Обет рани

Тихая поступь раздавалась в коридоре. Стояла безлунная ночь. Всё поместье погрузилось в глубокий сон ещё несколько часов назад… не спала только сама рани княжества Джаханси.

Рашми сидела за столом в своём кабинете. Масляная лампа освещала потёртый пергамент, на котором углём были вычерчены дороги, крепости, башни… Она сосредоточилась на схеме, в руке вертела фишку из дерева в виде сокола, подобные этой рани расставила на карте: львы, тигры, слоны, медведи… Это подарок от Дхарана — её подручного. Он смастерил их сам и преподнёс своей госпоже.

Рашми никак не отреагировала, когда дверь бесшумно открылась и в покои проскользнула внушительная мужская фигура. Дхаран осторожно подошёл сзади и положил крупные ладони на тонкие плечи. Рашми вздохнула, её внимание теперь было отвлечено. Она позволила себе прикрыть веки и устало откинуться на спинку стула.

Дхаран наклонился, оставляя нежный поцелуй на макушке возлюбленной. Он ощущал, насколько напряжённой была Рашми под его прикосновением: мысли были заняты предстоящей битвой. В последние дни её преследовало дурное предчувствие: наваждение предвещало кровь, потери и много боли, а сны с её участием в кровавых сражениях не сулили ничего хорошего. Каждый раз Рашми подскакивала с кровати, когда враг наносил решающий удар в живот.

Подручный обвил её талию руками и отодвинул девушку вместе со стулом от стола. Дхаран лбом уткнулся в плечо Рашми и замер, давая возможность выбрать как ответить. Несколько минут госпожа сидела неподвижно, прежде чем повернулась и накрыла ладонью щёку Дхарана.

— Иди в постель. Ты должна выспаться. Я останусь с тобой.

— Хочешь, чтобы утром служанки обнаружили тебя в моей кровати? Представь, рани в объятиях своего подручного… Грандиозный скандал. Если кому-то ещё есть до них дело, — она добавила тихо.

Семья Дхарана служила родным Рашми уже много лет, и когда юная девушка получила титул рани княжества Джаханси после замужества, он стал кем-то вроде её телохранителя. Всегда был рядом, выполнял поручения и считался приближённым Рашми. Их отношения развивались стремительно. Оба быстро осознали чувства друг к другу, но дальше прикосновений невзначай и долгих взглядов не заходило, пока радж Кришан не умер из-за болезни несколько лет назад. Мужа Рашми никогда не любила, как часто было в браке, удобном для семей. Их связывало взаимное уважение и общие дела.

Постоянное нахождеиие Дхарана рядом с госпожой, в том числе в её личных покоях, ни у кого не вызывало вопросов. Подручный, верный слуга — кто угодно, но не возлюбленный. На людях они сохраняли разумную дистанцию, а наедине…

— Пусть. Разве посмеют что-нибудь сказать? Я просто очень старательно охраняю свою госпожу от недругов. В последнее время их сильно прибавилось.

И правда: мятежница, воин, лидер сражений, непризнанная английским обществом принцесса… Поквитаться с ней мечтали не только британцы, захватившие индийские земли, но и некоторые местные.

Дхаран, не церемонясь, поднял возлюбленную на руки, вышел в коридор. Он направился в сторону её спальни и, кажется, вовсе не боялся быть замеченным. Рашми же слишком устала, чтобы спорить или упираться. Нравом они были похожи: упрямые, независимые, гордые. Оба не любили медлить, отличались вспыльчивостью, из-за чего сначала ладили с трудом, но всепоглощающий интерес не позволял отдалиться. Интерес сменила страсть. Желание. После пришла влюблённость, переросшая во что-то, чему Рашми долго не могла дать название… Что-то ласковое, безмерное, возвышенное, поселившееся в сердце и обосновавшееся там же окончательно, вытесняющее тревожные мысли из головы. Это чувство постоянно возвращало Дхарана к ней в моменты тоски, одиночества или страха перед сражением. Рашми казалось, что они знали друг друга много-много лет: близость, которая тянулась не годами, а столетиями, словно их знакомство происходило уже множество раз, и каждая деталь о мужчине была ей давно известна, но забыта, и сейчас воспоминания медленно возвращались к ней.

Дхаран восхищался смелостью и силой духа Рашми так же сильно, как ненавидел её импульсивность и упрямое желание идти до конца. Даже оказавшись в тылу сражения, забитая в угол врагами, Рашми бы не остановилась, пока с её губ не сорвался последний вздох, а руки не смогли держать саблю.

Они вошли в спальню. Дхаран ласково уложил девушку на кровать, но она потянула подручного на себя. Он не сопротивлялся и лёг рядом, укладывая голову на грудь Рашми. Она тут же запустила пальцы в кудрявые пряди, как любила делать. Любила поддевать пальцем подбородок, любила, когда Дхаран обращал взгляд внимательных янтарных глаз на неё, любила покрывать поцелуями его лицо, любила класть голову на его колени и слушать детские сказки перед сном, любила считать вдохи и выдохи, когда они лежали рядом после обеда, любила держать его руку, поглаживая большой палец Дхарана, любила отдыхать в его руках после изнурительных тренировок вместе, любила… Она любила его.

Это осознание пришло так внезапно, выбило воздух из лёгких, и на секунду ей показалось, что она задыхалась. Дхаран поднял голову и взволнованно посмотрел на неё. Рашми плакала. Она удивилась: откуда слёзы? Разве ей грустно? Руками девушка обхватила его щёки и наклонилась, соприкасаясь лбами. Дхаран замер, ничего не сказал, почувствовав настроение любимой. Не хотелось рушить хрупкую атмосферу вопросами.

— Люблю... — она прошептала. Как бы ей не хотелось когда-нибудь потерять всё это, такое дорогое и близкое сердцу! — Люблю тебя. Я обещаю, Дхаран, обещаю, что всегда буду возвращаться к тебе. Я сделаю для этого всё…

— И я люблю тебя, Рашми, — он ответил серьёзно. — Я сделаю всё, чтобы ты всегда возвращалась ко мне.

Англичане нанесли удар рано утром. Сражение началось внезапно, беспощадно. Рани ринулась в бой на своём коне, держа по сабле в каждой руке. Дхаран находился у обоза: готовил лошадей, проверял оружие, держал повод. Истошные крики, выстрелы, топот, звон сабель, пыль, кровь — он с ужасом смотрел туда, где разворачивалось основное действие, и не видел ничего… Люди двигались так быстро, что сфокусировать внимание на ком-то конкретном было невозможно. Они падали с лошадей, вздрагивая от пуль, или оставались без голов, встречаясь с остриём индийского оружия. Свои, чужие, не было разницы. Умирали все.

Дхаран отчаянно пытался найти глазами Рашми и скоро ему это удалось. Она летела на своём безумном коне, Деймосе, с диким воплем. В этом крике была вся боль, ненависть и желание возмездия за содеянное, за угнетение, за пролитую кровь. Она была прекрасно страшна в своём гневе, будто сама Махакали вела Рашми в эту секунду и вершила правосудие её рукой. Дхаран наблюдал издалека. Вместо оружия в руках он сжимал поводья, не мог помочь на поле боя, быть рядом… Привыкший защищать и прикрывать, Дхаран ощутил горькое бессилие и раздражение от собственной беспомощности. Он должен быть там, а не здесь!

На правом плече девушки он рассмотрел тёмное пятно. Вероятно, её задели. Пусть только всё будет хорошо, ничего серьёзного, пусть… раздался выстрел, пуля пронзила раненное плечо, заставив Рашми выронить одну саблю и на пару секунд замешкаться, когда следующий удар мечом пришёлся в живот… Конь унёс хозяйку прочь, отрезая возможность перехватить тело, а англичанина отвлёк нападающий товарищ Рашми.

Она не кричала. Не издала ни звука, пока соратники снимали её с лошади и уносили прочь. Было важно не подпустить чужеземцев к телу, не позволить осквернить воительницу. Изо рта хлынула кровь, всё перед глазами размывалось без возможности сфокусировать взгляд на чём-то конкретном. Рашми не помнила, как её положили на землю, не слышала слов мужчин вокруг, звуки боя остались где-то позади. Тело жгло, пронзало невероятной болью.

Последнее, что ей удалось запомнить — испуганное лицо Дхарана напротив и слёзы в любимых янтарных глазах. Он шептал что-то, уже ей недоступное. Мир погас, как погасла жизнь Рашми, рани королевства Джаханси. Той, кто до последнего стояла, защищая родные земли и народ.

Прямая осанка, роскошный наряд и блестящие густые волосы, вызывающие речи и наслышанная самоуверенность. Это безусловно она, Деви.

— Я Дивия Шарма, глава и основная наследница своего рода. Но вы можете обращаться ко мне просто «госпожа», — она сказала гордо, вздёрнула подбородок, вызывая желание подразнить, но Доран не смог произнести и слова. Что-то в выражении напротив заставило его помедлить. Он так часто представлял себе непокорную Дивию Шарма, что её лицо, вероятно, возникало перед глазами интуитивно и поэтому казалось таким… знакомым.

Палач лишь снисходительно улыбнулся, сбрасывая наваждение. Внутреннее чувство подсказывало, что этот дерзкий взгляд он увидит ещё не раз… Интересно, её тигр тоже здесь?

Зарисовка: мама-рати | रति (https://t.me/mamaratiii)

Для Доран дурамнит (https://t.me/doranisdope)