February 29, 2024

Про солдата

Был тёплый вечер. Весна в этом году началась поздно, потом похолодало, и вот опять тепло. Прошла Пасха, близились майские праздники. В лесу ещё местами лежал снег, пахло сыростью, быстро темнело.

Сергеев бежал, не глядя под ноги, то спотыкаясь о кочки, то проваливаясь в снег, то наступая в лужи ли проваливаясь в грязь. Этот лес Сергеев знал хорошо, он вырос рядом, в деревне ***. Давно, в раннем и уже почти забытом детстве Сергеев заблудился здесь, собирая ягоды. Весь в слезах он плутал между деревьями, звал на помощь мать. Но ему никто не отвечал. И только через несколько часов, к вечеру он всё-таки вышел из леса. Его переполняла радость, он вернулся домой, где уже родные и соседи вместе с участковым стояли на ушах.

Страха перед лесом у Сергеева не возникло, он потом ещё частенько уходил вглубь леса и за ягодами, и за грибами. Пережитое скорее расположило его к лесу, нежели отпугнуло. Ему нравился здешний запах, наэлектризованный воздух после дождя, Сергееву нравилось здесь и просто гулять. Но сейчас он не замечал красоты весеннего и столь любимого леса.

Деревья мелькали перед глазами, Сергеев бежал и уклонялся от топорщащихся острых веток, несколько раз они оцарапали ему лицо. Он прерывисто дышал, справа в животе уже давно неприятно кололо.

И вот Сергеев споткнулся, зацепившись о какую-то корягу. Он упал на жёлто-бурые прошлогодние листья, выцветшую еловую хвою, на землю. И она прохладой дохнула ему в лицо. Перевернувшись на спину, сквозь паутину веток он увидел сереющее небо.

Так он пролежал несколько секунд, тяжело сглатывая и восстанавливая дыхание. Сердце всё еще колотилось где-то там под мокрой одеждой, и только сейчас Сергеев заметил, как взмок от бесконечного бега. И сразу спиной почувствовал холод. И вдруг – закашлял.

Кашлял он долго, и с мокротой. Потом достал из нагрудного кармана мятую пачку сигарет, вытащил одну и закурил. Горький дым сразу обжог горло. Но курил Сергеев с наслаждением, каждая затяжечка была в радость. Докурил до самого фильтра, когда уже почти обжигало пальцы и губы, бросил фильтр в лужу. Ещё две минуты, решил для себя Сергеев, и уставился в расчерченное ветками темнеющее небо.

И снова ветки замелькали в глазах, снова ноги попадали то в снег, то в грязь, снова Сергеев бежал напрямик, не выискивая удобной дороги. Он снова тяжело дышал, пар выходил изо рта, а в горле гулял холодок. Совсем стемнело, а в лесу заметно похолодало.

Сергеев не чувствовал усталости, хотя мышцы его уже давно болели от напряжения. Вторые сутки Сергеев не спал, глаза он закрывал минуты на две-три, когда отдыхал или курил. Все остальное время он бежал. Сергеев бежал домой, где была больная мать. А они не виделись больше года.


Сергеев служил в соседней области. За год его службы он повидал и узнал немало – и дедовщину сослуживцев и беспредел командиров. В его взводе двое «молодых» покончили собой. Сергеев продержался этот год, терпя издевательства и побои. Он не раз давал себе слово, что никогда таким не станет… и не стал, просто закрывал глаза на то, что делают другие.

А тут его взвод должны были отправить в Чечню. Сергеев попросил три дня отпуска, чтобы съездить к матери. Но ему отказали. «Отказали в простой человеческой просьбе. Только бог ведает, вернётся он оттуда или нет», - стучало сейчас в голове. Предложили отправить телеграмму или позвонить.

Писать Сергеев матери не стал, и звонить тоже: как ей объяснить, что это не опасно? Ведь это война, и все это знают, и все знают, что на войне убивают…

Когда Сергеев услышал отказ на свою просьбу, то сразу решил, что будет делать. Ему стало безразлично, что будет потом. Главное, что он увидит мать. А потом… что Чечня, что штрафбат – все одно. Он всегда вспоминал цитату из школьного учебника по истории: «После меня хоть потоп…»

И вот Сергеева ставят в караул. Когда его товарищ засыпает в будке, Сергеев крадет у него рожок с патронами, и бежит. Самовольно оставляет воинскую часть. Полностью отдавая себе отчёт, что за этим поступком последует.

Ночь. Трасса пуста, изредка проносятся грузовики дальнобойщиков, разрезая темноту светом фар. Сергеев сперва бежал рядом с дорогой, прячась в кустах. Утром, когда поймут, что он бежал, организуют погоню. Но это утром… поэтому он должен убежать как можно дальше от части. И Сергеев бежал, бежал домой.

Утром по дороге промчались две машины военной полиции и следом грузовик с солдатами. Сергеев притаился от воя серен в кустах, выжидая, пока они скроются. И тогда он решил бежать через лес.


Деревья стали реже, лес заканчивался, значит вот-вот появится деревня. Сергеев прислонился к сосне, и опустился на землю, положив рядом «калашников». Вот я и дома, подумал он, закуривая последнюю сигарету.

Потом ползком подобрался к самой окраине леса. Стемнело, в домах горел свет. В деревне было тихо. Напрягая зрение, боец Сергеев пытался разглядеть людей на улицах. Никого. Возле его дома тоже никого. Что-то не так, подумал Сергеев, меня же ищут, и здесь должны ждать… где же они?

И тут он различил возле соседского забора какую-то тень. Сергеев прижал к щеке автомат. Его ждали. Теперь он разглядел чуть в стороне, на соседней улице фургончик с мигалкой на крыше. Капот военный «зилка» торчал из-за поворота. А вот ещё дальше «пазик» с синей полосой, из которого вышел человек в камуфляже и каске, что-то начал говорить в рацию.

Сергеев задумался. Неравный бой, противник имеет численное превосходство. Он пытался вспомнить, что рассказывали на занятиях в учебке, курс молодого бойца и прочая ерунда. Но в голове полная каша: занятия, какие-то боевики с пальбой, Рэмбо в лесу...

Как прорваться в дом? Боевых навыков Сергеев не имел, на стрельбы их возили всего-то два раза. Сергеев лежал, прижимая к щеке автомат, и смотрел на горящие окна своего дома.


Вся округа утопала в тишине, даже собаки почему-то нигде не лаяли. Омоновцы лежали в кустах, ожидая приказа. Но рация молчала, иногда шипела словно змея. Им всем очень хотелось курить.

Вдруг от леса отделилась тень. Все напряглись… и вспыхнул прожектор, выхватив из темноты кусок леса, и человека с автоматом. Солдат остановился, подняв вверх руки.

Рация шипела… никто ничего… бойцы приготовились…

Прожектор светил прямо на маленького парня. И вот солдат сделал первый неуверенный шаг. Рация по-прежнему молчала...

Второй шаг, но тут он как будто оступился… руки его с автоматом опустились…

Тишину разрезал одиночный выстрел. Солдат упал. И сразу залаяли собаки.

А рация продолжала шипеть по-змеиному…

2005 год