Сага о Великой Битве
Интересный рассказ на обсуждаемую тему. Многие поймут. Если будете читать перед сном, рекомендую поставить защиту.
В любом случае, не вовлекаемся эмоционально!
sva_art в Сага о Великой Битве
Плотный серый туман застилал подземелье. На полу лежал человек в лохмотьях и смотрел в одну точку невидящим взглядом. Сколько он так лежал не знал никто. Скрип железа, наверху открылся люк и в нём показалась голова:
- Вылезай, быстрее! Вот! — человек в грязной одежде кинул веревочную лестницу в люк, на освобождение пленника оставались секунды.
- Кто ты такой? Почему я должен тебе верить? — внезапное пробуждение застало парня врасплох, он не верил не то что в спасение, но и в своё существование.
Аир уцепился за деревянные палки, выполняющие роли ступеней в самодельной лестнице, подтянулся и полез вверх. Мерзкое шипение послышалось за спиной, тысячи глаз сверлили его ненавидящим взглядом. Последнее усилие далось с трудом, чёрный пот мешал видеть, стекая со лба, но он смог. По правде говоря, только сейчас стало понятно, что это был плен.
- Кто ты такой!? — Аир удивленно осмотрелся, увидел низкое сумеречное небо над головой и заплакал от режущего глаза света.
- Бежим! Потом поговорим. — Гор, так звали освободителя, кинул взгляд на серую покосившуюся избушку, стоящую недалеко и они побежали. Через несколько секунд земля за спиной гулко задрожала и со всех щелей вылезли щупальца, шарящие по поверхности. Охота в этот раз не удалась.
- Дыши глубже, брат. Сейчас тебя будет рвать. То, что ты увидишь, надеюсь, ты увидишь в последний раз. Пей! — Гор протянул стакан с мутной жидкостью и еще раз скомандовал: ПЕЙ!
Пришлось пить. Сразу стало неприятно, через секунду жарко, затем тело словно стало выворачиваться наизнанку и пошла рвота мутной слизью, а за ней потянулись длинные мерзкие черви, которые тут же проваливались сквозь землю. Каждая клетка сейчас изгоняла из себя вирус, прошла минута, другая… Аир валялся на полу, прижатый к нему коленом нового друга и корчился, не в силах даже что-либо промычать. Но он смог выдержать муки и выстоял.
Запах стоял невыносимый. Гор сглотнул, затем продолжил:
- Ты ничего не помнишь, словно заново родился. Ты не знаешь кто ты, где ты и что тебе делать — не пугайся, ты не первый. Я тоже через это прошел, но теперь знаю о себе больше твоего. У нас есть немного времени пока ты оклемаешься и будешь готов воевать.
- Воевать? — Аира тут же еще раз вырвало. Он будто в первый раз услышал свой голос, в голове бешено пульсировало.
- Да, воевать — ты же видел эту тварь! Но не помнишь как там оказался, да и вообще ничего не помнишь, оно может и к лучшему. Короче, этот мир является прибежищем космической твари-паразита. Таится она под землей и похожа на серо-коричневую плесень с щупальцами. Как и когда произошло заражение я тебе расскажу позже. Пока главное в том, что надо сражаться.
- Ты — вечная и безконечная сущность, проходящая эволюцию в двуногой гуманоидной форме. Находишься здесь в качестве наказания за какие-то проступки. Что именно ты совершил я не знаю.
- Почему ты меня вытащил? — Аир впервые ощутил себя по-настоящему в теле и попытался закрепить это состояние в памяти.
- Потому что я послан вытащить тебя и таких как ты. Я что-то вроде освободителя. — Гор поморщился. Эта роль ему тяжело давалась.
- Откуда ты знаешь? Кем послан?
- Знаю отсюда. — Гор уверенным движением показал на сердце и в его глазах мелькнула искра. Его лицо наконец разгладилось.
Апрель. Цветы. Ласточки. Ингор разочарованно открыл глаза. Было уже полдесятого «утра» и он вновь проснулся с разбитой головой и болью в теле. Сон давно не придавал сил, а наоборот: только отнимал. Вселенская усталость была для него нормой с самого рождения. Трудовые будни вновь начались с опоздания на работу, к которой он относился как и ко всему в этой жизни: безразлично. Умылся, уныло оделся, глядя в зеркало, поморщился от вида своих провалившихся глаз, под которыми чернели круги. «Пора завязывать с бухлом» — выдавил из себя он обязательную утреннюю мантру и вроде полегчало. Надо было идти в настоигравшее НИИ и делать там озабоченный вид, что его интересуют все эти проекты и прочая хрень.
Войдя в кабинет, он быстро прошмыгнул мимо начальства и уселся за рабочее место. Думать не хотелось. Жить не хотелось. Хотелось лишь побыстрее сдохнуть и закончить эти мучения, но даже в этом ему было отказано. Ингор уже убеждался в этом не раз: какая-то неведомая сила не давала ему себя уничтожить. Вчера, как и позавчера и долгие месяцы до того, он опять напился в одиночку до безпамятства и не помнил как провел вечер. Это и было его целью: не помнить и деть куда-то на время разум, чтобы не видеть всего этого. Единственным воспоминанием было слайд-шоу как он шел куда-то ночью по рельсам, еле волоча ноги, опустив голову и слушая душераздирающий блэк-метал, и тут вдруг неведомая сила резко швырнула его тело влево прямо в кювет. Через секунду из-за спины вылетел локомотив поезда, который шел с приличной скоростью и даже не думал останавливаться. Ингор, как мешок, упал на землю лицом вниз, даже не закрыв глаза. «Опять не дали сдохнуть, суки…»
- Знаю, что эта гидра разумна и питается через мысли. Она словно оморачивает человека и тот думает подсунутыми ею мыслями, напитывая её энергией и, вместе с тем, всё больше попадая в плен. Я это видел перед освобождением: вокруг тебя витали страшные существа, но мне было понятно, что они — это ты, а ты — существо божественное. Потому я и не боюсь. Ты им словно вторил в такт и дёргался. Я разгадал секрет как освобождать пленников. — Гор опустился на землю и выдохнул. Говорить в этом мире было тяжело.
- Как тебе удалось? — Аир уже пришел в себя и тело почти слушалось.
- Я освободил себя. Сам. — Гор поднял глаза, в которых блестела стальная решимость.
- Собирать войско и воевать. У нас нет другого выбора.
- То есть либо нас сожрут в плену…
- Либо мы победим. Пойдём, я тебе кое-что покажу. Только запомни: Ничего не бойся! – Гор пнул трухлявую дверь и впустил в избушку серый туман.
За окном было низкое небо неестественно грязно-оранжевого цвета, массивные тучи заслоняли невидимое солнце, а мёртвая земля испускала из себя струи смрада. Временный приют двух странников пах давящей сыростью, а коричневая плесень полностью покрывала стены.
Гор остановился в дверях и развернулся навстречу вопрошающему.
- Сперва расскажи как ты освободился, чтобы я понял с кем имею дело. — Аир взволнованно глядел на высокую фигуру витязя.
- Хорошо, я расскажу. Ты не совсем понимаешь природу того мира, в котором сейчас оказалось твоё сознание. Скажу сразу: ты был здесь всегда и наших встреч было безчисленное множество. Я вытаскивал тебя не единожды, мы воевали, но потом страх побеждал тебя и ты вновь оказывался в плену, где забывал кто ты. Но это был и мой плен, потому что мы связаны. В определённом смысле я — это ты. На тебя я смотрю как на аспект своего я и поиск места твоего заточения для меня есть самоисцеление.
- А эта тварь с щупальцами тогда кто?
- Это тоже я. — Гор, опустив глаза, поискал место на полу и присел, облокотившись на стену.
- Это тот я, которому я позволил появиться в моём мире из-за своего невежества. Мой отец наделил меня невероятными способностями вплоть до возможности создания миров, вот я и насоздавал, ослеплённый гордыней. Поверь, я и сам не очень рад. Мой эгоизм довёл меня и весь этот мир до критического состояния.
- Но ты говоришь, что освободился! Как? В какой момент?
- Когда понял, ЧТО не есть «я». Когда увидел гидру в яви. Когда сражался с ней впервые не на жизнь, а на смерть. Когда победил её и осознал свою природу. Когда принял отца моего. То была Великая Битва.
Рука жрицы била его по спине тонким прутиком, но он ничего не чувствовал. Ингор был мёртв, хотя внешне это было заметно далеко не всем. Яр-сила покинула его тысячу лет назад и с тех пор он был ходячим трупом, одержимым палачами его народа, осознавая это и испытывая невыносимые страдания от убийств. По большому счету, это был самый настоящий ад, но сегодня он впервые был готов пройти огненный путь и освободиться. Сегодня был день Великой Битвы, которую Ингор ждал всю жизнь, но битву он проигрывал. Огонь так и не появлялся в его теле и люди, наблюдающие за поркой, были удивлены его безжизненному состоянию. Каждый из 16 человек, проходящих до него этот сеанс экзорцизма, орал и бесновался, кривлялся и горел, выгоняя из чрева бесов, но тут было что-то не так.
- Ты же ничего не чувствуешь, да? — вкрадчиво спросила его жрица, продолжая хлыстать прутом по спине Ингора.
- Нет. Я принял боль как должное и живу с этим.
Ей ничего не оставалось как продолжить действие и бить дальше безжизненное тело, которое непонятно за счет чего разговаривало. Огня в нём не было, была лишь ненависть и боль. Как можно изгнать бесов из беса?
Прут уже не бил, Ингор встал, поблагодарив жрицу. Была уже глубокая ночь и он был, с одной стороны, разочарован, а с другой, рад, что выдержал хотя бы это. Сам факт решения изгнать из себя бесов равно как и осознавание их присутствия в своём сознании уже было победой.
- Это был лучший массаж в моей жизни, Сварг. — Ингор улыбнулся брату, который тоже был явно одержим, дабы подбодрить его и помочь тому решиться лечь под порку, а затем пошел спать к костру. Общение с людьми давно причиняло ему боль, так как те, кто управлял его сознанием, рисовали жуткие образы как они с помощью тела хозяина убивают и расчленяют собеседника любым возможным способом, равно как и собеседник убивает его подлым ударом в спину. Картины убийств, рисуемых в воображении Ингора, были обыденным делом. Мысленно он постоянно убивал всех, кого видел вокруг и его воображение тут же рисовало невыносимую горечь утраты. Мысленно его постоянно убивали все, кто его окружал. Невероятные усилия воли требовались, чтобы сдержаться и не уничтожить весь мир вместе с собой. Невероятно сложно было противостоять тем, кто жаждал мести и ненавидел всех за всё. Они жили в нём. Все. Они были им. Все. И все хотели убивать, убивать, убивать. И они убивали. Его. Ведь им всё равно кого убивать. Ингор направлял их ненависть на себя, иначе просто не мог, поэтому его тело было безжизненным и слабым. Только потом он осознал, что на самом деле был в аду. Но сейчас он шёл спать, чтобы хоть на время забыться и деть куда-то тело. Чтобы провалиться в безвременье и сражаться там — война была его жизнью. Точнее, он воевал за право жить. Постоянно. Вечность.
Утро было тяжелым, как всегда. Глаза открылись с разочарованием, что наступил новый день и придётся опять делать из себя вид обычного человека. Быть как все было самой сложной задачей, но сегодня что-то новое дало ему импульс встать и идти. Движение с Дедом было тем самым новым в его жизни. Ингор впервые сегодня ощутил Движение в своём ядре — тело наконец стало двигаться более плавно и жизненно. В животе были приятные ощущения устанавливающейся гармонии.
Жрица, ладная, красивая, русская девушка, продолжала сеанс экзорцизма и работы с огнём. Её прут опускался на спины людей, смертельно уставших от одержания и решившихся пройти огненное очищение. Люди вновь бесновались, тела их крутились и дёргались и из чрева почти каждого вырывался рык одержателя. Имён при этом никто не выкрикивал, что означало отсутствие изгоняемых одержателей высших ступеней тёмной иерерхии, но, даже несмотря на это, не все доходили до конца — многие просто сбегали из под прута от одного лишь прикосновения к тёмным мирам. Зрелище было не для слабонервных. Люди сидели вокруг костра на поляне в лесу, был полдень и в это время огонь имел максимальную силу. Ингор был с ними. Он, как и все, выписывал и убирал ненависть. Писанка была древнейшим инструментом очищения сознания, но недоступной для обывателей, которых приучили обращаться к психологам и читать умные книги, а затем топить своё одиночество в стакане. Ненависть в таком случае никуда не уходит, она всего лишь прячется и перераспределяется. В итоге сильнейший белый народ оказался в ловушке. Люди, сидящие у костра, были теми, кто очищал своё сознание, выписывая ненависть на бумагу и сжигая её в огне. Ведь ненависть можно только убрать, устранив причину, истоки же которой были в детстве каждого из сидящих у костра. Все мы родом из детства и проблема в том, что мы не помним, когда нас впервые ударили, обидели, толкнули и заставили ходить строем. Мы не помним, за что мы ненавидим этот мир. Все наши нынешние проблемы родом из детства. И люди, сидящие у костра и находившиеся в измененном состоянии сознания, сейчас были в детстве, вспоминая свою боль, нервно черкая шариковыми ручками по страницам толстых тетрадей, которые тут же вырывали и кидали в костёр, давая огню сжечь свою ненависть и наблюдая за поркой Деда.
Деду было на вид лет 60, он тоже лежал и корчился от ударов прутом, который ведунья держала очень умело и из под её сокрушительных ударов бесы лезли прямо в огонь, что пылал в это время над спиной Деда. У него была сложная жизнь атеиста и только спустя 50 лет её он, будучи полной развалиной, встал на путь очищения. Сейчас же он помогал другим людям своим примером. Светлый и Великий Дед — так назвал его позже Ингор, находясь в огне. Но до того момента было невероятное психическое потрясение, которое ему пришлось пережить, ибо он выписывал на бумагу боль своего детства. Останавливаться он не мог и писал, писал, писал, не в силах оторвать ручку от листа в тетради. Он писал с остервенением, будто не было в его жизни ничего, кроме мокрой от слёз тетради, над которой он склонил голову. Жуткие образы наваливались всей мощью на сознание, которое едва держалось на волоске. Сердце вырывалось из груди.
Ингор решился на вторую порку, сказав об этом Деду — Световиду.
- Я бы не хотел тебя пороть. — ответил Дед. — Тебя можно только убить.
- Моё желание в данном случае является определяющим. — ответил Ингор и они оба знали, что это так. Ингор был готов к смерти.
- Хорошо, но сперва выпиши то, что ты хочешь убрать, я тебя отпорю, а потом ещё раз выпиши — сказал ему Дед возможно самые главные слова в жизни.
Ровно час Ингор рыдал и страдал так, как никогда в этой жизни.
Ровно час и ему хватило, чтобы перед глазами пролетела вся его жизнь, наполненная болью и ненавистью, это была его смерть. Он умирал. Но умирал тот он, который тысячу лет убивал и ненавидел. Умирал тот, который устал от крови.
В состоянии сильнейшего психического потрясения Ингор лёг на землю перед Дедом, который, взяв прут, тем самым согласился стать участником Великой Битвы. Её свидетелями были люди у костра, которые, по словам жрицы, впервые за всю практику увидели человека, решившегося на две порки подряд. Человека, который на самом деле человеком был только внешне. Человеком ему ещё только предстояло стать.
Удары прутом безжалостно рубили кожу на спине Ингора, но красно-синие пятна были больше похожи на ожоги. Дед как никогда сильно бил лежащего перед собой человека, чтобы помочь тому пробиться в глубины подсознания и выманить засевших там одержателей. Ингор вновь не шевелился, но на этот раз пришла боль. Это был добрый знак. Удары становились всё жестче и жестче, а сидящие люди у костра внимательно наблюдали за происходящим, ибо порка шла уже не по обычному сценарию.
Гулкий рык поднимался из глубин чрева, тело стало заметно напрягаться и боль от этого усилилась в разы. Ингор смотрел вглубь себя и с надеждой искал там лучи пробуждающейся Яр-силы. Воля и решимость заставляли его погружаться всё глубже и глубже в глубины подсознания. Туда, где ещё не был Ингор. Туда, где был источник той силы, которая поработила его.
Гор оказался в тесном подземелье с низкими сводами и серыми стенами. Странное освещение было в этом месте — это был какой-то антисвет. Он оглянулся, прохода нигде не было. Это была ловушка и было непонятно сколь долго он здесь находится. Но одно то, что он пробудился здесь, уже было большим делом. Взглянув вниз, он увидел, что его ноги были погружены в какое-то чёрное круглое озеро, наполненное тягучей смолой. Дна у озера не было – это ощущалось ясно. Оторвать ног он не мог, шевелиться в этом мире вообще было невыносимо трудно.
Тени появились внезапно. Двенадцать размытых фигур в чёрных балахонах с глазами, горящими тем самым антисветом и ужасными лицами окружили его и стали медленно, говоря заклинания на непонятном языке, сжимать кольцо. Гор видел всех одновременно и страх охватил его, сковав тело ещё сильнее. Тени невидимыми щупальцами топили его в озере и он медленно погружался вниз, превращаясь в точку. Оказавшись по пояс в озере, его позвоночник стал словно гореть и в ядре зародилось новое ощущение. Невидимый вихрь захватил сознание Гора, это было даже два вихря: один тянул его вниз, другой вверх. Оставалось лишь сделать выбор…
И выбор был сделан. Яр-сила вошла в него через родник и Гор позволил ей захватить себя. Позвоночный столб охватило щекочущее ощущение и восходящий поток невероятной мощи вырвал его из чёрного озера и Гор молнией взмыл вверх, пробивая собой толщи земной тверди. Его было уже не остановить, но и тени тоже были не в состоянии сопротивляться потоку, который выталкивал их на земную поверхность вслед за Гором. Они летели вверх, уже не читая свои зловещие мантры. Они были обречены, ибо там, наверху, стоял сын солнца, готовый сражаться с бесами уже на своей территории. Там был тот, которого ждали все. А он ждал теней, чтобы направить на них огонь возмездия и очистить мир от их присутствия.
Дед, изрядно вспотев, обрушивал удар за ударом на спину Ингора, но тот всё ещё молчал, прислушиваясь к чреву. Бесы вот-вот должны были проявиться и тогда можно будет выманить их в огонь. Наконец, после долгой паузы, из чрева послышался чужой низкий голос:
Ингор только этого и ждал и тут же направил луч внимания на источник крика. А через секунду закричал уже сам:
В огненном теле начались инородные движения, которые Ингор всеми своими силами выталкивал наверх в огонь, что уже пылал над его спиной. Тело получало безчисленное множество команд «встать и убежать», но Ингор знал, что другого раза просто не будет и держал тело в узде, которое наоборот нужно было максимально расслабить, а всё напряжение направлять в огонь.
- Смотри, лезет. О какой… - с опаской сказал Дед сидящей рядом ведунье.
Ингор ощущал, как из под левой лопатки будто приоткрылось окно и оттуда появилось мерзкое холодное щупальце, на которое Дед обрушил град мощных ударов.
Ингор молчал. Что-то сковало его и говорить он уже не мог. Ему нужно было нащупать имя одержателя и это было самой сложной задачей. Удержаться в теле также было не просто, но спустя минуту пытки вырвался крик:
Тот, который годами расстреливал сотни людей в день, жил в нём до этой секунды, но сейчас железный Феликс отправился в огонь. Бой только начинался и удары стали ещё жестче.
- Ленин! – следующий одержатель вылез в то же окно и рядом послышался испуганный голос девушки: «так и знала, что он скажет ЭТО».
- Ах вот ты где прятался, старый сифилитик! – Дед опустил несколько мощнейших ударов на спину Ингора, но бил он Ленина, словно тот был его личный враг. В огонь.
Дальше имена вылетали одно за другим и в какой-то момент улыбка появилась на лице Ингора. Замки были разбиты, ворота открыты. Оставалось лишь рубить выбегающих врагов до последнего, а уж в этом опыта ему было не занимать.
Последние двое вылетели из левого и правого плеча и также их ждал огонь. Тело горело и Дед продолжал порку, ибо были ещё слуги тьмы, что вырывались из чрева. Ингор просто рычал, выпуская их. Имён он уже не произносил, ибо имя им – легион.
Яр пылал над его телом и удары прутом приносили ни с чем несравнимую радость освобождения. «Да здравствует Световид!» — это было последнее, что услышали в тот день люди у костра от Ингора. Дед же, еле-еле сдерживая тошноту, бил до тех пор, пока прут сам не остановился, а потом кончиком прута Дед переместил внимание Ингора внутрь живота и они вместе зажгли огонь в его чреве. Огонь тут же заполнил все пустоты в огненном теле Ингора, образовавшиеся после изгнания одержателей. И только когда он встал, все окружающие поняли, что сегодня произошло: мост миров, соединяющий миры чистилищ с Русью, был разрушен и морок рассеялся. Тёмные жрецы зиккурата потеряли свою власть над русским народом, ибо демоны большевизма были навсегда отправлены в огонь.
Это была победа. Это был переломный момент в истории.
Гор твёрдо стоял на земле, подняв над собой руки. В них был огонь, устремляющийся вверх. Всё его внимание было направлено только на огонь, хотя вокруг него творилось нечто ужасное. Безобразные лики демонов окружали его и кидали в его сторону взгляды, полные ненависти. И тут же сгорали. Им нельзя было смотреть на солнце, но они смотрели. Им нельзя было подниматься наверх, но они поднимались. И всех их ждала одна и та же участь: В ОГОНЬ.
Сын солнца обрёл себя и теперь не было на земле силы, способной его уничтожить. Теперь не было у его народа врага, который мог бы его победить. Древний Дух Витязя вошел в него и теперь победа была лишь вопросом времени. Осталось лишь собрать войско, но он знал, что одновременно с его освобождением Яр-сила войдёт и в его братьев и непобедимые воины, встав плечом к плечу, вновь обрушат меч возмездия на слуг тьмы. Древний Дух Витязя пришел на Русь, чтобы победить.