Почему лоси ломанулись в кэш?
Статистика — вещь упрямая, но иногда она кричит. Данные ЦБ о пятикратном росте снятия наличных — это не просто цифры.
Это сейсмограмма социального страха. Это звук миллионов ног, бегущих от надвигающегося цунами. Люди, повинуясь древнему инстинкту, забирают свои ресурсы из системы, которая перестала быть хранилищем и превратилась в капкан.
Представьте себе мир Франца Кафки, перенесенный в банковское приложение. Моему коллеге блокируют переводы за попытку отправить тысячу рублей — сумму, на которую сегодня едва ли можно купить достойный обед. Почему? Потому что бездушный алгоритм, этот новый цифровой идол, счел транзакцию подозрительной. Банковский ИИ, не знающий ни этики, ни сострадания, одним байтом отсекает человека от его кровеносной системы — финансов.
Здесь работает зловещий силлогизм:
- Жизнь современного человека невозможна без денег.
- Банки полностью узурпировали контроль над движением денег.
- Следовательно, банки держат в заложниках саму жизнь человека.
Мы оказались в ситуации перевернутой презумпции невиновности.
Не банк доказывает, что вы преступник, а вы, унижаясь, доказываете, что заработали свои средства честным трудом.
Вы — проситель перед закрытыми вратами Замка. Ситуация доходит до гротеска. Финансовые корпорации, эти колоссы на глиняных ногах, ежегодно допускают утечки терабайтов наших персональных данных. Наши цифровые души гуляют по черному рынку, питая мошенников и, опосредованно, террористические ячейки.
Но разве мы слышим извинения? Нет.
Вместо этого нам навязывают нарратив «борьбы за безопасность». Но давайте сорвем маски. Это не забота, это строительство цифрового Паноптикума. Эквилибристика слов о «мошенниках» — лишь дымовая завеса для истинных целей технократической элиты, будь то глобалисты, адепты каббалистических течений или сайентологические архитекторы нового порядка.
Их цель проста и ужасна в своем цинизме:
абсолютная прозрачность жертвы при полной непрозрачности палача.
Им уже мало наших паспортов. Им мало наших голосов и лиц. Теперь они требуют наши ладони. В этом есть мрачный символизм, отсылающий к древним пророчествам: контроль над рукой — это контроль над действием, над волей. Создание цифрового профиля, включающего биометрию и медицинские данные, — это не сервис. Это оцифровка человека, превращение личности в набор предсказуемых переменных.
Эльвира Набиуллина может называть это «перегибами», но социологи видят здесь закономерность. Это не баг системы, это её фича. Мы наблюдаем финальную стадию монтажа модели тотальной власти, где «выключить» неугодного человека можно будет одним кликом мыши, лишив его доступа к еде, лекарствам и передвижению. У кого в руках информация и рубильник от ваших денег — у того и реальная власть, превосходящая власть любых императоров прошлого. Наличные деньги сегодня — это не просто бумага.
Это последний бастион анонимности, осколок утраченной свободы в мире, где каждый ваш вздох записан в блокчейн.
И пятикратный рост снятия наличных говорит нам об одном: люди готовы только цепляться за иллюзию.
Или всё таки Эквилитор?
