Война начинается дома: чего лишены российские семьи при Путине

Сегодня 8 июля – в государственном календаре этот день празднуется как День семьи, любви и верности (в православном варианте – это День Петра и Февронии). В этом году российские власти предложили сделать 8 июля выходным днём, чтобы россияне могли провести праздник в кругу семьи в «непростые времена».

Семья – это то, на что опирается любое государство. Семья не находится в вакууме, она во многом определяется и моделируется текущим политическим режимом, а также определяет и моделирует этот режим и сама. Путин и его неоконсервативное правительство потратили много лет на то, чтобы спускать на российские семьи свою довольно абстрактную и при этом ограничивающую риторику. «Традиционные ценности», навязываемые людям из каждого утюга, являются одним из риторических и пропагандистских оснований нападения России на Украину. Россия искусственно создаёт оппозицию условному Западу и насильно несёт свои новоприобретенные (но выдаваемые за стародавние) пропутинские ценности как миссию и считает это основанием для легитимизации войны и насилия.

Образ счастливой традиционной семьи, которую нужно защищать от разлагающего обобщенно-западного влияния, – один из столпов российской пропаганды. Давайте же разберемся, из чего состоит семья путинской эпохи и с чем мы можем ее поздравить. Выиграли ли российские семьи от такой политики? Какие ценности наше государство защищает на самом деле? Что такое «любовь и верность» на фоне войны? Счастливы ли люди от проводимой и насаждаемой идеологии?

В России до сих пор не принят закон о домашнем насилии и нет охранных ордеров. Для многих женщин, детей и пожилых людей это буквально означает отсутствие защиты и угрозу для жизни. Российские семьи не «выносят сор из избы», зато многие женщины, осуждённые за убийство, сидят за убийство в ситуации превышения самообороны – они оборонялись от тех, кто их избивал и мог избить до смерти. Путинское правительство провозглашает важность, ценность и сакральность семьи, однако при этом ни капли не заинтересовано в том, чтобы семья являлась безопасным местом и чтобы семейное насилие осуждалось публично. Многие госинституции (суды, опека, парламент) солидаризуются с агрессорами, а не с пострадавшими, а насильственное воспитание детей многие граждане в итоге воспринимают как норму и «жизненный урок» на будущее. Таким образом, «справедливое» и «оправданное» насилие становится одной из духовных скреп российских семей. К разным типам насилия и ощущению небезопасности россияне привыкают с детства, а наблюдение за насилием одного родителя над другим оставляет во многих неизгладимую травму на всю жизнь.
В России поощряется милитаризация под прикрытием патриотизма: любовь к родине измеряется теперь чуть ли не в человекоединицах, которые отдельно взятая семья готова пожертвовать и, например, послать на войну. 9 мая давно превратился из дня памяти в праздник семейного милитаризма: детей наряжают в военную форму, водят на выставки оружия, а пропаганда не стесняется напрямую говорить, что каждый мальчик – это потенциальный «защитник Отечества». О том, что милитаризация и война грозят семьям потерей кормильца, пропаганда, конечно же, умалчивает. Государство спокойно может поступиться желанием иметь «полные семьи» и спокойно посылает мужчин (отцов) на верную смерть. Женщины благодаря такой политике становятся матерями-одиночками и вдовами и нередко вынуждены содержать и поднимать свою семью в одиночестве.
Российская семья обладает большими привилегиями, если выглядит и определяет себя как «русская семья». Во многих семьях родители скрывают от детей свое происхождение и не говорят на родном национальном языке, чтобы детям в будущем «было проще». Многие семьи прошлого и настоящего проходят через русификацию, осознавая свою инаковость и национализм вокруг. Так люди во многих семьях лишаются своих корней и культур или годами думают, что не вписываются в «норму» и что с ними что-то не так. Российский империализм влияет на то, как может себя чувствовать бурятская, чувашская или татарская семья, на то, как, узнав о национальности семьи, их принимают или не принимают соседи, на то, как дети из этой семьи чувствуют себя в школе среди сверстников. Национализм и имперскость влияют на чувство безопасности людей другой национальности, заставляют многие семьи придумывать себе альтернативные генеалогии и мифы о своем происхождении.
Российская семья (а с 2020 года – и официально в конституции) – это союз мужчины и женщины. Принудительная гетеронормативность и соответствие гетеросексуальной норме для правительства РФ важнее, чем любовь, безопасность и счастье. Гомосексуальные браки запрещены и невозможны на территории РФ, а ЛГБТК-семьи не только не имеют равные с «традиционными» семьями права, но и нередко преследуются законом. Государство готово оставить ребенка в детском доме, лишь бы не отдавать его в любящую «однополую» семью, хотя «однополые» семьи, состоящие традиционно из мамы и бабушки, – самая обычная российская история, так как мужчины нередко либо уходят от заботы о детях, либо рано умирают. Принудительная гетеросексуальность как единственная легитимная семейная модель влияет и на то, как чувствуют себя ЛГБТ-дети, родившиеся в гетеросексуальных семьях. Многие чувствуют себя отклонением, ошибкой, боятся, что их не поймут и не примут родители. Среди ЛГБТ-подростков в России очень высокий уровень суицида. При этом никакая гетеросексуальность не спасает российские браки от высокого уровня разводов. «М+Ж» как единственная разрешённая модель семьи заставляет многих людей идти наперекор своей сексуальности и вступать в гетеросексуальный брак только ради того, чтобы не отклоняться от нормы. Как думаете, насколько люди счастливы в подобных браках? Смешно, что образцом счастливого брака в РФ объявлены святые Петр и Феврония, но, если вы прочитаете их житие, то обнаружите, что Феврония специально недолечила Петра, чтобы ему пришлось жениться на ней, а высшим проявлением любви для них было просить у Господа, чтобы они умерли в один день и их похоронили в одном гробу.
В России ребенок и женщина практически открыто объявлены национальными ресурсами. Согласно закону Димы Яковлева, российские дети не могут быть усыновлены гражданами США. Это буквально история о том, что лучше мы оставим ребенка в родном детском доме (российском и без этих ваших западных ценностей!), чем позволим ему обрести дом, семью и будущее. Женщин же постоянно разными способами пытаются принудить к беременности (воспроизводству нации!) и разными способами ограничить ее право на аборт. Вместо достойной социальной поддержки детства и материнства государство пытается откупиться разовыми подачками или психологически воздействовать на женщину через врачей, психологов и церковь. Неудивительно, что при такой политике рождаемость продолжает падать, но власти при этом винят в этом «эгоистичных» женщин, а не себя. Однако российские женщины в условиях войны, кризиса, бедности и репрессий хотят рожать всё меньше. Поскольку женщин нередко воспринимают как национальный ресурс, националистически настроенные группы людей негативно воспринимают связи российских женщин с иностранцами (вспомните кейсы по время Чемпионата мира по футболу в РФ) и просто с людьми других национальностей (особенно, если это не славяне). Инструментализация и объективация женщин и детей в российском обществе и российских семьях влияет на то, что в их адрес растет уровень принуждения и насилия. Государство, полагаясь на принцип «дал бог зайку, даст и лужайку» и принуждая женщин рожать, когда они не хотят или не готовы, увеличивает количество детей в детских домах, которые вырастают вне семьи и потом годами могут иметь трудности с социализацией или с созданием своей собственной семьи.
При Путине российские семьи продолжают беднеть. Количество бедных из-за текущей политики и войны увеличилось в полтора раза. Семьи все меньше могут позволить себе семейные застолья и праздники, отдых и здоровую еду. Сейчас российские семьи массово проходят через увольнения и сокращения из-за ухода с российского рынка огромного числа компаний и производств. Путин предпочитает вкладывать деньги в новые войны, а не в благополучие российских семей. Семьи, потерявшие кормильца на войне, должны получить в будущем разовые выплаты, но пока на многие из этих выплат государство просит скинуться других граждан. Уровень бедности, по прогнозам многих экспертов, продолжит расти, так как экономические последствия войны ещё не в полной мере догнали Российскую Федерацию. Нищета и лишения затрудняют доступ к медицинской помощи, образованию, карьере для миллионов российских семей. Бедность легко может перевести семью в разряд «неблагополучных», вызвать внимание опеки и грозить отъемом детей.

Воспевание семьи как незыблемой ценности российского общества не мешает путинскому режиму разрушать семьи политзаключенных или шантажировать активистов здоровьем и свободой членов их семей. Закон Димы Яковлева или закон об ЛГБТ-пропаганде – это яркие примеры двуличия, когда государство трактует «заботу о детях» как заботу об интересах своей политики. Путинская семья с традиционными ценностями, желательно выглядящая, как толпа светловолосых и светлоглазых славян из рекламы майонеза, – это нередко потёмкинская деревня, за фасадом которой скрывается огромное количество неравенства, насилия, боли и непонимания. Есть предположение, что, если бы ценностный вектор был другим, нацеленным, например, на разнообразие человеческого опыта и идентичности, то и самые обыкновенные гетеросексуальные семьи проживали бы свою совместную жизнь более счастливо, без насилия и предрассудков.

С Днём семьи, любви и верности, дорогие россияне и россиянки! Сегодня самое время подумать о том, что такое семья и какой бывает любовь как внутри неё, так и за её пределами.