Я оказалась заперта с главным героем игры ужасов. 24 глава
Я воспользовалась правом, чтобы быстро убрать комнату.
Хорошо спрятав еду в комнате, я вышла в коридор, где увидела Дитриха, который бродил по коридору и дёргал дверные ручки.
Однако, в отличие от первого этажа, все двери на втором этаже были заперты.
С каждой последующей дверью, которую Дитрих пытался открыть, он становился всё более и более обеспокоенным.
— Почему… – непонимающе пробормотал мужчина, когда следующая за закрытой дверь тоже оказалась закрытой.
Настенные часы на втором этаже громко зазвонили, словно приказывали всему особняку вставать.
Все двери, которые были закрыты, внезапно распахнулись.
Удивлённый Дитрих широко открытыми глазами смотрел на открывшиеся двери.
Когда он, казалось, собирался войти в одну из комнат, я быстро подошла к нему и остановила его.
Когда я настойчиво позвала его, Дитрих остановился.
Я прошла мимо него, собираясь проверить комнату, в которую Дитрих собирался войти.
Я заглянула в комнату и неодобрительно покачала головой.
По головокружительному запаху, который донесся до моего носа, как только я вошла, стало ясно, что помещение заполнено ядовитым газом.
Внимательно осмотрев стены, я заметила, что они все в маленьких дырочках. Люди с трипофобией* даже войти сюда не смогли бы.
Прим.: Трипофобия — страх по отношению к объектам, которые имеют скопления маленьких отверстий.
«Скорее всего, через них прилетят отравленные стрелы».
Пока ловушка ещё не активировалась, но для человека, достигшего третьего этажа в этой игре, это не казалось странным.
Даже если человек будет ловко уворачиваться от стрел, летящих со всех сторон, из-за ядовитого газа тело будет постепенно слабеть.
Когда я закрыла дверь и развернулась, Дитрих посмотрел на меня, нахмурив брови.
Я медленно рассказала ему об опасностях, подстерегающих его внутри комнаты.
— Мне кажется, там есть ловушка из отравленных стрел. Там опасно.
Дитрих кивнул, как будто понял. В тот момент, когда я отошла от двери, чувствуя облегчение, Дитрих открыл дверь.
Сказав это, Дитрих вошёл в комнату.
Должна ли я последовать за ним и попытаться остановить его?
На мгновение я задумалась, но в конце концов я решила этого не делать.
Наши отношения начались с недоверия, и то тонкое доверие, которое мы построили на первом этаже… полностью разрушилось.
Если я пойду за ним, ситуация только ухудшится.
В конце концов я сдалась и пошла искать лекарство.
— Я ведь тебе говорила, что входить в ту комнату опасно.
Как и ожидалось, Дитрих вернулся весь в ранах.
Он с легкостью убивает монстров, но поскольку Дитрих человек, он восприимчив к ядовитому газу.
«Если бы я знала, что он вернётся в таком состоянии, приложила ли я бы больше усилий, чтобы остановить его?»
Но он вошёл в комнату до того, как я успела попытаться.
— …Как я могу доверять твоим словам?
— Разве я тебя не предупреждала? Стрелы не летели в тебя?
— …Кха! Ты всегда лжешь, а сейчас говоришь правду только для того, чтобы одурачить меня, не так ли?
Вздохнув, я достала мазь, которую принесла, и пальцем нанесла её на раны Дитриха.
Должно быть, ему очень больно.
— …Не буду. Вдруг ты его отравила?
Ничего не поделаешь. Это всё моя карма.
На первом этаже я околдовала его и чуть не убила.
«Но ему нужно принять лекарство».
Спокойно подумав, я схватила его за подбородок и заставила открыть рот.
Я насильно влила обезболивающее сопротивляющемуся Дитриху.
«Это обезболивающее, но оно также нейтрализует ядовитый газ».
Поэтому он должен был выпить его.
Проглотив лекарство, Дитрих стал яростно возмущаться, но я просто проигнорировала его.
Кажется, он думает, что я пытаюсь его отравить.
Вскоре после приема лекарства Дитрих уснул. Он, должно быть, был истощен, а сильное лекарство, вероятно, вызвало сонливость.
— …Если я уйду отсюда, ты… ты тоже не будешь в безопасности.
Перед сном он пробормотал что-то странное, но я не обратила на это внимания.
Наблюдая за спящим Дитрихом, я надеялась, что он покинет этот особняк как можно скорее.
С тех пор, как он пришёл в этот особняк, система не оставляет меня в покое, и я чувствую себя очень уставшей.
Ты должен уйти, чтобы я наконец смогла отдохнуть и перестать беспокоиться о том, что ты умрёшь у меня на глазах.
Иногда мне кажется, что медицина в этом особняке превосходит современные медицинские технологии. Тем более учитывая, что смертельные раны могут заживают всего за несколько дней.
Системное окно уже должно было появится.
[«Дитрих» получил часть дневника S.]
[Содержанием дневника следует поделиться с Шарлоттой.]
И конечно же, передо мной появилось системное окно.
Я быстро открыла карту и нашла Дитриха. Он находился в комнате
Он оказался в комнате, которая была ближе, чем я думала, поэтому я направилась к ней.
Когда я вошла в приоткрытую комнату, вокруг затрепетали зеленые листья.
Я взглянула на системное окно, занимавшее угол моего поля зрения.
________________________________
Сегодня в честь четырнадцатилетния юной леди в особняк были приглашены художники, чтобы нарисовать портрет юной леди.
Когда она успела так вырасти? Кажется, ещё вчера она играла в куклы, а теперь она уже дебютантка.
Все художники, которым было поручено написать портрет леди, просили её улыбнуться, но юная леди продолжала сидеть с каменным выражением лица.
Художникам пришлось нелегко из-за её нежелания сотрудничать.
Однако пойти против воли хозяина, желавшего запечатлеть внешность юной леди, они не могли.
Хозяин неоднократно просил её улыбнуться, но юная леди отворачивалась.
— Ничего смешного не происходит, так почему я должна улыбаться?
Юная леди была настроена решительно.
Для детей её возраста характерно бунтарское поведение, но она была особенно трудным подростком.
Художники не знали, что делать, и просто переводили взгляд с хозяина на юную леди и обратно.
— Значит, вы улыбнётесь, если произойдёт что-то забавное?
И тут кто-то из художников заговорил.
Художники, которые до этого сидели и молча наблюдали, были удивлены внезапным поступком мужчины, а хозяин нахмурился от недовольства.
— Кто ты? – спросила юная леди.
________________________________
Я осторожно коснулась зеленых листьев растений, осматривая интерьер комнаты.
В комнате, которая была заполнена цветочными горшками, стояли старый письменный стол и мольберт.
Дитрих стоял перед столом, глядя на что-то.
Лоб у него был нахмурен, словно у него возникла проблема.
— Кажется, у тебя проблема, – сказала я, отпуская листья.
Не заметив моего появления, Дитрих удивленно поднял голову и снова повернул её обратно.
Дитрих и сегодня решил меня игнорировать, но поскольку я уже привыкла к этому, я непринужденно подошла к нему.
На столе лежало пять листов пергамента.
На пергаментах были сделаны подробные зарисовки, а на обратной стороне стояли цифры от одного до пяти.
Я медленно опустила голову, чтобы повнимательнее рассмотреть рисунки. Тонкие линии разделяли определенные области набросков.
Я точно решила эту головоломку в игре, но прошло так много времени, что я не могу вспомнить её решение.
— Это разделение темной и светлой областей?
Дитрих, который до сих пор не обращал на меня внимания, бросил на меня быстрый взгляд.
На рисунке были области, куда падали тени, обозначенные линиями, однако не все области были обозначены.
Дитрих, словно ему что-то пришло в голову, взял стоявшую рядом чернильницу и обмакнул в неё палец. Затем он начал наносить чернила на отмеченные места, бормоча:
Он тут же обернулся, но открыть его сразу Дитрих не решился, поскольку о нём упомянула я.
Снова этот подозрительный взгляд.
Но он не мог просто стоять на месте вечно, поэтому в конце концов задвигался.
Когда Дитрих повернул замок, ящик открылся.
В этот момент у меня внезапно закружилась голова…
[Шарлотта будет ассимилирована с особняком.]
— Моё имя Валек, – спокойно ответил высокомерный художник на заданный мною вопрос.
Высокомерное создание. Как смеет обычный художник стоять передо мной?
— Как ты собираешься заставить меня улыбнуться?
Если он не сможет заставить меня улыбнуться, я накажу его.
Кто-то настойчиво тряс меня, пытаясь разбудить.
Схватившись за пульсирующую голову, я открыла глаза и увидела расстроенное лицо мужчины.
— Ты очнулась? Внезапно ты упала в обморок…
Мужчина обеспокоенно посмотрел на меня, держа меня за щеку.
Как посмел этот ничтожный негодяй касаться меня?!
Внезапно во мне вспыхнуло раздражение.
— Ты не можешь убрать это раздражающее лицо с моих глаз? – сказала я, не подумав.