МАНЯ

22.06.1941 у Мани был день рождения.

На Подоле, в Киеве,  где они проживали, уже давно поговаривали о немцах, которые не сегодня- завтра нападут. Разговоры разговорами , а в большой еврейской семье дни  рождения всегда отмечали громко.  На форшмак и начиненную гусиную шейку, которые Маня готовила лучше всех, прибегали  все.

Даже старый Исаак, который в обычные дни мишпуху презирал и считал себя непризнанным главой рода, заходил, молча съедал свой кусок шейки и так же тихо уходил.

29-й день рождения обещал быть таким же как все.

В шесть утра Киев уже дрожал от взрывов бомб.

Старики стали молиться, дети жались к ним и плакали молча. Маня вышла во двор дома, села на скамеечку у входа и тоже тихо заплакала…

…Сентябрь. Немцы под Киевом. В семье рассказывали страшные истории про замученных еврейских стариков, убитых детей. Исаак, который с началом войны перебрался жить к Мане, сказал, что всех евреев немцы повесят…

Уходить решили двумя группами. Одна  группа, около двадцати человек - в основном старики, решила двигаться в сторону Минска. Там, на отдаленном хуторе, жил зажиточный родственник Исаака. Решили, что спрячутся там - за две, три недели немцев ведь отгонят назад и они вернутся.

Маня с семьей и двумя племянницами, пошли на юг - к Ростову.

19 сентября немцы взяли Киев.

„Белорусскую группу“ украинские националисты выловили почти сразу. Исаака застрелили там же, где их остановили. Всех оставшихся вернули в Киев.

Они в Бабьем Яру.

Маня выжила, но во время бегства умер от голода и болезни двенадцатилетний сын. Осталась девочка, восемь лет.

Маня. Баба Маня, которую на самом деле звали красивым  еврейским именем Мириам.

Это моя баба Маня. Ее дочь, восьмилетняя девочка, выжила. Это моя мама.

В 55-м она родила меня. Родила в деревянном бараке, который строили пленные фашисты. А командовал стройкой мой дед - Лев Петрович, или точнее сказать - Лейба Пейсахович.

Но и это уже другая история.