Александр Чеков, преподаватель Кафедры международных отношений и внешней политики России МГИМО
В рамках X Международной конференции «Международная неопределенность 2026» состоялась сессия «Американо-китайское противостояние – новый виток?».Александр Дмитриевич говорил о военной стратегии Китая вокруг Тайваня, усилиях США по его сдерживанию и связанных с этим региональных рисках.
Исторический опыт, например, Англии и Германии перед Первой мировой войной, показывает, что тесные торговые связи не являются гарантией политического или военного сдерживания. Опираясь на эту аналогию, можно рассматривать и современную ситуацию вокруг Тайваня.
В американской аналитике долгое время доминировал сценарий прямой китайской десантной операции через Тайваньский пролив, основанный на опыте кампаний КНР 1950-х годов. Однако к концу 2010-х годов этот подход был пересмотрен: по состоянию на начало 2025 года возможности военно-морской десантной переброски в первой волне оцениваются примерно в 20 тыс. человек, мало больших десантных кораблей, ограниченная численность морской пехоты, что указывает на ограниченность десантного потенциала НОАК. Это подкрепляет вывод, что Китай делает ставку не на захват острова штурмом, а на комбинацию морской и воздушной блокады, ракетного давления и недопущение вмешательства США. Так, например, в 2025 году Китай ввел в строй третий авианосец собственной разработки и начал строительство следующего — вероятно, первого китайского авианосца с ядерной энергетикой, а также активно обновляет атомный подводный флот, появляются новые автономные подводные системы, например, способные перерезать кабели на глубине до 4000 метров. А с начала 2020-х годов НОАК регулярно отрабатывает сценарии широкомасштабной блокады Тайваня, охватывающей не отдельные участки, а весь периметр острова.
Опыт третьего Тайваньского кризиса 1995-1996 годов, когда американские авианосные группы беспрепятственно прошли через пролив, показал уязвимость Китая и стал ключевым мотивом нынешнего наращивания противокорабельных ракет и регионального ракетного потенциала. В ответ Китай сосредоточил усилия на формировании зоны воспрещения доступа и манёвра. Важными элементами стратегии стало размещение противокорабельных и баллистических ракет средней дальности (DF-21D, DF-26), развитие подводных сил, разведывательно-ударных контуров и морской авиации.
Соединённые Штаты формируют комплекс мер для сдерживания Китая ещё на стадии подготовки к операции против Тайваня. В частности, в регионе уже развернуты наземные ракеты средней дальности, включая размещение в Японии с дальностью до 3 500 км, что позволяет покрывать в том числе Тайвань, Корею и весь российский Дальний Восток. Параллельно создаются многосферные оперативные группы — на данный момент четыре, причем как минимум две будут работать в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Военная мощь усиливается за счёт восстановления судостроительной программы, возрождения флота и разработки новой тактической ядерной ракетной системы морского базирования. Стратегическая авиация наращивается: предусматривается покупка более 100 новых бомбардировщиков B-21. Это все позволяет управлять региональной эскалацией. Одновременно США активно развивают региональные альянсы и партнёрства, включая Японию, Великобританию и Австралию, с возможностью присоединения Южной Кореи.
Для России ключевые риски связаны с усилением американского ракетного присутствия в Восточной Азии и институциональным сближением США с региональными союзниками. Это повышает давление на российский Дальний Восток, создавая дополнительные уязвимости в случае региональной эскалации.