Я - владелица тела героини романа. 2 глава
В тот момент, когда я осознала это, меня охватило невыносимое чувство тошноты.
Я прикрыла рот рукой, но это оказалось бесполезно. Тошнота не прекратилась даже после того, как выплюнула горькую жидкость, которая с трудом выходила из меня. Если бы я могла, я бы разрезала себе живот и промыла все внутренние органы.
Что касалось этой кожи, что было сказано этим ртом... я бы предпочла не вспоминать, но, несмотря на это, яркие воспоминания не померкли.
Грязно, мерзко и отвратительно.
— Боже мой, госпожа Флоренс! Не сдерживаетесь!
— Джулия, позови врача! И сообщи господину!
Я едва услышала чьи-то удаляющиеся шаги. Горничная нежно поглаживала мою спину, пока я усердно продолжала опустошать свой уже и без того пустой желудок.
Горничную звали Хелен. Я видела её впервые, но именно она служила и заботилась о Чан Хён Джи последние пять лет.
Когда я подняла голову, то увидела её добрые карие глаза, смотревшие на меня с беспокойством. Она смотрела на меня так, словно я была её младшей сестрой. Если бы я не задыхалась из-за тошноты, я бы точно рассмеялась.
Меня смешила забота Хелен обо «мне». Я не только не была «Чан Хён Джи», но и женщина, о которой она так заботилась, просто использовала её и не видела в ней близкого человека.
Но Хелен, естественно, об этом не знает.
Хелена без колебаний схватила меня за грязные руки. Она выглядела так, будто сейчас заплачет.
— Я так рада, что вы пришли в себя. Я верила, что госпожа Флоренс очнётся!
— Вовсе нет! Ваши руки такие тёплые.
Тот факт, что она говорила искренне, пугал. На лице Хелен не было ни грамма притворства, когда она смотрела на «меня». Теперь понятно, почему Чан Хён Джи лелеяла её и держала рядом с собой. Кого-то настолько слепо преданного легко использовать — как и меня когда-то.
Такие люди, как Хелен, легко отдают свои сердца другим людям за проявленную к ним доброту, сочувствие или жалость.
Чан Хён Джи же была человеком, который стремился к удобству. Всё в этом мире она считала приготовленным для неё подарком, поэтому выбирала она и ела только то, что соответствовало её вкусу.
...Но несмотря на все её недостатки, её все любили.
Я надеялась, что мой голос не будет звучать неловко.
— Как долго я была без сознания?..
— Десять дней. Вы никак не открывали глаза и становились все слабее и слабее. Все говорили, что вы не проснётесь, но мы верили, что вы придёте в себя...
Нет. Тем, кто открыл глаза была не Чан Хён Джи, которую ждала Хелен, а я.
— Господин был особенно обеспокоен. Он всё время был рядом с вами, каждый день молился, почти не спал и не ел...
Конечно, по другому и быть не может. Я ничего не сказала. Я не хотела показаться саркастичной, даже если Хелен, вероятно, этого не заметит.
— Он ушёл сегодня утром, потому что у него встреча с мадам Линдквист, но, поверьте, он оставался рядом с вами до последнего.
Если этот человек действительно любил Чан Хё Джи, значит так оно и есть. Честно говоря, я не верила больше в его любовь.
Странный жар пульсировал в черных глазах, которые смотрели на «меня» в воспоминаниях. Если вы называете это любовью, я бы предпочла умереть, так и не узнав любви. О чем он думал, когда держал тело, которое покинула Чан Хён Джи?
Внезапно мне захотелось громко рассмеяться.
— Я попросила Джулию сообщить господину, но раньше завтрашнего утра его точно ждать не стоит. До его возвращения нужно, чтобы вас осмотрел врач... Ах, чуть не забыла! Нужно связаться с церковью, чтобы прислали священника для благословения.
— Пол второго дня. Не волнуйтесь. Я позабочусь о вас, пока не придет господин. Как вы себя чувствуете? Вас всё ещё тошнит?
— Даже если вы себя плохо чувствуете, вам нужно что-нибудь съесть. Я попрошу повара приготовить что-нибудь легкое и питательное. Это может быть трудно, но вы должны заставить себя поесть, хорошо?
Я прервала её бесконечный поток слов. Хелен удивленно посмотрела на меня, широко раскрыв глаза.
Я потерла пульсирующий лоб и сказала:
— Поскольку ты уже позвала врача, в священнике нет нужды. Я в порядке.
— Я же сказала, что со мной всё в порядке.
Хелен поджала губы. Ах, Чан Хён Джи так не сказала бы. Она была веселым и игривым человеком. Однако сейчас я не могла позволить себе притворяться ею. Голова болела так сильно, что казалось, она вот-вот расколется.
— Пожалуйста, поменяй постельное белье и помоги мне переодеться. После этого оставь меня одну, – сказала я и посмотрела на Хелен.
Затем я протянула руку, и она помогла мне подняться. Неприятно было сидеть на грязной от рвоты кровати. Чёрт, в ногах совсем нет сил.
Даже опираясь на Хелен, мне едва удалось дойти до стула.
С таким слабым телом я даже из спальни самостоятельно выйти не смогу, что уж говорить про побег. Что она делала с этим телом? Чем я заслужила это?
Мало того, что Чан Хён Джи украла моё тело на пять лет, так я ещё должна иметь дело с такими последствиями. Она обращалась с моим телом, как будто оно было её, и всё равно так сильно его изнуряла.
«Я» в воспоминаниях не была настолько слабой. Честно говоря, она работала в разы больше, чем я. Однако эта женщина никогда не держала ничего тяжелее пера для письма.
Скорее всего, причина моего плохого самочувствия в том, что я не могу использовать ту же силу, что и она.
Я схватилась за свою раскалывающуюся голову и наклонилась. Несмотря на то, что мой желудок был пуст, я всё ещё чувствовала тошноту. Комната кружилась. Я чувствовала, что вот-вот упаду в обморок, но я держалась. Я боялась, что, если потеряю сознание, моим телом вновь кто-то завладеет.
— Госпожа Флоренс, я сменила постельное белье. Идите ложитесь.
Даже говорить было трудно, но я должна была хоть что-то сказать Хелен, которая почти несла меня на руках до кровати.
Трудно было поверить, что всего лишь после нескольких шагов я чувствовала настолько сильное головокружение, слабость и тошноту.
Пять лет назад я не была особо здорова, но не настолько.
— Не за что, госпожа Флоренс. Отдыхайте.
Хелен улыбнулась, и на её щеках появился румянец. Счастливая и радостная улыбка.
Никто никогда не улыбался мне так.
— Я рада, что вы пришли в себя, госпожа Флоренс. Очень рада.
«Флоренс» Хелен – это не я. Я не знала как ответить на её искреннюю заботу.
Хелен нежно погладила меня по лбу, натянула одеяло и наконец ушла.
Оставшись одна, я крепко зажмурилась. Одеяло, которым меня укрыла Хелен, было настолько тяжелым, что я не смогла его стянуть.
Мне нужно было подумать. Возращение тела ещё не повод для счастья. Я должна как можно скорее покинуть это место.