Четвертый пробуждается

Вздох -
это обескураживающее колебание,
что поражает волю воина,
переосмысливая ее окружением своим.
Это молодые и любопытные жаб(р)ы,
разбегающиеся
под звуки арф.

Я жду ножи.
Я буду ждать ножи
и лозунги моего сына.
Власти отрок и людоед.
Смотри! ты заглотил наживку.
Тонкий некр,
кожу бы на него натянуть.

Мы - иеро.
Мы - каперы смятЫх -
мечтали о своем дне,
о дне зимы.
Каждый год.
Кирпич съел? -
ныряй!

Я буду немного дрожать,
и я буду немного дрожать!
Я собирался,
я наяривал и наяривал.
Язва(л) - вера её,
её и народ,
радикалы свободны.
Седой ёрзает свирепо,
заботится о беглеце!
Я приму.
Со мной погибают
души Тартара слезливы.

Гитара - крик мира.
Слив и сон.
Я скажу им сколько,
и я скажу им.
Ясно: остроумие велико, стадо узко.
Камиль беспрепятственно лубяной.
Они слились.

Русский штык,
затянутый волоком как те гады:
их яд и вода,
и кулак в единстве
кулака зовут.
Мы во мгле.
Надкус от распознавания.

А душой она
и так далее.
Без тебя бы не было и их.
Падшие они потомки,
и я их покупаю.
Бог об лёд.
Откроем и поторгуемся.

Тем лучше.
Они побьют разум того, кто дал.
И ушли, и остались голыми.
Уберегу от лова беды!
Они липки... Но прохладны.
И промывают легкие ленивых
и служат преддверием Нечисти.

Наказ?
И он - тот, кто должен быть тем,
кто должен быть тем, кто должен быть тем,
кто должен быть тем, кто должен быть тем, кто должен быть тем,
кто должен быть тем, кто должен быть тем, кто должен быть тем, кто должен быть тем. Битвы не дымный поэт сдал.
К лошади тролли плыли,
леса плели, а они - принцы падших
и воины,
падших ели за раны черви твои,
и те шатаются
оперативные, дежурные.
И душа дня - зов
нудный и зной.

Мы - те, кто долгое время находился в одном месте:
Общение, знаете ли,
глаз будет к глазу.
Вот это ход настоящий.
При пробуждении четверых нет.
Просыпаться, пробуждаться.
Спуститься и судить.
Был бы горшок эпохи дыр
и честно злыми жителями.

Усвоили ли вы уроки, которые вам преподали,
или забыли их?
И десерт,
где бы ты ни был,
встал во весь рост.
И взгляд, взгляд.
И утро - не вечер.
Утро прошло,
и утро прошло.

Сна давка, он говорит,
это немного больше:
и тусклое пространство окна,
и орда, и поводья.
Показ кода на (у)лицах мо(р)ды,
и бенгальские мокрые волны
чистые мыслишь.

Логоса сферам,
имея и слог,
и вид с извивами разделов.
И вес...
Библиотека
Полка. Антресоль.
Вера золе!
Вы земли соль.
Проясните сны мудрецу.
А будду слать.

Идут люди,
а у них муштра убита
и голая.
Воля моя больна и щит погублен.
Моя империя - тональ,
а прошлое - руины .

Тихо.
Взгляд Рамы изнутри в эфир.
И век озноб.
Мир бы в слезу
и по чашкам.
Оттуда Свой Лик
умыл Он.
Пчелиное одобрение.
Общественность знает своего ветеринара.

Феи,
тыквы.
Всё - миф.
Морозная свежесть.
Споры не надо профанировать.
Рек игра.
Я бабка,
и я успокаивающе сморщилась,
не так ли?
Повторение,
и прежде чем быть втянутыми в дни,
спаянные разумом,
мы опустились.
И ели мысли.
Век уз по закону,
уз бег по дружбе.
Наклейка.
Полчища полчищ
в чтении.

***
Еще один усталый взгляд на утро.
Как легко
разрушить миф о голой бабушке?
Они заказывают свои сны,
но не должны -
пикировал петух...
Масса бабуинов и
он должен их выучить.
Наизустье.

Возраст и молодость
должны висеть
в окрестностях.
И я их взвешиваю.

Кто-то должен назвать
первую добродетель.
Смущение водянистое
при чтении.
Была ли жара?
Кто стал бы клеить их,
кто обнял бы добровольно? Мы
умрем, и нетронутые сном,
который окружает Потомка.
Того, Кто старался быть
хотя бы немного
хорошим
до этого дня,
и думал,
что так и должно
быть.

***
Все они пали в бездну, а я сделал два шажка в сторону. Что делать? - произнес я на чужом языке, - от червя не спрячешься. Выкорчевали, иссохли. Потом втыкали в нору гарпуны и палили в небо. Идеи - это пустые оболочки слов, надо только подобрать верные слова. И тогда слова, будто брошенные камни, покатятся сквозь века, достигая совершенного и недоступного. И еще... Душно здесь, братцы! - Значит, не каперы… Что осталось от людей, которыми они приторговывают на берегах реки и закрашивают серый цвет своих душ? Жратва, да еще и водка. Снова вышел живой из огня. А не стоило этого делать. У меня ещё есть время найти средство против тоски. Кроме того, не суйте мне в лоб дуло пистолета, иначе станете этим пистолетом сами. Смеха нет. Свобода. Иссяк орган. Я ли? Мир трещит. Дрожит космическая воля. Я одна. В дыму метро мелькают сине-голубые плоты. Я вижу парус на ветру. Я вижу чайку на брегу. Я слышу шум океанов. Пыль земли и сон духа — они. Познакомимся с этой дилеммой, что бы ни говорил Дарвин. А теперь выйдем на воздух. Господин начальник, разрешите? Пожалуйте сюда. Локационный фонарь. Прикажите закрыть ворота! Конвой, ворота на замок! А что бы их вернуть — нужна была битва с Древом, а кто из нас готов? То-то же… Так что ты теперь скоро-скоро умрешь. И тебя замочат, когда про это станет известно. Пропой мне песню. Долетит ли? Ох, боюсь я. У меня слабые глаза. Может, ты почитаешь, Чамта? Говори. Нет? Тогда я скажу это снова. Но всю песню ты уже знаешь. Слушай. Мостики меж берегов, он там и тут, там и тут, там и здесь. А папа спит. Улыбающийся череп лежит в своей могиле и ест круги моркови. И земля наша - с его яблонь виноград, и коровы наши - с его лугов. Одна догадка у нас есть - про палец. Пока мы не решимся еще на одну - вы нисколько не увидитесь. Да… Вот просыпаемся, и сразу за руку с вами кто-то идет. Вот взяли, хе-хе… А потом просыпается Четвертый. Во всяком случае, мне так кажется. Почему мне так кажется? Потому что моя формула следующая: «Дело не в том, что с нами происходит, а в том, как мы в это вовлекаемся». Темно, но видишь смутно. Впереди еще один флаг на мачте, уже красный, еще один шаг и быть дороге. Спасти твою дочь не могу, столько вы друг друга задевали. был. Не что иное, как причудливый знак зодиака и прямой провоз бога, явленного крест-накрест и поверх этой ширмы. Глаза во тьме, под ногою вся вселенская пыль.

***
Лишь только дочь благого Зевса,
найти поможет верные слова.
Мольба взлетит? Да, я боюсь, -
Афины воля такова.
Скажи мне. Нет? Тогда еще раз
два шага в сторону ступлю,
катясь через века,
прощаясь с кратной смерти жизнью.
И призову конец, что там на дне,
но вы мою уже узрели песнь.

Теперь,
когда пребудем в духе,
стада тотчас войдут в луга Его.
Проснулись только мы, и сразу
погибель вылезла живая из огня
у берега
иссохшей перекошенной души.
Затем и красят лика седину,
восславить чтоб сошествие во ад.
Но этим никого не удивить,
ведь сам ты стал возмездием своим.
Конвой, заприте ворота! -
все возвратилось на круги своя.

***

А папа спит. Улыбающийся череп. Слова - как брошенные камни, ибо моя формула такова: Прикажите закрыть ворота! Битва с Древом была необходима, с перечеркнутым экраном, который теперь кажется последним. Я вижу парус на ветру. Мои глаза слабы. Возможно, ты читаешь это, Чамта. Тот упал, но не умер. Глаза во тьме, так что теперь ты умрешь скоро, совсем скоро. Одна зацепка у нас есть "палец". Ты не хочешь этого делать. Я не знаю, чем они торгуют. Вот так, хе-хе... А потом и стук в дверь. Что ж, такова ваша воля. Господин начальник, если можно не тычьте мне в лоб пистолетом, и вы хотели, чтобы они вернули с его яблонь виноград. Что делать, - произнес я на чужом языке. Идеи - пустые оболочки слов, кроме тех видов искусства, что были не что иное, как причуды. Слушайте. Мосты между берегами. У меня еще есть время найти средство против моей тоски. Кроме того, На мачте впереди еще один флаг, По крайней мере, мне так кажется. Пока мы не решились на еще один. И еще... Здесь душно, братцы? - Еда и водка. Туда и сюда, туда и сюда, туда и сюда. Достигая совершенного и недоступного. По знаку зодиака я натурал. Космическая воля дрожит. Давайте познакомимся с этой дилеммой. Без смеха. Свобода. Орган пересох. Многие из вас причинили друг другу боль. Какие люди остались, почему я так себя чувствую? Я не могу спасти вашу дочь. Я вижу чайку на берегу. Идите сюда. Свет локатора. Кто из нас готов? Верно... Но эти все еще в декларации, пока трофеи не разнесут, еще один шаг и мы в пути. Неважно, что говорит Дарвин. Четвертый пробуждается. Провозглашайте Богоявление! Вся пыль вселенной под вашими ногами.
Темно. Ты видишь смутно. Они все упали в бездну. Они вставляли свои гарпуны в отверстие и стреляли в небо. От червяка не спрячешься. Я один. Сине-голубые плоты мелькают в дыму метро. Спой мне песню. И ты будешь выпорот, когда это станет известно. Я слышу рокот океанов. Пыль земли и сон духа - это они.

"Дело не в том, что с нами происходит, а в том, как мы к этому относимся".