Саратовские дома-коммуны. Нереализованные проекты

Мария Салий радует своими исследовательскими публикациями. Так, оказывается дом-коммуна на Провиантской должен был стать вторым.

Мария Салий. Саратовские дома-коммуны. Нереализованные проекты

Для саратовцев слово «дом-коммуна» – почти имя собственное, название ветшающего памятника конструктивизма на улице Провиантской, скорее создающего «впечатление громадного корабля, чем жилого дома», в любой момент готового стать «кораблём-призраком» – печальным воспоминанием об утраченном архитектурном символе эпохи.

Сообщение о начале строительства кооперативным товариществом «Рабочий» в 168 плановом квартале по Провиантской улице дома-коммуны появилось в краевой газете в начале июня 1930 г. Но что интересно: его проект был представлен как проект второго дома-коммуны в Саратове. Значит, был и первый? Мог быть. И не только первый, второй и третий...

На волне борьбы за новое, социалистическое жилище и обобществление быта в газетах постоянно появлялись заметки о строительстве домов-коммун. Иногда под таким строительством подразумевалось переименование в «дом-коммуну» уже строящихся жилых комплексов или «перелицовывание» проектов с учётом новых требований (Дома 8 Марта, дома Трампарка). Бывало и наоборот: начинали строить дом-коммуну, но в результате вместо «новых бытовых форм» жильцы получали «все прелести старого быта». Так, корпуса дома-коммуны на Московской в процессе строительства превратились в два жилых дома, известные немногочисленным любителям архитектуры 1920 – 1930-х гг. как «Звезда» и «Новая звезда». Эти здания и жилые комплексы сохранили лишь едва заметный след «коммунарского» прошлого. Но существовали и другие проекты – настоящих домов-коммун – отражающие принципы социалистического быта и новых отношений между людьми. И если бы не ряд обстоятельств, наш единственный дом-коммуна стал бы одним из шести.

В марте 1930 г. в клубе им. Карла Либкнехта проходил интересный диспут, который сегодня назвали бы общественными слушаниями: обсуждался проект социалистического города для рабочих и специалистов Саратовского завода комбайнов. «Начальник строительства завода комбайнов тов. И. Смирнов, его заместитель тов Журавлев, специально прибывшие инженеры из ленинградского Гипромеза» представляли проекты построек будущего посёлка, в том числе четырёх домов-коммун на 700 человек каждый: «Трехэтажное здание. В каждом этаже – 64 комнаты по 12 квадр. метров – для двоих, 5 комнат для общественной культурной работы, 12 комнат для одиночек.

Душ, ну – само собою – уборные. Жилые комнаты объединяются длинными коридорами. Для детей отводятся особые помещения: в одном конце здания – для дошкольников, в другом – для школьников. Дети будут жить отдельно от родителей и воспитываться под руководством педагогов и дошкольных работников.

Таков проект дома-коммуны, в котором будет жить 500 взрослых и 200 детей». Культурно-бытовые учреждения: фабрика-кухня, баня, универмаг, почта, клуб со зрительным залом на 800 человек – общие для всего соцгородка.

После доклада перешли к обсуждению проектов. В основном подвергался критике проект домов-коммун: выступавшие рабочие активисты «настаивали на том, что проекты домов-коммун разработаны недостаточно четко. В проекте не предусматриваются все мероприятия, необходимые для реконструкции быта на социалистических началах».

Так, например, выразил эту мысль тов. Медашевский:

–В таком доме скучно будет жить. Длиннющие коридоры и клетушки. Скучно. А если принять во внимание, что коридоры будут полутемны, так совсем: скверно становится. Дом-коммуна должен организовывать наш быт. В нем будет жить 700 человек. Не шутка! Их в этом доме надо перевоспитывать. А приспособлен ли дом-коммуна для перевоспитания не только детей, но и взрослых? По-моему – нет. Женщины освобождаются от кухонь. Прекрасно. Чем же они будут заниматься в свободное время? Идите, говорят, в клуб, для этого его и построим.

А почему же нельзя культурно-просветительную работу развернуть в доме-коммуны? Так надо сделать, но... комнат для общественного пользования, как видно из проекта, недостаточно. Встал человек утром. Надо заняться гимнастикой. А где солярий? Нет такого.

В конце концов, я не каждый вечер пожелаю идти в клуб. И придется мне с женой вечером в своей клетушке сидеть и скучать. Ни радио тебе, ни библиотеки. Библиотека – опять-таки в клубе.

Первичные клубные ячейки должны быть в доме-коммуне. Здесь должен быть и книжный киоск, и почта.

Участвовавшие в диспуте представители союзов деревообделочников и металлистов и актива горсовета, рабочие и работницы отмечали, что «роль домов-коммун – фабрик, в которых должен расти и перевоспитываться новый человек, в проекте определенно снижена», «живущий большую часть своего времени вынужден проводить в своей кабинке или в купэ, как говорят в управлении Комбайнстроя», площадь для общественной работы недостаточна: «в клуб не потащишься каждый раз», поэтому необходимо «увеличить количество комнат для общественно-политической работы и культурного отдыха», «сделать так, чтобы 200 с лишним «купэ» в каждом доме служили только для сна».

«В заключительном слове т. Смирнов указал, … что никакие книжные киоски и почтовые отделения в домах-коммунах не нужны. Разнообразие в постройку внести, разумеется, можно, но... зарываться в этом деле не приходится – средства ограничены.

Однако несомненно, что в проекты поселка при Комбайнстрое необходимо все же внести некоторые поправки».

Было выдвинуто предложение привлечь к обсуждению проектов широкие рабочие массы и сделать это как можно скорей: проекты необходимо было представить в Москву к 20 марта, а задержка может «затормозить строительство и разработку рабочих чертежей».

В апреле началось строительство на жилучастке завода комбайнов. Однако проект дома-коммуны задержали до 15 апреля для внесения ряда изменений. К 19 апреля проект из Ленинграда так и не поступил, и «руководители строительства с риском приступили к разработке рабочих чертежей, надеясь на незначительность ожидаемых поправок и изменений в проекте». К началу мая чертежей и проектов для промышленного сектора и домов-коммун по-прежнему не было. Для ускорения процесса бригада «Поволжской правды» отправилась в Москву, а затем в Ленинград. 8 мая из Москвы был отправлен рапорт: «Вчерне готов задержавшийся разработкой, вследствие новизны дела, проект домов-коммун. Сейчас производится подсчет стоимости постройки их по сравнению с домами индустриального типа». Из-за отсутствия утвержденного плана строительство не началось и в июне. Упоминаний о домах-коммунах на жилучастке СЗК после 11 июня в газетах не обнаружено. Вероятней всего, от строительства решили отказаться. Неизвестно, что послужило причиной: высокая стоимость строительства или необходимость внесения новых поправок в проект с учётом постановления ЦК ВКП(б) о работе по перестройке быта от 16 мая 1930 г.(опубликовано 29 мая 1930 г.). Возможно, строительство домов-коммун сочли нецелесообразным: чертежи не поступали, стройматериалы и рабочая сила требовались в первую очередь для промышленного сектора, а на жилучастке уже шло строительство общежитий и культурно-бытовых объектов.

В то время когда судьба домов-коммун соцгорода СЗК ещё не была решена, а постановление о работе по перестройке быта не дошло до широких масс трудящихся, в Саратове объявили о строительстве первого обобществлённого дома (коммуны). «По своей структуре дом будет являться первым в городе жилстроительством, отвечающим нормам новых бытовых форм», – сообщала «Поволжская правда». Местные «архитектурные силы» разработали три варианта проекта, причём два из них комиссия крайкоммунотдела признала «удовлетворительными с незначительными поправками». Дом решили построить в районе рабочего посёлка фабрики «Красный текстильщик». Предположительно на выбор места повлияло несколько причин.

Во-первых, на «Саратовской мануфактуре» ("Красном текстильщике") уже несколько лет безрезультатно пытались решить жилищный кризис, граничащий с катастрофой. Анализу нечеловеческих условий жизни рабочих фабрики была посвящена целая брошюра, выпущенная в 1925 г. В 1923 – 1925 для них построили два жилых дома-дворца – высотой в 2 и 3 этажа, в 1927 – 1929 гг. – небольшой посёлок из двухквартирных деревянных домиков и два каменных двухэтажных дома на 8 квартир каждый. Но жилья по-прежнему не хватало.

Во-вторых, труд на фабрике был преимущественно женским. «Чесальные и ленточные машины, банкоброши ватера обслуживаются тысячью работниц. Почти все они – одновременно матери или домашние хозяйки, на которых лежит уйма бесконечных забот и работ дома». В первую очередь женщины были заинтересованы в строительстве дома-коммуны, который освободил бы их от тяжёлой домашней работы. Вот мнение домохозяйки с фабрики «Саратовская мануфактура»: «…Жилкооперация строит у нас на фабрике небольшие дома по две квартиры в три комнаты каждая, с кухней и ванной комнатой. А что стоят работнице все эта удобства? Проработав на фабрике 8 часов, она должна еще, придя домой, работать не меньше, чтобы приготовить обед и привести в порядок своё жилище.

Чтобы освободить женщину от горшков и ухватов надо строить другое. Мы, старые люди, сжились с этим домашним бытом. Но для нового, молодого поколения надо что-то новое. Ему не подходит наш старый домашний быт, хотя бы со всеми удобствами, с применением электрической энергии и газа. … Первым долгом нужно строить фабрики-кухни и механизированные столовые и прачечные. Тогда отпадет необходимость в домах „со всеми удобствами”».

Варианты проектов дома-коммуны были представлены работникам мануфактурной фабрики, и, хотя «инженерно-техническое совещание выделило проект второго варианта, признав его наиболее экономичным», последнее слово осталось за рабочими, которые высказались за первый вариант, являвшийся «большим достижением архитектурного искусства».

По проекту обобществленный дом должен был «состоять из огромного трехэтажного корпуса в виде полукруга с ответвлениями с обеих сторон (маленькими корпусами)». Проект предусматривал «исключительное удобство жилых комнат (ячеек)» – все они расположены на южной стороне. «Разрешена также задача по строительству при доме: кухни-столовой на 750 обедов, детских яслей на 126, залов отдыха и всевозможных уголков. Дом рассчитан на 360 человек». Ориентировочная стоимость строительства составляла 500 тыс. рублей.

Планировалось, что проект в окончательном виде будет утверждён постройкомом в ближайшие дни, строительство начнётся не позднее июня и закончится в конце 1930 года.

«Сравнительно короткий срок потребует ударных темпов работы и своевременного обеспечения стройматериалами».

Не хватило средств, стройматериалов, рабочей силы, способной обеспечить ударные темпы строительства, или было решено строить дома-коммуны за счёт строительных кооперативов – причины, по которым дом-коммуна в Красном Текстильщике не был построен, неизвестны. В октябре 1930 г. дом-коммуна на Провиантской улице, который начинал строиться как второй, становится первым, а впоследствии – единственным в Саратове.

Оригинал публикации здесь

Тему дома-коммуны я продолжу на следующей неделе.