Я оказалась заперта с главным героем игры ужасов. 8 глава
Всё это время я относилась к Дитриху как к гостю, который ненадолго задержится здесь, но я никогда не думала, что мне придётся вечно жить вместе с ним после того, как он сойдет с ума.
Для меня, которая долгое время жила в этом особняке совсем одна, нынешняя ситуация стала шоком.
Что мне делать с ним? Да, для начала следует его убрать с себя.
Поскольку состояние Дитриха казалось серьёзным, я не стала разрешать данную ситуацию разговором, опасаясь его спровоцировать.
Но, кажется, это был не лучший выбор.
Дитрих схватил меня за запястье.
Он совершенно точно не в себе, но разве лекарство не должно было уже начать действовать?
Но он всё ещё был полностью сосредоточен на прикосновении к моему запястью.
Дитрих смотрел в направлении моего запястья, которое держал, однако его взгляд был каким-то отсутствующим.
Было немного неловко, когда Дитрих продолжал вертеть моё запястье, но, когда я снова попыталась оттолкнуть его от себя, он прижался ко мне ещё ближе.
— Не уходи... - тихо пробормотал Дитрих.
Действительно ли статусный эффект был снят?
Возможно, он ещё не пришёл в себя из-за ядовитого газа.
Я пристально посмотрела на него.
Я несколько раз позвала его по имени, но он никак не отреагировал.
Нет никакого щадящего способа заставить его сделать это. В конце концов, я решила ударить его сильнее.
Я изо всех сил ударила Дитриха по плечу.
...Я определенно изо всех сил ударила его, но, когда я посмотрела на него, он ни на дюйм не сместился.
Тем не менее, моё действие не осталось безрезультатным.
Дитрих медленно отпустил моё запястье.
Потому что я та, кто спасла тебе жизнь.
Вместо того, чтобы вежливо ответить ему, я перешла сразу к делу.
— У меня есть вопрос и я хочу, чтобы ты честно на него ответил.
— Ты не смотришь мне в глаза. Было бы странно, если бы я этого не заметила.
Даже, если человек, попав в ловушку Акулуса и погрузившись в кошмар, примет лекарство, потребуется некоторое время, чтобы его зрение восстановилось.
— Не мог бы ты, пожалуйста, для начала слезть с меня? Думаю, ты вполне способен это сделать, даже если ничего не видишь.
Дитрих аккуратно слез с меня и присел.
Потеря зрения может показаться большой проблемой, но в ⟨Особняке Линдберга⟩ это часто случалось.
Вероятно, Дитрих потерял зрение из-за ядовитого газа...
Когда я играла в ⟨Особняк Линберга⟩, я по незнанию часто заходила в комнаты с ядовитым газом и, если я немедленно не покидала их и оставалась там на некоторое время, физические характеристики персонажа ухудшались и пропадало зрение.
— Не волнуйся слишком сильно. Твоё зрение скоро вернётся.
Дитриха мои слова, похоже, не очень успокоили. Ну, они правда, звучали невероятно.
— ...Как мне вернуть своё зрение?
— ...Со временем это произойдет само собой.
— Даже, если моё зрение вернётся, подобное повторится ещё бесчисленное количество раз в будущем.
Дитрих выглядел сытым этим по горло.
[Показатель тьмы в «Дитрихе» растёт].
Секундочку... Почему он вырос?
[«Дитрих» в отчаянии. Показатель тьмы будет расти, пока он не успокоится].
Но почему он растёт так быстро?
— Дитрих, для начала успокойся...
— Да, успокойся. После восстановления зрения ты обязательно найдешь комнату Истины...
— Эта «Комната Истины», о которой ты говоришь, вообще существует?
Показатель тьмы внезапно увеличился на несколько процентов.
— В комнате, на которую ты указала, не было еды. Там была только ловушка.
— Это была ошибка с моей стороны. Я перепутала комнаты.
То, что с ним случилось, было слишком серьёзным, чтобы просто списать это на «ошибку».
Я знала, что оправдание не сработает, но мне больше нечего было сказать.
— Если ты хотела таким образом заставить меня страдать, то тебе это удалось. Ты победила.
— Ты успокоишься только тогда, когда я умру?
Всего несколько минут назад я спасла тебя от неминуемой смерти.
Безумие. Почему процент поднимается так близко?
Я быстро дотронулась до его щеки и опустила голову, предприняв попытку встретить с ним взглядом, однако его взгляд всё ещё был затуманен.
Эти фиолетовые глаза не могли меня видеть.
— Не умирай Дитрих. Я не хочу избавляться от тела.
— Ты должен жить. Ты сказал, что есть люди, которых ты должен спасти.
— Тебе всё равно, что случится с «ними»?
Когда я упомянула самую большую слабость Дитриха, скорость увеличения показателя тьмы уменьшилась, а на его холодном лице промелькнула нерешительность.
Вполне возможно, что он всё ещё держался за «них», потому что показатель тьмы не был высоким.
— ...Я тебя совсем не понимаю. Как ты можешь говорить такое тому, кого заперла здесь?
— Если я сдамся, ты больше не увидишь моих страданий. Поэтому ты пытаешься меня убедить?
Я чувствовала себя оскорбленной, но не могла найти слов, чтобы разрешить это недопонимание.
— Ты относишься к отвратительной категории людей, которые наслаждаются страданиями других.
Его гнев и обида обрушились на меня, как проклятье.
Некоторое время я молча наблюдала за ним, затем осторожно приоткрыла губы, чтобы сказать:
— Всё именно так, как ты сказал.
— Как ты и сказал, в этом мире довольно много отвратительных людей, которым нравится наблюдать за страданиями других.
— И, естественно, есть люди, которые будут страдать из-за этих мразей.
Несмотря на то, что мой «стальной менталитет» не был включен, я была спокойна.
Я слегка надавила на щеку Дитриха, которой всё ещё касалась.
— Эти люди не узнают каково это, пока не испытают это на собственной шкуре.
— Если ты все равно собрался умереть, покинь это место и убей всех мразей, о которых говорил, а только потом умирай.
Есть такие фразы — я утяну тебя с собой на дно; если умру я, умрёшь и ты и т.д.
Просто умереть и ничего не сделать — пустая трата времени.
— Ты ведь всё равно отказываешься от своей жизни, так что и терять тебе нечего.
— Даже не думай о смерти в этом месте.
Даже если у меня есть «стальной менталитет», я не хочу, чтобы здесь кто-нибудь умер.
— ...Значит, ты тоже этого не знаешь?
— Ты же только что сказала, что человек не узнает каково это, пока не испытает это на собственной шкуре.
— Тогда ты тоже должна ощутить это на себе.
[Дитрих освободился от отчаяния].
Я удивлённо посмотрела сначала на системное окно, а потом перевела взгляд на Дитриха. В тот момент наши взгляды встретились.
Он точно потерял зрение. Может быть, это просто мое воображение, но ... он словно смотрел на меня.
— Как только я выберусь отсюда, я запру тебя так же, как ты меня.
Я на мгновение задумалась о том, что сказал Дитрих, но в мою голову пришла только одна мысль.
Дитрих, должно быть, окончательно сошел с ума.
К счастью, процент перестал расти.
Процент тьмы никогда, ни при каких обстоятельствах, не должен стать больше 90%.
Я вновь вспомнила время, когда играла в ⟨Особняк Линберга⟩.
Как только у Дитриха показатель тьмы превысил 90% он перестал выполнять мои указания.
Например, когда необходимо было принять решение, и я хотела нажать «да», были моменты, когда он полностью игнорировал мой выбор и действовал так, как хотел.
Ни при каких обстоятельствах нельзя допустить, чтобы он превратился в бешенного пса, который не будет знать, куда бежать.
— Хорошо. Делай, что хочешь, - сказала я, смотря на зловеще мерцающий показатель тьмы.