Мимолетные эго

Пелевин подкинул очень интересную мыслю. Советую ознакомиться на досуге )

– Вы говорили, что все выяснили про «я», – напомнил я. – Что же именно?
–Вы Раману Махарши читали, саду? Есть истинное «я» и ложное «я». Ложное «я» – это эго. А истинное «я» – это сознание. Оно вечно.
Дракула закрыл глаза – и мне вдруг показалось, что он глядит на нас другой парой глаз – выпуклых и синих, без зрачков. Это был страшноватый взгляд.
– Девочка, – сказал он, – во-первых, запомни, что никакого «сознания» не бывает. Во всяком случае, самого по себе. Бывает регистрация различных феноменов нервной системой. Это процесс, в котором каждый раз участвует много элементов. Нечто вроде костра, для которого обязательно нужны дрова и воздух. Костер определенное время горит и потом гаснет. От одной головешки можно зажечь другую. Но нет никакой «огненной стихии» или «элемента огня». Есть только конкретные, как сказал бы пожарный, случаи временного воз-горания. И это относится как к Вечному огню у вас на Красной площади, так и к абстрактной идее огня в твоей голове. Все имеет причину, начало и конец.
– А во-вторых, то «я», которое ты чувствуешь прямо сейчас, возникает лишь на тотсамый миг, который ты называешь «прямо сейчас». Но в течение своего краткого существо-вания это «я» уверено, что именно оно было и будет всегда. Исчезает оно незаметно для самого себя. И после его исчезновения не остается никого, кто мог бы заметить случившееся.
– «Я» никуда не исчезает, – сказала Гера. – Оно есть всегда.
– Большую часть времени, – ответил Дракула, – никакого «я» вообще нет. Его нет ни восне, ни когда вы ведете машину по трассе, ни когда вы занимаетесь размножением. Оно воз-никает только в ответ на специфические запросы ума «Б» – что «я» по этому поводу думаю?Как «я» к этому отношусь? Как «я» должен поступить? И каждое новое «я», возникающее таким образом на долю минуты, уверено, что именно оно было всегда и всегда будет. Потом оно тихо исчезает. По следующему запросу возникает другое «я», и так до бесконечности.

Все, что случается с нами в жизни – происходит на самом деле не с нами, а с настоящим
моментом времени. Наши «я» – это просто его фотографии.
– Но мы же помним себя, – не сдавалась Гера. – Вот эта память и есть наше «я». Мы
помним, какими мы были.
– Сказать, какими были прежние «я», невозможно, – сказал Дракула. – Память о них
отредактирована. Человек является только своим мгновенным «я». И в его существовании
есть большие интервалы, когда это «я» просто отсутствует, потому что в нем нет необходи-
мости для выживания физического тела. Эти паузы ничем качественно не отличаются от
смерти. Именно поэтому поэты говорят, что смерти нет. Когда человек думает – «я кончусь»,
«я умру» – кончится только эта мысль. Потом будет другая, потом третья. Или не будет. Вот и все.
– Почему тогда никто этого не понимает? – спросил я.
– Потому что понимать некому. Как мгновенное «я» может понять свою зыбкость, если
в его распоряжении каждый раз оказывается вся телесная память? Оно решает, что все
запечатленные там события происходили именно с ним. На первый взгляд, это логично –
раз оно помнит, значит, оно было всегда. Но на самом деле…
Дракула задумался.
– Что? – спросил я.
– Это как если бы голем, созданный для визита в библиотеку, считал, будто ходил
в поход с Александром Македонским, потому что ему на полчаса выдали книгу Арриана
«Поход Александра». С этим големом просто нет смысла спорить – спор выйдет длиннее,
чем вся его жизнь. У множества хаотично возникающих «я» есть только одна общая черта –
каждое имеет уверенность в своей длительности, непрерывности и, так сказать, фундамен-
тальности. Любое моментальное существо убеждено, что именно оно было вчера и будет
завтра, хотя на деле его не было секунду назад – и через секунду не будет опять.
– Вы хотите сказать, что наши «я» вообще друг с другом не связаны?– Почему. Можно сказать, эти «я» наследуют друг другу. Как бы передают отцовскийдом сыну. А иногда и случайному прохожему. Но каждому жильцу кажется, что он жил в этомдоме всегда, потому что он действительно жил в нем все свое короткое «всегда». И такихИванов Денисовичей, Рама, в каждом твоем дне больше, чем дней в году…
Кажется, фраза про Ивана Денисовича была цитатой из Чехова. Но особого смысла
в ней не было – Дракула скорей всего приводил пример из нашей локальной культуры просто
из галантной вежливости.
– Но ведь у всех людей есть устойчивые повторяющиеся состояния, – сказал я. – То, что
мы называем «маршрут личности»! Это знает любой вампир, который заглядывал в чужую
душу.
– Правильно, – согласился Дракула. – Возникающие в одном и том же доме бесконеч-
ные личности просто в силу его архитектуры постоянно ходят по одному и тому же марш-
руту. Все машины, которые едут по Оксфорд стрит, едут именно по Оксфорд стрит, а не по
Тверской улице. И за окнами у них одинаковый вид. Но это разные машины, Рама. Хотя ты
прав в том, что разница между ними невелика. Наши «я» цикличны и зависят от пейзажа.
Они так же мало отличаются друг от друга, как бесконечные поколения амазонских индейцев
или тамбовских крестьян. Массовые убийцы рождаются в человеческих умах достаточно
редко. Но зато их долго помнят. Хотя, конечно, полицейские ловят и отдают под суд уже
кого-то совсем другого.
– Значит, мы заняты самообманом? – спросила Гера. – И люди, и вампиры?– Я не стал бы называть это самообманом, потому что здесь нет обманутого. Но наэтом механизме основано большинство свойственных человеку заблуждений насчет «себя»и «мира». Попытка пробудиться от такого состояния и есть суть древних духовных прак-тик. Но сделать пробуждение устойчивым сложно по довольно комичной причине. Надолгопонять, что в человеке нет настоящего «я», некому. Любое «я», которое это понимает, черезмиг сменяется другим, которое об этом уже не помнит. Или, еще смешнее, уверено, чтопомнит – и считает себя просветленным «я», которое теперь может преподавать на курсах«познай себя».– Так можно проснуться или нет? – спросил я.
– Просыпаться некому. Это и есть то единственное, что понимаешь при пробуждении.

– А потом? – спросила Гера.
– Как правило, засыпаешь снова. В мирской жизни есть только зомбический транс,
бесконечная череда ложных самоотождествлений и смерть…
Я почувствовал, что мне пора вмешаться в разговор.
– Вы говорили, что решили исследовать природу и назначение «я», – напомнил я. –С природой, допустим, ясно. А в чем тогда его назначение?Дракула повернулся ко мне.– Я задал себе этот же вопрос, – сказал он. – Зачем возникают все эти бесчисленныемгновенные «я»? Чем они заняты?– И что же вы выяснили?Дракула вздохнул.– Они заняты тем, Рама, что страдают, испытывая ту или иную форму неудовлетво-ренности. И стремятся ликвидировать эту неудовлетворенность. «Я» никогда не находитсяв покое. Оно всегда борется за свое счастье. Именно для этой борьбы оно и появляется каж-дый раз на свет.
– Правильно, – согласилась Гера. – Все классики-гуманисты утверждали, что природа
человека заключена в постоянном поиске счастья.
– Но есть закон Гаутамы, – сказал Дракула, – открытый двадцать пять веков назад.
Когда никаких классиков-гуманистов еще в проекте не было. Он гласит: «любое движение
ума, занятого поиском счастья, является страданием или становится его причиной».
– Это неправда, – сказала Гера. – Радость жизни как раз в движении к счастью. От
плохого к хорошему. Если бы мы не хотели хорошего, его бы просто не было в жизни. А оно
есть. Разве нет?
Дракула усмехнулся.
– Хорошее, плохое. Кто назначает одни вещи плохими, а другие хорошими?
– Ум «Б», – сказал я.
– Именно. А зачем, по-вашему, он это делает?
Я пожал плечами.
– Объясните.
– Объясняю, – ответил Дракула. – Фигурально выражаясь, мы можем использовать
свой ум двумя способами. В качестве молотка – и в качестве компаса.
– В качестве молотка? – спросил я. – Это что, головой гвозди забивать?
– Зачем головой. Если человек хочет забить в стену гвоздь, он представляет себе это
действие в уме, а затем осуществляет его на практике. При этом он использует ум просто
как рабочий инструмент – примерно как молоток…
Дракула перевел глаза на Геру.
– А вот если человек «ищет счастья», – продолжал он, – то он использует ум как ком-
пас. Стрелки которого показывают «плохое» и «хорошее», «счастье» и «несчастье». Именно
в этом заключена причина всех проблем. Вы Боба Дилана слушаете? Он совершенно гени-
ально сформулировал: «Every man’s conscience is wild and depraved – you cannot depend on it
to be your guide, when it’s you who must keep it satisfied» (Сознание любого человека необузданно и испорчено – вы не можете полагаться на него как на своего проводника, потому что это вы должны удовлетворять его прихоти.)…
Понимаете? Это сумасшедший компас, который вы должны постоянно питать своей кровью.
Ум устроен так, что страдание возникает в нем неизбежно.
При слове «кровь» Гера поморщилась.
– Почему? – спросила она.
– Потому что он занят поиском счастья. А ум, гонящийся за счастьем, может двигатьсятолько в сторону сотворенного им самим миража, который постоянно меняется. Никакого«счастья» во внешнем мире нет, там одни материальные объекты. Страдание и есть столк-новение с невозможностью схватить руками созданный воображением фантом. Что бы нипоказывал этот компас, он на самом деле всегда указывает сам на себя. А поскольку компасв силу своего устройства не может указать на себя, его стрелка все время будет крутиться какпропеллер. Зыбкие образы счастья созданы умом – а ум, гонящийся за собственной тенью,обязательно испытает боль от неспособности поймать то, чего нет… И даже если он ухит-рится поймать свое отражение, через секунду оно уже не будет ему нужно.– Мы как-то скачем с одного на другое, – сказал я. – Скажите, «я» и ум – это одно и тоже?– Да, – ответил Дракула, – конечно. «Я» возникает в уме. Или можно сказать, что умстановится этим «я». Ум «Б», как ты правильно заметил. Ум, опирающийся на язык и созда-ющий человеческие смыслы и цели.– Но если никакого «я» нет, выходит, никакого ума тоже нет?К моему удивлению, Дракула кивнул.– Именно. Никакого ума, отдельного от этой погони за счастьем, не существует. Сам уми есть эта погоня. Нечто, возникающее на миг лишь для того, чтобы погнаться за собствен-ной тенью, испытать страдание от невозможности ее догнать, а затем незаметно для себяисчезнуть навсегда. Следующий ум будет гнаться уже за другой тенью – и страдать по-дру-гому. Но исчезнет он точно так же незаметно, как бесчисленные умы, возникавшие до него.
– У вас получается, – нарушила молчание Гера, – что ничего на самом деле нет, но все
невыразимо страдает.
– Так оно и есть, – согласился Дракула с безмятежной улыбкой. – Лучше не скажешь.
– Никто из вампиров с этим не согласится, – сказала Гера. – Даже люди, которые чего-
то достигли, не согласятся. И скажут, что они еще как есть и при этом вполне счастливы.
– Ну, мало ли кто что скажет, – махнул рукой Дракула. – Вампиры закомплексованы
настолько, что уже много веков не позволяют себе свободно думать. А люди этого вообще
никогда не умели. Мало того, сегодняшний рыночный этикет требует от продавца рабочей
силы все время улыбаться под угрозой увольнения. Люди не понимают, что постоянно кри-
чат от боли. А если кто-то и поймет, он даже самому себе не решится признаться в таком
глубоком лузерстве.
– Как это люди не понимают, что кричат от боли?
– А как они могут понимать? Люди не помнят, что с ними в действительности происхо-дит минута за минутой, потому что у них нет привычки наблюдать за собой. И каждая новаяличность не помнит ту, которая страдала на ее месте три минуты назад. Люди настолько глу-боко погружены в страдание, что научились считать «счастьем» тот его уровень, когда ониеще способны растянуть лицо в требуемую приличиями улыбку. Человек вынужден ломатьэтот идиотский спектакль даже в одиночестве, поскольку в его внутреннем измерении нетвообще ничего кроме контролирующих его мысли и эмоции социальных имплантов, кото-рые он с детства принимает за себя…

В. О. Пелевин. «Бэтман Аполло»
Стр. 150-153

Как вам такое нравится, дамы и господа присяжные заседатели?
Так вот она где матрица зарыта! )

Группы для новостей и обсуждений: ВКонтакте Facebook

#сознание #эго #не_мое #интересные_книги #матрица