О видение.

Этим текстом я открываю цикл материалов о видение — сердцевине и центральном элементе фотографии. Я не буду экспертно рассказывать тебе о том, на каких ресурсах искать последние тренды, как вербовать клиентов, наращивать подписоту и косплеить мастеров маникюра объявлениями в инсте типа «Осталось последнее окошко на среду, на 12, запись в директ».

По ходу этого цикла я буду честно делиться с тобой тем, что поняла и узнала сама, исследуя фотографию, себя в ней и через неё. А ещё наблюдая за тем, как работают мои гипотезы и методы в жизнях десятков совершенно разных людей, которые проходят Chics Pics или оказываются в моём объективе.

Вступление

Прежде чем делиться тут такими важными вещами, честно будет рассказать о своём опыте и бэкграунде. Этот текст для тех, кто спрашивает, кто такой фотограф и кто может именовать себя этим словом, с какими тупиками приходится сталкиваться в процессе и сколько времени на всё уходит. А ещё этот текст, для тех, кто боится ошибок и падений на пути. Не бойтесь и не сомневайтесь — всё это будет.

Важно со старта приучать себя ошибки переплавлять в опыт, а падения трансформировать в возможности. Иногда, чтобы взглянуть на ситуацию под неожиданным углом, нужно сменить ракурc. Позиция снизу этому крайне способствует.

Я занимаюсь фотографией больше 12 лет. Каждый этот год важен, но говорить в основном я буду о последних трёх — об активном периоде исследований, открытий, поиска аутентичности и самости через фотографию. О том времени, когда фотография из профессии перешла в разряд pain in my ass, стала тем делом, ради которого постоянно выхожу за рамки собственного комфорта, могу не спать по ночам, проживаю каждую плёнку, которую фотографирую, и человека, который ко мне приходит.

Казалось бы, и десять лет назад, и сейчас я продолжаю заниматься одним и тем же делом — фотографирую. Но, как сказал БГ, «между тем, кем я был, и тем, кем я стал, лежит бесконечный путь».

Мои первые девять лет в фотографии были посвящены обучению, пробам и поискам. О фотографии я не знала практически ничего. Я не знала, как настраивать камеру или подбирать оптику, как работать с человеком в кадре или управлять освещением во время съёмки.

Я знала только то, что мне нравится плёночная фотография. Я купила среднеформатный «Киев 6С» и стала снимать интересных мне людей. Это превратилось в проект Inspirational Book — о людях, которые до 30 лет успели разобраться, чего хотят от жизни и куда им идти. Их интервью в духе «Правил жизни» Esquire я иллюстрировала плёночными портретами. Фотография в данном случае была попутной песней наших встреч и разговоров — я не думала сильно много о том, какой должна быть картинка. Я решила, что моя честность будет ответом на честные рассказы героев книги — к съёмкам не готовилась, импровизируя от раза к разу и опираясь чисто на ощущения.

Отсняв Inspirational Book, я поняла, что чутьё — чутьём, но мозги никто не отменял, и мне нужно учиться фотографировать. Желательно в ускоренном режиме и стрессовых условиях, когда нет возможности отнекнуться от задачи и времени поныть о том, как ты устала.

Моей школой стал The Village. За день у меня бывало три-четыре съёмки, при чём первая могла быть интерьерной, вторая — food, третья — портретной, а четвёртая — какой-нибудь предметкой типа шмота из модного концепт-стора. Результат должен быть таким, чтобы тянуло на хороший эдиториал — будто снимали в студии, только без студии, будто бы снимки особо не обрабатывали, но при этом так, чтобы был массаж для глаз. Словом, это история о том, как слепить пулю из подручных материалов. Я лепила 24/7 на протяжении полутора лет.

Когда этап обучения был пройден, а жанровые съёмки освоены на хорошем уровне, я совершила новое открытие.

Невозможно быть и швецом, и жнецом, и на дуде игрецом. Я чётко осознала, что нельзя быть фотографом всего. Нужно было на чём-то остановиться. Чтобы разобраться, что из этого моё и избавиться от лишнего, я стала испытывать на прочность жанр за жанром.

Сделав десятки food-съёмок для изданий, рекламы и ресторанов, я пришла к выводу о том, что еда — это не моё. Всё шло отлично, но внутри не ёкало. Я не бежала на съёмку, как на свидание, влюблённой и вдохновлённой. Скорее, я ходила на деловые рауты с фотографией, за что мне неплохо платили. И однажды я просто перестала приходить. Жаль ли было ставить крест, проделав столько работы? Нет. Решение прекратить отношения с этим жанром избавило меня от лишних дум и сэкономило огромный ресурс, освободив руки для дальнейших поисков. Я убрала снимки еды из своего портфолио и закрыла тему.

В отношениях с фотографией — как в отношениях с человеком. Ты либо любишь и принимаешь, делая их частью своей жизни, либо расстаёшься. Можно пойти по третьим путям — ради денег, ради опыта, ради чего-то ещё, но зачем это всё, если движка всё равно нет?

Второй проверку на прочность проходила интерьерная фотография. И она её прошла. Я втянулась настолько, что это занятие было одним из основных на протяжении последующих семи лет. За это время я успела посотрудничать с дизайнерами и архитекторами, от проектов которых действительно ёкало внутри.

На этом этапе я придумала себе довольно дерзкое правило — бралась исключительно за те проекты, которые могла без компромиссов помещать в портфолио. Такой подход, конечно, отсекает значительную часть потенциальных заказчиков, но к этому времени я успела понять, что сами по себе деньги меня не мотивируют. Меня цепляли интересные задачи, с которыми интересно было справляться.

Интерьерная фотография, с одной стороны, стала сферой для роста, с другой — сферой, в которой я на протяжении нескольких лет пряталась от того, что интересовало меня больше всего — от портрета. Но нужно было ответить себе на множество неудобных вопросов, прежде чем приниматься за это всерьёз. Я хотела снимать людей, но отдавала себе отчёт в том, что слишком зажата и закрыта для честной работы с другими. Мне не хотелось штамповать красивые картинки с красивыми лицами, как это происходило в The Village.

Мне хотелось снимать с людей слои и рассказывать их истории, показывать им самих себя и всю силу их красоты и состояния «я есть». Но сложно разглядывать красоту других, постоянно спотыкаясь о собственные несовершенства. Сложно ценить истории других, когда не можешь до конца проартикулировать свою. Невозможно констатировать «я есть» другого человека, пока не ощущаешь в полной мере собственного.

Я срезала количество интерьерных съёмок, родила ребёнка и очутилась в кресле у психотерапевта. В плоскости человеческих историй о силе и слабости психотерапия — один из лучших способов разобраться, что к чему. В итоге я подсела настолько, что из пассивного клиента превратилась в активного изучающего и практикующего. Все методы, которые кажутся мне рабочими и эффективным, я сначала применяю к себя, и если оказывается, что они работают, начинаю применять к людям, которых снимаю, и в Chics Pics.

Волшебство и смысл начинаются тогда, когда понимаешь, что фотография склеивает тебя изнутри, исцеляет — неважно при этом, ты фотографируешь или стоишь перед объективом.

В Chics Pics Trip я не учу других фотографировать. Моя задача, скорее, проводить людей через череду их собственных рефлексий и открытий, через которые они ищут фотографию в себе и себя в фотографии. Работа над поисками и фиксацией видения — один из самых важных инструментов, который красной ниткой проходит через Chics Pics.

Психотерапия — ещё одна точка, из которой я исследую видение и подхожу к фотографии. Она помогает быстро понимать и реагировать на боль других людей словом и снимком, подмечать их хрупкость и суперсилу; формулировать ценности и нащупывать аутентичность. Пару лет назад девочки на курсе назвали его photohealing trip — более хлёсткую характеристику Chics Pics Trip и не придумать.

Chics Pics из girls only курса по фотографии превратился в исследовательскую лабораторию, пространство со своим вайбом и людьми, которые приходят сюда не за слащавыми картинками с размытым фончиком и красивенькими бликами, а ищут силу и правду о самих себе.

Добро пожаловать в мой мир, который построен на умение видеть силу и красоту во всей их честности.

To be continued...