Новелла «Бермуды», глава 119
Канал не пропагандирует ЛГБТ, для лиц строго старше 18
Глава 119
— Сука, без моего разрешения, что ты...
Блейн резко замолчал и прикрыл рот рукой, которую уже занёс, чтобы схватить ученого за воротник. Его внезапно охватила тошнота.
Ощущение, будто всё съеденное ранее сейчас выйдет обратно, заставило его сжать губы и судорожно глотать воздух.
Леонардо отвернулся, лицо его побелело, он молчал. Учёный, до этого смотревший на него с недоумением, прищурился. Понаблюдав за его состоянием, он, похоже, что-то понял и снова заговорил:
— Прости, что ввёл препарат без спроса, но я физически не мог спросить разрешения у человека без сознания. В нём нет ничего странного, так что не волнуйся. Я ничего не выиграю, если сделаю что-то не то с тобой, так что разве ты не можешь хоть немного поверить в мою порядочность?
💭— Да тут и не пахнет порядочностью.
Глядя на несущего ахинею учёного, Блейн проклинал его взглядом, но мысль о худшем лишь усиливала тошноту, и он, зажмурившись, попытался взять себя в руки.
Верно, если бы ему вкололи что-то странное, он бы давно это почувствовал. И пусть этот тип чертовски раздражает, но похоже, что благодаря стабилизатору или чему-то там ещё, поток его маны и впрямь пришёл в норму, как тот и сказал.
С момента пробуждения и до сих пор не было никаких аномалий, и, хотя у него и было кольцо Неро, Леонардо всё же сомневался, что его мана стабилизируется настолько.
Но, услышав слова этого человека, он наконец всё понял. И как ни противно было это осознавать, эффект и впрямь оказался очевидным.
Возможно, помогло и такое рациональное осмысление, но тошнота постепенно отступила. Парень тихо вздохнул и убрал ладонь ото рта. Затем, бросив на учёного холодный взгляд, произнёс:
— Если в моём теле обнаружится хоть малейшее отклонение от нормы — знай, живым с этого полуострова ты не выберешься.
— Даже за помощь приходится выслушивать угрозы?
В голосе мужчины, вопреки застывшей на лице улыбке, слышалось лёгкое недовольство. Блейн в ответ бросил на него сердитый взгляд и снова поднёс к губам сигарету, но, видимо, из-за приступа дурноты запах табака казался теперь отвратительным.
Словно это был знак — пора завязывать с курением. В итоге парень снова сжёг едва начатую сигарету и, будто в насмешку над недовольством учёного, процедил:
— Вряд ли ты стал помогать просто так, верно?
Кенис считал, что учёный действовал из чувства долга — мол, чужак сбежал с его сумкой, и из-за этого они пострадали при взрыве. Но Леонардо был иного мнения.
Незнакомые люди. Брось он их и уйди — и шансов быть пойманным было бы куда меньше. Зачем тогда рисковать? Очевидно, что у этого человека тоже был свой интерес, вот он и подошёл.
В ответ учёный лишь самодовольно ухмыльнулся:
— Конечно, не просто так. Я питаю особый интерес к симпатичным ребятам. Вроде тебя.
Леонардо, для которого наглость была второй натурой, нахмурился и молча уставился на учёного, оценивая его.
Внезапно рука мужчины без тени сомнения потянулась к его шее. Блейн мгновенно перехватил её и с лёгким изумлением в глазах, словно спрашивая «что ты творишь?», уставился на него. Однако учёному было всё равно, и он продолжил с живейшим интересом:
— Так вот, тот твой приятель, по имени Кенис, говорил, что нестабильность твоей маны связана с наручниками Совета. Хм, что-то не сходится. Разве не это — одна из первопричин нестабильности? Похоже на весьма сложное проклятие.
— Кто это на тебя нацепил? Нашёлся покровитель с необычным вкусом? Что ж, с такой внешностью, полагаю, даже самые невообразимые предпочтения проснутся.
Леонардо сжал его запястье так, что затрещали кости.
— Ты делаешь это нарочно, чтобы я тебя прибил? Я пытаюсь не обращать внимания, но ты продолжаешь переходить границы.
Видимо, тому стало больно — выражение лица учёного исказилось. Парень, не отрывая свирепого взгляда, прошипел:
— Кончай нести чушь и говори прямо.
Выслушивать дальнейший бред он не намеревался.
После этих слов повисла странная тишина.
Нахмуренное лицо учёного постепенно расслабилось. Его раскосые глаза превратились в щёлочки и зловеще изогнулись. Словно он только этого и ждал.
В отличие от улыбающегося мужчины, лицо Леонардо становилось всё мрачнее. Он больше не видел и тени боли на лице собеседника — хотя стоило ему лишь чуть сильнее сжать пальцы, и кости не выдержали бы.
— Не хочешь ли заключить со мной сделку?
Учёный нарушил молчание первым.
Услышав это предложение, парень не нашёл, что ответить.
Сделка возможна лишь тогда, когда обе стороны могут предложить друг другу нечто ценное. Но откуда этому типу известно, что он мог в чём-то нуждаться? Или он обладал информацией, которой знать не должен? Блейн не мог понять.
В этот момент к ним приблизились чьи-то шаги. Услышав их, парень резко отпустил руку учёного, которую держал. Тот по-прежнему улыбался, потирая запястье, на котором проступили багровые следы от сдавливания.
Приближающиеся шаги принадлежали Кенису.
Новобранец озадаченно посмотрел на двух мужчин, стоявших довольно близко друг к другу. Леонардо, до этого яростно смотревший на учёного, смягчил выражение лица и обернулся к Кенису с вопросительным видом. Тот переводил взгляд с одного на другого, пытаясь понять атмосферу между ними, но в итоге отбросил сомнения и произнёс:
— Я собрал все вещи. Когда вы планируете выдвигаться?
Это означало: «Пора возвращаться к своим».
Вообще-то, это было бы самым разумным решением. Теперь, когда они пришли в себя и находились в безопасности, следовало вернуться в отряд. Однако...
Блейн какое-то время молча смотрел на Кениса, а затем резко повернул голову назад. Перед ним вновь открылся вид на странное сооружение с его гнетущей атмосферой.
Он ненадолго задержал взгляд на колоннах, возвышавшихся через равные промежутки, и потрёпанных временем террасах, а затем поднял глаза к косому лучу, пробивавшемуся сквозь свод пещеры. Прямой прежде свет теперь падал под углом, а короткие тени вытянулись и расползлись.
Наконец, он перевёл взгляд на учёного. Пока парень смотрел в другую сторону, его лицо было совершенно бесстрастным, но, встретившись с ним глазами, он снова улыбнулся.
Леонардо на мгновение задумался. Затем вновь повернулся к Кенису.
Непроглядная тьма опустилась на изрезанный горный рельеф. Небо, ненадолго прояснившееся после дождя, вновь затянулось тяжёлыми облаками, и пронзительный крик хищной птицы эхом прозвучал в непривычно тёмном ночном небе.
Ястреб, круживший в вышине, спикировал в глубокое ущелье и, подхваченный ветром, плавно пошёл на снижение. Взмахнув голубоватыми крыльями, он замедлил полёт и сел на крепкое предплечье мужчины, стоявшего на краю обрыва.
Едва хищник коснулся руки Хьюго, его облик распался и он мгновенно растворился в теле хозяина. Это был не настоящий ястреб, а божественное существо, созданное Агризендро.
Божественный зверь — это мана в состоянии, когда она отделяется от тела и сохраняет постоянную форму. Это понятие отличается от призыва, и зверь движется в соответствии с сознанием и командами заклинателя.
Однако, будучи отделённым от хозяина, он вынужден самостоятельно оценивать ситуацию и действовать, что требует постоянного расхода маны. Потому создание и управление божественным зверем были не под силу тем, кто не обладал огромными запасами маны.
Кроме того, поглощение божественного зверя, созданного из собственной маны, не передавало заклинателю напрямую то, что тот видел и чувствовал. Но он мог донести до хозяина свои мысли. И сейчас, вернувшись, ястреб сообщал:
— В шести милях к юго-западу от текущей позиции, у болота, обнаружены следы, предположительно, двух людей.
Веки Хьюго, отяжелевшие от усталости, едва заметно дрогнули. Следы двоих, бесследно пропавших два дня назад, наконец-то были найдены.
Его лицо выглядело измождённым из-за недосыпа и скудного питания, а тонкие пряди волос спадали на обычно аккуратный лоб, который всегда был открыт благодаря зачёсанным назад волосам, что создавало впечатление некоторой неопрятности. Однако, услышав слова божественного зверя, взгляд тут же вспыхнул.
Рядом с Агризендро появились две тёмные фигуры. Одна — боец 1-го батальона, другая — командир 8-го взвода. Та, казалось, имела срочное донесение; она быстрым шагом приблизилась к Хьюго, коротко поклонилась и заговорила:
— Командующий, только что поступило сообщение: обнаружены следы, предположительно, оставленные тем чужаком. По данным, он движется на юго-запад.
При этих словах бровь Агризендро дёрнулась. Он предполагал, что это, вероятно, простое совпадение, и направления не связаны, но досадно было то, что следы обнаружили почти одновременно. Бросив взгляд на юго-запад, Хьюго сказал:
— На юго-западе, у болота, найдены следы двоих людей.
Командир 8-го взвода широко раскрыла глаза и спросила:
Командир взвода проследила за его взглядом и посмотрела на юго-запад. Она тоже выглядела куда более уставшей, чем два дня назад, но, услышав о двух людях, она мгновенно преобразилась. Командующий спросил её:
— С вашей стороны есть уверенность в том, что это тот самый человек?
— Так точно. В момент первого обнаружения чужака его внешность и одежду лично зафиксировал один из наших бойцов вместе с Кенисом. Полагаю, сомнений нет.
— Тогда направьте туда группу слежения. Пока не атаковать. Пусть держат дистанцию и просто следуют за ним, на случай, если есть сообщники. Мы же сначала направимся на поиски к болоту. Если там никого не обнаружим, тогда расширим зону поиска и пойдём по следу того типа.
Ответив, командир 8-го взвода и один из её подчинённых быстро исчезли. Даже после их ухода взгляд Агризендро был по-прежнему обращён на юго-запад. Посмотрев туда ещё немного, он вдруг поднял голову и взглянул на скрытую за облаками луну.
Луна тускло мерцала, словно раздумывая, появиться ей или нет, но вскоре её окончательно скрыли быстро плывущие облака, и даже её тусклый свет исчез.
В глазах Хьюго читалась сложная смесь различных мыслей.
Взгляд, ещё недавно следивший за исчезнувшей луной, наконец опустился на повязку, которой была обмотана его левая рука, с которой он снял перчатку.