Возвращение побеждённых

На заре развала Советского Союза, когда «сёстры-республики», радостно разбежавшись из родного дома, упали в объятья первого встречного, Украину пыталась ласкать канадская диаспора, активно проводя родственные параллели и распевая дифирамбы прекрасной жизни в демократическом сообществе, исповедующем западные ценности.

- Прочь от Москвы! Долой тоталитарное наследие! Вперёд на Запад! – зазывали они и получали поддержку. А как иначе? «Украинцы, наши, в далёкой Канаде смогли, а мы же что, хуже них!» – крутилось тогда в голове жителей бывшей уже на тот момент УССР, и прикрыв глаза в радостных грёзах, они потянулись на эхо соловьиной заокеанской песни…

Я сам помню, как учитель украинского языка и литературы (запрещённых в УССР, по версии института Вятровича), начиная с 1992 года (заметьте, как быстро методпособия были внедрены в ГорОНО и РайОНО), вела с нами, учениками, диалоги о тяжёлой доле украинцев Саскачеванщины, Манитобщины и Британской Колумбии, оторванных от дома, неистово скучающих по родной земле, мечтающих о возращении в лоно свободной от Москвы и независимой от «совка» Украины. К слову, я за последние 30 лет так и не увидел массового переселения канадских украинцев в Украину, а вот стабильность перемещений украинских украинцев в Канаду, что говорить, на лицо. Но то такое…

Но вопрос, который возник, в другом. Кто же они – эти переселенцы и какое отношение имеют к украинству, учитывая факт, что само понятие «украинцы», как мы знаем, появилось только после 1915 года и то благодаря активным действиям австрийского правительства. Предугадывая отсылки к Шевченко и различным объединениям славянского толка, возникшими в середине 19 века, спешу потушить зарево пожара, т.к. понятие «Украина» (или «Вкраина») существовало на территории Малороссии, а путь в Канаду начался с земель Австро-Венгерской империи, из села Небылов (ныне Рожнятовский район, Ивано-Франковской области) и имел три волны. Первая волна стартовала в 1891 году, когда Иван Пылыпив и Василий Еленяк, «разведав» новые горизонты, вернулись домой, забрали родню и стимулировали массовый исход соотечественников с насиженных мест в конце 1890-х годов. Тогда (и до 1914 года) уехало 170 000 галицийцев, русинов, бойкив, лемкив и остальных народностей, населявших тот угол Австро-Венгрии. Вторая волна принесла в Канаду 70 000 человек, к которым уже присоединились и жители Волыни, а третья волна 1946-1950 годов была самой массовой. По разным данным, до 800 000 переселенцев осело на северных территориях Америки. И вот эти 800 000 считают себя украинцами, а вот какие они украинцы мы и разберём сейчас.

С момента раздела Галиции между Польшей и Литвой и до Первой Мировой войны на территории региона сохранилась самобытность народов, населяющих его. Жители, в большинстве своём, сберегли православную веру, язык, традиции и идентифицировали себя как русины – потомки государства князя Данилы - Малой Руси (Руси). Даже сотни лет угнетения не смогли кардинально подорвать существующие устои. Изменить ситуацию удалось только после 1881 года, когда Австрия в союзе с Германией увидела в имеющемся русофильстве угрозу и всеми возможными (и невозможными) методами начала изменять код нации, насаждая украинство. То есть мы теперь понимаем, что с 1891 по 1914 и в межвоенный период в Канаду уезжали русины, бойки, лемки, гуцулы, а те, кто успел стать украинцами, быстро возвращались к истокам, вспоминая, кто они и кем на самом деле являются по культурному и национальному коду. Но сколько их там оказалось? 240 000. 240 тысяч мирных людей, отдавших себя труду и заботе о семье где-то за океаном. Что они могли рассказать своим детям? Уверен, что истории эти передавали тужливый гул трембит, шумный рокот горных рек, вкус холодной воды и запах сена, красоту лесов и долин таких родных, но таких далёких Карпат.

Мирный человек и рассказывает о мире. Рассказывал… До того момента, пока 800 тысяч украинцев, одномоментно, не прибыли в Северную Америку. Что могли противопоставить русины огромной массе бывших солдат SS, полицаев, хиви (коллаборационисты, перебежчики, добровольные помощники вермахта — Hilfswillige), бандеровцев, которые последние пять лет активно занимались убийствами «комиссаров, коммунистов и жидов» поляков или просто несогласных людей?

Что они, русины, могли дать в культурном плане нелюдям, которые искренне ненавидели настоящих украинцев, забравших у них право безнаказанно грабить и убивать? Они, эти 800 000 отбросов, считали себя настоящими украинцами, а все остальные имели неправильную форму черепа. Они уже были наполнены искусственным понятием превосходства собственной расы над другими и не принимали ничего, кроме собственных убеждений. У них руки были в крови по локоть, и они этим гордились. Об этом они рассказывали своим детям и внукам. Не о красотах Карпат пели их женщины у колыбели, а о запахе мертвечины схрона, не грусть трембиты звучала в их песнях, а ненависть к Советской Украине, защитники которой отобрали у них награбленное и заставили бежать без оглядки на другой континент. Эта наволочь вернулась тогда в 1991, и потомки убийц сейчас формируют будущее Украины, рисуя образ русского, как врага.

Побеждённые вернулись…

Pan Sutulowsky. Специально для «Истории Украины», 2021.