Отцы. Мартин Лернер
М. Курников
Итак, кто сегодня наш отец?
Е. Шульман
Наш отец сегодня связан со следующей рубрикой «Понятие», как мы любим. Он социальный психолог, можно сказать, современный классик социальной психологии, человек, исследовавший наше стремление считать мир справедливым. Что интересно (все, как мы любим), он родился в 1929 году и жив до сих пор. Несложные подсчеты показывают, что ему 93 года.
Это Мелвин Лернер, человек, который продолжал в университете Ватерлоо [университет Уотерлу в г. Уотерлу, Канада] и в других американских научных учреждениях дело своего учителя — Стэнли Милгрэма. Милгрэма мы помним, он был у нас в отцах. Это тот человек, который бил током других людей. Счастливая пора для социальной психологии, когда можно было проводить эксперименты, запирая людей в подвале и потом наблюдая, что они друг с другом будут делать.
Мелвин Лернер исследовал то, каким образом люди могут оправдывать очевидно несправедливые общественные порядки, каким образом репрессивные режимы могут пользоваться общественной поддержкой и почему у людей, в общем, вполне добрых и хороших, страдания их ближних часто не вызывают сочувствия, а приводят к тому, что называется обвинением жертвы или виктимблейминг [англ. Victim blaming, явление, при котором жертву преступления или насилия обвиняют в том, что с ней произошло].
Е. Шульман
Совершенно верно. Вот концепция «Сама виновата».
Что вывел Мелвин Лернер? Он тоже проводил эксперименты, чуть менее бесчеловечные, чем эксперименты Милгрэма и Зимбардо [Филип Зимбардо — организатор знаменитого Стэнфордского тюремного эксперимента], но тоже любопытные.
Например, он показывал группам подопытных снимки и видеозаписи, на которых, скажем, персонал плохо обращался с пациентами. Или вообще, не будем их называть в эфире, какие-то ситуации абьюза и насилия демонстрировались людям. Что получалось? Например, вам показывают актера, которого за какие-то ошибки бьют током. Собственно, эксперимент Милгрэма, но с другой стороны. Милгрэм анализировал этот эксперимент с точки зрения участника: что заставляет человека бить другого человека током? А Лернер — с точки зрения наблюдателя: как наблюдатель это видит и как он оценивает то, что он видит.
Получается, что мы с вами благодаря, можно сказать, возвышенному благородному свойству нашего разума, а именно поиску, склонности искать причинно-следственные связи и веря в справедливость, приходим через небольшое количество очень логических шагов к обвинению жертвы.
Люди, которые наблюдают за страданиями других людей, сначала им сочувствуют и обвиняют насильника. Если это страдание продолжается и насильник не несет никакого наказания, а жертва не получает никакой компенсации, то происходит некоторый переворот в сознании, и зритель начинает искать причины, по которым жертва заслуживает свое несчастье.
Еще раз повторю, это звучит довольно ужасно. Но примеры этого мы можем наблюдать довольно регулярно. Вера в справедливый мир (который будет нашим понятием), конечно, коренится в религиозном сознании. Поскольку если вы верите в то, что мир был создан Творцом, то вы поверите и в то, что всё, что в нем происходит, каким-то образом оправдано. Свои находки, свои эксперименты Лернер суммировал в книге, вышедшей в 1980 году, «Вера в справедливый мир: фундаментальная ошибка» [The Belief in a Just World: A Fundamental Delusion].
То понятие справедливости, которое лежит в основе такого большого количества культурных и социальных явлений, действительно имеет свою темную и жестокую сторону, это правда. Когда люди наблюдают за тем, как судьба обходится с ними и их подобными, они склонны приписывать заслуги себе. То есть если им повезло, то это потому, что они этого заслуживают. Если кто-то находится в плохом положении, то это потому, что он сам виноват, что он сделал что-то не то.
Что уменьшает эту тенденцию? Тут тоже интересные данные в эксперименте. Если участникам эксперимента показывают фотографии других людей и говорят, что они только что выиграли большую сумму в лотерею, и просят описать «что вы видите на фотографии», то люди описывают изображения в более положительных тонах. Те, кому везет, кто успешен, кажутся нам не просто красивее (это еще было бы понятно), а и благороднее, и возвышеннее, и более нравственными людьми, чем те, кому не повезло.
Что еще увеличивает сочувствие к жертве? Если жертва не пассивна. В эксперименте с избиением током, если у жертв, учеников, которых били током за ошибки, была возможность встать и уйти, и они пользовались этой возможностью, то к ним относились лучше. Если говорили участникам эксперимента, что за это безобразие жертва потом получит какую-то компенсацию, то к ним тоже относились лучше. Если подумать, то это как раз продолжение концепции справедливого мира. Если люди видят, что какая-то справедливость будет восстановлена, то они это более одобряют.
М. Курников
Тогда к понятию сразу?
Е. Шульман
Тогда к понятию. Практически бесшовный переход будет.
Понятие: Концепция справедливого мира
Е. Шульман
Итак, понятие наше сегодня — это справедливый мир, концепция справедливого мира, или когнитивное искажение справедливого мира.
Вообще, когнитивные искажения — это совершенно захватывающая тема. То, каким образом наш мозг помогает нам или иногда мешает нам воспринимать реальность, всегда очень увлекательно. Концепция справедливого мира, притом, что она совершенно не оправдывается эмпирическими данными, паразитирует на нашем стремлении выискивать закономерности в окружающем порядке, объяснять случайные закономерности и выводить причинно-следственные связи.
Другое дело, что причинно-следственные связи могут быть совершенно ложными. Например, вера в сглаз и порча — это ведь тоже частный случай причинно-следственной связи, только выдуманной, фантастической. Вы подсыпали нехорошему человеку под порог заговоренной земельки, и он заболел и умер или, наоборот, вас полюбил и решил на вас жениться. Есть причинно-следственная связь? Есть причинно-следственная связь, только она ложная.
Кто более склонен поддерживать концепцию справедливого мира? Религиозные люди, люди авторитарные. Авторитарная личность, о которой мы с вами тоже многократно говорили, считает, что каждый получает по заслугам, все не без причины. Что с кем случилось, тот то сам на себя навлек, надо было вести себя иначе. Мы понимаем, как это конвертируется в обвинение жертвы, потому что если с жертвой случилось то, что ее жертвой сделало, то наверняка, совершенно точно, она сама в этом виновата.
Из этого следует одобрение существующих социальных институций: отрицательное отношение к бедным, преступникам, наркопотребителям, к женщинам, которые обычно не самое выгодное положение занимают практически в любых существующих социальных институциях. Непризнание элемента случайности и непризнание, что интересно, в роли социальных рамок.
Как здорово получается. С одной стороны, здесь выводится логичная связь между поведением человека и тем, что с ним произошло. С другой стороны, совершенно отрицается, что социальный порядок, иерархии, законы, нормы и обычаи предопределяют то, кто будет богат, кто будет беден, кому повезет, кому не повезет, что это на самом деле не везение, а как раз закономерность. Но закономерность не индивидуального, а коллективного социально-политического типа. Люди, которые в это верят, они же верят в то, что «без вины же не судят», «нет дыма без огня», «вот я же ничего плохого не делаю, поэтому со мной ничего плохого не случится».
М. Курников
Ведь наказания без вины не бывает.
Е. Шульман
Не бывает. Возникает такая картина мира, которая является, с одной стороны, чрезвычайно логичной, а с другой стороны, в высшей степени жестокой.
Два слова о том, как, во-первых, с этим бороться, и, во-вторых, что в этом может быть хорошего. Мозг наш не вел бы себя определенным образом, если бы ему это было невыгодно. Бороться с этим, на самом деле, только изучением реально существующих социальных закономерностей.
Есть еще один способ, но он не всем понравится. По опросам в различных частях мира наименее верят в концепцию справедливого мира более бедные и социально угнетенные слои. То есть те, кто знает, как жизнь на самом деле несправедливо и как усилия не вознаграждается. Они менее имеют склонность считать, что кто насколько наработал, тот столько и получил, а не наоборот. Опыт подсказывает им обратное.
И последнее: зачем наш прекрасный мозг нам продает эту самую концепцию справедливого мира? Потому что если мы совсем не будем верить в то, что за труды следует вознаграждение, хорошее поведение принесет нам счастье, то мы также с трудом сможем функционировать социально. Все-таки держа в голове, что, как бы вы ни были хороши, вам может прилететь что-нибудь, что они запускали и разрушить все ваше существование, все же мы должны сохранять какую-то уверенность в том, что наши сознательные усилия приносят нам какой-то результат.
М. Курников
Как в том анекдоте: «Мотивации нет. Надо, чтобы мотивация была».
Е. Шульман
Мотивация все-таки была, но реалистическое понимание социальных закономерностей тоже необходимо.
М. Курников
Мы сейчас снова прервемся буквально ненадолго и через несколько минут вернемся в студию, и перейдем к вопросам от слушателей.