Про совесть

Цитаты из книги Б. Хеллингера "Большой конфликт"

В первую очередь совесть служит семейным узам. Поэтому наша совесть чиста, если мы ведем себя так, что можем рассчитывать на принадлежность к семейной системе... Совесть позволяет точно распознавать, что нужно делать, чтобы оставаться членом семьи, и каких поступков следует избегать, чтобы не потерять это право... Как только мы чувствуем, что теряем связь с семьей, нас начинает мучить совесть. Угрызения совести настолько неприятны, что мы меняем поведение, чтобы снова принадлежать к семье.В сущности очевидное и годное для практического применения знание. Мы одобряем ребенка, когда он действует в рамках семейных ценностей, и отвергаем, когда нарушает. Диссонанс возникает при декорации одних ценностей на фоне следования другим. «Курить плохо» - говорит родитель, затягиваясь сигаретой. Или «Будешь драться — жопу надеру», «Какого хуя ты ругался матом?!» Учитывая, что вслух заявляем мы свое идеальное, а живем как простые грешные человеки — детей своих в вилку ставим с незавидной регулярностью. И этот конфликт — когда ребенок отрицается родителями за то, что копирует практикуемый ими образ жизни — очень тяжелый, практически неразрешимый. «Плохое поведение» ребенка - прямой результат этого конфликта. И причина дальнейшего «расслоения». Прервать эту цепочку можно только путем серьезной корректировки собственной, родительской личности.Второй его уровень — когда ребенок выходит за рамки родительских достижений, становится лучшим специалистом, достигает большего успеха в карьере, личных отношениях и проч. Даже если недовольство не высказывается прямым текстом (а такое бывает), ребенок все равно чувствует себя предателем семейных ценностей, преступником, нарушителем. ...Совесть в каждой семье своя. Каждый человек убеждается в этом, вступив в брак. Муж думает, что то, что в его семье считалось правильным, считается нормой во всем мире. И жена думает, что то, что в ее семье считалось правильным, считается нормой во всем мире. И они борются друг с другом с чистой совестью, пытаясь заставить партнера соблюдать правила своей семьи.Сюда добавим еще коллективную совесть гендерных групп и получим прекрасную маленькую войнушку, через которую большинство так или иначе проходит в первые годы брака. Кстати, конфликт гендерной совести с семейной в отдельно взятом человеке — тоже отдельная песня. А что чувствует их ребенок? Если ребенок принимает сторону матери, его мучает совесть по отношению к отцу, а если он принимает сторону отца, его мучает совесть по отношению к матери... И муж, и жена должны признать, что семья партнера тоже правильно и хороша. Значит, им придется расширить рамки своей совести... найти новый способ признать и объединить ценности и опыт обеих семей. Т.е. прогресс возможен только через переживание нечистой совести.Сразу же встает вопрос о постразводных детях. Если взрослые перешагнуть через свои совести не смогли, то это придется так или иначе делать ребенку — примирять в себе несовместимые ценности семьи отца и матери. Тяжелое наследство. И демократическая традиция — позволить обоим родителям общаться с детьми после развода — хороша ли она для самих детей? Если целиться «на прогресс» - то, конечно, хорошо. Ребенок расширит границы совести — по сравнению с родителями. Но конфликт, который ему придется разрешать — из тех, что ставят на грань выживания. И стоит отдавать себе отчет, что конфликт этот будет перенесен и в семью проживания ребенка. Носителей тех ценностей, которые не смог принять родитель во взрослом партнере, теперь будет этот общий ребенок. Велик шанс потерять связь с ребенком. Или все-таки придется переступить через свою чистую совесть. Опять классика - невыученные уроки так или иначе возвращаются.