Я - владелица тела героини романа. 12 глава
Энох Хейнс появился в особняке, когда мне было девять лет.
Отец привёл его и представил его всем в доме. Он сказал, что Энох — сын его старого друга, и что он будет заботиться о нём, пока мальчик не повзрослеет. Энох, которому было двенадцать лет, говорил вежливо и спокойно, как взрослый, а не как ребёнок, недавно потерявший обоих родителей.
Я не расслышала, что именно он сказал, потому что была слишком занята, разглядывая руку отца, которая лежала на плече Эноха.
Энох Хейнс был красивым юношей с чёрными волосами и голубыми глазами. Из-за своего высокого роста он выглядел лет на пятнадцать. Он был красив, умён и вел себя, как взрослый. Служанки его возраста были от него без ума.
Я была удивлена тому, что мальчик улыбался, и ещё больше тому, что мой отец, Блейк и Грейс сочувствовали ему.
Он был старше меня на три года, и моя семья любила его и тепло относилась к нему.
Но мне Энох Хейнс не нравился.
— Если ты пришёл, чтобы поругаться, то уходи.
— Для леди ты ведёшь себя довольно грубо.
— Как будто ты чем-то лучше, притворяешься хорошим перед другими...
— Нет никакой причины быть хорошим перед тобой.
— Если бы ты действительно был умным, то знал бы, что разговоры со мной не принесут тебе никакой выгоды.
— Наверное, я ещё молод. Иногда я ценю развлечения больше, чем выгоду.
Энох Хейнс вёл себя как ангел перед другими, но со мной он менялся. Его дружелюбная улыбка превращалась на саркастическую, а выражение его лица становилось бесстрастным. Он даже прекращал говорить вежливо. Он разговаривал со мной так, будто я была ниже его, хотя сам был простолюдином. Оглядываясь назад, я понимаю, что у него не было причин любить девочку, которая постоянно с ним спорила. Думаю, он ненавидел меня.
— Хотелось бы, чтобы люди узнали твою истинную натуру.
— Даже если ты это сделаешь, никто тебе не поверит.
Энох был прав. Если бы я сказала о нём что-нибудь плохое, то люди бы просто отмахнулись бы, сказав, что распускаю сплетни из-за зависти. Возможно, Энох хорошо это знал, поэтому и показал мне своё истинное лицо.
— Потому что сплетничала у тебя за спиной?
— Она проигнорировала тебя? Поэтому ты разозлилась?
Всё было именно так. Из-за того, что Грейс хорошо обращалась с Лиши, она вела себя так, словно она лучше меня. Я бы ещё парочку раз ударила её, если бы меня не остановили.
— Может быть, дело было во всём этом.
— Если ты будешь молчать, никто не узнает, Флоренс.
— Ты ведь сам говорил, что никто здесь не верит мне. Зачем мне сдерживаться, если меня будут ненавидеть, что бы я ни делала?
Энох Хейнс был таким раздражающим.
— Флоренс, не веди себя так, будто невозможное – возможно.
— Если пришёл сюда, чтобы спорить, то уходи. Или мне ударить тебя, как Лиши?
— Нет, спасибо. Моё слабое тело не выдержит.
Даже когда он впервые появился в особняке в двенадцать лет, из-за своего роста он выглядел на пятнадцать. К моменту нашего разговора ему было шестнадцать, и он выглядел как взрослый мужчина. Думаю, пощёчина от тринадцатилетней девочки не причинила бы ему никакой боли, но он вёл себя очень драматично.
— Меня заперли на два дня только за то, что я ударила горничную.
— Ты ударила её не один раз...
— Надо было ударить её ещё раз пять и вырвать ей все волосы.
— Настоящие леди так не дерутся. Ты же не какой-то уличный бандит.
— И что? Мне следовало вежливо бросить ей перчатку?
— ...Это тоже было бы странно. В общем, ешь.
Энох поставил поднос на стол. На нём было печенье и стакан молока.
— Это всё, что я смог принести. Никто больше не хотел тебе ничего давать, поэтому я принёс своё.
— Вчера ты тоже ничего не ела. Не будь такой гордой и поешь, юная леди.
Он называл меня «юной леди» только тогда, когда издевался надо мной.
Я ненавидела Эноха Хейнса всеми фибрами души. Он не был моим родственником, но ему доставалось больше любви, чем мне. Мой отец никогда меня не слушал, но прислушивался к Эноху, даже если он нёс чушь. Блейку и Грейс нравилось общаться с Энохом. Они говорили, что он весёлый и умный, но я не была с этим согласна. Для меня он был просто высокомерным снобом.
И этот человек сказал мне, что я грубая? Когда Энох отбрасывает вежливость и манеры, он тоже звучит не очень-то приятно. Я сердито посмотрела на него, но всё равно взяла печенье.
— Что такого хорошего в ком-то вроде тебя?
— По крайней мере, я не жестокий, как некоторые. Я красивый, высокий, сильный, умный...
— Тем не менее, ты простолюдин.
— Ты до сих пор не поняла? Ты лучше всех должна знать, что родословная не имеет значения.
Энох Хейнс знал, как ранить меня словами.
— Сейчас люди в этом доме любят меня больше, чем тебя. Печенье ни в чём невиновато, так что не бросайся им, Флоренс.
— Если ты скажешь ещё хоть слово...
— Я уйду, когда ты доешь, поэтому ешь быстрее, если не хочешь меня видеть. От тебя осталась лишь кожа да кости...
Энох цокнул языком. Это была правда – я была меньше и худее других детей своего возраста, потому что часто пропускала приёмы пищи. Я собиралась закричать, как он посмел жалеть меня, но Энох в мгновение сунул мне в рот печенье. Не в силах выплюнуть его, я заставила себя пошевелить челюстью. Затем он посмотрел на меня и сказал:
— Странно. Ты красивая, хоть и со скверным характером.
— Почему эти люди так холодны к тебе?
Для Эноха семья Сеймур была благодетелем. Моего отца, который взял Эноха под опеку, Блейка, который относился к нему как к брату, и ласковую Грейс он считал самыми добрыми людьми на свете.
Однако он не знал, какими они были для меня.
Они оскорбляли меня только тогда, когда я находилась с ними наедине или в кругу семьи, поэтому мальчик не мог понять.
Но даже он не мог спросить об этом. Как бы его ни любили, он всё равно оставался простолюдином, который находился пол опекой моего отца. Всё, что он мог делать, это иногда приносить мне еду и давать ненужные советы.
— Ты сама прекрасно знаешь, что эти люди не полюбят тебя.
Даже причиняя мне боль, Энох выглядит бесстрастным.
Я знала это и без его слов. Я знала лучше всех, что со мной обращались хуже, чем с Энохом Хейнсом совершенно незнакомым человеком.
Я ненавидела Эноха Хейнса и завидовала ему.
Однако он был единственным человеком, который, хоть немного пытался меня понять.
И в тот год, когда мне исполнилось шестнадцать.
Он говорил так, будто был готов отвезти меня в любое место, которое я выберу. Возможно, если бы я приняла его предложение и покинула особняк тогда, всё сложилось бы иначе.
Но тогда я сочла его предложение безумием. Я даже разозлилась на него за то, что он, который был для меня практически единственной семьёй, сказал что-то похожее на признание в любви.
Нет, проблема была в том, что он был простолюдином и не мог дать мне «идеального будущего», о котором я мечтала.
В то время я уже была влюблена в Лайнуса и верила, что, когда выйду за него замуж, всё волшебным образом изменится. Как же я ошибалась.
— Не говори глупостей. Я никуда не поеду.
— Если собрался уезжать, то уезжай. Я больше не хочу видеть твоё лицо.
Я знала, что он покинет этот особняк, когда вырастет, но, услышав об этом, я была потрясена. Если Энох уйдёт, в этом доме не останется ни одного человека, который захочет со мной говорить. Поскольку он не собирался оставаться, мне пришлось сделать вид, что мне всё равно.