Подарок
Радостно проворковал Юлий, пританцовывая вокруг Диаса, который осуждающе смотрел на аккуратную чёрную коробочку с лентой.
— Что-то я не до конца понял, кто кому должен дарить подарок, - с сомнением проговорил он, но Юлий уже вручил коробочку ему в руки и радостно развернул к двери ванной.
— Это уже неважно. Иди примеряй! - и, широко улыбнувшись, пихнул его в ванную, закрывая за ним дверь.
Выдохнул Диас и открыл коробку.
Лицо тут же приняол пепельный оттенок, и он неосознанно отступил к двери, хватаясь за ручку.
— Юлий, выпусти меня, - как можно более серьёзно произнёс он.
Но из-за двери донеслось протяжное:
— Не-а, - а за ним умоляющее. - Ну Ди-и-и, ну пожа-а-алуйста. День рождения только раз в году!
Диас нехотя обернулся и посмотрел на открытую коробку. Немного подумал, перекрестился (Дарий говорил, что это помогает от сглаза) и шагнул навстречу судьбе.
А тем временем за дверью Юлий сгорал от нетерпения. Как долго он этого хотел! Как долго мечтал, и как много снов ему про это снилось! Не считая, конечно, тех, где он вместе с Лином и Ликсом убегал от зомби посреди апокалипсиса из фаллосов. И наконец вот этот день настал! По спине пробежали мурашки, и Юлий с довольной улыбкой наворачивал круги по комнате. Вот только Диаса что-то совсем долго не было видно.
— Заткнись, - буркнули из-за двери.
"Видимо, не разобрался с завязками", - мечтательно подумал Юлий и улёгся на кровати.
И вот... дверь скрипнула. Он навострил уши, а глазами пожирал пустой дверной проход.
— Господи, блять, если ты расскажешь об этом Лину или Ликсу, я тебя потом прибью, - раздался тихий голос Диаса.
— Ой, да ладно тебе! Сам, наверное, первым побежишь рассказывать Аину и Дар...
Слова закончились ровно на том моменте, когда Диас шагнул в дверной проход. Жар пробежал по всему телу, и Юлий чуть не задохнулся от восхищения.
Красивая, ровная смуглая кожа в тёплом свете ламп, стройное шикарное тело, на которое так долго облизывался Юлий, и длинные ноги, по которым газовыми змейками ползли чёрные линии подвязок, заканчиваясь на кружевных полупрозрачных трусиках.
— Молчи, - одёрнул его Диас, пряча лицо под спадающими волосами.
Шикарную грудь обхватывал из такой же полупрозрачной ткани кружевной топ.
Ткань скрывала всю наготу, но с другой стороны будто только подчёркивала самое сладкое. Даже в полуприглушённом свете Юлий мог рассмотреть тёмные соски, натягивающие ткань, красивые мышцы груди, а снизу... о боже, милый, почему у тебя ещё нет стояка, потому что от своего я уже готов взорваться!
— Ты невероятен, - прошептал Юлий, потому что в горле пересохло.
А Диас только сильнее спрятал лицо за волосами. Руки машинально скрестились на груди, стараясь прикрыть весь стыд, но Юлий уже видел всё. Он шагнул к Диасу и коснулся дрожащими пальцами его лица, поворачивая к себе. Тёмный недовольный взгляд столкнулся с искрящимся небом. И смирился.
— Ты бы знал, как я хочу тебя поцеловать, - прошептал снова Юлий.
И что-то в груди растаяло, растекаясь теплом по всему телу.
И мягкие губы коснулись его губ.
Обычно Юлий целовал его мягко, медленно, любил долго посасывать его губы, покрывать поцелуями лицо, а затем снова возвращаться к губам. Но сегодня он был сам на себя не похож. Дрожащий всем телом, трепетный и до невозможности жадный. Он целовал головокружительно, поддевая зубами и разнося табун мурашек по спине. Он напирал, будто никак не мог насытиться, и перехватывал всю инициативу. А его руки жили своей жизнью. Юлий мягко держал его за подбородок, поглаживал пальцем, но вот другая рука метнулась к его груди, касаясь газовой ткани, заскользила ниже, царапая ногтями сосок, а затем всё дальше и дальше, выбивая все мысли из головы Диаса.
И поэтому Диас совсем не заметил, как уже давно погиб под этими поцелуями. Совсем не заметил, как слишком расслабился. И заметил всё лишь тогда, когда уже лежал на кровати, а Юлий придавливал его к матрасу, лаская своими руками.
Тень понимания наконец скользнула по лицу Диаса, и тот наконец смог вырваться из лавины поцелуев.
— Подожди, ты... Что ты хочешь? - волнение мелькнуло в его глазах, но Юлий был беспощаден.
Он оторвался от его губ, довольно облизнулся и провёл пальцем по его губе, склонившись над ним, словно дьявол-искуситель.
И Диас понял, что он не просто хочет, а хочет.
Они разговаривали об этом раньше, но чисто случайно, будто бы мимолётное желание. Диас каждый раз закатывал глаза, пожимал плечами и напрямую не отвечал, потому что ну Юлий... ему же самое место в его объятиях, у него на коленях, в его кровати. Он соврёт, если не скажет, что не думал об этом. Но представить это было и правда довольно сложно. Как это будет происходить? Что случиться? А вдруг Юлию не понравится? Может, возникнут трудности? Но сейчас, смотря на него, нависающего над ним, облизывающего свои губы... Диас понял, что его маленький котёнок может быть и оголодавшим тигром.
Диас сглотнул, подумал, а затем кивнул, пряча лицо в сгибе локтя.
Он надеялся, что если он не будет видеть всего процесса, то будет легче. Но как же он ошибался. Одно чувство притупилось, а вот другие будто усилились в сто раз. Он ощущал каждый поцелуй на своей шее, то, как Юлий прикусывает ему кожу, как ведёт руками вниз, пробираясь под ткань трусов. Он слышал, как Юлий тяжело дышит, как тихо причмокивает и как что-то открывает. Пальцы в прохладной жидкости касаются его тела, скользят по ягодицам, обхватывают уже давно вставший член и уже хочется тихо выть от ощущений, и чтобы себя не выдать, остаётся лишь усердно сдерживать свои стоны.
И совсем не замечает, какой порочной пеленой затуманились голубые глаза.
Юлий смотрел на него сверху вниз. На разгорячённого, возбуждённого, невероятно прекрасного. И он не знал, чего хочет больше — трахнуть или впихнуть в своё сердце до последней жилки. Нежность и жажда смешались в томительный клубок где-то внизу живота, и тело слегка потряхивало от мыслей, а что если...
Он наклоняется, касаясь губами соска, а пальцами — ложбинки между ягодиц. Диаса подбрасывает на кровати, и наконец тёмный взгляд смущённо смотрит из-под сгиба локтя, а Юлий с удовольствием впитывает все новые ощущения и эмоции.
— Не закрывайся от меня, красавица, - мурлычет он, покрывая поцелуями его живот.
— Заткнись, блять... - материться Диас, но всё же пытается расслабиться, старается помочь.
И это наблюдение очень трогает сердце.
Юлий растягивает Диаса медленно, очень тщательно, так, чтобы смазка хлюпала на всю комнату, вгоняя Диаса в ещё больший смущающий ужас. А ведь эта пытка даже не собирает заканчиваться.
— Блять, достало... - бурчит наконец Диас, всё ещё без понятия, куда деть своё покрасневшее лицо.
Юлий непонимающе хлопает ресницами, а затем сильные ноги обхватывают его за спиной, прижимая ближе.
Лицо к лицу, взгляд в глаза напротив и тихий хриплый голос:
— Входи давай уже, достал растягивать.
Старается сказать как можно ровнее, жёстче, но голос непослушно срывается на тихий стон, а румянец на щеках никак не способствует всей напускной суровости.
Мурашки бегут по телу, и Юлий тихо выдыхает:
Он входит медленно, сантиметр за сантиметром, лаская член, целуя шикарное тело и стараясь отвлечь от первых неприятных ощущений.
— Я люблю тебя, ты бы знал, как я люблю тебя, - тихо шепчет за каждым поцелуем.
И Диасу остаётся только закрыть лицо руками, чтобы хоть как-то скрыться от этого клубка жара. Но в то же время знает, что Юлий не остановится.
Тот входит и замирает в чарующем мгновении, осматривает самого любимого человека под собой, выжигает на подкорке каждое его движение, каждую эмоцию, а затем склоняется к нему и мягко отводит его руки от лица.
— Я хочу видеть, как тебе будет со мной хорошо, - шепчет нежно и нежно целует.
Сплошные звёзды перед глазами, а по телу гуляет целая огненная буря.
Кровать жалобно скрипит от ритмичных толчков, пот каплями стекает по спине, а волосы разбросаны по лицу.
Тихие стоны сквозь сомкнутые губы, тихий мат и тихие слова любви, сказанные в беспорядочные поцелуи и безмерная нежность где-то в сердце.
Они оба стонут. Один — нехотя, заглушённо, а другой над ним громко, громче, чем прежде, потому что это истинное блаженство не только получать удовольствие, но и дарить его.
— Тебе хорошо...мх? Тебе приятно..? Если я буду двигаться так, м?
Шепчет Юлий нежно, осторожно, но двигаясь быстро и грубо, вбивая своего любимого в мягкий матрас.
Диас запрокидывает голову, хватается за простыни, соскальзывает пальцами, а затем обхватывает Юлия за шею, впечатывая его губы в свои и безраздумно целуя. Внутри всё обжигает, простреливает электричеством, заставляя вставать на лопатки, и полыхает каким-то сокрушительным удовольствием наравне с лёгкой болью. Будто наркотик — ты не можешь отказаться, не можешь сопротивляться и хочется только больше.
Юлий подхватывает его за ноги, почти сгибая пополам. Такой красивый — такой порочный. Такой нежный — такой грубый. Такой пугающий — и такой любимый.
— Посмотри на меня, - стонет он, смотря на него своими чистыми голубыми глазами.
Пожирает, убивает, обнимает одновременно. И Диас смотрит. Не может оторваться, погибает в этих глазах, в немом экстазе и в мысли, что Юлию хорошо.
Оргазм внезапно прошивает всё тело, выбивает воздух из лёгких в низком стоне, заставляет крупно вздрогнуть и сжаться так, что у другого вылетят все мысли из головы. И Юлий прижмётся к его плечу лбом, так же сильно вздрагивая в тихом стоне, и поцелует его плечо.
— Лучший... - вздыхает Юлий, полностью падая на него сверху.
— Лучший день рождения? - фыркает Диас, убирая волосы со лба.
— И это, и просто ты лучший, - тихо смеётся Юлий.
Внутри всё ещё его член, всё тело будто налилось свинцом. Его трахнули, его нагнули, но почему-то Диас лежит и глупо улыбается, а затем смотрит на светлую голову перед собой и целует макушку.
— Даю только в день рождения, - всё же показательно фыркает он, чтобы Юлий не расслаблялся.
— Ловлю на слове, - улыбается Юлий.
И Диас внезапно чувствует, как его рука снова устремляется по его телу вниз.
— Мой день рождения только начался, ха-ха-ха! - смеётся Юлий, вновь целуя его в губы.
"Господи, дай мне сил пережить этот день", - думает Диас, закусывая губу.
Вот только всё равно радуется — ведь тогда этот день они точно проведут вместе.