Том Мюллер
Гордыня, ищущая оправдания и Гнев, пожирающий сам себя
Команда, позиция, номер — нападающий медведей, N8
Курс — 5. Спортивный менеджмент.
Описание персонажа
Рост 183, вес 86. Подтянутая фигура, широкие плечи и высокий рост делают его одним из типичных безмозглых красавчиков-спортсменов из сериалов, светловолосых и загорелых в любое время года. Почти ни в чем от них не отстает и почти ничем на фоне них не выделяется. Татуировка на груди, шрамы и мазоли от клюшки – все это кричит о мужественности. Широкая челюсть, густые брови, вечно растрёпанные волосы...
А потом он поднимает глаза. И в них не самодовольство, а напряжённая усталая бдительность, режущая по живому. Слишком пронзительная. Слишком честная.
Биография
Том был вторым ребёнком из шести. До четырнадцати лет в семье царила видимость благополучия: шумное Рождество, поездки за город, детских мордашек за столом. Но с каждым новым ребёнком старшие безостановочно увеличивались в материнских глазах, становясь совершенно взрослыми и самостоятельными на фоне младенцев. Не дети – тени.
Том был... Средним. Недостаточно старшим, чтобы его совета ждали. Недостаточно младшим, чтобы его опекали. Просто ещё один мальчик в толпе других мальчиков и девочек, которые однажды перестали быть для отца интересными. Ничего личного.
Эмма Мюллер, мать Тома, всё его детство была либо беременна, либо привязана к новорождённому. Помощь старшей дочери, Хельги, воспринималась как нечто само собой разумеющееся. Отец... исчез почти сразу после рождения Билли, самого младшего. Официальная версия, которую Том выдаёт, если спросить: «Устал от семьи. Нашёл что-то получше. Сбежал». Он произносит это ровным, пустым голосом, за которым не читается ничего — ни злобы, ни боли. Становится очевидно, что душевный разговор был окончен даже не начавшись.
Их матери пришлось выйти на работу. Оказалось, что работать она умела куда лучше, чем быть матерью. Эмма сменила фамилию и растворилась в графиках, отчетах и сменах, стала просто бледной фигурой, тихо проскальзывающей мимо детских спален. Они стали... Разделены. Сами по себе. Но даже самые младшие рвались помогать, и Том, зная, что от их помощи больше потехи, чем толку, всё равно позволял им вести соседскую болонку вдвоем или торжественно нести почти пустую сумку из магазина. Пусть чувствуют себя нужными.
Каждый из них тянул лямку. Хоть как-то. Хоть чуть-чуть.
Все, кроме Тома. Он знал, что это эгоистично — тратить время на игру, когда дома не всегда хватает на хлеб. Но экси стал единственной территорией, где хаос подчинялся правилам. Где у него был номер, позиция и ясная, простая цель. В четырнадцать это было развлечением. В пятнадцать это превратилось из увлечения в спасательный круг, в единственное, что удерживало его от тихого, бесполезного бешенства.
Он не строил иллюзий насчёт карьеры. В его мире прорывались не самые талантливые, а самые голодные и упрямые. Он был и тем, и другим. Гувер, тренер, пахнущий потом и лечебной мазью, увидел в нём не будущую звезду, а винт в машине, который можно встроить в свою команду. «Пацан. Хочешь быть лучшим? Возьмись за голову и тренируйся. У Медведей пробы в июне. Не похорони свои способности к тому моменту. Все понял?». Том почти отказался. Договор с Волками еще не был заключён, но устное согласие он уже дал.
А потом «Медведи» взяли кубок. И впервые за долгое время в голове у Тома что-то щёлкнуло: «Победили. Все правильно. Это моя команда, она мне нужна. И я тоже стану ей нужен»
Его взяли. Поверили в возможности восемнадцатилетнего мальчишки из занюханного городишко. И следующие четыре года стали дорогой вверх по отвесной стене. Том знал, что до вершины не дотянется. Но Гувер орал, что даже ползком — но вперёд, потому что падение вниз уже началось, просто ты его ещё не ощутил.
И Том Мюллер пополз. Не к победе — от поражения. Быстро, отчаянно, не оглядываясь. Потому что потерять возможность играть это потерять все. Потому что ничего, кроме этого не имеет значения. Потому что каждый из них должен был отдать что-то в жертву экси. Чем-то отплатить. Он отдал Все ради игры.
И сжег последний мост, связывающий его с прошлым.
Хотя, кто знает. Игра всегда хочет еще.
Характер
Внешне - стопроцентный мудак. Вступает в конфликты на пустом месте, не заваливает ебало даже после многократных просьб. Упорно считает себя правым и продолжает отстаивать свою (даже провальную) позицию. На постоянной основе вступает в драки. Сложные отношения с командой.
Он вкладывает в экси всё, но презирает любые разговоры о нем, любые попытки «стратегически осмыслить». Для него экси — не интеллектуальная игра, а прямое, физическое доказательство своего права на существование. Страх проигрыша для него равен страху исчезновения. Поэтому он играет с такой отчаянной, саморазрушительной яростью — будто каждая игра последняя.
На первый взгляд он кажется человеком, который искренне не заинтересован ни в чём, кроме классно проведённого времени и выпивки. Для окружающих его перепады настроения и агрессия выглядят как проблемы с веществами.
Грубость — отличительный знак, а ненависть укоренилась в нём так глубоко, что стала основой его личности, единственным языком, на котором он выражается в совершенстве. Все благодаря отцу. В детстве молчание делало его невидимкой, а теперь грубость — это способ заявить: «Я здесь. Я занимаю место. И если вы попробуете сделать мне больно, я сделаю больно первым». Он не может не чувствовать ярости, потому что она – естественное топливо для его тела, наравне с сигаретами и саморазрушением.
Отсутствие какого-либо внимания и интереса, которые обменяли на раннюю ответственность, сделали его человеком, не умеющим просить помощи и не желающим уделять внимание чьим-то чувствам. По крайней мере, он так говорит.
Тома легко задеть и вывести на эмоции любой мелочью, но в кругу близких он может проявить свою уязвимость и неуверенность, но мало кто доходит до такой степени доверия. В основном не считает никого другом и держится в отдалении даже от команды, хотя внутренне мечтает быть ее значимой частью – осознавая, что это не столько невозможно, сколько глупо.
Стиль игры
Его стиль игры — прямое отражение его жизненной философии: мир враждебен, значит, нужно бить первым, бить сильнее и бить, пока не сломаешь преграду или себя. Стратегия — для тех, кто может позволить себе роскошь думать. Том может позволить себе только чувствовать — ярость, адреналин, животный азарт.
Полностью полагается на свои рефлексы и ощущения, иногда забывая про стратегию. Стремится задавить противника грубой силой, поэтому частенько ловит красные карточки – не наказание, которым все равно займется Гувер, а возможность играть в экси на своих условиях.
Интересные факты
- Призерает то, что слава делает с людьми, и утверждает, что он не стоит меньше него только потому, что менее талантлив, чем другие.
- Хочет стать профессиональным игроком в экси, но внутренне убежден, что никто не будет брать в профессиональную команду выходца из неблагополучных районов с сомнительным прошлым, поэтому даже не старается быть более человечным, чтобы понравиться тренерам или фанатам.
- Недолюбливает трансгендеров и людей нетрадиционной ориентации. Внешне его поведение похоже на обычную немотивированную предвзятость. Никто не видит его глаз, как он отворачивается и сжимает кулаки.
- Том умеет позаботиться о детях и всегда относится немного мягче к первокурсникам, но всё равно злится на их глупость.
- Каждую неделю созванивается с семьей. Заблокировал номер отца 9 лет назад и ничего не хочет о нем слышать.
- Не любит все виды коктейлей с джином. Они слишком напоминают о душном клубе и тихих слез самой сильной женщины в мире Тома Мюллера.
- Утверждает, что понятия не имеет, что означает его собственная татуировка, набил ее на спор в 15 лет. Уклоняется от расспросов.
- На правой руке тонкий, явно самодельный запаянный браслетик из выцветших бусин. Подарок Билли.
Музыкальные ассоциации
Проблемы — Щенки
Planetary (GO!) — My Chemical Romance
Точки моих опор — pyrokinesis