Буквы, тексты, книги
О ясности мысли говорит способность выстраивать предложения в последовательное повествование. Тот, кто способен выстроить подобным образом текст или рассказ, уже человек далеко не глупый.
Когда тексты укладываются в последовательную цепочку повествования, чудесными узорами доводя сюжет до разрешения или до вывода и доказательства — для меня это уже подобно чуду.
Чудо книг и людей способных их писать восхищает. Наверняка, каждый из них преодолевал какие-то неудачи, боролся со своими мыслями или над точностью написанных фраз. С пониманием того, что всё-таки его текст когда-нибудь просмотрят пытливые глаза.
Буквы толкают нас к словам. Мы пробираемся сквозь тексты и ищем в них смыслы. Читатель тоже вызывает уважение, особенно тот, кто пронзил своим сознанием текст. Вырвал из слов смыслы и умножил их.
Говорят, читая в одиночестве — ты общаешься лишь со своим ограниченным взглядом. Потому хорошо, если выводы о книге могли бы быть изложены в электронном виде, а запись прокомментирована людьми.
Сообщества по интересам — это прекрасная возможность углубить своё понимание в чём либо. Хорошо иметь знакомства в разных областях и сталкиваться в своём разумении с мнением других.
Но даже голый текст — без комментариев, подводящий итоги, пробегающий сквозь прочитанные книги или прочитанные наполовину, вырывающие из них не бесцельно потраченное время — это уже умножение смыслов по отношению к собственной жизни. Ведь каждая из них играла роль, поворачивала твою историю, будоражила мечты и мысли, помогла заработать деньги или путешествовать туда, где наука не имеет власти (фантастика).
Их не было тысячи и даже сотен, я не стал учёным или даже эрудитом, но однозначно я благодарнен им, ведь без них я не был бы собой.
Лебедев дал странное введение в дизайн, понимание того на сколько творческий человек может влиять на все области жизни. Ян Чихольд подарил средневековые книжные каноны и понимание основ книгоиздательства, Гордон познакомил с тем, какими могут быть прекрасными буквы, их сложные формы, и научил их создавать, Ильяхов сократил количество пустословия в моих текстах, Джеф Раскин научил в интерфейсах тому, чего нельзя сделать в жизни — вернуть любое действие назад.
Лавкрафт и Эдгар По вели меня в свои тёмные замки, по холодным извилистым каменным лестницам. Их сырость влекла одиночеством и дождливым небом. Я искал за их горизонтами нечто готическое, готическое кривого зеркала средневековья.
Фармер и Желязны вырывали меня из жизни и дарили бессмертие путешествия по многоярусным мирам, ощущение освобождения, иллюзию на свободу быть намного больше, чем ограниченным телом человеком.
Майринк, Артур Мейчен, Булгаков открывали реальность с другой стороны. Когда всё казалось слишком очевидным — врывались эти авторы и мир становился уже не таким предсказуемым как раньше. Ведь он наполнялся мистикой слов, углубляя, продавливая реальность под таким углом, чтобы сбоку или сверху пространство дало брешь.
Книги — свидетели времени. Через них мы можем понять и не поддаться глупости о том, что сейчас мы дескать умнее, а ранее были только варвары.
Чего стоило для меня открытие «доказательства Бога» Ансельма Контерберийского — 1078 год! Рациональное объяснение Бога, которое в последствии обсуждали Фома Аквинский, Декарт, Лейбниц, Гёдель, Кант, Плантинг и т.д.
Или почитайте Марка Аврелия, даже если взять его «наедине с собой» и осмотреть благодарность людям, которые его воспитывали и какой был их уровень благородства и мудрости. А это II век н.э.
Приоткрывая для себя идеи, мысли, мы зачастую не являемся оригинальными в них, так как большинство этих идей и мыслей уже были сказаны до нас.
Великих книг не так много, не просто так великие люди у нас всегда на слуху, мы слышим их слишком часто: Платон, Аристотель, Кант. Это недостижимые столпы человеческой мысли. Их изучают, открывают заново — они основа нашей цивилизации и науки, они создатели искусственных вершин. Вершин, на которые хотелось бы забраться, чтобы насладится видами и затем спуститься, чтобы использовать этот опыт в жизни.
И как в случае с горами, забираться на вершину — это всегда испытание. И как в случае с жизнью — это всегда испытание, если ты желаешь куда-нибудь забраться.