О любви к работе и детям, а также: отъебитесь от них ну

Время чтения: 7-8 минут

Самые нелюбимые дни на моей работе — это когда мне требуется сидеть в офисе весь день. Такое бывает не так часто, но всё-таки бывает, и каждый раз я чувствую, что к концу рабочего дня загибаюсь от скуки, боли в глазах и спине, а также ощущении какой-то бессмысленности.

Офисное время конечно же нужно: посмотреть тренинг-видео к урокам, которые я буду преподавать на этой неделе, подготовить их планы, попробовать самому сделать наиболее сложные эксперименты из конкретных уроков. Многие используют это время, чтобы социализироваться по полной и болтают с коллегами по полдня. Я так не особо умею, потому что интроверт, и время тянется очень медленно и устало. Поэтому, узнав, что на этой неделе мне надо будет провести в офисе три рабочих дня из пяти (январь, уроков ни у кого почти нет), я вымолил у менеджера, чтобы она послала меня хоть куда-нибудь хоть в один из дней. Добился своего: в 7:45 утра в пятницу должен быть в садике в двадцати минутах ходьбы от местного аэропорта и готовить science station с коллегой. Я буду показывать детишкам, что можно сотворить с сухим льдом, а коллега будет делать с ними слизняков. Учитывая, что освобожусь я уже в 12, считаю это отличным вариантом.

Работать с детьми — сложно. Чем их больше, тем сложнее. В прошлую пятницу у меня был урок с двадцатью второклашками в одной из билингвальных школ Шанхая. Это не мой класс, я заменял преподавателя, и слава богу: они просто невероятно громкие, и у них нет никакого уважение к учителю whatsoever. Я давал им пару уроков раньше, и каждый раз чувствовал себя слегка оглушённым и вымотанным после урока.

Одновременно с этим, однако, я чувствовал некоторый челлендж. Тип, как это: с классом в 45 человек в средней школе справлялся, а тут с 20 не могу? Поэтому этот раз я продумал так детально, как только мог. Минимум теории — только практика. К каждому опыту —быстрая инструкция, что делать, правила безопасности, а также вопросы, которые приведут детей к ответу "почему так происходит?". Конечно, утром оказалось, что всех материалов для урока нет, и пара наиболее клёвых опытов провести невозможно, поэтому мне пришлось переделывать план по пути. Но всё равно, думал я, должно быть сравнительно ок.

Что же...

Во время урока произошло две драки (в результате второй один из участников просидел около стенки минут десять, и моя китайская помощница разговаривала с ним всё это время), дети перевернули пару бутылок с водой, используемых для демонстрации воздушного давления, потеряли кучу бусин, сломали один насос из пяти и порвали три воздушных шара. 

Повышал ли я на них голос? Да, потому что иначе бы меня услышала только одна часть класса. Пытался ли я заниматься дисциплиной? Тоже да. И у меня даже выходило: было момента три во время урока, когда в классе стояла тишина и все меня слушали. Более того, дети правда поняли, почему меняются сезоны, как работает давление воздуха и схематичный цикл, через который проходит вода на нашей планете (кстати, этот цикл — это не всегда и не совсем правда, вот отличное видео на эту тему). 

Чувствовал ли я злость на детей? Нет. Раздражение, да. Но никогда не злость. Вообще, мне кажется, только плохие учителя по-настоящему злятся на своих подопечных. Про хороших не знаю, сам я пока к ним не отношусь, но я бывают показываю детям фэйковую злость. Иногда это и правда необходимо для поддержания дисциплины — или же у меня пока нет других хороших способов.

Могу ли я сказать, что класс удался? Наверное, скорее да. Он был не идеальным. Но он был неплохим. Дети провели три опыта, им точно было весело, и они поняли основные концепты урока. Так что я молодец. 

Потратил ли я всю свою энергию и потом сидел в офисе Шуэ и клевал носом пару часов, печатая этот текст и другие? Тоже да. Но всё равно это куда лучше, чем сидеть в офисе весь день.

Преподавательская работа забирает у тебя много сил, и это определённо стоит того. Я готов мириться с той необходимой частью административной работы, которую мне приходится делать. Цимес моей работы всё равно во взаимодействии со студентами, и в основном этот опыт стоит всех возможных проблем.

Родительская работа тоже отбирает много сил, думаю, куда больше, чем учительская. Я не думаю, что смогу быть хорошим родителем, пока во мне нет необходимого стержня, необходимого количества дзена и сил. Потому что какой бы тяжёлой ни была родительская работа, это не оправдывает то, что взрослые иногда делают с детьми.

В одну из прошлых суббот у меня выдалась свободная минута на туалет (не все такие везучие — у Грейсона, одного из наших китайских учителей, её не было), и я увидел отца и сына в мужском туалете, в области с раковинами. Сыну было года 2-3. Он ревел, прилипая к ноге отца. А отец страшно орал на него на китайском. Я обошёл их стороной, вслед за парой равнодушных поваров из ближайшего ресторана, которые разве что на пару секунд отлепились от телефонов, чтобы взглянуть на них. Все делали вид, что ничего не происходит; вокруг не стоял круг зевак, чего я вполне мог ожидать бы от китайцев во многих других случаев. Нет, все, как и я, уткнулись в писсуары или раковины. Кроме уборщика, который стоял, опираясь на раковину, смотрел на отца и сына, и неловко, умиротворительно улыбался. Но он тоже молчал.

Впрочем, что он мог сказать?

Мама ребёнка вышла из туалета и услышала крики отца и плач ребёнка. Она тоже прокричала: "В чём дело?" И мальчик рванул на её голос со всех ног, споткнулся о ботинки отца, упал на пол и зашёлся в рыданиях. Тот подобрал его с пола, перебросил через плечо и ураганом выскочил из туалета.

Наверное, мне не стоит делать никаких выводов или давать какую-то оценку. 

Разве что, одно: растить детей — это очень сложное и ответственное дело. Его очень просто зафакапить, особенно на этих ранних этапах. Я думаю, что ребёнок выучил, что его отец не является чем-то безопасным для него. Я знаю, что в моей детстве тоже были подобные ситуации, потому что наблюдал их в отношении отца с сестрой, и я знаю, что не доверял своему отцу никогда, не разговаривал с ним последние три года, у меня есть к нему много ненависти и нет жалости и сочувствия. (Ну и ещё, скорее всего, нет нормальных мужских образов в моей жизни, и я в целом не очень доверяю мужчинам). Связаны ли эти два факта? Я бы очень удивился отсутствия корреляции, но я, конечно, не специалист в раннем развитии.

Пожалуйста, не занимайтесь воспитанием детей, если у вас нет достаточно терпения.

Я буду честен: я пишу об этом сейчас, и в моих глазах стоят слёзы. И я вспомнил, когда так было в последний раз. Когда в моём классе с ко-учительницей Кэролайн была девочка, умная и достойно говорящая на английском. Она была так называемой sit-in — это когда родители хотят отправить своё дитё на настоящий пробный класс в нашей школе, а не просто демо, чтобы посмотреть, понравится ей или нет. У нас был очень даже неплохой класс. Там были немного сложные концепты, связанные с энергией (про трансформацию энергии, а также про потенциальную и кинетическую энергию), поэтому мы и не ожидали, что дети смогут объяснять их на английском. Понимание на китайском и умение отвечать на простые вопросы — этого достаточно. 

Эта девочка участвовала в уроке на сто процентов. Тянула руку, старалась отвечать на вопросы на английском, проводила эксперименты со всеми, ни разу не отвлекалась. Родители всех студентов зашли в класс после урока, мы провели для них презентацию нашей сегодняшней темы, потом все дети вышли, и осталась только мама этой девочки и эта девочка. Я вышел из класса, чтобы вернуть материалы для урока на склад, и когда возвращался, увидел Кэролайн. Она стояла за дверью и прислушивалась. Повернулась ко мне, шмыгая носом. В её глазах стояли слёзы. Оказывается, за те 3 минуты, что я отсутствовал, мама успела довести девочку до истерики вопросами на английском типа "Как называется тип энергии в батарейках?" и "Что происходит с энергией, когда я заряжаю телефон от пауэр банка?". I mean, fucking come on, she's like 7 years old. 

Мы вместе с Кэролайн и девочкой из customer service, говорили с этой мамой и девочкой минут 15. Я даже добежал до склада и принёс материалы для нескольких экспериментов, чтобы девочке было проще, и это были не какие абстрактные концепты, а конкретные вещи. Девочка ни была похожа на саму себя во время урока: сидела с красными глазами, шмыгала носом, отвечала тихо и на китайском. Мама, вроде бы, поняла меня, и даже осталась удовлетворена, но, правда, не решила покупать наш курс. Похуй на это, как можно так обращаться с собственным ребёнком? Даже если предположить, что это не первый раз, когда девочка узнаёт о типах энергии —, неужели любые знания стоят слёз?

Ох, я хотел закрыть эту тему несколько абзацев назад и не комментировать её, но злости не хватает просто блять.

Закончу-ка я на чём-нибудь светлом.

Я люблю детей. 

Да, я даже писал посты раньше, когда уходил из своей позапрошлой компании в среднюю школу, что де, рад, что больше не надо будет заниматься с маленькими детьми. И да, со взрослыми заниматься легче, пусть тебе и требуется больше квалификации. Но занятия со взрослыми – это довольно ровный процесс. Конечно, ты получаешь какие-то эмоции и отдачу от взрослых студентов, но уровень этих эмоций и фидбэка всегда будет довольно ровным и приглушённым. С детьми же ты можешь получить ураган эмоций в ответ, и здорово зарядиться от их любопытства и восторженности. Этого не так легко достичь в преподавании английского, зато довольно легко в преподавании STEM. И это определённо делает мою работу стоящей того.

Начал с любви к работе, ей и закончил. Люблю, когда всё в мире гармонично.