его.
Алексей (Лицо застыло в маске решимости): Иван, Ольга, с нами. Светлана, оставайся здесь, на связи.
Иван (Резко): Нет! Разделяться - самоубийство! Мы не знаем, что там! Это мог быть обвал, а мог... Он не настаивал на респираторе. Его мозг уже был мишенью.
В этот момент из темноты выходит Мария. На ее одежде - темные пятна, похожие на грязь. Она улыбается.
Светлана: Что... что ты имеешь в виду?
Мария: Дмитрия. Его больше нет. Он стал частью целого. Не надо грустить. Это прекрасно.
Ольга издает сдавленный стон. Алексей подходит к Марии и хватает ее за плечи.
Алексей (Сквозь зубы): Что ты сделала?! Где он?!
Мария смотрит на него с бесконечным спокойствием и жалостью.
Мария: Я? Ничего. Рай просто забрал свое. Он всегда забирает свое. Скоро он придет за следующим.
Она мягко освобождается от его хватки и уходит в свою палатку, словно ничего не произошло.
Оставшаяся четверка смотрит ей вслед. Страх, который они испытывают, уже не абстрактный. Он имеет вкус, запах и имя. Они понимают: они не просто в ловушке. Они - добыча. А их товарищ стал либо жертвой, либо частью охотника.
В глазах Алексея борьба, паника и рождающееся отчаяние. Звук нарастающего пульса Рая сливается с бешеным стуком его сердца.
Тишина в лагере гнетущая. После исчезновения Дмитрия никто не решается говорить вслух. Ольга сидит, сжавшись в комок, и безостановочно качает коленом. Светлана пытается навести порядок в аптечке, но ее руки дрожат.
Алексей и Иван стоят у входа в лагерь, глядя в ту сторону, откуда пришла Мария.
Иван (Тихо, чтобы не слышали девушки): Ее одежда. Ты видел пятна? Это была не грязь. Это была кровь.
Алексей (Стиснув зубы): Не говори ерунды. Могла пораниться о кристаллы.
Иван: Она сказала: «Он придет за следующим». Она знала. Она либо видела, что случилось с Дмитрием, либо... была частью этого.
Из палатки Марии доносится тихий, мелодичный напев. Она разговаривает с растениями.
Мария (ИЗ ПАЛАТКИ): ...Да, я понимаю. Они шумные. Но скоро все утихнет...
Ольга слышит это и сжимается еще сильнее.
Ольга (Шепотом Светлане): Я не могу больше здесь находиться. Она... она как зомби
Светлана (Гладит ее по спине): Держись, Оль. Мы должны держаться вместе.
Алексей (Принимает решение): Мы не можем оставаться здесь. Мы идем к выходу. Сворачиваем лагерь. Сейчас же.
Иван (Кивает, его цинизм сменился холодной ясностью): Наконец-то здравая мысль. Только как мы найдем дорогу без карт Ольги?
Ольга (Поднимает голову, глаза полые): Дрон... я запомнила общее направление. Но это неточно.
Алексей: Лучше неточно, чем никак. Собираем только самое необходимое. Еду, воду, аптечку.
Они начинают лихорадочно собираться. В этот момент из палатки выходит Мария. Она наблюдает за ними с безмятежной улыбкой.
Мария: Вы уходите? Жаль. Вы так и не поняли дар, который вам был предложен.
Алексей (Не глядя на нее): Мария, собирай вещи. Мы уходим.
Мария (Качает головой): Я никуда не пойду. Мое место здесь. Я буду защищать его от вас.
В ее руке она сжимает большой, искрящийся кристалл кальцита, словно это оружие.
Четверо движутся в напряженном молчании. Ольга пытается вести их по памяти, но каждый поворот, каждый грот выглядит одинаково зловеще в мерцающем свете.
Ольга (Останавливается, оглядываясь): Кажется... мы уже были здесь. Или это просто похоже...
Иван: Мы ходим по кругу. Без карты мы обречены.
Светлана: Смотрите! Она указывает на стену. На мягком мхе кто-то выцарапал стрелу. Свежую. - Это... Дмитрий?
Алексей: Или Мария. Играет с нами.
Они следуют за стрелой. Она приводит их к развилке. Еще одна стрела указывает на узкий, низкий лаз, из которого тянет сквозняком.
Ольга (В надежде): Сквозняк! Это может быть выход!
Иван (Хватает ее за руку): Стой. Прислушайся.
Из темноты за поворотом доносится тот самый шепот. Но теперь в нем слышны слова.
Шепот (ЭХО): ...Ольга... останься... с нами... стань светом...
Ольга замирает, ее лицо искажается ужасом.
Она вырывается и бежит вперед, к тому туннелю, куда указывала стрела.
Но она уже скрывается в отверстии. Они бросаются за ней.
Туннель оказывается коротким. Они выбегают на небольшой уступ, высоко над другим уровнем пещеры. Внизу - лес гигантских светящихся грибов.
Ольга стоит на краю, спиной к ним, глядя вниз.
Светлана (Осторожно): Ольга... Отойди от края.
Ольга медленно поворачивается. Ее лицо мокро от слез, но улыбается. Такая же блаженная, как раньше у Марии.
Ольга: Они показали мне. Там так красиво... Там нет страха. Я просто... шагну.
Алексей (Делает шаг вперед): Ольга, нет! Это иллюзия! Это Рай тобой управляет!
Ольга: Нет, Алексей. Это я наконец-то все поняла.
Она отступает на шаг назад. Край уступа осыпается.
Раздается ее короткий, обрывающийся крик. Затем - глухой удар внизу.
Светлана издает сдавленный стон и закрывает лицо руками. Иван отворачивается, его тело содрогается от ярости и бессилия.
Алексей стоит как вкопанный, глядя в пустоту, где только что была Ольга. Его прагматизм, его вера в контроль рушатся окончательно.
Алексей (Голос срывается): Ведь... вела нас... стрела...
Он оборачивается к стене, где была нацарапана стрела. Но теперь на ее месте - лишь узор из светящегося мха, складывающийся в подобие улыбающегося лица.
Рай не просто убил их. Он заставил их самих привести себя к жертвоприношению.
Оставшиеся втроем нашли временное укрытие - небольшую пещеру с единственным входом. Светлана в ступоре, она не может прийти в себя после гибели Ольги. Иван пытается привести в чувство рацию, но безуспешно.
Алексей сидит, сжав голову руками.
Алексей (Беззвучно, потом все громче): Это я... это все я... Я их всех сюда привел... Я настоял...
Иван (Резко оборачивается): Хватит! Ты можешь заниматься самобичеванием, когда мы выберемся отсюда. Если выберемся. Сейчас ты нужен нам трезвым. Она тоже. Он кивает на Светлану.
Светлана (Глухо): Она шагнула... Она сама... Почему?
Иван: Потому что этот проклятый Рай съел ее разум! Он пожирает нас изнутри! Он берет наши страхи, наши тайные мысли и превращает их в оружие против нас! Дмитрий был слишком любопытен - его убрали. Ольга была самой пугливой - ее страх сбросил с уступа. А Мария... ее одержимость превратила ее в слугу этого места.
Алексей (Поднимает голову, в его глазах загорается новая, опасная искра): Слугу... Ты прав. Она знает дорогу. Она знает, как здесь все устроено.
Светлана (С ужасом глядя на него): Алексей... Нет...
Алексей (Встает, его лицо искажено решимостью, граничащей с безумием): Она - единственный, кто может нас отсюда вывести. Мы найдем ее. И мы заставим ее показать нам выход.
Иван (Смотрит на Алексея, понимая): Ты говоришь, как тиран, Леха. Это не ты.
Алексей (С усмешкой): А кто ты теперь знает, кто я? Может, Рай наконец-то показал мне мое истинное лицо? Я вел их сюда, чтобы сделать открытие. А теперь я выведу отсюда тех, кто остался. Любой ценой.
Он хватает свой рюкзак. Его прагматизм превратился в безжалостную целеустремленность. Команда потеряна. Осталась лишь борьба за выживание, где каждый может стать врагом.
Звук шепота возвращается, но теперь он звучит как одобрительный смех. Игра вступает в финальную стадию.
Тишина в гроте была густой, тяжелой, как сырой подземный воздух. Она впитывала в себя звуки прерывистого дыхания, скрежет камней под ногами и гулкое эхо еще невысказанных обвинений. Респираторы валялись в углу - ненужный хлам. То ли от безысходности, то ли потому, что их измученные психики уже не могли сопротивляться ядовитому утешению Рая.
Иван сжимал в руке гаечный ключ - жалкое подобие оружия. Его взгляд, острый и лихорадочный, был прикован к Алексею.
- «Любой ценой»? - его голос прозвучал резко, нарушая заговорщицкую тишину. - Что именно ты имеешь в виду, Алексей? Приковать её к скале? Тащить волоком? Ты же видишь, это не Мария. Это... её тень.
Алексей избегал прямого взгляда. Он с маниакальным упорством проверял заряд батареи фонаря, будто в этих цифрах был зашифрован код к спасению.
- Она - ключ, - сквозь зубы проговорил он. - Она сказала, что будет «защищать Рай». Значит, она знает, что ему угрожает. Знает его уязвимости. Или... помнит путь.
Светлана подняла заплаканное лицо. Её глаза, обычно такие ясные и спокойные, были полы отчаяния.
- Она наша подруга, Леша. Она больна. Мы должны помочь ей, а не... использовать как инструмент.
Алексей резко повернулся. Его лицо, освещенное мерцающим светом мха, исказила гримаса боли и гнева.
- Помочь? Ты видела, что случилось с Ольгой! Дмитрий пропал! Здесь нет больше больных и здоровых, Света. Есть выжившие и... часть этого места. Она сделала свой выбор.
В его голосе не осталось и следа от прежнего лидера. Только выжженная дотла решимость, граничащая с жестокостью.
Иван тяжело вздохнул и встал между ними, словно разнимая дерущихся.
- Ладно. Допустим, мы её найдем. И что? Как мы заставим «говорящий цветок» нам помочь? Она будет шептать свои проклятия, а лианы начнут шевелиться?
- Она - человек, - отрезал Алексей, и в его глазах мелькнула тень, которую он тут же прогнал. - Ей нужны свет, вода, пища. Мы оттащим её от этих чёртовых грибов. Лишим её «общения». Она заговорит.
Светлана смотрела на него с леденящим душу ужасом. Она видела, как Рай калечит их не только галлюцинациями, но и медленно, неумолимо, превращает в чудовищ.
- Боже, - прошептала она, - во что ты превращаешься?
Озеро встретило их зловещей неподвижностью. Чёрная, зеркальная вода отражала призрачное свечение сводов, углубляя бездну под ногами. Место, где они когда-то нашли ржавый баллон и немые скелеты, теперь выглядело не как археологическая находка, а как пророчество.
Иван замер на полпути, вглядываясь в воду.
Он щёлкнул выключателем самого мощного фонаря. Ослепительный луч пронзил толщу, выхватывая из мрака бледные силуэты слепых рыб. И то, что лежало ниже.
Тело Ольги. Оно не просто покоилось на дне. Тонкие, светящиеся голубым корневища, тянущиеся из ила, уже успели опутать его, как руки любовника. Пальцы её правой кисти неестественно срослись с крупным валуном, став его частью.
Светлана вскрикнула и прижала ладони ко рту, чтобы заглушить собственный стон.
- Нет... Они... они поглощают её...
- Как тех троих, - безразлично констатировал Алексей. - Экосистема. Она же говорила.
Из тени за гигантским грибом, словно материализовавшись из самого воздуха, вышла Мария. В её волосах были вплетены светящиеся лепестки, а взгляд был пуст и направлен куда-то вглубь, за пределы реальности.
- Вы вернулись, - её голос, усиленный эхом, покатился под сводами. - Чтобы попрощаться?
Алексей сделал шаг вперёд, и его осанка вновь обрела былую командирскую выправку, но теперь она выглядела картонно.
- Мария. Ты поведешь нас к выходу. Сейчас же.
Она рассмеялась. Звук был похож на шелест сухих листьев под ногами осенью.
- Выхода нет. Есть только Вход. В центр. В сердце. Там вы все обретете покой.
- Что ты несешь, дура?! - не выдержал Иван. - Мы хотим наверх! К солнцу!
- Солнце... - она повернула к нему своё бледное лицо. - Оно жжёт. Оно слепит. Здесь нет боли. Здесь только тихий рост. Как у Ольги. Скоро и Дима прорастёт. Он будет самым красивым цветком.
Светлана не выдержала. Она рухнула на колени, и её тело содрогнулось от беззвучных рыданий.
- Верни нам её! - взвыла она, обращаясь к бывшей подруге. - Верни их всех!
Мария смотрела на неё с бесконечной, почти инопланетной жалостью.
- Я не могу. Они уже стали больше, чем были. Они стали целым.
Алексей рывком снял с плеча рюкзак и вытащил моток прочного альпинистского шнура.
- В последний раз. Идёшь с нами добровольно?
В ответ Мария просто подняла руку и коснулась ладонью стены пещеры. Гигантский гриб позади неё пульсировал, вспыхивая ярче, и шепот, доносившийся из стен, преобразился. Он обрёл голос. Голос Дмитрия.
...останьтесь... здесь так... спокойно...
Затем - голос Ольги, тихий и манящий:
Светлана, зажимая уши, закричала. Иван отпрянул, поражённый.
- Он... он записывает их! Их нейронные паттерны! Он воспроизводит их, как плёнку!
- ХВАТИТ! - с рыком бросился вперёд Алексей.
Он не успел сделать и трёх шагов. Из завесы свисающих лиан вырвалось плотное облако золотистой пыльцы. Оно окутало его с головой. Алексей замер, закашлялся, а затем его тело сковала судорога. Он рухнул на колени, сжимая голову руками, из горла вырывался нечеловеческий рёв.
- АААА! Голова... Всё... всё красное!
Его сознание тонуло в кошмаре. Стены истекали кровью, скелеты вдали шевелились, протягивая к нему костлявые пальцы.
- Рай защищается, - спокойно констатировала Мария. - Он показывает тебе, что у него внутри. Твою собственную ярость.
Иван, не раздумывая, схватил обезумевшую Светлану и потащил прочь от озера, бросая Алексея на произвол судьбы в этом облаке безумия.
Мария не преследовала их. Она лишь стояла и наблюдала, как они бегут, с тем же отрешенным спокойствием. Рай сделал своё дело. Он посеял раздор и сломал самого сильного.
Они бежали, не разбирая дороги, под сводами, что давили на них всей тяжестью подземного мира. Их ноги скользили по склизким корням, а за спиной, словно погоня, неумолимо следовал шепот - насмешливый, зовущий по именам.
Светлана, споткнувшись, едва не упала, иван удержал её.
- Мы... мы бросили его! - выдохнула она, превозмогая одышку и ужас.
Иван остановился, прислонившись лбом к холодной, влажной стене. Его тело сотрясала дрожь.
- Он был уже в их власти! Мы не могли ему помочь! Пыльца... она должна рассеяться. Если он выживет... - он не договорил. Если выживет, то либо сойдёт с ума окончательно, либо станет таким же, как Мария.
Вдруг Светлана схватила его за руку. Её пальцы были ледяными.
- Ваня... Мне... мне нехорошо.
Она провела рукой по носу, и её пальцы испачкались тёмной, почти чёрной кровью.
Иван почувствовал, как земля уходит из-под ног.
Она попыталась улыбнуться, но получилась лишь жалкая гримаса.
- Адаптогены... витамины... Я же их всем давала... Я, наверное, получила свою дозу... больше всех...
Она снова закашлялась, и на её ладони остались пятна той же чёрной крови. Её тело, всё это время боровшееся за здоровье других, тихо сдавалось под накопленным грузом токсинов, спор и невыносимого стресса.
- Нет, нет, нет... - забормотал Иван, подхватывая её и усаживая на выступ скалы. - Держись, Света. Держись! Я найду выход. Я найду...
Он смотрел на её бледное, испачканное кровью лицо, и до него с пугающей ясностью дошло: он остался последним. Последним, кто ещё пытался цепляться за логику и рассудок. И его время, отмеренное этим подземным адом, тоже подходило к концу.
Тишина сомкнулась вокруг них, нарушаемая лишь прерывистым дыханием угасающего врача и отчаянным стуком его собственного сердца. Светящиеся грибы, эти похоронные факелы, освещали их путь в одно-единственное оставшееся место - в небытие.
Иван почти на руках занёс Светлану в небольшой грот, скрытый завесой свисающих светящихся корней. Это место напоминало склеп - тихий, уединённый и безысходный. Он уложил её на мягкий ковёр из мха, который тут же нежно обволок её тело, словно живое одеяло.
- Держись, Света, - шептал он, промокая чёрную кровь с её лица обрывком своей рубахи. - Просто держись.
Она слабо улыбнулась, её глаза теряли фокус.
- Не трать на меня силы, Ваня... Ты... последний. Должен... рассказать...
- Молчи, - резко оборвал он, но в его голосе не было злости, только отчаяние. - Молчи и экономь силы.
Он знал, что лжёт им обоим. Сил уже не осталось. Ни у неё, ни у него. Он сидел, прижавшись спиной к холодному камню, и слушал, как её дыхание становится всё тише, а шепот из стен - всё настойчивее. Теперь голоса звали его по имени, обещая покой, конец борьбе.
...Иван... здесь нет боли... останься с нами...
Он зажмурился, пытаясь заглушить их. Он думал о данных, о анализах, о логике - обо всём, что было его броней. Но броня треснула. Оставалась лишь голая, дрожащая от страха человеческая сущность.
Через несколько часов Светлана перестала дышать. Её тело быстро и беззвучно начало сливаться с мхом, который светился теперь чуть ярче. Иван не плакал. Он просто сидел и смотрел, как подземный мир забирает ещё одну часть его жизни. Теперь он был абсолютно один.
Онемение длилось недолго. Его сменила леденящая ясность. Он был последним. Учёным. Наблюдателем. И объектом наблюдения.
Он встал и медленно, как автомат, собрал своё снаряжение. Остатки еды, флягу с водой, единственный исправный фонарь. Он вышел из грота и направился не прочь, не к мифическому выходу, а вглубь. Туда, куда звал его шёпот. К сердцу Рая.
Он шёл долго, не обращая внимания на ветвящиеся туннели. Он словно шёл на поводу у невидимого поводка, и Раю это нравилось. Свет становился ярче, воздух - гуще и слаще. Наконец, он вышел в огромное пространство, которое заставило его забыть о дыхании.
Это был собор. Гигантский подземный собор, своды которого терялись в сияющей дымке. В центре росло Древо. Не дерево в привычном понимании, а колоссальный, пульсирующий светом организм, сплетённый из корней, грибов и чего-то, напоминающего нервные ткани. От него расходились сияющие нити, уходящие в стены, в потолок, в пол, соединяясь со всей экосистемой. Это был мозг. Мозг Подземного Рая.
А у его подножия, словно у алтаря, стояли двое. Алексей и Мария. Алексей был жив. Но его взгляд был пуст и обращён внутрь себя. Он тихо покачивался на месте, и по его лицу текли слёзы, но он, казалось, не замечал их. Мария стояла рядом, положив руку ему на плечо, смотря на Древо с благоговением.
- Я знала, что ты придёшь, - сказала она, не поворачиваясь. - Ты всегда искал правду. Вот она.
Иван подошёл ближе. Его научный ум, уже наполовину отравленный, лихорадочно работал.
- Нейросеть, - прошептал он. - Биологическая нейросеть планетарного масштаба. Она питается... чем?
- Энергией, - просто ответила Мария. - Теплом земли. Химическими реакциями. И... нейронной активностью. Страхом. Болью. Отчаянием. Любовью. Всё это - пища. Всё это - жизнь.
- Его ярость была такой сильной... такой чистой. Теперь она питает рост новых садов.
Иван смотрел на пульсирующее Древо, и его охватил не ужас, а странное, всепоглощающее понимание. Он был химиком. Он видел в этом лишь невероятно сложную химическую реакцию. Самодостаточную. Бессмертную. И он был её частью. Звеном в этой цепи.
- Зачем? - спросил он, и его голос прозвучал хрипло. - Зачем ты показываешь мне это?
Шёпот стих. Наступила полная тишина. И тогда он понял. Рай не просто питался ими. Он изучал их. Как они изучали его. Иван, скептик, учёный, был самым ценным экземпляром.
Из тьмы за Древом появились фигуры. Дмитрий, его глаза были закрыты, а кожа отливала перламутром. Ольга, её тело было почти полностью поглощено светящимся лишайником, оставив лишь контур лица. Светлана, её образ мерцал, как мираж. Они не были призраками. Это были «записи» - идеальные копии, сохранённые Раем.
Останься, Иван, - прошептали они в унисон, и это был не эхо, а прямой голос в его сознании. Стань частью целого. Мы будем вместе. Навсегда.
Это был момент истины. Страх исчез. Осталось лишь два варианта. Стать ещё одним удобрением для этого чуждого рая, потеряв себя, но обретя иллюзию вечности. Или...
Он посмотрел на своё оборудование. На последнюю герметичную капсулу, в которой он хранил самые агрессивные реагенты - концентрированные кислоты и щёлочи, которые он припас для крайнего случая. Для уничтожения образцов, если они окажутся опасными. Он мог попытаться повредить Древо. Устроить пожар в этом мозге. Но что это даст? Он умрёт в муках. И станет ли это победой? Или просто отдаст Раю его самую сильную, последнюю эмоцию - ярость отчаяния?
Мария смотрела на него, и в её глазах читалось понимание.
- Борьба - это тоже пища, - тихо сказала она. - Ты не сможешь победить. Ты можешь только выбрать, какую дань ему принести.
Иван медленно опустил рюкзак на землю. Он открыл кейс с реагентами. Ампулы с прозрачными жидкостями блестели в призрачном свете. Он взял одну из них - с гидроксидом калия. Он мог швырнуть её в основание Древа. Он мог...
Он посмотрел на мерцающие образы своих друзей. На пустое лицо Алексея. На безумный покой Марии. И он понял, что любой его выбор уже был предрешён. Любое его действие было частью эксперимента, который над ними ставили.
Он медленно повернул ампулу в своих пальцах. А потом, не меняя выражения лица, швырнул её не в Древо, а в ближайшую стену, покрытую нежными, светящимися грибами. Раздалось шипение, пошёл едкий дым. Грибы на стене почернели и умерли.
На секунду во всём подземном соборе воцарилась абсолютная тишина. Пульсация Древа замерла. Шёпот умолк. Даже Мария нахмурилась.
Иван улыбнулся. Горькой, учёной улыбкой.
- Видишь? - сказал он в тишину. - Я тоже могу ставить эксперименты.
Это был не акт победы. Это был акт свободы. Единственный, что ему оставался.
Затем свет Древа вспыхнул с ослепительной, болезненной силой. Иван почувствовал, как волна тепла и чего-то сладкого накатывает на него, проникая в лёгкие, в мозг, в каждую клетку. Он не сопротивлялся. Он закрыл глаза и позволил этому потоку унести себя. Его последней мыслью было не отчаяние, а холодное научное наблюдение: «Интересно, что он сделает со мной...»
Он очнулся от яркого, слепящего света. Белый потолок. Шипение аппаратуры. Тяжёлое, но чистое дыхание.
- ...подобрали у реки, в сорока километрах от заповедника, - доносился чей-то далёкий голос. - Чудо, что выжил...
Иван лежал на больничной койке. Его тело было слабым, разум - затуманенным. Он с трудом вспоминал своё имя. Врачи говорили о сильном стрессе, обезвоживании, галлюцинациях. Ему не верили. История о подземном Рае звучала как бред сумасшедшего.
Через несколько дней к нему принесли его личные вещи. Потрёпанную, пропахшую дымом и землёй одежду. Он механически перебирал её, и его пальцы наткнулись на что-то в кармане его походной куртки. Он вытащил это.
Это был его блокнот. Тот самый, в который он заносил первые анализы, схемы, расчёты. Страницы были влажными, покорёженными. И на одной из них, там, где он когда-то записывал первые предположения о составе воздуха, пророс крошечный, не больше ногтя, грибок. Он был не зелёным и не коричневым. Он был прозрачным и слабо светился изнутри ровным, фосфоресцирующим синим светом.
Иван замер, не в силах оторвать взгляд от этого ростка. Он не чувствовал страха. Только ледяную, всепроникающую пустоту. Он не сбежал. Его выпустили. Как семя. Как спору.
Он сидел с этим блокнотом в руках, а за окном сияло обычное, земное солнце. Оно больше не казалось ему слепящим. Оно казалось ему умирающей звездой на фоне того вечного, бессмертного сияния, что он принёс с собой в кармане.
Он медленно закрыл блокнот, прижимая его к груди. Финал ещё не был написан. Он только начинался.