Из Записок о Московии (1670 г.)
Ганс Мориц Айрманн из Нюрнберга отправился в Московию в августе 1669 года в составе шведского посольства. Посольство пробыло в Москве около трех месяцев и в феврале 1670 года отбыло в обратный путь — через Новгород и далее санным путем через Финляндию в Стокгольм. Путешествие длилось шесть недель, путники болели лихорадкой и чесоткой. Посланник граф Горн и восемь членов посольства не выдержали тягот пути и умерли, не доехав до родины. Сам Айрманн долгое время не мог оправиться от последствий тяжелой дороги.
В феврале 1671 года он вновь отправился морем в Амстердам. Кораблекрушение прервало его путешествие. Айрманн спасся, ухватившись за доску. После этого он вернулся на родину, где тяжкая болезнь обрекла его на полгода неподвижного образа жизни. За это время и были составлены записки о Московии, отрывки из которых приведены ниже.
И поскольку я ознакомился с нравами и природой московитов, это нация коварная: они могут представиться столь покорными и почтительными, что можно полагать это идущим от чистого сердца но когда они так поступают, то они несомненно замышляют обман. Если они чего просят у высокопоставленных лиц, то их первое приветствие таково, что они опускаются на одно колено, правой рукой касаются одной из его одежд или, по их обычаю, подола кафтана и подобострастно целуют; затем с глубокими поклонами, не оборачиваясь, отступают несколько шагов, снова совсем глубоко преклоняются всем туловищем, опускают правую руку до земли и вновь выпрямляются; надо отметить, что они не делают ногой скольжения назад или реверанса, как это делаем мы, немцы, также не подают они друг другу руки, как это в немецком обычае. Но вообще они умеют по-своему представиться очень вежливыми, и надо очень остерегаться, если в чем-либо с ними повздоришь, не давать этому стареть, а поскорее с ними помириться, ибо у них очень в обычае поскорее предлагать соглашение; в противном же случае можно опасаться коварной мести, так как они покушаются на жизнь того, кто не хочет с ними помириться, считая, что и он в своем сердце затаил подобное же...
Что еще о Москве стоит отметить, так это следующее: что, к сожалению, смертный грех Содома там очень в ходу, и что они его почти не карают, как грех, а только оценивают грубым пороком или дурной привычкой...
А если немногим упомянуть жен и женщин московитов, то таковые с лица столь прекрасны, что превосходят многие нации, и самих их редко кто может превзойти, — если только посчастливится увидать их, ибо они столь бережно содержатся в Москве, и не могут показываться так публично, как у нас. Они ходят постоянно покрытыми, как, по-видимому, и дома, и поэтому солнце и воздух не могут им повредить, но, кроме того, они не удовлетворяются естественной красотой, и каждый день они красятся, и эта привычка обратилась у них в добродетель и обязанность. Они телом стройны и высоки, поэтому их длинные, доходящие сверху до самого низа одежды сидят на них очень красиво. Они, по своему обычаю, сверх меры богато украшают себя жемчугом и драгоценностями, которые у них постоянно свисают с ушей на золотых колечках; также и на пальцах носят они ценные перстни. Свои волосы, будучи девицами, заплетают они в косу и еще украшают жемчугом и золотом так, что это выглядит чудесно, а на конец свисающей косы навешивают они кисть из золотых или шелковых нитей или переплетенную жемчугом, золотом и серебром, что очень красиво; на ногах носят кожаные сапоги разных расцветок.
Эта московитская женщина умеет особенным образом презентовать себя серьезным и приятным поведением. Когда наступает время, что они должны показываться, и их с почетом встречают, то такова их учтивость: они являются с очень серьезным лицом, но не недовольным или кислым, а соединенным с приветливостью; и никогда не увидишь такую даму хохочущей, а еще менее — с теми жеманными или смехотворными ужимками, какими женщины нашей страны стараются проявить свою светскость и приятность. Они не изменяют своего лица то ли дерганьем головой, то ли закусывая губы или закатывая глаза, но пребывают в принятом сначала положении. Они не носятся точно блуждающие огоньки, но постоянно сохраняют степенность, и если кого хотят приветствовать или поблагодарить, то при этом выпрямляются, изящным образом и медленно прикладывают правую руку на левую грудь к сердцу и сейчас же изящно и медленно опускают ее, так что обе руки свисают по сторонам чела. Затем они склоняют верхнюю часть корпуса низко, до половины тела, и после такой церемонии возвращаются к прямому положению.
Рукопожатие у них также не принято. В итоге они производят впечатление благородных личностей, но должны остерегаться своих мужей, которые им не слишком-то доверяют...
