Ловушка партийных списков
Всякий раз, когда в нашем маленьком, измученном историей государстве заходит речь о больших реформах, особенно тех, что касаются самой сути власти, в воздухе повисает тяжелый, знакомый до боли вопрос: кому это на самом деле нужно? Нам, народу, или тем, кто этим народом привык управлять? И вот сегодня нам снова предлагают сыграть в большую политическую игру — перейти к смешанной системе выборов в Парламент. Из залов Общественной палаты доносятся воодушевляющие вести: политические партии и общественные организации, в редком порыве единодушия, подписывают совместное заявление. Нам говорят, что это шаг вперед, к цивилизации, к структурированной политике, к торжеству идей над кланами. Нам обещают «оздоровление государственного механизма» и «прекращение практики насильственной смены власти». Звучит красиво, как и все обещания, которые мы слышим последние тридцать лет. Но давайте наберемся терпения и мужества, чтобы заглянуть за фасад этой красивой вывески. Давайте спросим себя: не пытаются ли нам под видом лекарства от старой болезни подсунуть новую, куда более коварную хворь?
Начнем с того, в чем наши реформаторы, безусловно, правы. Диагноз нынешней мажоритарной системе поставлен верно, хоть и с большим опозданием. Система, где каждый депутат представляет свой маленький, почти феодальный удел, исчерпала себя до дна. Мы все свидетели того, как выборы в наших округах превращаются в соревнование не программ, а «мешков с деньгами» и родственных связей. Депутат, избранный от условного села, видит свою задачу не в разработке законов для всей страны, а в том, чтобы починить крышу местной школы, заасфальтировать дорогу к дому влиятельного соседа или устроить чьего-то племянника на теплое место. Он — не законодатель, а скорее ходатай, лоббист своего округа, вечный проситель в коридорах исполнительной власти. В результате наш Парламент — не горнило общенациональных идей, а пестрый базар местных интересов, где каждый торгуется за свой кусок пирога, забывая о стране в целом. Государственное мышление подменяется местечковым. С этим трудно спорить.
И вот нам предлагают панацею: половину депутатов избирать по партийным спискам. Теоретически, это должно породить конкуренцию идеологий, заставить людей голосовать за программы, а не за лица, укрепить политические партии и превратить их из клубов по интересам имени одного лидера в настоящие политические институты. Звучит как глава из учебника по политологии для первого курса. Но здесь теория, красивая и гладкая на бумаге, разбивается о скалы нашей реальности.
Давайте зададим себе главный, неудобный вопрос: что такое сегодня наши политические партии? В большинстве своем — это симулякры, политические технологии, импортированные извне и наскоро собранные вокруг одного-двух амбициозных и, как правило, состоятельных людей. Это не структуры, выросшие снизу, из народной гущи, на основе общих убеждений и ценностей. Это надстройки, созданные сверху, зачастую под конкретные выборы или для обслуживания интересов той или иной финансово-политической группы. У них нет ни реальной идеологии (кроме общих патриотических лозунгов, под которыми подпишется любой), ни массовой членской базы, ни устойчивых внутренних механизмов. Это, по сути, те же кланы, те же группы влияния, только одетые в современные костюмы и научившиеся говорить правильные слова о «партийном строительстве».
И вот теперь представьте, что мы вручаем этим структурам право формировать половину нашего Парламента через закрытые партийные списки. Что произойдет на практике? Власть над формированием законодательного органа перейдет от избирателя, пусть даже его выбор сегодня и ограничен, в руки узкого круга партийных вождей. Именно они, а не народ, будут решать, кто достоин сидеть в Парламенте. Депутатское кресло окончательно превратится в товар. Места в проходной части списка будут продаваться тем, кто больше заплатит, или раздаваться самым верным и послушным, а не самым умным и принципиальным. Если сегодня, чтобы попасть в Парламент, кандидату нужно хотя бы имитировать работу в округе, встречаться с людьми, что-то обещать, то «списочнику» нужно будет лишь одно — договориться с лидером партии. Он будет подотчетен не своему народу, а своему партийному боссу. Мы получим касту «неприкасаемых» депутатов, защищенных партийным мандатом от народного гнева и напрочь оторванных от земли.
Обратите внимание на подозрительное единодушие, с которым наши политические элиты бросились подписывать совместное заявление. Когда все представители власти и так называемой оппозиции вдруг сходятся во мнении, для простого человека это верный знак того, что где-то за закрытыми дверями произошел сговор, выгодный им всем, но не обязательно нам. И выгода здесь очевидна. Смешанная система — это идеальный инструмент для консервации власти существующей элиты. Она позволяет партийным лидерам гарантированно проводить в Парламент своих людей через списки, не рискуя в непредсказуемой борьбе в округах, и одновременно сохранять мажоритарные округа для самых сильных и богатых кандидатов. Выходит не создание здоровой конкуренции, а создание картеля. Это способ построить еще более высокие и толстые стены вокруг “Сухумской крепости”, внутри которой делится власть и ресурсы, оставив народ снаружи, в роли пассивного наблюдателя, которому раз в несколько лет позволяют поставить галочку.
Самый же главный самообман — или, что хуже, сознательная манипуляция — заключается в утверждении, что эта реформа «прекратит практику насильственной смены власти». Неужели кто-то всерьез верит, что причина наших политических кризисов и выходов людей на площадь кроется в несовершенстве избирательной системы? Это поразительная наивность или циничное лукавство. Люди выходят на улицы не потому, что им не нравится мажоритарная система. Они выходят потому, что чувствуют глубокую, вопиющую несправедливость. Потому что видят, как государство, за которое они проливали кровь, служит не народу, а узкой, замкнутой касте. Потому что судебная система не работает, коррупция разъедает все, а социальное неравенство достигло невиданных масштабов. И никакая, даже самая совершенная избирательная система, не вернет доверие, если люди не увидят справедливости в судах, честности в распределении национальных богатств и ответственности власти перед обществом.
Предлагаемая реформа не решает ни одной из этих фундаментальных проблем. Напротив, создавая еще одну бюрократическую завесу между депутатом и избирателем, она лишь усугубит отчуждение народа от власти. И когда чаша терпения переполнится в следующий раз, люди снова выйдут на площадь, и им будет совершенно неважно, по какой системе — смешанной, пропорциональной или мажоритарной — были избраны те, кто их обманул.
Напомню вам, что та самая «передовая» смешанная система, которую нам преподносят как панацею, уже много лет действует в Российской Федерации. И нам было бы крайне полезно, прежде чем импортировать чужой механизм, посмотреть, как он работает у нашего большого соседа. А работает он как идеально отлаженная машина по производству политического монолита, лишь прикрытого фиговым листком многопартийности. Государственная Дума РФ, избираемая ровно по такой же схеме, превратилась в послушный придаток исполнительной власти, в место, где не спорят, а одобряют. Партийные списки «партии власти» наполняются не идеологами и законодателями, а лояльными чиновниками, спортсменами, артистами — людьми, чья главная функция — обеспечить своим присутствием нужный результат на табло для голосования. В то же время в мажоритарных округах административный ресурс и финансовые вливания обеспечивают победу кандидатам от той же доминирующей силы. В итоге получается парламент, где есть видимость фракций, но нет реальной политической конкуренции. Где законы, меняющие жизнь миллионов, принимаются за считанные часы без серьезных дебатов. Спросите себя: это то «оздоровление» и та «новая политическая культура», к которой мы стремимся?
А теперь давайте мысленно перенесем эту модель на нашу абхазскую почву. Что мы получим? Мы получим инструмент, который позволит любой действующей президентской команде, контролирующей административный и финансовый ресурс, сформировать под себя «карманное» парламентское большинство с невиданной ранее легкостью. Партийный список станет «золотым парашютом» для нужных бизнесменов, преданных чиновников и просто родственников, которых нужно обеспечить статусом и неприкосновенностью. А в мажоритарных округах борьба станет еще жестче, но побеждать в ней будут те, кто сможет заручиться поддержкой «партии власти» в обмен на будущую лояльность. Вместо независимых депутатов, пусть и со всеми их недостатками, мы рискуем получить две фракции: фракцию власти и фракцию тех, кто хочет стать властью. О подлинном служении народу в такой конструкции не может быть и речи.
В итоге, под предлогом борьбы с клановостью, нам предлагают узаконить один, самый главный клан — клан тех, кто находится у руля. Вместо того чтобы лечить болезнь — глубочайший кризис доверия, коррупцию и социальную несправедливость — нам предлагают заняться косметическим ремонтом фасада. Но трещины идут по самому фундаменту нашего государственного дома. И пока мы не займемся этим фундаментом — пока не обеспечим реальную независимость судов, не создадим действенные механизмы борьбы с казнокрадством и не вернем народу чувство, что государство принадлежит ему, — любые игры с избирательными системами останутся лишь пылью в глаза. Опасной иллюзией, которая отвлекает нас от главного и лишь отдаляет тот день, когда мы действительно начнем строить здоровую и справедливую Абхазию.💥 «Искра» — светит даже в темноте.