Доисторические океаны и звездная пыль: путешествие сквозь «Воображаемое время»
«Во времена безмолвия остается лишь воображать прошедшее время».
Выставка «Воображаемое время» в центре фотографии «Март» предлагает взгляд на время и место человека в его потоке. Участники: Сергей Зубов, Наталья Подунова, Анастасия Ростова, Татьяна Зобнина. Куратор выставки — Артем Беркович. По его словам, название проекта парадоксально: время в нем рассматривается и как физическая величина, и как субъективное переживание. Художники исследуют восприятие времени и образы, которые рождаются на стыке науки, мифа и личного опыта. Специально для «Екатарсиса» текст о выставке написала художница, фотограф и арт-медиатор Лёля Собенина.
На мой взгляд, самой интересной линией этой выставки стала серия «Моое» — научно-художественный проект о древнейшим периоде развития Земли, Уральского океана и Великого Пермского моря, существовавших на Урале в палеозойскую эру. Эта серия состоит из нескольких частей: черно-белые изображения затонувшего Урала фотографа Натальи Подуновой и художницы Анастасии Ростовой, сочетающие в себе фотографию и рисунок; фотограммы Натальи Подуновой, созданные без фотоаппарата на светочувствительной бумаге и саунд-арт-композиция «Уральский океан» Татьяны Зобниной.
Псевдодокументальные (мокьюментари) фотографии, соединяющие два временных пласта: современный Екатеринбург и эпоху, когда Урал был дном мирового океана, выглядят убедительно и «доисторическими», и подлинными. Используя научные данные, авторы визуализируют организмы, населявшие Землю миллионы лет назад. Название «Моое» подразумевает слово море, где у буквы «р» неким образом исчез вертикальный элемент, подобно тому, как разрушаются или растворяются любые природные материалы с течением времени.
Соседствующая рядом с фотографиями виртуальная модель Пикайи, предоставленная Дарвиновским музеем, одним из древнейших известных животных с признаками хордовых, предшественница рыб, птиц, млекопитающих и человека, выглядит как выдуманное существо: формат 3D-визуализации напоминает мультфильм, а сопроводительный текст отмечает, что она, вероятно, вела скромный образ жизни: питалась микрочастицами и избегала хищников, как и все мы. Лишь упоминание Дарвиновского музея добавляет ей достоверности.
Продолжает атмосферу затопленного, на этот раз не Урала, а античного города, Кирилл Леднёв в серии фотографий «В мире безмолвия»: погруженные на дно суфийские монахи, борцы за турецкую независимость, герои мифов древней Эллады — все они стали лишь основой для образования природного рифа и развлечения для туристов.
Серия «Звездная пыль» о научно-поэтическом синтезе Елены Акуловой была вдохновлена американским проектом «Слоуновский цифровой небесный обзор» по изучению звезд и галактик. Расщепляя свет звезд в спектрографе и анализируя линии отдельных элементов в полученном спектре, ученые могут судить о содержании тех или иных атомов в звездах. Звезды в основном состоят из водорода и намного меньшего количества более тяжелых элементов — углерода, азота, кислорода, фосфора и серы, которые являются важными и для земных живых организмов. Таким образом, делается вывод, что большая часть самых важных химических элементов, лежащих в основе жизни на Земле, появилась в недрах светил. Что позволяет создавать интригующие заголовки, вроде: «Человек на 97% состоит из звездного вещества!» или, цитируя текст Елены Акуловой: «86 процентов массы тела человека — это звездная пыль… — это золото, — и… миллиардолетний углерод». К сожалению, я не обладаю экспертизой, чтобы судить о корректности таких выводов. Визуально серия представляет собой цифровые коллажи, в которых персонажи уличных фотографий помещены в межзвездное пространство. А помещенные в контекст выставки про время оказываются застывшими между сиюминутным и вечным.
Похожее промежуточное состояние, между прошлым и современным занимает серия Сергея Зубова. Используя «картинный способ подачи», он предлагает искать просвет между отчаяньем и надеждой, ведущий к духовному росту. Удивительное косноязычие автора, как в тексте на этой выставке, так и в других его текстах, которые можно прочитать на его персональной страничке на сайте Союза Фотохудожников России, например: «чтобы творить что-то хорошее, нужно в этом существовать и всегда находиться в красивом», подчеркивается действительно красивыми изображениями с аллюзиями на живопись старых мастеров и живописцев XX века. При желании в них можно вычитывать мифологические или библейские сюжеты, где девушка с яблоком вероятно Ева, и так далее; было бы здорово, если бы подобная интертекстуальность была осознанной и декларировалась автором.
Последняя часть выставки — это работы Ильи Иванкина из серии «Баю-баюшки-баю» и «Люблю». Обе визуально близкие и тревожные, с хтоническими образами с живой структурой зерна фотоизображения и рыхлой композицией повествования. Автор сочетает в своих работах графику, скульптуру, лит-печать и последующую цифровую постобработку. Изображения, сформированные с помощью инфекционного лит-проявления, почти биологического, он уподобляет окошку микроскопа, а жутковатый текст русской колыбельной песни трактует как переходное, пограничное состояние, от реальности ко сну, от жизни к небытию.
Русская колыбельная не столько успокаивает, сколько пугает, наполняя затуманивающееся сознание скрытой угрозой. Течение времени на мгновение останавливается, возникает безмолвие безвременья.
