О шахматах. Джуди Лавгуд

ㅤ Я, ваш (я на это искренне надеюсь) дорогой рассказчик, протягиваю вам белого шахматного короля, опуская фигуру прямо на вашу вытянутую ладонь.
ㅤ — Сыграем? — по вам бегут вызванные голосом мурашки. — О, будьте так любезны: не отказывайтесь. Коли так не поступите: поведаю вам о занимательной вещи, которая, уверяю вас, введёт в не менее захватывающий пляс рассуждений. Так, что ж?
ㅤ Вы плавно киваете. На лице рассказчика созревает улыбка, впрочем, вам напрямую невиданную: на самом деле у меня нет лица — ваше право видеть его так, как сами того возжелаете. В глубине своих струн души вы ощущаете, как она скользит, отражаясь в мимике, образуя малые ямочки у самых щёк; она увлекает и в то же время не предвещает ничего хорошего, словно вам улыбался сам Чеширский Кот. Вы когда-нибудь представляли его одеяние, будь он человеком? Я позволю вам мимолетно, но всё же вообразить: на рассказчике ничего более, кроме чёрных штанин, такой же чёрной рубашки и такого же самого цвета галстук. Мрачновато, не находите? Одна мне знакомая особа описала бы этот вид в качестве поминального, что, по правде говоря, весьма неплохое описание, хоть и в какой-то степени бестактное, так как призван данный образ к показу деловой эстетики, а не служению похоронному этикету.
ㅤ Я сложила ногу на ногу, дожидаясь, когда же вы наконец поместите фигуру на нужную позицию.
ㅤ — Премного благодарствую. Прошу, начинайте.
ㅤ Ваш ход — пешка, стоящая впереди короля, на две клетки вперёд. Вы глянули на рассказчика, ожидая, что животрепещущее и заводящее ваш неподдельный интерес повествование вот-вот начнётся.
ㅤ — Пешка на е5, — словно по приказу, фигура сама сдвинулась. Вас пробрало настораживающее дуновение, однако вы никак не прокомментировали это своего рода волшебство. У каждого человека «чеширской породы» свои секреты, не так ли?
ㅤ Стан рассказчика выравнялся.
ㅤ — Вы когда-нибудь задумывались, что есть игра в шахматы? С чем бы вы были готовы её непременно сравнить?
ㅤ — Бой, — бросили вы безо всякого раздумья тем, что первым взбрело в голову, отвечая ходом коня по правую сторону ваших плеч ближе к центру доски.
ㅤ — О, вы в самом деле правы: шахматная доска — поле битвы, где суждено столкнуться двум враждующим сторонам. Но что, если я вам скажу, что шахматы — гораздо более глубокая вещь, нежели обыкновенная игра?
ㅤ Вы отвечали, что в курсе о её сложности и нужде в стратегическом уме, логике и закономерных суждениях посредству них, потому «обыкновенной игрой» назвать её будет не так уж верно.
ㅤ Рассказчик довольствуется вашим ответом, разминая шею круговым движением и уже передвигая самостоятельно коня по левой стороне доски к центру, атакуя вашу пешку.
ㅤ — Славно, очень славно. Вы безусловно правы. Но давайте глянем глубже: что ещё кроется под пеленой нужды головы на плечах?
ㅤ Вы в раздумье промолчали. Тогда я, ваш рассказчик, вам отвечала:
ㅤ — Шахматы, подобно всякому увлечению, влекут за собой эмоции и разного рода чувства: о, кем бы был человек, если б не их существо? пожалуй, существом чёрствым и безнравственным, до боли безнравственным, безнравственнее того, что мы уже имеем в наши дни и отголосках прошлого, наяву олицетворяющее образ «Героя нашего времени»; вы читали Лермонтова?..
ㅤ Прошу прощения за отхождение от нашей темы... Так вот: все ранее перечисленное имеет прямую связь с психологической натурой нашей. Шахматы требуют, как вы точно упомянули, игры разумом, то есть умом, и в то же время игры с (!) разумом противника; есть непременная потребность в контроле всякой мимики во время действа, если уж вы играть намерены серьёзно, а не в детские поддавки: то уж будут никакие не шахматы, а так!.. Вот о чём я: психология шахмат гласит о считывании еле проскальзывающих эмоциональных порывов (например, стрессе или волнении), оказании давления и проч. Вы можете сказать, что в шахматах правит логика, а не чувства: но тут я посмею с вами не согласиться. Порой сильные игроки проигрывают лишь из-за упадка духа, неуверенности в собственных действиях, хотя, казалось бы, они ведь играть умеют (на то они и «сильные»); однако, как бы я выразилась более удачно по-английски, fluency (что означает беглость, а значит и быстрый расчёт хорошего хода, ведь мы говорим о стоящих игроках) заставляет испытывать опасения, веру в ошибку. И вот тут-то начинается игра с разумом...
ㅤ Один оппонент давит другого, заставляя сердце биться чаще и перепроверять идеи дальнейших ходов. Не находите ли вы теперь шахматы схожими на наш реальный мир, где в погоне за лучшей жизнью царит манипуляция, игра с натурой человека, стремление опередить и отрубить все входы и выходы? О... Прошу меня простить, кажется, моя речь заставила вас и вовсе забыться, что мы в игре. Ваш ход!
ㅤ Вы неуверенно взялись рукой за лоб. Долгий монолог заставлял думать в два раза усерднее, учитывая, что ранее вы думали о ходе, а после вас унесло в поток иных размышлений, да так, что вы и вовсе забылись об игре. Вы потёрли переносицу, выдвигая пешку перед ферзём на две клетки вперёд. Я же вам ответила чернопольным слоном на e7.
ㅤ — Фигуры напоминают мне убеждения в голове человека, обороняющие сокровище в виде здравого рассудка — короля. Но, по правде говоря, эта тема столь велика для продолжения своего рассуждения, что мне даже не вздумается на сей раз начать говорить об этом, ибо, поверьте, нынешнее развитие нашей игры вдохновляет меня на мысли с другим умыслом, игровым, как вы понимаете. Мне не часто доводится повстречать умелого любителя. Любителя ли? А не так важно, можете не отвечать, дабы не оставить во мне толику разочарования при проигрыше, ведь грамотно обученных хочется сразить любому самоучке, мне по нраву подобному... Давайте же сыграем и покончим молча: наша игра (с) разумом только началась.