Дети в психушке

Тридцать девятая глава книги "Блеск и Нищета Сумасшедших"

Как правило, если у ребёнка в раннем возрасте проявляются проблемы с психическим здоровьем, то его отправляют к хорошим специалистам, и за его состоянием внимательно следят. Поэтому дети — нечастые гости нашей больницы. Но всё же они тут бывают.

Скорее всего вы думали, что где-то должно быть отдельное, детское отделение — как можно пускать ребёнка в этот ад?! Ни один здравомыслящий родственник не допустил бы такого. Ключевое слово «здравомыслящий».

Сказать, что Тимур Сариев родился в неблагополучной семье — ничего не сказать. Отец беспробудно пил и часто избивал его вместе с матерью, которая не выдержала и повесилась, когда мальчику было семь. Тимур долго обнимал висящее на проводе мамино тело, удивляясь, почему оно такое холодное, и так до конца и не осознал, что тогда случилось. Единственный человек, который любил Тимура — его дедушка. Но когда Тимуру было тринадцать, дедушка умер у него на глазах.

С тех пор Тимура начали преследовать тени — он сам их так называл. Описывал по-разному: иногда это были лёгкие блики, иногда искажения в пространстве, иногда — чёрный дымок. Примерно в то же время умер его отец, захлебнувшись рвотой во сне во время очередного запоя. Ребёнок остался один в этом мире — оставшиеся родственники передавали его друг другу, как эстафетную палочку.

Тимур попал в первое отделение N-горской больницы, когда ему было четырнадцать. С ним особо не церемонились — сразу положили в седьмую палату, укололи и на всякий случай привязали: «Пусть полежит так, а потом посмотрим» — сказал Игорь Николаевич. Тимур сразу отключился, и пролежал в бессознательном состоянии почти сутки.

Когда его отвязали, он пожаловался на тени. Вокруг собрались зеваки и начали над ним смеяться:

— Тени боится! — закричал Собака. — Я тень! Уууу-у!

— Посмотри! — Масяня показал руками фигурку, как в театре теней. — Страшно?

— ТЕНЬ ЭТО ОТ СОЛНЦА, ДЕБИЛ! — закричал сифилитик Чуча. — У ТЕБЯ МОЗГОВ ВООБЩЕ НЕТУ!

— Наелся тени, нету тени, поспи без затика тени! — бормотал на коридоре Ванечка.

Куча незнакомых людей, смеющихся над ним, вывели его из себя. Тимур громко заплакал.

— Отстаньте от малого! — крикнул пришедший на шум Фарик. — Кто тронет пацана, тому ебало набью! Малой, что с тобой?

— Тени… Мне страшно… — ответил мальчик.

— Малой, не ссы, нет никаких теней.

— Помоги мне… Они рядом…

Фарик позвал медсестру Леночку.

— Тимур, почему ты плачешь? — спросила она.

— Тени… — дрожащим голосом ответил Тимур.

— Солнышко, не бойся, тебя никто не обидит… — ласково ответила Леночка. У неё тоже был маленький сын.

— Мне страшно…

Казалось, Тимур забыл все другие слова. Его безуспешно пытались успокоить. Нашлись среди пациентов и «целители».

Ренат Каменский, называющий себя не иначе как «Римма, потомственный шаман в третьем поколении», начал читать у мальчика по рукам, потом проводить обряд экзорцизма. К счастью, его быстро прогнали от Тимура — мальчик был готов разреветься. С попаданием в больницу теней стало больше, и вести себя они стали намного агрессивнее.

Был и другой «целитель». Угрюмый сорокалетний принудчик Толя Пинчук, попавший сюда за изнасилование маленького мальчика (по понятным причинам с такой статьёй ехать на зону не хочет никто), сразу приметил Тимура.

— Иди сюда, я тебя вылечу. — сказал он ребёнку.

Тот послушался.

Пинчук постепенно втирался к нему в доверие: угощал конфетами, успокаивал. Говорил, что прогоняет тени. Мальчик привязался к нему, и теней действительно стало меньше.

Со временем Пинчук начал проявлять странные наклонности — иногда трогал мальчика за внутреннюю сторону бедра, говоря, что там сидят тени. Иногда гладил по голове. Тимуру такое не нравилось, но он верил, что это поможет прогнать тени навсегда.

Однажды их застали вместе в душе — оба были голые, мальчик плакал. До сих пор ведутся споры, как Пинчук это устроил и как подобное допустил персонал, но после этого он был жестоко избит всей компанией принудчиков.

— АХ ТЫ УБЛЮДИНА, ТВАРЬ! — кричал Фарик, не в силах подобрать слова. — Мразота педофильная!

— Да мы просто купались! — начал было оправдываться Пинчук, но тут же получил от Фархада ногой в лицо. Изо рта вылетело несколько окровавленных зубов.

Никто не препятствовал избиению. Игорь Николаевич, узнав о происшествии, не наказал никого из ребят и даже пожал им руки. То, что произошло, было мерзко, и в этом была часть его вины. Чужих детей не бывает.

Пинчука после этого случая направили в лечебницу специализированного типа, и Игорь Николаевич позаботился о том, чтобы местный контингент узнал о причинах перевода. Педофилу пришлось несладко.

Но наказание не исправило произошедшего. После этого случая Тимур окончательно замкнулся в себе и ни с кем не разговаривал. Не реагировал ни на какие слова — либо молча смотрел в потолок, либо громко плакал. Игорь Николаевич созвал комиссию по делу мальчика, но и она не принесла результатов — никакие назначенные лекарства не помогали Тимуру. Его перевели в другую больницу, а позже — в психоневрологический интернат, где он и находится по сей день.

За всё это время родственники его ни разу не навестили.

Это — тридцать девятая глава из книги "Блеск и Нищета Сумасшедших" Леонида Баталина. Полную книгу вы можете:

Приобрести в электронном виде на ЛитРес;

Приобрести в электронном или печатном виде в telegram-канале автора и поддержать его напрямую.

А также подписаться на группу ВК или канал в телеграме.

Спасибо!