I will eat you
На улице царил тёплый весенний вечер, атмосфера наполнена прохладным воздухом, пахнущим цветами и землёй после ливня.
Сквозь раскрытое окно доносились шум листьев и далёкий звон колоколов церкви.
В комнате, освещённой лишь тусклым светом горящего торшера, царила уютная обстановка. Только слабое освещение подчёркивало контуры мебели и создавало атмосферу спокойствия.
Тэхён лежал, погружённый в увлекательную книгу, его лицо выражало заинтересованность и спокойствие. Ему казалось, что каждое слово автора нежно ласкает его ум и разгоняет повседневные заботы. В то же время Чонгук лежал рядом, склонившись над своим смартфоном, уткнувшись в экран своими пальцами, растворëнными в виртуальном мире социальных сетей.
Несмотря на то, что они находились в одном пространстве, каждый занимался своими делами, но единственное, что их объединяло, это уют и атмосфера вечера, наполненного теплом и спокойствием. Каждый находил умиротворение в своём занятии.
Лёжа на диване, Чонгук мог почувствовать тепло и ласку. Ему хотелось, чтобы они лежали так до того, пока не заснут. Такой момент был ценен для обоих, ведь они могли просто быть вместе, не общаясь словами, но чувствуя близость друг друга.
Чонгук взглянул на Тэхёна и увидел, как его глаза сверкают от удовольствия от прочитанной страницы. Он улыбнулся и вернулся к своему смартфону, но умиротворение не покидало его.
Он чувствовал себя беззаботным и счастливым, находясь в этом маленьком моменте с Тэхёном.
Но лежать было не время, потому что Чон придумал гениальную идею. Парень убрал в сторону свой телефон, а также книгу своего парня и сел к нему на ноги, приняв позу наездника. При этом он смотрел прямо в глаза старшего, не скрывая своего желания утонуть там.
В ореховых глазах можно было увидеть огромную пропасть, в которую хочется прыгнуть самому.
Наклонившись, он приник к шее Тэхёна и не сильно укусил, оставляя небольшой след после себя. Поняв, что мужчина совсем не против, юнец вновь прикусил кожу шеи, оставляя уже более яркий и глубокий след.
Горячие укусы его губ оставляли на коже алые засосы. Укус за укусом, Чонгук заполнял пятнами столь желанную шею. Альфа запрокинул голову назад, испытывая смешанные чувства страсти и приятной боли, вызываемой его укусами. Как ветер, который тихонько проникает сквозь щели окон, он проникает в душу старшего.
— Я хочу тебя съесть всего и без остатка, — прошептал Чонгук.
Не дав ему говорить дальше, альфа приник к губам любимого. Сливаясь в единое с парнем, старший начал углублять поцелуй, и руками плавно соскальзывая ближе к низу, принимаясь немного сжимать бёдра, в то время как руки омеги скользят на оголённых частях мягкой шеи, и тот издаёт свой первый, заветный, еле слышный полустон.
В мире нет больше ничего, кроме них двоих. Каждое касание, каждое движение губ наполнено любовью и страстью.Сквозь раскрытое окно доносились шум листьев и далёкий звон колоколов церкви.