Кэмерон Спенс. Действующая часть. Глава 10. Начало

Глава десятая

Пересечь автостраду удалось без происшествий, поэтому мы двинулись на север, придерживаясь стандартной схемы подхода к цели: машины выстроились в колонну друг за другом, остановились, осмотрели местность впереди с помощью наших ночных монокуляров и тепловизоров, продвинулись, снова остановились.
По мере приближения к цели, небо становилось ярче. Это было то, чего я не заметил прошлой ночью. Вокруг автострады было много света, и огни усеивали пустыню как светлячки, когда мы наконец увидели ее. Но эта яркость была чем-то другим, или мне так показалось. Я сказал об этом остальным, но они не увидели в этом ничего нового или примечательного. Поэтому я отодвинул это на задний план, сосредоточившись на том, что происходит с нами сейчас, в реальном времени.
Приблизившись к периметру из сетки, мы обнаружили грунтовую дорогу, не отмеченную на наших картах. Мы остановились. Казалось, она вела в том направлении, куда мы собирались отправиться. Тони спешился и некоторое время осматривал колею, пока Фрэнки и Базз сканировали местность через свою оптику.
Ночь была совершенно неподвижной. Здесь не было ни малейшего дуновения ветерка. Время от времени где-то вдалеке лаяла собака. Пустынные собаки охотятся стаями вокруг обитаемых мест, так что я не был чрезмерно встревожен. Но у меня мелькнула мысль, что на самой цели и вокруг нее могут быть сторожевые псы, и мы это упустили.
Я покачал головой и вышел из машины, убеждая себя иметь дело с фактами, а не с пустыми домыслами.
Я подошел к 110-му Тони. Роджер и Алек тоже подошли.
Двигаться по дороге, пешком или на машине, это не то решение, которое мы принимаем легко. Засада это постоянная опасность. Однако в этот раз, мы пришли к выводу, что из-за того, где мы находимся — в таком месте, где враг нас никогда не ждет — стоить рискнуть. Ехать по дороге на машинах было легче и производило гораздо меньше шума. Пока что все шло хорошо.
Мы пригнулись пониже, просто на случай, если какой-нибудь зоркий иракец был тут, наблюдая за горизонтом.
- ОК, - прошептал Роджер. - Время для ближней разведки.
Он посмотрел на Тони и Алека.
- Мы пойдем туда и посмотрим, что можно увидеть. Мы возьмем с собой Джорджа, Газзу и Фрэнка.
- И надолго? - спросил я.
- Я не знаю. Минимум тридцать минут. Может быть, около часа. Надо найти подходящее место для точки сбора на дороге. Где-нибудь, где вы можете подождать, пока нас не будет. Если вы услышите выстрелы, это сигнал. Пошел, пошел, пошел. Если вы будете скомпрометированы, устраните угрозу и двигайтесь прямо на цель. Делаем чо-о-о-ортово дело.
Мы разделились и вернулись по машинам. Затем, я услышал в темноте знакомый рефрен:
- Противник? Никаких чо-о-о-ортовых проблем. Мы их по-о-о-ор-вем к чо-о-о-орту.
Дерьмо. И ведь все так хорошо шло.
Примерно в 300 метрах от периметра мы съехали с дороги и остановились. Команда разведчиков собралась в темноте и отправилась вперед пешком. Мы смотрели им вслед, пока они не скрылись из виду за холмистой местностью.
Вот сейчас адреналин действительно пошел. Так или иначе, мы были связаны обязательствами. Если бы сейчас что-нибудь случилось, мы бы сразу же начали действовать, из всех стволов, пан или пропал.
Никто из нас не надеялся, что до этого дойдет.
Пока разведгруппа отсутствовала, остальные ждали. Наши пять машин стояли в стороне от дороге, припаркованные бок о бок, с выключенными двигателями. Большинство парней неподвижно сидели в своих машинах. Вдалеке снова послышался лай пустынных собак. Мы навострили уши и прислушались, но лай быстро затих и мы снова успокоились.
Мы провели следующие десять минут не проронив и слова. Поскольку все мы были настороже, достаточно было просто сидеть там, настраиваясь на окружающие нас звуки: скрипы автомобиля, позванивание и постукивание остывающих двигателей, слабое потрескивание от пролетающего высоко над головой реактивного самолета.
Через пятнадцать минут, не слыша никакого признака драки у цели, мы заставили себя расслабиться. Ник, Том и я начали тихо болтать. О футболе, гоночных машинах, пташках, пиве. О чем угодно, лишь бы снять напряжение.
А потом мы услышали шум двигателей. Где-то между нами и целью двигалась машина. И она приближалась.
Я услышал как кто-то прохрипел:
- Подьем, подьем.
Позади меня Ник выругался и начал действовать. Я услышал звук - «керк-клунк», когда он передернул рычаг взвода и развернул Mk.19 на 180 градусов.
Черт. Похоже все это дело шло к развязке.
Машина выехала из-за поворота дороги в пятидесяти метрах от нас. Это был автобус, направлявшийся к нам полным ходом, с включенными огнями. На мгновение все замерли. Бежать и прятаться было некогда. Проклятая штука была уже почти над нами.
Наши 110-е стояли на обочине дороги. Некоторые из нас были в машинах, некоторые стояли вокруг них. Когда автобус приблизился, мы увидели людей на борту — всего около двадцати человек, почти наверняка солдаты из района цели.
Наши чувства были так тонко настроены, что мы перешли в автоматический режим. Мы прикрыли наше оружие, но не так, что бы явно. Я держал свое свободно небрежно под шемагом. Двадцать четыре пары глаз уставились на автобус. Мой палец инстинктивно сжался на спусковом крючке. Ждем-ждем-ждем. Я знал, что мы уже держим ситуацию под контролем, но это не остановило холодный шар, застрявший у меня в животе и портящий рагу Ника.
Я видел выражение лиц иракцев, когда автобус прогрохотал мимо. Мне потребовалось мгновение, что бы понять, что на данный момент опасность миновала.
Я посмотрел на Тома и никто из нас не произнес ни слова. Я достал самокрутку из его жестянки с табаком. Мы оба сделали несколько хороших затяжек.
- Черт возьми, это было близко, - сказал он наконец.
Ник ссутулился над своим местом в корме машины. Я видел как подрагивает его голова, так только Ник делал головой, когда он был готов взорваться.
Я встал и пошел к другим «Лэндроверам». Все уже начали спускаться вниз.
- Они думают, что долбаные арабы, - сказал Тафф. - Давайте будем немного убедительнее.
Он уже поднял капот и двое парней склонились над мотором. Все вместе мы заставили себя изобразить более спокойную картину. Мы курили, болтали, ждали.
Передышка была недолгой. Мгновение спустя из-за поворота вынырнул чертовски большой экскаватор.
- Это место становится похожим на чертов Клэпхемский перекресток, - сказал Том.
- Я смогу с этим жить — сказал Ник, скрипя зубами, - при условии что этот гребанный урод не остановится.
Он этого не сделал. Когда он пропыхтел мимо, некоторые из нас даже ухитрились помахать ему рукой.
Мимо нас проехало еще несколько машин. Никто из сидевших в них, казалось, даже не глядел на нас, но где-то в глубине моей головы зазвенел тревожный колокольчик. Для горстки людей здесь было очень оживленно.
Я не знал, сколько еще мы можем продолжать эту шараду. Мы и так здесь уже слишком долго торчали. Пора было отправляться в путь. Я взглянул на часы. Прошло уже больше часа с тех пор, как ушла разведгруппа. Где же они, черт возьми? Неужели что-то пошло не так? В самом худшем случае, может быть, все они, черт бы их побрал, попали в плен?
Слава Богу, через несколько минут они появились.
Роджер выделил меня из толпы.
- Момент «штабных» - сказал он низким хриплым шепотом.
Мы вчетвером собрались в круг.
- Что случилось? - спросил я. - Что произошло?
- Меняем чо-о-о-ортов план — сказал Роджер. - Это место было разбомблено к чо-о-о-орту.
- Что?
- Ты слышал. Цели нанесли визит проклятые Королевские Военно-воздушные силы. Или, что более вероятно, чо-о-о-ортовы янки.
Мне потребовалась секунда, что бы понять о чем говорит Родж. Я не знал, обвиняет ли он нас в том, что мы провалили рекогносцировку, или говорит что работа сделана и мы можем идти по домам.
- Должно быть, это произошло между прошлой ночью и сегодняшней — сказал Том, быстро заполнив пробелы.
- Часть забора и стены по периметру разрушены, а главное здание повреждено.
- Вот тебе и гребанный разведкорпус — заметил Алек.
- Зеленые Сопли — сказал я, - никогда им нельзя доверять.
- Да, - добавил Тони, - так что будем надеяться, что у них больше не будет для нас никаких чертовых сюрпризов.
Я повернулся к Роджеру.
- А в чем суть дела?
- Зданию хорошо досталось. Обломки и прочее дерьмо валяются повсюду. Мы даже не найдем дверь, не говоря уже об том, что войти. Но тот, кто это сделал, сделал свою работу не очень хорошо. Мачта и ее тарелки все еще стоят и работают.
Это объясняло свет и машины, с которыми мы столкнулись. Скорее всего, автобусы везли ремонтные бригады. Они работали круглые сутки под рядами дуговых фонарей, что бы снова запустить это место.
Итак, мачту нужно было свалить.
Если бы «Виктор Два» был раненым животным, взорвать ее было все равно что отрубить ему голову. Мы не могли рисковать. Мы должны были быть уверены в этом. Роберт быстро обдумал, как новый сценарий повлияет на подрывную команду. На первый взгляд, их задача упрощалась, так как им больше не надо было пробиваться в бункер. Вместо этого, вся наша взрывчатка будет сосредоточена на коммуникационной мачте. Роджер доложил о нескольких машинах в районе цели и вокруг нее, но мы посчитали, что их недостаточно, что бы создать какие-либо проблемы. Когда Роджер закончил, я помчался обратно и кратко их проинструктировал. В конце-концов, я почувствовал беспокойство. Что-то было не так. Чего-то не хватало. Впервые, я не мог поднять свой палец за него. А потом я все понял.
Когда мы проезжали мимо машины Роджера, я остановился и крикнул.
- Эй Роджер, мы все еще рвем их или как?
- Нет, - ответил он, с трудом сдерживая смех, - мы пожимаем их чо-о-о-ортовы руки.
Последний кивок, мгновенный зрительный контакт с другими парнями, и мы разделившись, двинулись прочь.
Три машины моей секции, группы огневой поддержки, направились на север и восток, к позиции, откуда мы могли обеспечить наш прикрывающий огонь. План предусматривал, что две другие машины с подрывниками и штурмовой группой, выйдут через четыре минуты и будут держаться правее от нас.
Мы крадучись двинулись в перед. Как только мы сошли с дороги и начали продвигаться на восток, то заметили слева от себя большую насыпь.
Прижавшись к земле под ней, мы не высовывались над горизонтом, поэтому мы медленно вошли в ее тень и оставались там как можно дольше.
Наши глаза метались между насыпью и целью справа от нас. На насыпи никого не было и цель казалась спокойной. По крайней мере, визуально было тихо. Из-за низкого шума двигателя «Лендровера» было ничего не слышно. В конце-концов, мы оставили укрытие насыпи позади, пересекли небольшое холмистое поле и остановились на нашей позиции. Мы заглушили двигатели и осмотрелись.
Три «Лендровера» стояли в ряд, на расстоянии пяти метров друг от друга, каждый под своим углом, что бы прикрыть угрозу с нашей стороны и с фронта. Машина Криса, та что с ракетной установкой «Милан», была справа, моя с Mk.19 была в середине и Тони с .50-м слева.
Земля между нами и «Виктор Два», теперь не более чем в 300 метрах, была ровной и открытой. Мы могли разглядеть мачту и машину противника перед ней. За машиной, у основания мачты, находилось здание, попавшее под удар бомбардировщиков. Оно лежало в руинах. Перед нами, всего в двухстах метрах, стояла группа кирпичных зданий. Мне не понравился их вид, но я решил, что было поздно что-то предпринимать. Если там были солдаты, мы бы справились с ними, когда понадобится.
Справа от цели двигалась еще одна машина противника, а чуть дальше было небольшое здание. Я видел, что оно было близко к точке, где должны были развернуться машины группы непосредственной огневой поддержки.
Мы устроились поудобнее и стали ждать. Машины ГНОП теперь должны были быть в пути. Мы высматривали их как сумасшедшие, но не могли их увидеть. Я надеялся, что это означает, что они все еще за насыпью. Вдалеке мы снова услышали лай собак. В остальном же пустыня была необъятной, освещенной звездами и безмолвной.
Справа от меня Том потирал руки. Позади себя, я услышал треск костяшек Ника, когда он разминал пальцы, готовясь к бою.
- Как у тебя дела? - спросил я Тома.
- ОК, - натянуто ответил он. - А у тебя?
Я хмыкнул и снова поднял оптику. Теперь я мог видеть две машины ГНОП. Я прищурился, пытаясь добиться лучшего разрешения. Когда штурмовая группа и команда подрывников высадились, на мгновение поднялась суматоха, а затем наступила тишина, когда две машины ГНОП, как и мы, остановились и стали ждать.
Я посмотрел вперед, пытаясь разглядеть наших парней, когда они пересекали открытое пространство перед целью, но ничего не увидел. Матрицы были достаточно хороши для захвата машин, но им не хватало мощности, что бы распознать солдат, крадущихся на самом краю радиуса действия системы. Именно тогда я понял, что вражеская машина на дальнем правом фланге будет хорошо видна нашим парням, когда они будут пересекать площадку перед мачтой. Я знал, что штурмовая группа засекла ее, но надеялся, что машина все равно будет пустой. Это сделает жизнь проще для всех, включая противника.
За вражеской машиной и вышкой, мерцали огни в комплексе, который в прошлую ночь напомнил мне Росс-он-Уай. Теперь я видел, что это большой лагерь, полный палаток. Однако, находясь в примерно в 500 метрах от мачты, я надеялся, что она находится достаточно далеко, что бы не попасть в перестрелку, пока мы не уйдем или не будем готовы к отходу.
Я прекратил наблюдение. Нам больше ничего не оставалось делать, кроме как ждать.
Секунды тикали, превращаясь в минуты.
Мы напрягли слух, но ничего не слышали.
Я взглянул на часы. Время двигалось с нереальной скоростью. Мы пробыли здесь всего пятнадцать минут. Казалось, прошел час.
Я как раз позволил себе предаться надежде, что подрывники установили свои заряды и движутся прочь от цели, когда раздался залп из трех выстрелов, за которым, мгновение спустя, последовала яростная пулеметная очередь со стороны мачты.