Оперские байки Анатолия Казакова к дню уголовного розыска

С подполковником в отставке Казаковым Анатолием Михайловичем, легендой хабаровского сыска, мы тесно стали общаться уже после службы в органах. На дворе полным ходом шла «перестройка», «кучковались» не только бандиты и воры, но и бывшие сотрудники правоохранительных органов. Анатолий Михайлович практически один из первых создал в Хабаровске ассоциацию частных охранных, детективных предприятий и служб безопасности «Дальпрометей», а потом и общественную организацию «Клуб работников силовых ведомств «Красная звезда». У меня к тому времени уже был опыт создания печатных изданий, и я решил помочь в создании и первых выпусков журнала"Безопасность семьи, здоровья, бизнеса". Журнал был ориентирован на тех, кто служит Родине, носил или носит погоны. Многие авторы журнала стали ветераны службы и боевых действий воспоминания которых были уникальны. Эти байки основаны на фактах, имевших место быть, тем не менее, прошу всякое совпадение по времени, месту, именам и фамилиям, считать чистой случайностью. Байки, частью написаны мной, частью были услышаны в разговорах оперативных сотрудников. Байки, как и анекдоты, тем и хороши, что их можно рассказать в любой компании и в любом месте. Читайте и помните, что в жизни всегда есть место юмору. Казаков Анатолий Михайлович Даты жизни: 03.11.1951 - 30.01.2007 "Горбатого не лепить" Уже будучи замом по оперработе в одном из райотделов, или по сегодняшнему - начальником криминальной милиции (ну и словосочетание придумали, однако: КРИМИНАЛЬНАЯ - латин. criminalis - уголовный, преступный и МИЛИЦИЯ - латин. militia - воинство), наш Михалыч попал в одну очень поучительную историю. А дело было так. Хоть и стал Михалыч начальником, но любимую оперативную работу забросить не мог. По-прежнему по его личным каналам приходила масса информации об обстановке в криминальной среде, о совершенных преступлениях и еще много, о чем. Частенько подчиненный ему уголовный розыск был вынужден, не смыкая глаз и не покладая рук, заниматься реализацией полученной информации. В очередной раз, а такое случалось очень даже регулярно, по городу пошла серия квартирных краж. После изучения всех материалов, был сделан вывод - эти кражи совершаются одним лицом, преступник "работает" в одиночку и имеет опыт их совершения. Доходило до того, что преступник, как бы издеваясь, совершал по две-три кражи в день. Уголовный розыск запустил свои самые густые сети, но уловом оказалась лишь много мелкой криминальной шушеры. Руководство метало громы и молнии, по нескольку раз в день на разных уровнях проходили совещания, заслушивания и другие, обычные в таких случаях, чиновничьи процедуры. Конечно, начальники понимали, что этими мероприятиями вора не поймать. Но, ... у каждого работника свои показатели. Кто-то отчитывается раскрытыми кражами и пойманными ворами, а кто-то количеством проведенных с личным составом "мероприятий". Как говорил персонаж известной комедии: "У тебя учет в рублях, а у меня в сутках..." А уж начальник есть над каждым - и над рядовым и над генералом. Надо заметить, что наш Михалыч имел привычку приходить на работу задолго до ее начала. Все, с кем он работал, знали, что в восьмом часу утра он пешком идет от своего дома до райотдела и по пути успевает поговорить со многими людьми. Вот и в этот раз, Михалыч уже успел пообщаться с директором типографии и с дворником, как, подходя к штабу округа, заметил сидящего на бордюре своего давнего информатора. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, "Серый" - так все его звали, был с глубочайшего бодуна. - Михалыч, выручай, похмели, - с трудом ворочая языком, проговорил "Серый". Не скрывая раздражения, Михалыч в упор посмотрел на "Серого" и приготовился провести краткий воспитательный курс (если хочешь достать человека, позуди ему немного в час похмелья). Однако "Серый" - информатор опытный, результативный, сумел выудить из своей гудящей головы какой-то факт и попытался что-то сказать. Из его короткой сумбурной речи, Михалыч понял только - Мишка, "химик" и Лилька. Зная, что если "Серого" разговорить, то информации, причем весьма ценной, будет немало. - У Лильки, новый хахаль. Зовут Мишка, на "химии" в Сосновке, но живет у Лильки. Стопудово - крадун. Далее "Серый" кратко обосновал свои выводы. Доводы были существенны, а уж чутье старого жулика "Серого" еще никогда не подводило. Обсудив с сыщиками полученную информацию, Михалыч принял решение о проверке адреса и проживающих в нем лиц. Для исполнения назначил в группу опера и участкового, а во главе поставил самого расторопного, умевшего "поколоть" любого, старшего опера Ухова. К исходу следующего дня Ухов доложил, что в указанной квартире проживает Королева Лилия с сожителем Марковым Михаилом. Королева постоянного места работы не имеет, Марков - действительно "химик", на учете в 54-й спецкомендатуре, ранее трижды судим за квартирные кражи, находится в оперативном розыске, т.к. пропустил несколько отметок и не выходит на работу. В квартире обстановка очень скудная, только самое необходимое. Предметов и вещей из розыскных ориентировок не обнаружено, да, собственно, и ничем похожим на краденное, не пахнет. Попытка "расколоть" Маркова и Королеву успеха не имела. Королева, конечно, дергается, но, кроме того, что сожитель богат и сорит деньгами, ничего не поясняет. Похоже, действительно ничего не знает. Марков ведет себя спокойно, уверенно, причастность к преступлениям отрицает. - Приведи его ко мне, - приказал Михалыч. Через несколько минут, испросив разрешения войти, Ухов ввел в кабинет средних лет, среднего телосложения, малоприметную, глазу не за что зацепиться - личность. Посмотрев на мужичонку, Михалыч понял, почему никто из свидетелей не мог описать увиденного вора. Марков сел на указанный ему стул, закурил предложенную папиросу и поднял глаза на Михалыча. Они сидели напротив друг друга, смотрели прямо - глаза в глаза и молча курили. Марков понял, что его привели к этому молодому, но уже занявшему столь высокий пост заместителя начальника милиции, парню, не для того, чтобы попугать или взять "на понт". Перед ним сидел матерый опер, который мог, а главное знал, как раскрутить его, квартирного вора. Михалыч же, еще не услышав ни одного слова, увидел перед собой профессионала. Как бы советская криминология не лукавила, но в стране развитого социализма имели место быть профессиональные преступники. Марков был из тех, кто воровал не по пьяному куражу, не с голодухи, а потому, что это была его работа. Потушив папиросу и прерывая затянувшуюся паузу, Михалыч спросил: - Ну, что, Михаил, поговорим? - За жизнь, запросто, - отреагировал Марков. - Да нет, не за жизнь, а за твои кражи. Вздохнув и еще раз заглянув в глаза Михалыча, словно надеясь прочесть в них - мол, как я тебя разыграл? - Марков ответил: - Начальник, твой оперок уже пытался меня "брать на бас" ("брать на бас" - пытаться инкриминировать преступление без достаточных улик - А.К.), докажи хоть одну мою кражу - сам расскажу обо всех. Иначе "держу стойку" ("держать стойку" - не признаваться в преступлении - А.К.). Маркова, в качестве разыскиваемого "химика", "закрыли" в приемник-распределитель, а подчиненные Михалыча, за глаза поругивая его настырность, впряглись в рутинную проверочную работу. На следующий день, Михалыч положил перед Марковым справку эксперта и повторил вопрос: - Ну, что, поговорим? Я слово сдержал, вот доказательство по краже. Внимательно прочитав справку, Марков вздохнул: - Я так и знал, искал же его. Когда "выставил шнифт" (выставить шнифт - выбить стекло - А.К.), осколок этот мешал мне в окно залезть, а попытки вытащить его не удавались - пальцы соскальзывали. Вот я перчатку то и снял. Осколок выдернул и чисто на автомате его через плечо. Тут же понял - на нем отпечаток, да вот,... не нашел. Ваша взяла. Марков тоже сдержал свое слово и задал хлопот опергруппе - краж за ним числился не один десяток. Началась рутинная работа по закреплению доказательств совершения краж. Допросы, выезда на места совершения преступлений, изъятие похищенного у скупщиков краденного и т.д. Часть похищенного пришлось выкапывать. Марков показал несколько мест, где он зарыл краденное. В общем, шел обычный процесс. Были и накладки. Несколько раз выезд на показ оказывался пустым - вор не смог найти обворованную квартиру. По краже на ул. Бресткой возникли разногласия по похищенному. Марков уверял, что украл только золото, а потерпевшие в список украденного включили и вещи. В другой квартире он долго приглядывался, выходил в подъезд, ходил по этажам, а затем заявил, что в квартире изменилась обстановка. Присутствующая хозяйка с удивлением подтвердила, что после кражи была заменена мебель. Еще перед началом раскрутки Маркова, Михалыч предупредил своих оперов - "горбатого не лепить". Парни, а с большинством из сыщиков Михалыч был почти ровесник, своего начальника никогда не подводили. Так что, уверенность была, но сволочной червячок сомнения все равно ползал где-то в глубинах оперского сознания - а вдруг кто-нибудь, ради результата, да повелся? Опергруппа была собрана "по тревоге". Из-за отсутствия времени, Михалыч изменил своей манере общения с подчиненными, и они с удивлением уставились на раскричавшегося начальника. В результате затянувшегося допоздна оперативного совещания стало ясно, ... что ничего не ясно и выяснено, ... что ничего не выяснено, зато решено: - Если это "горбатый" - виновный ответит за "подставу" перед сыщиками по "полной схеме". (Все знали, что лучше за прокол отвечать прокурору или начальству, чем своим сыщикам - они спрашивали не по Закону, но по Совести). К всеобщей радости все срослось. Воры показали, откуда и что украли, это совпало с ранее данными показаниями потерпевших, и нашло их подтверждение в ходе этого эксперимента. Тут же выяснилось, что Марков был первым воришкой, взломавшим дверь и укравшим золото. На выходе из подъезда он разминулся с тройкой молодых, которые обнаружили вскрытую дверь и не преминули утащить из квартиры вещички... Долго еще в коридорах уголовного розыска, вроде как случайно, по другому поводу, раздавалось: - А теперь Горбатый, я сказал - Горбатый,... на выход,... прилавки караулить... - и вслед незлобный, жизнерадостный, смех сыщиков.