Страх на «Садовой»
Летом меня часто накрывает ощущение неотвратимой и мрачной предопределенности. Солнечное тепло манит в одетые зеленью леса, а ты должен разбираться с проявлением очередного людского порока. И нет этому конца! Если есть у тёмной стороны человеческой натуры кнопка отключения, её надо обязательно найти. В противном случае подобные мне, следователи и оперативники, обречены бесконечно заниматься искоренением симптомов этой болезни.
Утром, ещё до шести часов, меня подняли для выезда на самоубийцу. Работа, безусловно, по профилю, но, как правило, бессмысленная. Что является результатом работы следователя? Направленное в суд уголовное дело, а самоубийца тут плохой помощник. Светским законом убивать себя не запрещено, а религиозными догмами следственные органы не занимаются. Собственно, по этой причине спешка при выезде на такое происшествие казалась странной.
– Сергей Палыч, – толком не проснувшись, спросил я оперативного дежурного, – а зачем я нашему клиенту в такой ранний час? Специалисты его всё равно раньше восьми утра не обслужат.
– У меня там наряд, Георгий Григорьевич, – дежурный выдержал почти театральную паузу. – Говорят, что труп нехороший.
– Рожи показывает? – обреченно поднимаясь, спросил я.
– Если бы. Весь избитый он. Может, и не сам повесился.
– Понял тебя, – сон согласился капитулировать, но тянул время. – Буду готов через двадцать минут.
Забирать из дома меня приехала машина ДПС. Не выключая весело мигающей «люстры», она проехала во двор дома и ждала меня около подъезда. Парни спешили закончить ночную смену, и узнать у них причину выезда я не смог. Зато довезли быстро. Это был один из немногих случаев, когда на происшествие я ехал на машине с воющей сиреной.
Тело Дмитрия Рыкова обнаружили в ванной комнате съёмной «двушки». Сосед Рыкова по квартире утром зашёл умыться, а там оказалось занято. В попытке спасти горемыку он срезал веревку, петлёй обвивавшую шею своей жертвы, но было поздно. Рыков был окончательно и бесповоротно мёртв. Сосед вызвал скорую, а уже врачи сообщили о трагедии в полицию. Банальный сюжет, если бы не наличие на теле Дмитрия свежих синяков и ссадин.
– Так, Гоша, записывай, – Герман Борисович задрал надетую на умершем футболку, – в проекции третьего ребра слева кровоподтек размерами три на пять сантиметров тёмно-синего цвета. При пальпации рёбер патологической подвижности не обнаружено.
– Не торопитесь, Герман Борисович. Я пишу не так быстро, как вы диктуете. Кстати, чем его так? Как думаете?
– Да чем угодно, Гоша! Любым тупым предметом, – Шмидт ткнул пальцем в синяк и отвечал мне, следя за изменением его цвета, – от бейсбольной биты до здания Адмиралтейства. Уверенно могу сказать, что в этот момент он был ещё жив.
– Записал, – ответил я, имея в виду озвученное ранее состояние рёбер.
– Патологической подвижности не обнаружено, – прочитал я.
– Записывай дальше и не отвлекай меня больше, – возмутился Шмидт моей нерасторопностью.
Поверхностный осмотр трупа занял ещё минут двадцать. Синяков и ссадин у Рыкова оказалось неприлично много, и располагались они на всех частях его коченеющего тела. Человек сам себя так покалечить не может, и это обстоятельство ставило под сомнение любую некриминальную версию его смерти. Вдобавок, все повреждения были свежими. Получить случайно за короткий промежуток времени почти три десятка синяков и ссадин – задача нетривиальная. Поверить в такое было сложно.
Комната Рыкова тоже не дала простого указания на причину выбора столь радикального решения возникших у него проблем. Диван, платяной и книжный шкафы, письменный стол, два стула. Скромная обстановка не сообщала никаких подсказок. Описав всё, что там находилось, я изъял ноутбук, мобильный телефон и опачканные кровью брюки с футболкой.
Уже в отделе я составил требуемый законом рапорт, зарегистрировал его и получил от начальника благословление на проведение проверки. Рутина, обычно настраивающая на рабочий ритм, не смогла приглушить возникшего во время выезда беспокойства. Не понравился мне этот труп. Категорически.
– Николай, привет, – я решил позвонить Ригелю, – у меня к тебе просьба есть. Надо на человека информацию собрать.
– Рыков Дмитрий Иванович, 19** года рождения, зарегистрирован в области, но проживал в Питере. – я продиктовал оба адреса и другие известные мне сведения.
– Ага, – подтвердил Николай, что информацию записал. – Это по какому делу?
– В этом и подвох, что не по делу. Висельник у меня в проверке, но какой-то мутный. В «телесняках», словно мутузили его.
– Не похоже на тебя, Георгий Григорьевич, такой ерунде столько внимания уделять.
– Предчувствие у меня, Коля. Может придётся ещё эту ерунду возбуждать.
– Неожиданно, – удивленно протянул Ригель. – Посмотрю, что есть. На связи.
В ожидании результатов оперативной работы и вскрытия тела Рыкова, я решил осмотреть изъятые гаджеты. В этих электронных устройствах скапливается так много сведений о жизни человека, что бабушкам у подъезда и не снилось.
Начать решил с ноутбука – компьютеры собирал ещё будучи студентом и эти устройства казались мне самими предсказуемыми. При запуске ноутбук поприветствовал меня лаконичным логотипом «восьмых окон», а затем продемонстрировал зелёные холмы стандартного фона рабочего стола. Пользователь ничего не менял в визуальных настройках, что стоит отметить в его психологическом профиле.
Я посмотрел перечень последних открытых документов, содержащий ссылки на несколько текстов и таблиц. Пара ссылок вела на документы, открытые с внешних носителей, и просмотреть их не получилось. Я открыл на служебном компьютере бланк протокола осмотра и начал его скрупулёзно заполнять. Осмотр хотелось сделать полноценным с первого раза, чтобы потом не возвращаться к этому нудному и требующему много времени мероприятию.
Среди доступных к просмотру файлов обнаружился текстовый документ под названием «Дневник раскладов». Открыв его, я обнаружил больше сотни страниц, заполненных странными списками и текстами, видимо, являющимися комментариям к этим спискам. На отдельных страницах были проставлены даты, а потому я перешёл сразу к последней странице документа, датированный позавчерашним днём.
Как и на других страницах, запись на этой содержала перечисление каких-то арканов, мечей, пентаклей и прочих символов эзотерической мудрости. Расположенный ниже короткий текст гласил, что следующий день несёт радикальные перемены в жизни, которые произойдут после падения. Предсказание выглядело добротным и, видимо, именно по этой причине его текст был туманен и пригоден для любой интерпретации.
Однако ниже было добавлено ещё несколько слов: «Пусть я не могу изменить свою судьбу, но всё ещё способен выбрать способ, каким она будет исполнена». Если принять предварительные выводы Германа Борисовича, то через несколько часов после этой записи Дмитрий Рыков был уже мёртв.
Остальные документы ничего примечательного сообщить мне не смогли, и я решил посмотреть историю браузера. Почта, странички социальных сетей, поисковые запросы – все они хранятся в памяти программки, которую многие по наивности называют просто «интернет». Человек оставляет в цифровом мире такое количество следов, какое ему сложно оставить в реальности. Единственное, что спасает большую часть населения от проверки всех совершаемых ими цифровых движений – это отсутствие в них сколь-либо значимой для сторонних наблюдателей информации.
Оставленные Дмитрием Рыковым следы тоже могли кануть в цифровом шуме, если бы не вызванный им к себе интерес. В данном случае его жизнью заинтересовался я, а потому потратил время на осмотр его сетевой активности. Улов оказался невелик. Большую часть ссылок я отбросил как неинтересные и остановился на поисковом запросе «криминальные новости питера сегодня». Одна из открытых ссылок вела к скачанному объявлению о пропаже некой Портнягиной Елены Сергеевны. Вот это уже было интересно.
Во-первых, меня привлекло время этого запроса. Он был сделан за час с небольшим до предполагаемого времени смерти Рыкова. Во-вторых, я первый раз видел это сообщение о пропаже человека, а в сети его опубликовали в моё дежурство. Опубликовали, но в полицию звонить не стали, что странно. Обычно бывает наоборот.
Я набрал указанный в объявлении номер, но робот женским голосом сообщил мне о недоступности абонента. Ещё одна странность в общую копилочку. В содержимом ноутбука я поковырялся ещё примерно час, но больше ничего значимого не нашёл. Информации в нём было полно, но никакой связи между обсуждениями фильмов, компьютерных игр и новостей и самоубийством я не нашёл.
Закончив с компьютером, я перешёл к мобильнику. По отработанной годами методе проверил входящие и исходящие сообщения, а за ними – журнал звонков. Строчки из одиннадцати цифр тянулись длинным полотном, но меня интересовали последние. Они показались мне странно знакомыми. Вообще с этой смертью всё казалось настолько странным, что в пору было начать зачитывать ритуальные фразы изгнания злых сил и делать таинственные движения руками.
Последний раз Дмитрий Рыков звонил по номеру, указанному в объявлении о пропаже Елены Портнягиной.
Внеся все эти сведения в протокол, я упаковал осмотренные гаджеты, сделал фотографии получившихся свёртков и распечатал готовый документ. Чтобы не заниматься пустыми размышлениями, я сообщением напомнил Ригелю о данном ему поручении, а затем направился прямиком к начальнику. Если у меня нет данных об исчезновении Портнягиной, они вполне могут быть у него.
– Слушай, Гоша, тебе своих дел мало? – ответил Дмитрий Иванович вопросом на мой вопрос. – Я, конечно, понимаю желание показать мне служебное рвение, но тебе это зачем? Мы оба знаем, чего ты можешь и чего – нет. А можешь ты раскручивать рядовой «отказной» материал на возбуждение уголовного дела из-за высокой степени утомления. Человек ты не жадный, вот и хочешь этим самым утомлением поделиться с окружающими.
– А я, между прочим... – попытался возразить я, но был сразу оставлен.
– Между прочим, нет у нас в отделе ничего связанного с Портнягиной, кем бы она ни была.
– Собственно, это всё, что я хотел узнать.
Благословленный начальником продолжать работу я вернулся в свой кабинет. Работы действительно было много, и я до времени отложил материал по смерти Рыкова в сторону. В конце концов, у меня два дела о настоящих преступлениях готовились к направлению прокурору. Есть чем заняться. С этой мыслью, я закинул проверочные документы в сейф, а сам продолжил прерванную дежурством работу: читать бумаги, писать бумаги, подшивать бумаги.
На несколько часов работа поглотила мои мысли полностью, и я практически забыл про Рыкова и связанные с ним странности. Сколько уже было странных на первый взгляд материалов и сколько их ещё будет. К вечеру о себе напомнила прошедшая без сна ночь, и дома я свалился спать, на автопилоте поцеловав жену и дочь. Мой висельник «навестил» меня утром.
Сначала я прочитал пришедшее поздно вечером сообщение от Коли Ригеля. Он нашёл «кое-какую информацию» и хотел обсудить её на работе следующим днем, то есть уже сегодня. Надеясь, что нарытое операми поможет сделать мутную смерть ясной и понятной, я быстро собрался и поспешил на работу.
– Ой, Георгий Григорьевич, неспокойным этот персонаж оказался, – в ответ на мой любопытный вопрос сказал Николай. – За один вечер заставил кучу людей понервничать.
– Теперь по порядку и не торопясь, – я даже достал бумажку с ручкой, чтобы сделать заметки.
– Труп гражданина Рыкова обнаружили в ночь с позавчера на вчера, так? – начал сверяясь с записями в блокноте Николай.
– А позавчера поздно вечером он со станции метро «Садовая» позвонил на 112 и сообщил о том, что стал очевидцем похищения женщины на Спасском переулке. В ответ на просьбу дежурного назвал свои полные данные, где находится, а затем бросил трубку.
– Нет. Только примерные время и место: позавчера вечером в Спасском переулке.
– Точно так. Собственно, по этой причине сообщение было списано без проверки. Искать неизвестно кого и неизвестно где, нам пока не под силу.
– Откуда столько пессимизма, Коля?
– Подчеркну – пока! – Ригель торжествующе заулыбался.
– У нас есть две точки: Спасский переулок и станция «Садовая». Я связался с транспортниками, и у меня теперь есть записи камер со станции, – Коля протянул мне флешку. – Папка «Метро» и там файлы по порядку.
Не веря в чудо, я запустил на служебном компьютере видео с флешки, перемотав на указанное Колей время. На записи появился Рыков. Оглядываясь, он пробежал вестибюль и направился к эскалаторам. Было видно, что он говорит по мобильному телефону. Видимо, именно в этот момент он звонил на «112». На видео с камеры над эскалаторами Рыков, не отрывая телефона от уха, вбежал на ступени и тут же покатился вниз кувырком.
– Собственно, вот откуда появились синяки, – вставил Коля. – Обрати внимание, его никто не толкает. Он вообще тут один. Внизу его встретила сотрудница метро, но он отказался от помощи и прыгнул в подъехавший поезд. Дальше ничего интересного: он доехал до нужной станции, вышел и отправился домой.
– Так, – я попытался уложить всё сказанное в голове, – теперь понятно, что Рыкова никто до самоубийства не доводил, да и убийство не маскировал. Сворачиваем проверку?
Меня немного смущала демонстрация неподдельного веселья на лице Коля. Радоваться «отказному» он бы так не стал. Значит, накопал что-то.
– Точно. Испугался чего-то наш Рыков. Причём испугался сильно, а в свете его сдвига на всяких культах и таинствах выбрал странный способ взять судьбу в свои руки. Тут встаёт вопрос: что или кто его так сильно испугал.
– Вот сказочный ты интриган, честное слово, – не выдержал я. – Что нарыл?
– Не торопитесь, Георгий, – театрально произнёс Ригель, – мы подходим к финалу одной истории и к началу другой. Я проверил камеры в Спасском переулке. Дело оказалось непростое. Всё-таки прошло несколько суток, но я нашёл нашего самоубийцу. Он действительно увидел похищение: двое крепких мужчин схватили идущую по вечернему Питеру девушку и усадили её в машину. Явно против воли. Очевидца этой сцены, то бишь нашего Рыкова, спалили её участники. Кто-то из них погнался за нашим висельником, но не догнал. Ну, тогда ещё не висельником… Вообщем, ты понял.
– Вот этого пока не знаю. Зато знаю, кого похитили. Жертвой оказалась…
– Портнягина Елена Сергеевна, – вставил я раньше, чем Николай произнёс свою версию.
– Вот знаешь, Гоша. Мне иногда кажется, что ты сомневаешься в моей профпригодности и устраиваешь мне какие-то дурацкие тесты!
– И не думал, – я наслаждался небольшой победой. – Объявление о поиске очевидцев этой девицы есть на компе Рыкова. И он звонил по этому объявлению, а потом повесился.
– Мда. Одна сказка закончилась, начинается вторая.
– Это точно. Узнал, кто такая эта Портнягина? – с надеждой спросил я.
– Почти. Вторые сутки дома нет.
– Поздравляю вас, Николай Анатольевич, вы только что выявили особо тяжкое преступление.
– Такой себе повод, – с грустной улыбкой ответил мне Ригель, – его ж теперь раскрывать придётся, а у меня конец квартала приближается.
– Покой нам только снится, – процитировал я. – Давай теперь выясним, кто же такая эта Портнягина, и кто мог её похитить...
Ваш автор, Следователь Гоша 🔎
Любую обратную связь можно написать в комментариях под этим постом, от приятных пожеланий до адекватной критики, отвечаю лично. Благодарю каждого, кто поддерживает сообщество 🙌