Загадки преступного мира
Тёмное помещение заброшенного склада завалено телами, по полу течёт рекой кровь, а в воздухе висит молчание. Охрана стоит по периметру и с задержанным дыханием наблюдает за своим боссом. Опасный. Слишком опасный и слишком красивый.
Они ворвались сюда без предупреждения, взяли в тиски одну банду контрабандистов, которые посмели украсить их товар. Тогда они успели лишь поднять оружие, защищая своими спинами своего босса, но тот лишь беспечно прошёл меж ними, лёгким движением поднял пистолет и первым выстрелил. Начался хаос — это было худшим, что могло случиться. Но он двигался в этом хаосе, словно вольная птица. Его тонкая фигура в тёмном костюме ускользала от летящих пуль, и каждый раз, когда аккуратный палец нажимал на курок, кто-то умирал. Он был катастрофой в своём первородном образе. Голубые глаза лениво следили за ситуацией, считывали движения. Он был быстрым, ловким, беспечным и танцующим среди окружающей его опасности. Это заняло лишь мгновение, чтобы воцарилась полнейшая тишина. Был ли он слишком наивным или слишком самоуверенным — не знал никто. Он будто совершенно не волновался о своей защите, будто знал, что его обязательно прикроют, а охрана нужна была лишь для того, чтобы добить убегающих.
И вот Юлий сидит на стуле и стряхивает с рук кровь. Это раздражало. Было слишком грязно, и вздох сорвался с губ. Никто не мог проронить ни слова, все даже боялись пошевелиться. Но вот дверь скрипнула, и на пороге показалась высокая фигура с винтовкой в руках.
Высокий мужчина без всякого стеснения прошёл к стулу.
— Пришёл наконец? - спросил Юлий, поднимая свои голубые глаза.
— Задержался на охоте, - ответил тот.
На нём были широкие штаны, заправленные в высокие армейские сапоги. На водолазку был надет чёрный бронежилет, а половину лица закрывала ткань воротника. Тёмные вьющиеся волосы были в беспорядке разбросаны по лицу, и лишь чёрные, словно бездна, глаза ярко сверкали в полумраке. Он поднял руку и оттянул ткань с лица, открывая знойные черты лица.
— Платок есть? - Юлий протянул к нему руку.
Но вместо этого Диас встал на одно колено, доставая платок и принимаясь самостоятельно вытирать от крови белоснежные руки.
— Если бы ты промахнулся, то могло и задеть, - хмыкнул тот.
— Я никогда не промахиваюсь, - твёрдо ответил тот.
Диас был профессиональным наёмником, которого хотели завербовать все корпорации преступного мира за любую цену. Но вместо этого он выбрал одного-единственного, которому служил совершенно бесплатно.
Белоснежный платок тут же стал багряным, и Диас отбросил его в сторону, доставая новый и склоняясь к чёрным туфлям, принимаясь тщательно вытирать и их. А Юлий всё так же сидел на стуле, наблюдая за ним. Дерзкий, наглый, упрямый и такой раздражающий. Каждый раз действует по-своему, огрызается и неуважительно обращается. Но была в этом собственная прелесть: когда все даже вдохнуть в его присутствии не могли, этот наёмник дышал всем своим естеством.
Тонкий палец коснулся тёмных волос, убирая их с красивого лица. Диас лишь на мгновение взглянул на него и вновь вернулся к своему занятию. Всё происходило в полнейшей тишине, казалось, лишь одно его желание — и в этот открытый лоб может прилететь пуля, но этого не происходило. Диас совершенно спокойно вытирал туфли, столь позорное для наёмника дело. А затем выпрямился и смерил своего босса нечитаемым взглядом.
— Что ты хочешь? - усмехнулся Юлий, поднимаясь со своего стула, смотря ему в глаза.
Он был ниже, меньше по комплекции и казался таким хрупким, что любое неаккуратное движение могло бы сломать его. Но Диас как никто другой знал, на что способны эти тонкие руки.
— Ты знаешь, - лишь ответил он.
И Юлий тихо рассмеялся. Его смех дрожью отдался в поджилках его подчинённых. Юлий щёлкнул пальцами.
Охрана повиновалась. Голубые глаза с нескрываемым интересом изучали неприступного человека перед собой.
А затем произошло совершенно немыслимое — он привстал на носочки, оплетая руками шею наёмника и касаясь его губ своими. Сухие, чуть потрескавшиеся, но такие горячие — любимый вкус. Его язык скользнул между ними, и Юлий прикрыл в удовольствии глаза, ощущая, как сильные руки осторожно ложатся на его талию, притягивая ближе.
Губы Юлия — мягкие, словно облака, будоражащие и такие сладкие, что Диас наконец может расслабиться, углубляя поцелуй и переплетаясь языками. Влажно, безумно возбуждающе и маняще. Жаль, что это длится недолго. Юлий отстраняется и довольно облизывается. Голубые глаза смотрят на него мутно и жадно, но он сопротивляется желанию тут же присвоить, ведь лучше постепенно сводить наглого наёмника с ума.
— В этот раз вышло слишком много, не думаешь? - усмехается он.
И Диас сжимает кулаки, борясь со своей жаждой.
— Когда-нибудь ты проснёшься в моей кровати.
И он разворачивается, вновь щёлкая пальцами и уходя со склада, оставляя наёмника одного наедине со своим стояком и безудержным желанием служить дальше.
— Стоять, - звучит твёрдый голос.
Аин медленно поворачивается, всё так же держа руки в карманах. Рядом стоит человек из охраны и держит пакет с покупками. Они просто пришли в ночной магазинчик и уже были на кассе и казалось, ничто не предвещало беды.
— А я только хотел расплатиться, - выдыхает Аин и достаёт руку из кармана.
А всё снова пошло не так. Дуло пистолета было направлено прямо ему в лоб, но Аин чувствовал только усталость. Кассир уже спрятался под кассу, поэтому необходимость в оплате отпала сама собой. Он поднял свои изумрудные глаза на нарушителя спокойствия.
Полицейский в форме всё ещё держал его на мушке, хмуря брови. Карие глаза смотрели без страха, очень уверенно и твёрдо.
— Давно не виделись, Лин, - выдохнул он, обращаясь словно к своему старому другу.
— В этот раз ты не уйдёшь, - хмурится тот.
Как же долго он его выслеживал! Неуловимого преступника, самого разыскиваемого человека города. Этот с виду обычный мужчина в строгом костюме был тем ещё манипулятором и убийцей. Он мог одними лишь словами начать бойню между враждующими фракциями. Он мастерски манипулировал информацией, делая так, чтобы всё делали то, что он захочет, а сам оставался в стороне и, будто зритель, наблюдал за разыгрывающимся представлением. Его никто не мог поймать, хотя доказательств было множество. И вот наконец остался почти один! Но тогда почему же... почему сейчас он улыбался?
— Схватить его, - медленно проговорил Аин, и Лин вздрогнул, невольно оглядываясь.
Так всё-таки он недосмотрел! Где же? Где оставшаяся охрана? Но в следующее мгновение почувствовал удар в живот, и пистолет выпал из рук, а он согнулся. Удар по ногам, и вот он уже корчится от боли на коленях.
Рука схватила его за волосы и подняла вверх, заставляя взглянуть в змеиные глаза.
— Ты попался, - улыбнулся тот.
Единственный охранник оперативно связал его руки за спиной, совершенно обездвиживая.
Чёрт... Надо же было так влипнуть. Лин сжал зубы и яростно взглянул в эти глаза без тени страха.
— Твой взгляд бесит, - прозвучал голос и ладонь замахнулась.
Лин зажмурился, ожидая удара, но его не последовало. Зато чья-то ладонь легла на его щёку, и Лин распахнул глаза.
— Вырвать бы их, - пробормотал про себя этот опасный мафиози. - Но мне нравится, как ты смотришь. Парадоксально, не находишь?
Этот полицейский уже давно портил ему все планы. Все его коллеги уже давно отказались от поимки, махнув рукой на невыполнимую задачу. Доказательства и правда были, но все очень размытые, поэтому он с лёгкостью мог бы отстоять свою правоту в суде и даже выйти в плюс. А этот... слишком раздражающий служитель закона продолжил действовать в одиночку, собирая информацию, анализируя и догадываясь обо всех его планах. Вот у него-то и могли быть весомые улики, но всё же тот был один. Аин мог бы давно его убрать, но не делал этого. Он единственный, кто хоть как-то понимал его и скрашивал его время, заставлял развиваться дальше. И так не хотелось уничтожать его столь неинтересными методами.
От такого предложения даже верный охранник вздрогнул и недоверчиво обернулся.
— Да пошёл ты, - огрызнулся тот.
— Будь моим, - вновь предложил Аин.
— Со змеями не вожусь, - фыркнул Лин.
И Аин прыснул от смеха. Да! Вот она — неподдельная искренность. Как приятно...
— Конечно, ты ведь их ешь, - усмехнулся он и взъерошил его волосы, от чего тот только сильнее нахмурился.
— Я тебя поймаю, - проговорил Лин уязвлённо, будто пытаясь в этом убедить самого себя.
— Конечно-конечно. Ведь ты не смог нажать на курок.
Потому что если бы тот был обычным полицейским, то выстрелил бы без раздумий, а затем раскрыл бы все найденные улики. Но он тоже был игроком, желающим чистой победы.
— Жду не дождусь этого момента, - проговорил Аин, поглаживая большим пальцем упрямые губы.
Мгновение — и боль растеклась по подушечке пальца, и капелька крови потекла по руке. Охранник тут же наставил на полицейского пистолет, но Аин лишь поднял руку.
— Не нужно. А ты любишь кусаться. Словно псина.
Не желая оскорбить — лишь с улыбкой.
— Оставайся таким же до нашей следующей встречи. Тогда ты сам встанешь на колени.
И заправил прядь волос за его ушко.
Вскоре магазин погрузился в тишину. И в это тишине раздалось раздражённое:
Руки ловко выбрались из оков, и Лин со вздохом поднял упавший пистолет, коря себя за всё. Всё-таки и сейчас не смог. Воспоминания с университетских лет мелькнули в голове.
Он покачал головой и молча вышел из магазина.
И газ в пол. Спорткар лихо рассекал просторы дорог. Где-то позади звучали взрывы, машины сталкивались друг с другом, и где-то рядом пули пробивали асфальт.
Звучали сирены полиции, и с десяток машин преследовали одну-единственную. По небу летел вертолёт, ловя прожектором уносящуюся всё дальше машину, за рулём которой была красивая девушка в солнцезащитных очках. Вдруг верх машины открылся, и оттуда показалась голова парня. Он поправил очки, достал огнестрел и хрустнул шеей. Пули пролетали мимо него, но он совершенно спокойно склонился, снимая с предохранителя и нажимая на спусковой курок. Зазвучала очередь, и гильзы россыпью посыпались за машиной.
В его глазах — неподдельное веселье, а на губах широкая улыбка. Все перед ним были словно мелкими букашками, с которыми он игрался, как хотел. У одной из преследующих машин был пробит капот. Мгновение — и она уже летит вперёд, переворачиваясь и перекрывая половину дороги. Грохот, и новый взрыв — вся трасса была охвачена языками пламени, будто дорога в ад. А они ехали навстречу к самому бесу, не сбавляя скорости. Резкий поворот, и шины скрипят по дороге. Машина чертит полукруг и ныряет в одну из улиц.
А они смеются, потому что знают, что их не догонят.
Аня — самый лучший водитель, которого только можно представить, а Дарий — один из безумнейших преступников современности. Там, где они появляются, царит хаос, полыхает огонь и слышится смех. Безбашенные, до ужаса влюблённые и неуловимые — худшая комбинация.
Патроны заканчиваются, и Дарий скучающе выдыхает.
— Коньяк в бардачке, - спокойно отвечает Аня.
И Дарий обратно ныряет в машину, присасывается к бутылке, выдыхает и довольно чмокает. Он берёт с заднего сиденья пулемёт и вновь возвращается на крышу машины.
Аня кивает и поворачивает руль, уносясь на многоярусную парковку, поднимаясь всё выше и выше по этажам. Машина подскакивает на подъёмах, но хорошее качество недавно угнанной модели даёт о себе знать, поэтому Дарий лишь держится рукой за крышу.
Они несутся по парковке мимо многочисленных машин, а сирены всё не заканчиваются. Вертолёт подлетает к одному из ярусов, и Дарий срывает чеку гранаты, бросая её в открывшуюся дверь. Жмурит глаза, и долгожданный взрыв щекочет его кожу. Ещё одна очередь, и Дарий выбрасывает пулемёт, возвращаясь в машину и пристёгиваясь. Они несутся прямо к краю крыши, только ускоряясь. И наконец отрываются от земли, перелетая по воздуху на другую крышу. Позади них машины полиции останавливаются, и даже можно было услышать ругань полицейских.
— Слушай, надо отметить, - фыркает Дарий, тоже надевая очки.
Они выезжают на дорогу и теперь едут спокойно, по всем правилам движения, считая мимо пролетающие фонари к единственному месту, где могут расслабиться.
Окраина города считается самым преступным местом, а бар "Калькутта" — эпицентром преступного рассадника. Машина врезается в согнутый фонарный столб, и двери открываются. Дарий выходит из машины, откидывая волосы назад и идёт к другой двери, открывая её и протягивая руку. Аня берётся за неё и изящно выходит из машины. И бар встречает их с распростёртыми объятиями.
Здесь царит непрекращающийся разбой. Бьются бутылки, кто-то ругается, а кто-то смачно набивает кому-то морду. Но они спокойно подходят к стойке, заказывают себе по бутылочке холодного, чокаются и с наслаждением вливают в себя за очередной удачливый день.
Рядом кто-то падает, и Дарий с размаху разбивает бутылку о его голову. Аня выбрасывает свою, и они идут на танцпол. Играет какой-то фонк, повсюду творится абсолютнейший беспредел, где-то уже полыхает огонь, а они стоят посреди творящегося беспорядка и самозабвенно танцуют медленный танец, как в их самую первую встречу.