Спецвыпуск: Каратель - Хэллоуин
Дождь в Нью-Йорке на Хэллоуин — это не просто дождь. Это жидкая грязь, смешанная с растоптанной конфетной оберткой и призрачной проволокой с украшениями. Он не очищает воздух, а лишь перемешивает запах мокрого асфальта, сладкой ваты и человеческой суеты. Идеальная ночь, чтобы спрятаться. Идеальная ночь, чтобы охотиться.
Фрэнк Касл был неподвижной тенью в груде теней, застывшей на пожарной лестнице напротив склада «Веселый Джек-Фонарь». Склад был уродливым бетонным зубом, вросшим в гнилую десну промзоны. Обычно он пустовал. Но не этой ночью.
Его бинокль с ночным видением выхватывал из мрака фигуры у подъезжающих черных фургонов. Они не походили на обычных грузчиков. Их движения были резкими, отточенными, военными. И их костюмы… это не были дешевые наряды из супермаркета. Костюм оборотня был отшит из чего-то, что напоминало настоящий мех, и мускулатура двигалась с пугающим реализмом. Другой, в костюме зомби с оторванной щекой и синеватым гримом, ловко ворочал тяжелый ящик, его «гниющая» рука легко держала вес в несколько десятков килограммов.
«Банда Призраков». Информация стукача оказалась точной. Они использовали ночь ряженых как идеальное прикрытие. Кто обратит внимание на группу маньяков, разгружающих контейнеры? На Хэллоуин такое зрелище было нормой.
План Фрэнка был прост: дождаться окончания разгрузки, проследить за фургонами до точки раздела и нанести удар там. Чисто. Эффективно. Еще один гнойник на теле города будет выжжен.
Его радиошипение ожило. Голос детектива Грина, сдавленный, словно он говорил, прикрывая рост рукой: «Касл, ты там? У нас проблемы. Прослушка по Рифту… они не только грузят «железо». Они собирают «тыквы»».
Фрэнк нахмурился. «Тыквы»? На Хэллоуин это слово резало слух.
«Дети, Касл, — голос Грина сорвался на шепот. — Бездомные. Те, кого не хватятся. Из толпы. Они называют это «спецзаказом»… для съемок».
Ледяная спираль сжалась внутри Фрэнка. Он перевел бинокль на периметр, за ворота склада. И увидел.
Из темноты аллеи, примыкавшей к складу, вышли двое «монстров». Один — высокий, в длинном плаще и маске Вендиго с рогами. Другой — приземистый, в костюме клоуна-убийцы, с неестественно широкой кровавой улыбкой. Они вели за собой троих подростков. Двое парней и девушка. Все в простеньких, промокших костюмах — скелет, вампир и какая-то супергероиня. Они смеялись, тыкая пальцами в «крутых» монстров, думая, что это часть какого-то хэллоуинского шоу.
«Вендиго» открыл боковую дверь склада, пропуская «клоуна» с детьми внутрь. На мгновение, прежде чем дверь захлопнулась, Фрэнк увидел, как улыбка на лице «клоуна» исчезла, сменившись пустым, профессиональным выражением человека, ведущего скот на бойню.
План изменился. Мгновенно и бесповоротно.
Оружейные сейфы в его фургоне щелкнули один за другим. Тактический жилет, магазины, гранаты. Он натянул куртку, поправил нагрудник с белым черепом. Его костюм не был маскарадом. Это была униформа. Пропуск в единственную войну, которая имела для него значение.
Он уже собирался спуститься вниз, когда движение на краю его поля зрения заставило его застыть. Еще одна тень. Маленькая, жалкая, прижимающаяся к кирпичной стене в попытке укрыться от дождя.
Ребенок. Мальчик. Лет двенадцати. Его костюм супергероя — какой-то дешевый синий комбинезон с нарисованными мускулами — был мокрым насквозь и порван у колена. Он не бежал за конфетами. Он прятался. И его взгляд был прикован к той же двери, в которую только что увели тех подростков. На его лице застыл не детский испуг, а взрослое, холодное понимание.
Фрэнк двинулся бесшумно, как сама ночь. Он возник перед мальчиком неожиданно, выплыв из тьмы между двумя грохочущими мусорными баками. Ребенок ахнул и отпрянул, прижимаясь спиной к холодному кирпичу.
Он смотрел на огромную, залитую дождем фигуру, на мокрый череп, смотрящий на него с груди, на холодные глаза в глубоких тенях. Но он не закричал. Вокруг были ведьмы, зомби и пришельцы. Человек с черепом был просто еще одним гостем на празднике.
— Уходи отсюда, — голос Фрэнка был низким, похожим на скрежет камня по камню. — Сейчас.
Мальчик, широко раскрыв глаза, покачал головой. Он был слишком напуган, чтобы говорить.
— Ты что, не понимаешь? — прошипел Фрэнк, делая шаг вперед. — Здесь сейчас будет не до игр.
Мальчик сглотнул комок в горле и выдохнул одно-единственное слово, от которого Фрэнк внутри всё окончательно замерзло.
— Они… они ведьму увели. Синди. Она мне бутерброды иногда давала…
Он видел. Он все видел. И он понимал.
Где-то внутри Фрэнка, в том месте, где когда-то жило что-то человеческое, дрогнул какой-то старый, почти забытый механизм. Одинокий ребенок в разорванном костюме, который пытался быть храбрым.
Фрэнк выдохнул, и из его груды вырвалось облачко пара на холодном воздухе.
— Как тебя зовут? — спросил он, и его голос потерял часть своей стальной хрипоты.
— Слушай меня, Лиам. — Фрэнк наклонился, и его глаза оказались на одном уровне с глазами мальчика. — Там, внутри, настоящие монстры. Понимаешь? Не те, что за конфетами пришли.
Лиам кивнул, его подбородок дрожал.
— Я иду туда. Ты бежишь к большому перекрестку, к светофорам. Ищешь полицейского. Говоришь детективу Грину, что «Призраки» взяли «тыквы». Запомнил? «Тыквы».
Мальчик снова кивнул, уже более уверенно. В его взгляде появилась искра — не страха, а странной решимости. Он смотрел на Фрэнка не как на монстра, а как на единственную надежду в этой кошмарной ночи.
— Ты… ты их остановишь? — тихо спросил Лиам.
Фрэнк Касл уже разворачивался, проверяя затвор своего автомата. Звук был коротким, металлическим и полным окончательной уверенности.
— Это не люди, — сказал он, исчезая в темноте. — Это сорняки. А я чёртов садовник.
И он двинулся к двери, за которой слышались приглушенные звуки музыки и смеха, смешанные с чем-то более темным и куда более реальным. Охота началась.
Дверь не была заперта. Зачем запирать дверь на вечеринке? Фрэнк вошел внутрь, и волна теплого, спертого воздуха, пахнущего дешевым пивом, искусственным дымом и человеческим потом, ударила ему в лицо. Его черный силуэт замер на пороге, растворяясь в густых тенях у входа.
Ангар преобразился. Он был похож на кошмар, поставленный на поток дешевым антрепренером. С потолка свисали черные и оранжевые полотнища, призраки из марли и мишуры. Повсюду стояли тыквы с зловеще вырезанными ртами, внутри которых мигали оранжевые светодиоды. Где-то играл тяжелый индастриал-метал, его ритм заглушал большую часть происходящего.
«Зомби» с бутафорскими ранами пили пиво из банок, общаясь с «вампиршами» в коротких платьях. «Оборотень» снимал свою мохнатую маску, чтобы закурить. «Маньяк» в маске из «Крика» танцевал, размахивая игрушечным бензопилой, которая издавала визжащий звук.
Сначала никто не заметил Фрэнка. Его костюм с черепом был мрачным, но в этом безумии он не выделялся. Он был просто самым убедительным монстром на вечеринке.
Его глаза, привыкшие к мгновенной оценке угроз, сканировали помещение. Ящики с оружием были сложены аккуратными стопками у дальней стены, их уже наполовину прикрыли черной тканью. Но это было не главное. Главное было справа.
За импровизированной барной стойкой, которую обслуживал здоровяк в костюме Франкенштейна, была еще одна дверь. Оборванный «каннибал» с окровавленным фартуком только что вышел из нее, неся поднос с напитками. На мгновение, пока дверь была открыта, Фрэнк увидел узкий коридор и услышал не музыку, а приглушенные, испуганные голоса.
Его рука потянулась к пистолету за спиной. Но тут к нему подошла «ведьма» с зеленым лицом и всклокоченным париком, размахивая пластиковой метлой.
— Эй, Череп, крутой костюм! Что ты пьешь? На тещины деньги! — она пронзительно захихикала и сунула ему в руку пластиковый стакан с чем-то пунцово-красным.
Фрэнк медленно повернул к ней голову. Он не сказал ни слова. Просто посмотрел. Его взгляд был плоским, лишенным всякой игры, всякой условности. Это был взгляд хищника, который видит только мясо.
Улыбка на лице «ведьмы» замерла, затем сползла вниз. Ее хихиканье оборвалось. Она инстинктивно отшатнулась, наткнувшись на кого-то сзади.
— Эй, смотри куда… — начал «зомби», но тоже замолк, увидев Фрэнка.
Тишина расползалась от него кругами, как от камня, брошенного в воду. Музыка все еще играла, но в их непосредственной близости стало тихо. Пауза затягивалась. Кто-то из банды наконец понял, что этот «костюм» слишком настоящий. Что кобура у него на бедре — не пластиковая, а кевларовая. Что череп на груди — не нарисованный, а словно проступающий из-под кожи.
«Франкенштейн» за стойкой перестал наливать напитки. Его рука потянулась под стойку.
Он не побежал. Он пошел быстрым, неотвратимым шагом к той двери, отшвырнув стакан с пуншем. Красная жидкость брызнула на пол, как первая кровь.
— Эй! Ты куда? — крикнул «Франкенштейн», вытаскивая из-под стойки обрез.
Фрэнк не стал отвечать. Он просто выхватил пистолет и, почти не целясь, выдал один выстрел. Грохот был оглушительным в замкнутом пространстве, перекрыв музыку. Пуля ударила «Франкенштейна» в центр массивной маски, и тот рухнул за стойку, опрокинув ящик со стеклянными бутылками.
Наступила секунда ошеломленной тишины. Даже музыка смолкла — кто-то из DJ выключил пульт.
Крики. Не игривые, а настоящие, панические. Гости вечеринки, настоящие гости, бросились к выходу, опрокидывая декорации, тыквы, друг друга.
Но «монстры» — банда Рифта — не побежали. Их руки потянулись не к молниям на костюмах, а к стволам, спрятанным под тканью, в кобурах на поясах.
Первым выстрелил «клоун» с игрушечной бензопилой. Теперь в его руках был настоящий «Узи». Очередь прошла в сантиметрах над головой Фрэнка, который уже нырнул за перевернутый стол.
Хэллоуин закончился. Началась война.
Фрэнк поднялся из-за укрытия, и его «Сайга» с подствольным гранатометом огрызнулась короткой очередью. «Клоун» отлетел назад, его яркий костюм покрылся алыми пятнами. Он упал на спину, и его лицо, все еще раскрашенное в веселую улыбку, смотрело на потолок пустыми глазами.
Фрэнк двинулся дальше, к заветной двери. Он был словно жнец, входящий в поле. Его выстрелы были точными, экономичными. «Вампирша» с пистолетом-пулеметом — падала, сраженная в сердце. «Зомби», тянувшийся к стопке с оружием, — получал пулю в голову. Грохот выстрелов, звон разбитого стекла, крики — все смешалось в оглушительную симфонию хаоса.
Он использовал все. Опрокинул бочку с пуншем, и липкая жидкость залила пол. Отшвырнул тыкву с горящей свечой в группу бандитов, укрывавшихся за ящиками, — сухая мякоть вспыхнула, ослепляя их. Это был не просто бой. Это была прополка.
Он достиг двери. Ручка была заперта. Сзади на него бежал «оборотень», рыча и стреляя из двух пистолетов. Пули пробили дверь в сантиметрах от его головы.
Фрэнк развернулся, поймал бегущую фигуру на прицел, но вдруг увидел, как из главного входа ворвалась новая группа «монстров». Те, что были снаружи на страже. Среди них — высокий, в плаще и маске Вендиго. Рифт.
Их глаза встретились через весь ангар, залитый мерцающим светом горящих тыкв, заставленный телами в жутких костюмах. Рифт замер на мгновение, оценивая ситуацию. Затем он медленно, почти театрально, поднял руку с автоматом.
Фрэнк не стал ждать. Он выстрелил из подствольного гранатомета не в людей, а в потолок над главным входом, где висела тяжелая люстра из старых автомобильных запчастей и черных тканей.
С оглушительным грохотом конструкция рухнула вниз, на группу Рифта, поднимая облако пыли и обломков. Крики боли и ярости подтвердили, что попадание было точным.
Этой секунды ему хватило. Он повернулся к запертой двери, прицелился из «Сайги» в замок и выстрелил. Дерево вокруг металлической личины разлетелось щепками. Он пнул дверь плечом, и она с треском распахнулась.
За ней был узкий, тускло освещенный коридор. И тишина. Тишина, которую не мог заглушить даже ад, оставшийся сзади.
Фрэнк шагнул внутрь, захлопнув дверь и подперев ее телом одного из «каннибалов», который пытался было подняться. Он снова двинулся вперед, меняя магазин. Где-то впереди были они. Дети.
Настоящие монстры были сзади. Впереди была его цель. Его урожай.
Тишина в коридоре была оглушительной после такой бойни в ангаре. Воздух здесь был другим — спертым, пахшим страхом, потом и пылью. Дешевые обои с вертикальными полосами отслаивались, обнажая гнилой гипсокартон. Где-то капала вода, отсчитывая секунды.
Фрэнк двигался бесшумно, прижимаясь к стене. Его дыхание было ровным, пульс спокойным. Адреналин был подконтрольным инструментом, а не хозяином. Он слышал приглушенные звуки сзади — крики, выстрелы, ругань Рифта, который выбирался из-под завала. Но это был шум другого мира. Здесь, в этой гниющей артерии здания, был свой собственный ужас.
Коридор делал резкий поворот. Фрэнк замедлил шаг, заглянул за угол с помощью маленького зеркальца на протянутой руке.
Охрана. Двое. Не в костюмах. В обычной тактической форме, с карабинами на низкой готовности. Они говорили о чем-то своем, смеялись, абсолютно не обращая внимания на то, что происходило снаружи. Их работа была не участвовать в вечеринке, а охранять «груз». Профессионалы.
Фрэнк оценил дистанцию. Пятнадцать метров. Слишком далеко для бесшумного устранения. Один выстрел — и второй поднимет тревогу.
Он отошел назад, его взгляд упал на огнетушитель в стеклянном шкафу на стене. Ржавый, старый. Идеально.
Он с силой ударил прикладом автомата по стеклу. Треск был негромким, приглушенным войной за спиной.
— Чё там? — донесся голос одного из охранников.
— Крысы, или эти уроды наконец друг друга перестреляли, — лениво ответил второй.
Шаги. Один из них шел проверить.
Фрэнк вжался в углубление двери, затаив дыхание. Охранник появился из-за поворота, его карабин был опущен. Он увидел разбитый шкаф и вздохнул с облегчением — ничего серьезного. В этот момент Фрэнк шагнул позади него.
Его левая рука, в тяжелой тактической перчатке, замкнулась на рте охранника, резко запрокидывая его голову назад. Правая, с захваченным еще в ангаре окровавленным ножом «каннибала», провела быструю, глубокую линию по обнаженной шее. Борьбы почти не было — только несколько судорожных вздрагиваний, и тело обмякло у него на руках.
Фрэнк бережно опустил его на пол, затянув в тень. Он поднял карабин мертвого и снова заглянул за угол.
Второй охранник лениво переминался с ноги на ногу, уткнувшись в телефон.
— Сань, ты чего там? — буркнул он, не отрывая глаз от экрана.
Фрэнк вышел из-за угла. Он шел прямо на него, быстрыми, уверенными шагами, держа трофейный карабин наготове.
Охранник наконец поднял голову. Увидел окровавленную фигуру с черепом на груди, идущую на него. Его мозг, заторможенный скукой, на секунду отказался верить. Он замер, не понимая, гость это вечеринки или галлюцинация.
Этой секунды хватило. Фрэнк не стал стрелять. Выстрел мог спугнуть тех, кто был дальше. Он резко двинулся вперед и нанес прикладом карабина сокрушительный удар в висок. Костлявый звук, и второй охранник беззвучно осел на пол.
Дверь в конце коридора была усилена сталью. Замок с кодовой панелью. Но рядом с ней был глазок. Фрэнк прильнул к нему.
Комната. Небольшая, без окон. Стеллажи с видеоаппаратурой, мониторы. И в центре — три стула. На них сидели те самые подростки. Их костюмы были помяты, лица бледные, заплаканные. Им заклеили рты серебристой клейкой лентой. Рядом с ними суетился тощий человек в очках, щелкая камерой. Он что-то бормотал себе под нос, поправлял свет софитов.
— …идеальный ракурс, просто идеальный… натуральный страх, его не сыграть… клиенты будут в восторге…
За камерой, прислонившись к стене, стоял еще один охранник. Крупный, с пустым, скучающим лицом. Он чесал затылок и смотрел на девочку в костюме ведьмы — Синди. Его взгляд был неприкрыто животным.
Фрэнк отступил от двери. Его лицо ничего не выражало. Ни гнева, ни отвращения. Только холодную, абсолютную уверенность. Он поднял трофейный карабин и выстрелил в кодовую панель с расстояния в несколько сантиметров. Искры, дым, металлический треск. Затем он навалился на дверь плечом.
Усиленная дверь поддалась не сразу. С первого раза — только глухой удар. Со второго — треснула рама. С третьего — дверь с грохотом распахнулась внутрь, ударив о стену.
Человек у камеры вскрикнул от неожиданности и уронил аппарат. Охранник у стены резко выпрямился, его рука потянулась к кобуре.
Фрэнк не дал ему ничего сделать. Он был уже внутри. Два выстрела из карабина. Короткие, контролируемые очереди. Первая — в грудь охранника. Вторая — в ноги оператору, который с визгом попытался отползти.
Грохот в маленькой комнате был оглушительным. Подростки на стульях зажмурились и затряслись.
Фрэнк перешагнул через хныкающего оператора, подошел к детям. Его движения были резкими, но без лишней жестокости. Он сорвал со своей голени тактический нож с пилой на обухе.
— Не двигаться, — его голос прозвучал глухо.
Он поднес лезвие к лицу девочки-«ведьмы». Она застыла, в ее глазах читался ужас — от него, от ножа, от всего этого кошмара. Но она послушалась. Фрэнк аккуратно, чтобы не порезать кожу, поддел лезвием край клейкой ленты и резко дернул.
Девочка ахнула, когда лента отлепилась. Затем ее вырвало от нервного шока. Фрэнк игнорировал это, переходя к следующему пленнику. Через пятнадцать секунд все трое были свободны. Они смотрели на него, не в силах вымолвить и слова.
— Встать. Идти за мной, — скомандовал Фрэнк, указывая на дверь. — Быстро. Молча.
Он развернулся, нацеливая карабин на дверной проем, прикрывая их отход. В коридоре было пока тихо. Его импровизированная баррикада из тел еще держалась.
— Идите! — рявкнул он, не оборачиваясь.
Он услышал, как они зашевелились, как их ноги зашаркали по бетонному полу. Он отступал следом, пятясь спиной, его глаза и ствол метались между концом коридора и поворотом.
Они почти вышли к главному залу, когда в дальнем конце коридора, откуда он пришел, показалась тень. Высокая, в рогатой маске Вендиго. Рифт. Его плащ был порван, маска покрыта белой строительной пылью. В его руках был не автомат, а помповое ружье.
— Касл! — проревел он, его голос был полон ярости. — Это мой дом с привидениями! Мои правила!
Ружье поднялось. Фрэнк резко оттолкнул назад ближайшего подростка, заслоняя его собой, и вжался в дверной косяк.
Выстрел. Заряд дроби с ревом пролетел по коридору, вырвав кусок стены в метре от Фрэнка. Осколки штукатурки и кирпича полетели во все стороны.
Фрэнк выглянул на долю секунды и дал очередь из карабина. Рифт отскочил за угол, свинцовый ливень прошил воздух.
Фрэнк обернулся к детям. Они стояли, прижавшись к стене, парализованные страхом.
— Бегите! — его голос был похож на лай боевой собаки. — На улицу! Прямо! Бегите!
Это встряхнуло их. Они рванули вперед, к выходу из коридора, ведущему в ангар.
Фрэнк выпустил еще одну очередь в сторону Рифта для подавления и бросился вслед за детьми. Он знал, что сейчас произойдет. Рифт не будет стрелять им в спину. Он будет стрелять в него.
Он выскочил из коридора в ангар. Картина была сюрреалистичной. Дым, огни горящих тыкв, тела в костюмах. Подростки бежали к главному выходу.
И тут же, из коридора, грянул второй выстрел из ружья. Заряд ударил Фрэнку в спину, в бронепластину. Удар был сокрушительным, как удар кувалдой. Его отбросило вперед, он споткнулся о тело «клоуна» и тяжело рухнул на окровавленный пол.
Из-за поворота вышел Рифт. Он медленно перезаряжал ружье, вставляя в ствол новый красный патрон.
— Правило первое, Касл, — сказал он, приближаясь. — Никаких счастливых концов.
Фрэнк лежал на полу, пытаясь перевести дух. Мир плыл перед глазами. Его карабин валялся в метре от него. Рука потянулась к пистолету на бедре.
Рифт увидел это движение и ускорился. Он уже почти наступил на него, поднимая ружье, чтобы добить.
В этот момент главные ворота ангара с оглушительным грохотом распахнулись.
На пороге, очерченные вспышками синих полицейских огней с улицы, стояли люди. Впереди — детектив Грин с пистолетом в руках. А рядом с ним, указывая пальцем внутрь, — маленькая фигура в промокшем костюме супергероя.
— Вон он! — крикнул Лиам. — Вон настоящий монстр!
Взгляд Рифта на мгновение метнулся к выходу. Этого мгновения хватило.
Фрэнк выхватил пистолет и выстрелил. Не в Рифта. В ружье. Пуля ударила в ствол, срикошетила, и Рифт с проклятием выронил оружие.
Фрэнк поднялся на одно колено. Его грудь горела от боли, дыхание было прерывистым. Он навел ствол на Рифта. Полиция кричала что-то, требуя сложить оружие.
Рифт, оставшийся без оружия, замер. Он медленно поднял руки, но его глаза из-под маски Вендиго пылали ненавистью.
— Никаких счастливых концов, Касл, — прошипел он. — Ты же знаешь. Ты один из нас.
Фрэнк не ответил. Его палец лежал на спусковом крючке. Он видел нацеленные на него стволы полиции. Он видел лицо Грина, которое кричало ему «НЕТ!».
Он видел Лиама, который смотрел на него с надеждой.
Медленно, очень медленно, Фрэнк опустил пистолет.
В тот же миг полиция ринулась вперед, чтобы скрутить Рифта.
Фрэнк Касл развернулся и, игнорируя боль, крики полицейских и призывы Грина, зашагал вглубь ангара, к черному зеву разбитого слухового окна на втором этаже. К отступлению.
Его работа здесь была сделана. Урожай спасен. Сорняки выполоты.
Он скользнул в темноту, как призрак, оставив за собой только окровавленные следы на полу и три спасенные жизни.