Если значение существует в моей голове, то почему я воспринимаю его как нечто объективное?
Некоторый звуковой или графический комплекс (например, «куздра») сам по себе не обладает значением, значение ему придаётся моим сознанием. Но как тогда получается, что я осознаю это значение не как «часть» меня, а часть самого этого комплекса, я осознаю значение как нечто, вне-меня-существующее, как внешний объект наподобие камня, крика и других объектов?
– Впечатление "объективности" возникает из-за широко распространённой в нашей культуре народной теории, гласящей, что слова получают значение благодаря непосредственному соотнесению символов и реальности ("объективизм"). Эта идея не полностью ошибочна, но имеет ограниченную область применения, а конкретно относится к так называемому "базовому уровню категоризации".
На базовом уровне опыта многие из принципов объективизма работают достаточно хорошо. Как представляется, наша интуиция, что объективизм - это просто "здравый смысл", имеет своим источником доконцептуальную структуру нашего опыта на базовом уровне. Отнюдь не случайно, что большая часть примеров, призванных доказать правильность объективистского подхода, относятся к этому уровню опыта.
Те реальные различия в природе, которые легко воспринимаются людьми - скажем, различия между слонами и жирафами - соответствуют естественным родам, к которым часто обращаются объективисты для подтверждения своих взглядов. Обычные философские примеры естественных родов - тигры, коровы, вода, золото и т.д. - все являются категориями базового уровня в области материального мира. Аналогично, предложения типа
Кошка находится на коврике.
Мальчик ударил по мячу.
Брут убил Цезаря,
которые философы языка любят приводить для обоснования правильности объективистской семантики, включают категории базового уровня материальных объектов, действий и отношений. Кроме того, наиболее базовые созданные человеком артефакты сделаны таким образом, чтобы наши тела могли взаимодействовать с ними оптимальным образом. Стулья, столы, дома, лампы, пальто, автомобили и т.д. сконструированы с учётом наших способностей и целей взаимодействия с этими объектами на базовом уровне.
(Джордж Лакофф, "Женщины, огонь и опасные вещи").
Однако проблема в том, что бОльшая часть слов, которые мы говорим, вовсе не соотносятся напрямую с миром, не относятся к базовому уровню ("истина", "красота", "справедливость", "пунктуальность" и т.д.), а косвенным образом получены из него посредством ряда механизмов, например, метафорически. Попытка использовать в этом контексте объективистскую концепцию приводит к ошибкам мышления и бессмысленным спорам, например, "деньги ли время в "реальности". Кстати, если речь о "куздре", то коли это слово обозначает объект, действие или признак базового уровня категоризации, то вполне можно корректно представить "объективность" его значения.
Мы имеем концепты базового уровня не только для объектов, но также для действий и признаков. Такие действия, как бег, ходьба, еда, питьё и т.д., относятся к базовому уровню, тогда как движение и глотание (ingesting) принадлежат к вышестоящему уровню, а разновидности ходьбы и питья, например, движение лёгкой походкой (ambling) и питьё с хлюпаньем (slurping), - к нижестоящему. Аналогично, высокий, короткий, твёрдый, мягкий, тяжёлый, лёгкий, горячий, холодный и т.д. являются признаками базового уровня, так же как основные нейрофизиологически детерминированные цвета: чёрный, белый, красный, зелёный, синий и жёлтый.
Именно опыт обращения с материальными объектами на базовом уровне создал впечатление правдоподобности объективизма.