Ghoat из Encoffination о ритуализме, подлинной работе со смертью и музыке
Encoffination умеют звучать так, будто они пролежали в земле задолго до того, как их музыка была записана. Этот дуэт предлагает свою интерпретацию дэт-метала, замедляя темп и наполняя звучание густой, миазматической атмосферой. Гитарист и вокалист, известный под псевдонимом Ghoat, убеждён: всё здесь — о смерти, её звуке и духе. В интервью Джонатану Хорсли для DECIBEL ( Decibel magazine -ежемесячный журнал о тяжёлом металле, издаваемый филадельфийской компанией Red Flag Media с сентября 2004 года) он рассказывает не только о создании второго альбома O’ Hell, Shine in Thy Whited Sepulchres, но и о своей повседневной работе в похоронном бизнесе, а также о том, как этот опыт повлиял на его восприятие тематики Encoffination. Он далёк от образа патологического извращенца - напротив, его личный контакт со смертью, по его словам, делает его более человечным.
Encoffination звучат гораздо более абстрактно, чем большинство дэт-метал-групп. Какая философия стоит за вашим звучанием?
Я использую те же риффы, что и в Father Befouled - гораздо более техничной дэт-метал-группе, где я тоже играю. Они схожи, но здесь всё замедлено. Мне не хочется повторять то, что уже делали другие. Я стремлюсь к чему-то новому для слушателя, не хочу пересказывать старые идеи. Но при этом важно, чтобы это было по-настоящему уникальным, а не просто жестом вроде: «Эй, смотрите, мы делаем что-то необычное!» Мы с барабанщиком оба играем в Father Befouled, и эта группа звучит почти как Incantation - нас даже критиковали за это, но в этом и был смысл. Incantation - одна из моих любимых групп, и я хотел создавать такую музыку. Однако с Encoffination я поставил другую цель: писать музыку, которая не будет похожа ни на что другое.
Какие условия вам необходимы для творчества в Encoffination?
Мне нужно одиночество и тишина. Время на размышления и сочинение. Особенность Encoffination в том, что здесь нет места внешним влияниям. Я не слушаю какую-то группу и не думаю: «Хочу писать такие риффы» или «Хочу сделать вокал в таком стиле». Я не допускаю ничего постороннего. Это чистое выражение. Барабанщику я даю чёткие указания: «Не слишком быстро, не слишком медленно». Никакого бласт-бита. Скорость никогда не достигает экстремальных значений, но при этом это не просто дум-метал. Думаю, так и формируется наше звучание.
Гитарный звук у вас поистине устрашающий (в хорошем смысле). Вы намеренно используете старое аналоговое оборудование?
Усилителю, на котором я записываюсь, уже лет 25, но мы не пытаемся специально звучать «олдскульно». Мы просто делаем то, что делаем, и так это звучит. Это естественно для нас. Мы записываем материал, выпускаем его - и вот результат. Я не трачу на это огромные деньги. Мастеринг и сведение минимальны. Главное - чтобы звучание было мрачным и бездонным. Ведь в этом и есть суть дэт-метала.
2011- «O' Hell, Shine in Thy Whited Sepulchres»
Вы сыграли лишь один концерт и записали его. Планируете ли вы ещё живые выступления?
Да, мы играли только один раз. Пока не знаю, повторится ли это.
Как вы оказались в похоронном бизнесе?
В старших классах я хотел стать директором похоронного бюро, но тогда не сложилось. Спустя 10–12 лет я осознал, что это действительно моё призвание. Это не связано с дэт-металом или моими увлечениями - просто карьерный путь, который я выбрал. Я спокойно отношусь к смерти. Моя работа - не только возиться с мёртвыми телами (хотя я делаю это ежедневно), но и взаимодействовать с родственниками, заниматься организационными вопросами. Интересно наблюдать, как устроена система, насколько хрупко человеческое тело. Мы видим патологии, причины смерти -но как только тело попадает к нам, всё заканчивается. После больниц, хосписов, лечения мы - последние, кто о них заботится. Мы приводим их в презентабельный вид.
Это антитеза дэт-металу, где речь о крови, разрушении, болезненности. Encoffination - о теории смерти и процессе умирания. Не о медицинских учебниках и текстах песен.
Эта работа делает вас бесчувственным или, наоборот, пробуждает в вас что-то человеческое?
Меня забавляет, когда музыканты провозглашают: «Смерть - это реальность», но сами никогда её не видели. Для них это абстракция, тема для песен. Они не держали в руках мёртвое тело, не оставались с ним наедине. В этой работе нужно найти баланс. Нельзя полностью отключать чувства - иначе ты не сможешь работать. Но и нельзя позволять этому тебя сломать. Никто не равнодушен к смерти - даже если они так говорят.
Смерть пугает всех. Никто не хочет умирать. Это единственное, что неизбежно ждёт каждого. Одни живут в страхе, другие - будто завтра не существует, третьи - будто они бессмертны. Если слишком много об этом думать, можно сойти с ума. Я сталкиваюсь со смертью ежедневно и понимаю, что тоже умру. Видел всё. Это заставляет задуматься: «А вдруг я лягу спать и не проснусь?» Но нельзя позволять этим мыслям захватывать разум.
Вы дистанцируетесь от своей профессиональной жизни?
Я не скрываю это, но и не афиширую. Моя отрасль очень консервативна. Если я мизантроп и равнодушен ко многому, то работа в похоронном бюро, как ни странно, помогает мне оставаться человеком. Мне нравится помогать людям — это противоречит моей музыке и образу жизни, но даёт чувство удовлетворения. Я не самый счастливый человек, но нахожу радость в том, что делаю. И нет, мне не нравятся трупы - я не психопат. Меня увлекает научная и практическая сторона работы.
Люди не понимают суть вашей профессии?
Да, они не осознают, что мы делаем то, на что никто другой не готов. Когда кто-то умирает, кто-то должен прийти и забрать тело - и это я. Меня могут разбудить в четыре утра, чтобы я поехал к кому-то домой, где мать лежит мёртвая в ванной.
Это изменило ваш взгляд на жизнь?
Я стараюсь не переживать о ерунде. Люблю свою работу, семью, в целом я обычный человек. Но мне плевать на политику, президента, церковь, деньги. Меня радует только музыка и работа. Однажды я умру - как и все.
Что нового вы добавили в звучание после Ritual Ascension Beyond Flesh?
На этом альбоме я экспериментировал. Гитара звучит чище, больше атмосферы, убрал некоторые сэмплы. Тексты стали более связными — не линейно, но они перекликаются. Я хотел, чтобы альбом воспринимался как единое произведение, а не просто как набор песен. Добавил гармонии в гитары, более высокие ноты, чтобы не было монотонного давления. Вокал тоже изменился — не только низкий гроул, но и шёпот, проговаривание. Я хотел разнообразить звук, не теряя сути.
Ритуальность остаётся ключевым элементом.
https://www.facebook.com/templeofencoffinment