Карательная медицина
Двенадцатая глава книги "Блеск и Нищета Сумасшедших"
Даже среди людей, не имеющих и далёкого отношения к психиатрии, ходит много слухов о лекарствах, которые превращают человека в овощ. Какие-то из этих слухов имеют под собой основания, какие-то — нет. Но в целом такая практика имеется. И мы вас с ней ознакомим.
Галоперидол, также известный как галочка — в психушках это лекарство номер один. Вообще он предназначен для снятия симптомов шизофрении — таких, например, как навязчивые состояния или голоса в голове. Но добрые доктора и медсёстры, зная о страшных побочных эффектах галочки, используют её в качестве наказания, и особо провинившиеся личности, даже если у них нет явных симптомов и психических отклонений, получают его в таблетках и инъекциях. А ещё его дают многим принудчикам. Из новоприбывших — всем.
Вот, например, Никита Моргунов, восемнадцатилетний принудчик. Пару месяцев назад он в тёмном подъезде употребил большую порцию курительной смеси и потерял сознание. При личном досмотре полицейские у него ничего не нашли, но подложили бессознательному телу в карман пакет с недавно изъятым веществом. Придя в себя, Никита вёл себя крайне неадекватно, и после подписки о невыезде его направили на судебно-психиатрическую экспертизу, где признали невменяемым.
По прибытии Никита получил назначение — два раза по две «пятёрки» галоперидола в день, с особым указанием каждой смене — измельчать таблетки в порошок, чтобы не давать пациенту прятать их. И в первый же день у Никиты начал проявляться гиперкинез — глаза закатились вверх, шея повернулась вправо, широко открылся и не закрывался рот. Всё это сопровождалось дикой болью. Никита кричал и бил кулаком в стену, но Игорь Николаевич дал особое указание — циклодол без назначения не давать (а это значительно улучшило бы состояние). Тем, кто сжалится над ним и даст антидот, грозило лишение премии.
Конечно, зрелище это страшное. Фара без лишних вопросов отдал Никите свою заначку — две таблетки циклодола, припасенные на хороший день, так же поступил и Герман; а вот Стас, у которого был целый лист, этого не сделал — себе дороже. Из всего персонала ему помогла лишь одна очень добрая медсестра, уколов ему на ночь кофеин. Это тоже помогало. В любом случае надолго этого не хватило, и мучился Никита очень сильно.
Через день приходят родители и видят его в таком состоянии. Слёзы, крики. Просятся к доктору. Умоляют его не кормить их отпрыска такими лекарствами. Но тот непреклонен — принудчиков должны лечить.
— Я вас прекрасно понимаю, мне тоже всё это не нравится. — бессовестно врал Игорь Николаевич. — Но я не могу нарушать закон, понимаете? Все принудчики должны получать лечение…
— Но ведь вы не всех принудчиков лечите? Ну скажите правду, Игорь Николаевич… — со слезами на глазах умоляет мать, — Что нам сделать, чтобы Никиту не лечили? Вы же знаете, что он здоров…
— Если бы он был здоров, он бы сюда не попал. Я вас прекрасно понимаю, но ничего не могу сделать. А если кто-то говорит, что его не лечат, то это неправда. Там просто индивидуально подобранное лечение. Некоторым мы подбираем так…
И уже через несколько дней Моргунов-старший передаст Мышкину конверт с деньгами. Пять тысяч в месяц на «индивидуально подобранное лечение» — этот ценник Игоря Николаевича в больнице знают все и передают из уст в уста.
Или вот, например, на раздаче таблеток ещё один новоприбывший больной отказывается запивать таблетки из мензурки, которую только что обслюнявил сифилитик Кучин.
— Вы должны их дезинфицировать! — кричит он.
И это правда. Которая, к сожалению, мало кого волнует. Большинство больных ходят запивать со своей водой в бутылке или кружке, но новичка никто не предупредил.
— Я не буду отсюда пить! — кричит он. — Я не хочу сифилис!
Медсестра звонит доктору и сообщает: больной отказывается пить лекарства, громко кричит, буйствует. Игорь Николаевич постановляет: немедленный укол 3-х кубиков тизерцина, а с завтрашнего дня назначить 2-1 аминазин-галоперидол на 10 дней.
А есть ещё так называемые «масляные» уколы — клопиксол акуфаз, галоперидол деканоат, модитен депо. Они действуют две или три недели в зависимости от дозировки. Страшная вещь. Во время укола всё нормально, на следующий день тоже. Через два дня начинается эффект, через три-четыре дня пик действия, и неподготовленные больные порой готовы на колени встать ради таблетки циклодола — настолько сильно скручивает мышцы. Кое-как помогает кофеин, и поэтому пьют крепкий чай или жрут его всухомятку.
Далеко не у всех галочка вызывает гиперкинез. Как правило, у настоящих шизиков всё проходит ровно. А вот здоровые люди её переносят тяжело. И для того, чтобы показать вам, насколько, мы перенесёмся на четыре года назад.
Тот же коридор. Тот же пост. Идёт раздача таблеток. На смене в тот день толстая шепелявая старуха Вероника Александровна Шепелева по прозвищу Шапокляк. С виду — милая бабушка, божий одуванчик, но это только с виду.
Есть такое понятие — контактная шизофрения. Это когда здоровый человек долго находится в непосредственном контакте с больными, и от этого у него самого едет крыша. Так случилось и в нашем случае.
Шапокляк была патологической садисткой, но очень хитро маскировалась: со всеми мило разговаривала, здоровалась, обменивалась новостями. И был у неё один фетиш: она любила смотреть на чужие страдания. Иногда она провоцировала больных на конфликт и с удовольствием наблюдала за драками, иногда спаивала Палыча, но особой её страстью был гиперкинез.
Возможно, это вызывало у неё скрытое сексуальное возбуждение, может быть, давало лишний раз убедиться в своей власти — мы не знаем. Но привычка такая у неё была. И ради этого она шла на подлость. Могла больному по раздаче таблеток вместо двух таблеток галоперидола дозировкой 1,5 мг (полторашек) и таблетки циклодола дать три «пятёрки» — то есть дозу, В ПЯТЬ РАЗ (!) превышающую назначенную. Неудивительно, что больные подолгу кричали и корчились в муках. А сама она причитала:
— Кривлялся, кривляйся дальше… Смотрите, какой актёр! Как циклодол клянчить умеет! Тебя бы в кино!
Да, симулянты в психушках — картина повсеместная. Ради циклодола люди и не такое исполняют, но… Прекрасно зная, что человек не симулирует, она не давала человеку антидот.
И однажды это закончилось плачевно. Больной Павел Сердюченко посмел упрекнуть Веронику Александровну в том, что она ему вместо циклодола дала галоперидол. Это было опасно: выпадов в свой адрес не прощала больным никогда.
— Он не пьёт таблетки! — крикнула она. — Он их выплёвывает, а потом разглядывает!
— И что же мы будем с ним делать? — спросила санитарка.
— Колоть будем! — крикнула она. — Укол никак не выплюнешь!
И поверх тройной дозы она сделала ему укол. По официальной версии там был галоперидол и аминазин. Что там было на самом деле — знает лишь она. Набирала шприц она в процедурке, где на тот момент никого не было.
Через пять минут после укола Паша Сердюченко скрутился в три погибели и начал истошно вопить.
— Ох как симулирует! А ещё говорит, что пьёт таблетки! Привяжите его!
Сердюченко привязали. Он орал так истошно, что даже санитарки уговаривали Шепелеву что-то с этим сделать, на что та отвечала:
— Без назначения? А ответственность за это кто нести потом будет?
И при этом то и дело поглядывала на вопящего. А он всё орал и орал. Чтобы он не мешал никому спать своими истошными воплями, ему сделали ещё один укол.
— Вот, уснул! Симулирует, я же говорила! — возликовала Шапокляк.
И он действительно уснул после этого укола. Правда, вечным сном.
По официальной версии он умер от сердечной недостаточности. Вероника Александровна Шепелева никакой ответственности за это не понесла, только по настоянию Мышкина написала заявление на увольнение по собственному желанию, что впоследствии не помешало ей устроиться работать в другую психиатрическую больницу.
Впрочем, это уже совсем другая история.
Это — двенадцатая глава из книги "Блеск и Нищета Сумасшедших" Леонида Баталина. Полную книгу вы можете:
Приобрести в электронном виде на ЛитРес;
Приобрести в электронном или печатном виде в telegram-канале автора и поддержать его напрямую.
А также подписаться на группу ВК или канал в телеграме.
Спасибо!