Куда приводят сны. Пролог
"Она, кажется, догадывается, что я могу принести очень много боли. Ведь мир откуда я родом состоит из нее настолько, что мы дышим болью, блюем болью, и пачкаем страницы дневников болью.
Она уже внутри меня и гремит ключами.
Зачем? Не отпирай чужого сердца, если не дорожишь своим.
Там, под обоженными, покрытой застарелыми шрамами броней, прячется то, что убьет тебя, превратит твою жизнь либо в ожидание, либо прозрачный осколок чужого сна.
Ей плевать. Она хочет, она тянется, она получает тот самый полумертвый кусочек плоти, слабо трепещущий в руках.
Теперь виновата в этом и она тоже. И сейчас, и через через четверть века, стоящая перед этими проклятыми воротами, в этом проклятом месте.
Потому что не все в жизни зависит от наших желаний.
«Куда приводят сны»
Похоже, это конец... Его стальной, прожигающий насквозь взгляд направлен чуть выше переносицы, точно меж глаз.
Да уж, не так я представлял свою кончину. Не думал, что это произойдёт вот так вот в компании старухи-продавщицы Зины и непонятно откуда взявшегося горе-алкаша, да ещё и с огнестрелом.
А ведь можно было просто отдать эту пару бутылок, да глядишь, выжили бы.
Воздух в тесном помещении заметно сперся, а время, казалось, и вовсе остановилось.
Из окна раздался залп фейерверков
Говорят, что новогодняя ночь - это самое волшебное время, в которое исполняются все самые заветные мечты. Говорят, что если сильно во что-то поверить, то оно сбудется, вот только видимо моя проблема слишком материальная, чтобы это сработало
Проще говоря, сегодня явно не стоило выходить на смену. Надеюсь, Пират найдёт корм, который я держал в шкафчике на кухне, а вот кактусы на окне жалко - завянут... О чем только не думаешь в такие моменты
Мои неуместные размышления прервал внезапный визг. У Зины, до сих пор сидевшей под прилавком, закрывая руками голову, таки сдали нервы и она закричала. В этот момент я мысленно ухмыльнулся, я уж думал она ничего не боится
От неожиданности алкаш отвлёкся в сторону.
Это мой шанс. Ничего сложного, пересечь расстояние в пару метров и заломать, что в силу моей профессии приходилось делать не раз
Чего ещё следовало ожидать от дня, который не задался с самого начала. Никогда не понимал людей, которые встают засветла, успевают переделать список стандартных утренних процедур, а затем со счастливым лицом констатируют доброту очередного утра.
Учитывая моё пристрастие ко сну и необходимость просыпаться каждое утро, количество действительно "добрых утр" на условную неделю резко стремилось ближе к нулю.
Мерзко режущий звук старого настольного будильника выдернул меня из сна и по всей видимости затыкаться не собирался. Проворчав что-то непонятное даже для самого себя, хорошо отточенным движением я ударил по нарушителю утреннего покоя, тем самым заставив его замолчать. Решив, что зло побеждено, я помял подушку не поднимая с нее головы и умостившись поудобней, начал снова засыпать, как на помощь поганой гуделке пришел коварный луч, который преодолев расстояние в 150млн километров уткнулся именно мне в глаз. Негодуя я отвернулся лицом к стене, но стоило мне только начать засыпать, как тут на смену солнцу снова пришел будильник. Черт, сам же на повтор его выставил…
Нащупав рукой объект раздражения и броском отправив его куда-то в сторону прихожей, я все таки нашел в себе силы и уселся на край кровати, принявшись интенсивно дышать, попутно массируя виски - недавно вычитал на каком-то форуме, что будто помогает при пробуждении. Естественно, ничего кроме головокружения это мне не дало. Вздохнув, я отбросил одеяло, в которое до сих пор был укутан, и поплелся на кухню.
Закатившийся под полку для обуви будильник, все так же продолжал глухо звенеть. Я было хотел его достать, но в этот момент за спиной послышалось наглое « МЯУ», напоминая о приоритетности дел. Разумеется, наглецом был мой кот — Пират, который жил со мной уже шестой месяц.
Как-то одним июльским вечером, мне в дверь громко постучали. Тогда я никого не ждал, да и заходили ко мне не то, чтобы часто. Изрядно удивившись, я открыл дверь. На пороге стоял мужчина достаточно крепкого телосложения, одетый в синий медицинский костюм. Поздоровавшись кивком он начал спешно объяснять в чем дело. Оказалось, что в больницу поступил вызов от моей соседки по лестничной клетке — Оксаны Марковны. В подробности посвящать меня не стали, лишь попросив помочь спустить ее на носилках к машине. Выбежав из квартиры в одних тапочках, я забыл даже закрыть дверь, а по возвращению — увидел белый комок шерсти, сидевший у меня на кухонной табуретке. Оказалось, что воспользовавшись моей беспечностью это четырехлапое создание забежало ко мне в дом. Выгонять его я не стал, решив приютить до тех пор, пока соседка не вернется. Но, к сожалению, после того вечера Оксану Марковну я так больше и не видел. Так я и обзавелся пушистым другом. Имя Пират прилипло как-то само собой из-за черного пятна вокруг правого глаза на полностью белоснежной шерсти.
Насыпав праздничную порцию корма Пирату, я уставился в холодильник, почесывая затылок и думая над своим завтраком
Не смотря, на сегодняшнюю дату, холодильник не предоставлял изобилия выбора блюд. Вероятно потому что заставить себя выйти в супермаркет, который был за углом, представляло для меня целое испытание, предполагающее необходимость лишний раз одеваться и выходить из квартиры.
Найдя два яйца, я предпринял попытку приготовить яичницу, но позавтракать мне было не суждено так как одно яйцо оказалось протухшим, а второе, видимо поняв, что за ним не следят, скатилось по краю стола и весело шмякнулось об пол...
Выругавшись, я вытер с полу свой не состоявшийся завтрак и принялся одеваться.
За окном шёл небольшой снег, хотя ближе к вечеру обещали настоящий снегопад. Нарядившись в пару свитеров и натянув куртку, я вышел из дому.
На лестничной клетке я стал свидетелем того, как два рослых мужика заталкивали в лифт ёлку. Что-то поздновато они, впрочем у меня самого она перестала быть атрибутом новогодних праздников с тех пор, как я съехал от родителей. Быть может потому, что я не отмечал эти самые праздники. Возможно из-за лени, а возможно из-за одиночества, следствием которого стала моя общественная некоммуникабельность. Когда-то я верил в чудеса, верил в людей и людям. Тогда я был ещё ребёнком, после чего сказка окончательно покинула меня.
(Трек - April Rain-Deadman On Vacation)
Выйдя из подъезда, я окинул взглядом уже привычный и давно знакомый пейзаж небольшого дворика, который являлся центром комплекса пятиэтажных панельных коробок, которые строили после 50-х годов.
Успевший чуть припорошить землю снег создал необычайно депрессивную серо-белую гамму цветов. Будь этот пейзаж картиной некого урбаниста эпохи пост-модерна, какой нибудь психолог наверняка бы счел правильным запретить ее для публичных выставок во избежание негативных психических последствий. Задав все-тот же серо-белый тон своему настроению, который никак не мог вязаться с предпраздничной суетой, я поежился от порыва ветра,забравшегося за шиворот моего пальто. Привычным движение, я задер воротник аж до ушей и поддавшись волне саморефлексии двинулся по ставшему обыденным маршруту.
Как я очутился здесь и почему все так?
Любопытно, что стало бы, умей любой ребёнок на начале своего жизненного пути заглядывать в будущее? Если бы жизнь была действительно честна с нами и действительно предлагала свободу выбора, а не её иллюзию
Если бы этот ребёнок видел, как малозначима золотая медаль за хорошую учёбу, как суетны и смешны попытки научиться чему-то, что никогда не пригодится.
Все это — ненужный багаж, пассив в памяти.
Что сделал бы, если б я-настоящий смог бы поговорить со мной-ребёнком и рассказать, что самыми важными навыками будут умение быстро бегать и стрелять на шорох?
Наверное, не стал бы поступать в ВУЗ, никаких лекций, конспектов, смешного знакомства в библиотеке, безуспешных попыток построить свое нечаянное счастье.
Я рассказал бы о том, как невовремя приходит беда — хотя к кому она приходит вовремя?
О том, что первые полгода после известия, что мать с сестрой сбило машиной, не стоило тратить на поиски водителя, скрывшегося с места аварии
О том, что нельзя слепо верить в людей, потому что эти люди предадут.
Я вооружил бы самого себя знанием и не стал бы ругаться с заместителем по учебной работе
И не пошёл бы в армию, оставляя за спиной крохи надежды о том, что все может наладиться.
В ту армию, что вытравила из меня остатки человека, взамен научив лишь исполнять приказы и поражать цель.
Может быть, тогда не произошло бы суда за нанесения телесных средних ответственному за мой вопрос офицеру.
Я носил свой условный срок, как ризу перед лицом Высшей Справедливости. Возможно, все могло быть иначе.
Мой отец привил мне тягу к этой Высшей Справедливости — и это было единственным его вкладом в мое воспитание.
Но не смотря на подлость его, на предательство, я продолжал верить в совесть, справедливость для всех.
Во мне что-то сломалось. Куда-то делся внутренний яростный огонь, что мог бы сделать меня карающей дланью, снова толкнуть на авантюру, преступление, на глупости. Я стал тенью себя прежнего, но не сдался. Лишив меня всего человечного, ублюдки в погонах дали мне новое.
Шло время. Я снова поступил в институт, сдал оставшийся год экстерном, после чего отправился в рекламную компанию. Даже смог обзавестись, как мне тогда казалось, серьёзными отношениями.
Таким образом было положено начало.
Ещё пару лет, пока один из моих бывших одноклассников не получил все-таки заместителя в районной СЭС
Замы, помощники, полпред, секретари — не сильные мира сего, а те кто носит им бумаги на подпись. И пишет эти бумаги.
Как сказал классик, миром правят лейтенанты и капитаны
А месть во все времена подавали холодной.
Я был тенью, трикстером, плетущим сеть на человека. Как когда-то сплел её ас Локи, кажется кто-то даже называл меня так. Разве что моя Сигюн оказалась не так верна и променяла блюдо с ядом на медовые посулы хлыща, не любившего её ни секунды.
Выйдя на площадь, я остановился и уставился туда, откуда медленно опускались белые хлопья.
А небо сегодня какой свежее. Какое равнодушное
Хотя глаз привычно уже отмечает окружение, выбирает возможные линии огня. И обычная площадь уже воспринимается как, "а это место неплохо простреливается".
Мои зовутся "Посттравматический синдром", которым меня наградили в одном городке рядом с горами.
Я - соринка в глазу общества, проблема и ненормальный, чуждый элемент.
Проблема в том лишь, что в этом мире больше не осталось действительно нормальных людей. Одни существуют, оплакивая себя при жизни, другие же берут от жизни все, зачастую даже больше, чем сами того заслуживают.
Я никогда не относился ко второму типу, при этом всеми силами пытался избежать первого. В конечном итоге руки были опущены.
Когда-то мой отец сказал, - "Если женщина ничего не умеет - она идёт на панель, а если же мужчина так ничему и не научился, то он идёт в охрану. Суть одна - спать за деньги"
Отыскав по объявлениям в газетах место, я устроился охраной в круглосуточный магазин на отшибе.
Зина - 63-летняя пенсионерка, одинокая женщина, а по совместительству продавец и мой единственный собеседник на время долгих смен. Стоит отдать ей должное, поддержать диалог она могла, да и не смотря на свой возраст огонь-баба. Была б она лет на 30 моложе, быть может и женился, чем черт не шутит.
Тем временем перед моими глазами уже показались знакомая вывеска «ПРОДУКТЫ» и шестерка бетонных ступенек, покрытых слоем льда, снега и грязи...
"Не все проблемы решаются силой. Не все в мире измеряется честностью"
Сегодня мне пришлось убедиться в этих словах в очередной раз.
Он вошёл в помещение, неся за собой запах перегара и сигаретного дыма, зрачки в его глазах были явно расширенны, в один момент мне показалось, что из них изливается сама тьма. Лицо перекошено, а безумный оскал, смешанный со страхом и гневом лишь дополнял и без того мрачную картину. Услышав отказ на то, чтоб ему отдали несколько бутылок — псих выхватил огнестрел.
«Тип 54» Или же как его еще называют — «Черная звезда». Звезда зиявшая на рукояти этого пистолета, лишь подтверждала это. Оружие, явно излучавшее ауру смерти было принято на вооружение в середине 1950-х годов и имело калибр 7.62мм, отличающийся неплохой точностью и пробивной способностью. В прочем, на такой дистанции, это не имеет значения. Наверное стоило попытаться договориться, но я уже сделал другой выбор, принял другое решение, поставив на кон все - прошлое, настоящее и будущее. Я несся к нему в надежде свалить бунтаря на пол и скрутить его.
Расстояние метров пять, а ощущение, что я марафонец и вот уже пробегаю второй десяток километров. Чувства здорово обострились, ощущение, что до того и так замедлившееся время и вовсе остановилось. Нас разделяет два метра, в последний раз оттолкнувшись от полу, я вытянул руку приготовившись схватить его и выбить оружие. Еще немного, пальцы практически коснулись его, как вдруг:
Два выстрела, два осколка звёздного неба в голову...
И лишь тихий, словно из колодца все сильнее отдаляющийся панический крик…
Аквамариновое небо, шелест прозрачных крыльев, она летит.
Бабочка, что легче пушинки. Она никогда не знала ни старости, ни бед.
И вот лапки застряли в чем-то вязком.
Паутина. Рывок, ещё рывок. Затишье.
А тут неплохо. Закат так красиво пылает, и паук ещё далеко…
Так мы попали в этот мир. Так мы выбираем – свобода или смерть.
Эта история — о возвращении домой.
