2. Городской волк
Фью. Кто-то тихонько свистнул.
Четыре фигуры стояли у входа в Серую гостиницу, отбрасывая тени.
«Ух ты. Это такое старое и ветхое здание», — сказал кто-то с детским удивлением.
Это был Тахель, самый младший из стаи.
У Тахеля были густые темно-синие волосы, которые блестели на солнце и падали на лицо, а его темно-карие глаза сверкали любопытством, когда он внимательно читал кривую вывеску.
«Тебе не следует говорить такие вещи вслух, Тахель», — предостерег Гири. Он стоял впереди группы.
Гири было около двадцати лет. Он был высоким и крепким, с короткими черными волосами и темными глазами, напоминавшими два блестящих круглых обсидиана. Его движения были быстрыми и ловкими. Он был лидером и старшим из братьев-оборотней.
Но здание было старым и ветхим. Тахель просто констатировал очевидную истину. Он повернулся к Гири и надулся.
«Ух. Тебе что, приходится все время ворчать? Все равно здесь никого нет».
Пока Тахель ворчал себе под нос, Гири осматривал деревянное здание перед ним. Это было ничем не примечательное здание, но быть бдительным было привычкой Гири, чему он научился на собственном опыте.
До прибытия сюда, Гири и его братья десятки раз едва не лишились жизни.
Гири родился оборотнем в степи Махаба, которая на протяжении поколений была домом оборотней. Он был потомком племени, уничтоженного вампирами.
Каждый раз, когда он пересекал хребет, откуда бежал, он терял одну за другой семью и друзей из-за вампиров. Вампиры охотились на оборотней и продавали их.
Гири нужна была надежда. Ему нужна была причина продолжать жить.
Когда Гири впервые встретил Наджака и Тахеля, которые также сбежали после того, как потеряли свою семью из-за вампиров, он принял решение. Он защитит их, даже ценою своей жизни. Он не смог защитить свою жену, но их защитит.
Гири почувствовал то же самое, когда встретил Энзи. Энзи обманывал Гири снова и снова, но он все еще хотел в него верить. Потому что все они действовали так по какой-то причине. Потому что они были оборотнями и разделяли одну и ту же боль.
Теперь, когда Гири должен был защищать своих братьев, он не мог легкомысленно принимать любое решение. Он должен был защитить их, несмотря ни на что. Это было последнее обещание Гири самому себе.
Наджак, наблюдавший за Гири, спокойно ждал, пока он продолжит. Он не давил на него.
Наджак был обстоятелен и спокоен. Он никогда не торопился и никогда не приходил к поспешным выводам. Ему было интересно, о чем сейчас думает Гири.
Что его беспокоило? Был ли он, как обычно, отягощен ответственностью?
Ветер с побережья трепал светло-каштановые волосы Наджака, которые были заплетены в косу, доходившую чуть ниже подбородка. Он сделал шаг ближе к Гири, стоя спиной к северному ветру.
Гири редко проявлял нервозность или беспокойство перед своими братьями, но что-то в нем сейчас беспокоило Наджака.
«Гири», — снова позвал Наджак. Только тогда широкие плечи Гири вздрогнули.
«Ой. Прости, Наджак. Что ты сказал?»
— Что случилось? Что-то не так?
«Нет... Ничего», — ответил Гири. Но он все еще выглядел встревоженным, как будто кто-то оказался в ловушке под водой.
Наджак почувствовал, как у него пересохло во рту.
Энзи щелкнул языком. Его братья больше не стучали в дверь и не собирались врываться. Он стоял, прислонившись спиной к стене трактира, которая не подавала признаков жизни. Лицо его было расслаблено, не было причин торопиться.
Энзи, который стоял в стороне от своих братьев, как будто это не имело к нему никакого отношения, постучал рукой по стене гостиницы.
«Мы действительно собираемся здесь оставаться? Здание выглядит не очень прочным. Сильный порыв ветра, и оно может рухнуть».
«Пока ты не нанесешь нам удар в спину, с нами все будет в порядке», — поддразнил Тахель.
Энзи нахмурился, услышав язвительный комментарий Тахеля, и слегка шлепнул его по голове.
По пути в Грейвилл Энзи дважды обманул Гири.
Энзи сначала не мог понять, почему Гири принял его в свою семью, но каким-то образом, благодаря щедрости Гири, он стал их братом.
Ему пришлось терпеть бесконечные насмешки Тахеля и холодное поведение Наджака, но это была небольшая цена.
«Но что это за запах?..» — спросил Энзи вслух.
У Энзи было самое обостренное обоняние среди братьев. Остальные взглянули на него. Энзи никогда ничего не говорил и не делал, если у него не было конкретной информации. Он никогда не был беспечным и всегда действовал по плану.
«Вы уверены, что мы пришли в нужное место? Что-то не так». Энзи по привычке поправил очки и с подозрением посмотрел на гостиницу.
Потом они что-то услышали. — Эм, ты ищешь «Гостиницу Грейвиля»?
Все братья обернулись на нежный голос.
Это была Джоанна. Она опиралась на костыли и широко улыбалась.
Хан был выдающимся человеком с юных лет.
Он был чрезвычайно чувствителен к звукам, прикосновениям и запахам до такой степени, что временами пугал даже самого себя. Он умел понимать то, что недоступно большинству обычных людей.
По запаху он мог определить, была ли у соседа утечка газа, и слышал приближение машины Саймона за несколько сотен метров. Даже звук капающей из крана воды мог нарушить его сон.
Итак, Хан знал, что оправдания, которые он сейчас придумывал, просто не имели смысла.
«Правда. Я убирался на кухне, поэтому ничего не слышал».
Саймон понимающе кивнул, несмотря на спокойное, но в то же время нервное объяснение Хана, он не мог избавиться от ощущения, что все это очень странно. Воспитывая Хана, Саймон неоднократно поражался его сверхчеловеческим чувствам.
Как он мог не услышать четырех мужчин, разговаривающих у входной двери? Саймон не знал, стоит ли верить своему сыну или нет.
Но не это было насущным вопросом. Саймон и Джоанна не знали, что делать сейчас. Пара никогда за свою жизнь не имела большого богатства, но теперь они оказались перед большой суммой денег.
«Это сумма аванса за полгода. Мы думаем остаться здесь на длительный срок», - объяснил Гири, улыбаясь. Он казался совершенно безобидным.
В их глазах он просто выглядел надежным старшим братом, который поддерживал своих братьев и сестер, как родитель.
Но почему Хан стоял так далеко от них? Обычно он был очень дружелюбен с теми немногими клиентами, которые у них были, и первым вступал в разговор.
Хан был умен, и хотя у него было темное прошлое, он ни к кому не проявлял враждебности с тех пор, как они с ним познакомились. Джоанна не могла скрыть своего беспокойства по поводу необычного поведения сына.
Помня о Хане, она осторожно задала Гири вопрос. Ее голос был полон беспокойства, чтобы избежать чувства неприятности.
«Вы можете испытать некоторый дискомфорт, если подумываете остаться на длительный срок... Как видите, здание довольно старое, а комната маленькая. В центре города есть большой отель, хотите, чтобы я дала вам информацию? "
«Нет. Нам здесь нравится. И вы кажетесь хорошими людьми. Я Гири. Это мои братья Наджак, Энзи и Тахель».
Гири нравился этот тихий уголок Грейвиля, хоть и далекий от города и посторонних глаз.
Вампиры обычно охотились на молодых, неопытных оборотней. Вот почему Гири затаился и жил среди людей.
Если бы он был один, это не имело бы значения, но с его братьями все было по-другому. Его братья еще не могли в совершенстве контролировать свои способности. Они даже не знали, насколько они сильны.
Пожилая пара оказалась именно такой, как он и надеялся. Они были слабослышащими и тихими, но в меру. Это было идеальное место для проживания еще неопытных мальчиков-волков.
Им пришлось сделать все возможное, чтобы спрятаться среди людей и дождаться подходящего момента, чтобы преследовать вампиров, убивших их семьи.
«Хан, подойди и поздоровайся», — позвал его Саймон.
Хан не сдвинулся ни на дюйм, все еще наблюдая за ситуацией с подозрением.
Гири посмотрел на сдержанного Хана.
Он определенно был человеком, но что-то было не так. От него исходил странный запах.
Гири был на этой земле долгое время, но никогда не чувствовал ничего подобного. Он не был волком или человеком. Это был странный запах, который почему-то казался мне знакомым. Он был уверен, что странный запах, о котором упомянул Энзи снаружи, исходил от него.
«Это Хан, верно? Приятно познакомиться. Я с нетерпением жду возможности устроиться здесь». Гири заговорил своим обычным веселым голосом и протянул Хану руку. Хан принял его, хотя и остался жестким и холодным.
В разгар неловкого напряжения острый взгляд Энзи остановился на их сцепленных руках. Энзи хотел спросить Гири: «Ты что-нибудь чувствуешь?»
Гири уставился на Хана, который долго держал его за руку. Он пытался что-то почувствовать.
Он инстинктивно опасался их, но также почувствовал странное чувство облегчения в тот момент, когда их руки соприкоснулись. Это было чувство стабильности, которого он никогда не ощущал, живя среди людей.
Первое, что пришло ему в голову, когда он о них узнал, был страх, но в то же время что-то тянуло его к ним. Было такое ощущение, будто он каким-то образом связан с ними.
Поэтому Хан спрятался, сделав вид, что ничего не слышит. Впервые встретить кого-то нового и необычного, кого-то, с кем испытываешь чувство связи, было одновременно приятно и пугающе.
Кроме того, нервозность Хана усиливалась потому, что это был первый нечеловеческий запах, с которым он столкнулся.
Люди называли его оборотнем и ребенком, одержимым дьяволом.
Это действительно так? Означает ли это, что эти люди тоже оборотни?
Хан хотел знать, что это такое, это далекое, но знакомое чувство, которого он никогда раньше не испытывал.
Пораженный таким дружелюбным поведением, Хан резко отпустил руку Гири.
Хана было нелегко испугать, но он посмотрел на Тахеля, который так неофициально окликнул его.
«Да, ты, я могу звать тебя Хан, верно? Я Тахель!» Сказал Тахель с широкой улыбкой на лице.
Никто не был с ним так дружелюбен с самого начала, но приветливый характер Тахеля и широкая улыбка почти помогли Хану выбраться из своей скорлупы.
Тахель выглядел таким веселым, что никто бы не догадался, что он давным-давно жестоко потерял своих родителей из-за вампиров.
«Тахель, будь вежливым. Вы только что встретились. Ты слишком груб», — сказал Наджак, осторожно потянув брата за воротник рубашки.
Когда его оттащили, руки Тахеля все еще были протянуты к Хану и он выглядел разочарованным.
«Извините, но не могли бы мы пообедать? Мои братья давно не ели», — сказал Наджак Джоанне, все еще оттаскивая Тахеля.
Оборотни могли долгое время обходиться без еды, но теперь, когда они решили остаться в человеческом городе, Наджак подумал, что это будет вполне человечная просьба, которую они и ожидали.
«О боже! Пожалуйста, извините! Я подам закуски».
«Не беспокойтесь! Я так благодарен вам за то, что вы позволили нам остаться здесь». - весело сказал Гири, выражая свою благодарность.
Джоанна покачала головой. «Здесь очень тихо, так что это хорошо и для нас. И я рада, что у моего сына теперь есть друзья», — добавила она, взглянув на Хана и улыбнувшись.
Гири почувствовал облегчение и сострадание, мелькнувшие в ее глазах.
Нормально ли то, что люди так относятся к своим детям? Гири погрузился в свои мысли, пытаясь во всем разобраться.
«Хан, не мог бы ты принести тарелки?»
По просьбе Джоанны Хан вошел на кухню и принес несколько больших блюд.
Впервые с тех пор, как они переехали в Грейвилл, им вынесли столько тарелок одновременно.
Вскоре перед ними поставили аппетитный обед. Теплый суп, белый рис, местные сезонные овощи и фрукты Грейвиля и тушеная рыба, которую Саймон приготовил сам.
Даже когда стол уже был накрыт, Энзи все еще расхаживал, осматривая комнату. Его карие глаза за очками быстро метались по сторонам.
Если какие-то подозрения и оставались, то Энзи не так-то просто потерять бдительность. Именно так он выжил до сих пор. Больше всего на свете Энзи ненавидел проигрывать, поэтому он был готов покинуть гостиницу самостоятельно, если придется.
Именно к такому выводу пришел Энзи.
Старуха страдала от болей в суставах ноги из-за старости, а не из-за какого-то физического несчастного случая. Ее муж Саймон не мог пользоваться мизинцем левой руки, его правый глаз плохо видел и фокусировался с трудом.
Деревянным колоннам, поддерживающим интерьер, было не менее пятидесяти лет, и, судя по мебели, не имевшей никаких признаков использования, казалось, что в гостиницу редко приходили посторонние.
Было две возможности. Люди действительно просто не посещали это место, или что-то им мешало посетить.
Люди не приезжали сюда не потому, что это было отдаленно, а потому, что люди, жившие здесь, настороженно относились к посторонним посетителям. И все это время они управляли пустой гостиницей.
Кроме того, Энзи учуял что-то от человека по имени Хан. Он не был полностью человеком или оборотнем. Кто ты?
Энзи ломал голову, пытаясь разобраться в этой невозможной ситуации.
«Энзи, остановись и сядь. Ты ничего не можешь сделать.»
Наджак предупредил Энзи на языке, понятном только оборотням.
Наджак лучше, чем кто-либо другой, знал, что Энзи готов уйти, если придется. Именно поэтому он старался не слишком привязываться к нему, но чувство ответственности Наджака было на одном уровне с Гири, поэтому он не мог просто игнорировать Энзи. В любом случае, Энзи теперь был его братом, и они были семьей.
«Вам не кажется это странным?»
«Это гостиница, не похожа на гостиницу. Как будто они пытаются отпугнуть клиентов.»
Это было странно. Люди здесь что-то скрывали.
Гири спокойно сел за стол и начал есть кусок хлеба, не обращая внимания на разговор братьев. Все вкусные блюда на столе дымились. Гири показал Саймону большой палец вверх.
«Я рад, что вам понравилось. Вообще-то тушеные блюда — моя специальность. Если вы что-нибудь захотите съесть, дайте мне знать! Мясо это или рыба! Я готовлю уже больше двадцати лет. Ха-ха.»
Саймон уже двадцать лет водит одну и ту же машину и готовит тушеные блюда. Он был упрямым и порядочным человеком, но с ним было весело. Хан гордился своим отцом.
В конце концов, даже Энзи неохотно подошел к ним, и, когда все они сели, стол уже не казался таким уж большим.
Гири положил столовые приборы. Затем, хотя все уже было улажено, он замолчал, чтобы выглядеть по-человечески.
«Кстати, я хотел спросить об учебе моих братьев…»
Взгляд Гири на мгновение задержался на Хане, а затем остановился на пожилой паре.
«Вы знаете, где находится средняя школа Грейвиля?»
