«Я люблю смотреть, как мое искусство потребляют»: интервью с художником по росписи яиц Марией Троицкой
Героиня сегодняшнего интервью — Мария Троицкая — архитектор-кондитер и создатель тг-канала «А как там в Париже?». Кроме того, уже 10 лет она ежегодно расписывает яйца на Пасху. Но не просто узорами, а работами Дали, Куинджи, Мунка и других художников.
Редакция FOMOTEKA узнала, почему для Марии Троицкой роспись яиц — это дань памяти, сколько стоят яйца в Париже и как она популяризирует российское искусство за пределами страны.
— Расскажи немного о себе. Чем занимаешься в обычной жизни?
Изначально я архитектор, у меня два высших архитектурных образования: в Париже и в Москве. При этом с 2012 года у меня еще и кондитерский бизнес, а параллельно с ним я веду самый крупный блог в телеграмме про Францию. Еще я вожу прогулки по Парижу для любителей архитектуры.
— А в Париж ты переехала для того, чтобы работать?
Я закончила МАРХИ в Москве и поступила во французскую магистратуру. Как результат: строить я не строю, но написала книгу про парижскую архитектуру в прошлом году. Я тут как исследователь архитектуры, а не как проектировщик.
— В какой момент ты решила расписывать яйца? Я так понимаю, это уже десятилетняя традиция…
Впервые я создала коллекцию расписных яиц еще в 2013 году. Это был первый год после смерти моего отчима, который вместе с мамой меня воспитал и научил любви к архитектуре и искусству. Мне было грустно.
Было непонятно, с кем мы будем праздновать Пасху, потому что семья немного развалилась в тот момент. И ночью я решила сварить яйца и расписать их — это была некая терапия и успокоение. В принципе, как и сейчас. Я расписываю яйца раз в год и очень это ценю — мои личные 3-4 часа медитации.
Люди вокруг резко подхватили идею, так что я решила заниматься этим каждый год. И вот, получается, с 2013 года мне ни разу ничего не помешало сделать новую коллекцию.
Кстати, нет. Я отношусь к религии как архитектор, изучающий церкви, и как человек, расписывающий яички. К Пасхе — как человек, который снабжает Париж куличами каждый год. Кстати, я в этом году я впервые изобразила икону на яйце — «Троицу» Рублева.
— Сколько времени уходит на роспись яиц?
Если это какая-то сложная работа, например, Дали, где все детализировано, то может уйти больше часа. На изображение мелких деталек уходит много времени. В этом году где-то день.
Да. Я решила сделать для себя и для семьи, поэтому получилось быстрее расписать. А вот в прошлый раз заказывали французы — там было двенадцать штук, а не шесть.
— То есть ты это монетизируешь?
Да, впервые это получилось в 2021-ом: тогда заказывали как раз французы. А потом мне написала одна из моих подписчиц — она решила сделать подарок семье. Я все очень красиво украсила — получилось действительно классно, потому что на каждом яйце картина и рядом подпись, какая это работа и год.
— Как ты выбираешь картины? Чем вдохновляешься?
Каждый год по-разному. В 2013-14 было проще, потому что было только начало, и я выбирала из работ самых любимых художников. Я из архитектурной семьи, меня растили мама и отчим архитекторы, они с детства приучили меня к искусству.
Но с каждым годом, конечно, всё сложнее. В этот раз я, наконец-то, нарисовала «Американскую Готику» Гранта Вуда — семейную пару с вилами. Лет пять хотела ее воссоздать, но что-то всё время не доходили руки. А в этом году дошли — на роспись ушло больше часа.
— Не относила эти яйца на могилу отчима?
Нет, он похоронен далеко от Москвы, а я теперь живу во Франции. Это уже нереально. Вообще, именно отчим у меня ассоциируется с Пасхой. Он очень любил этот праздник: хотя был некрещенным атеистом, всегда приносил самый вкусный кулич. Для меня этот момент очень ценен. Он — один из людей, которые сформировали меня, поэтому это такая дань памяти.
— Сколько яиц за это время ты успела расписать?
Я как-то считала: у меня под 100 работ художников, которые я уже успела изобразить. Хочется, конечно, чтобы это были работы узнаваемых художников, и вызывали эмоции у всех. Например, я люблю Мориса Утрилло или Альбера Марке, но их знают единицы.
— Ну, то есть выбор работ не зависит от ситуации в мире? Это именно то, что ты чувствуешь и хочешь изобразить в этом году?
У меня много французских подписчиков, особенно в инсте*. Но при этом я люблю продвигать и известных художников из России или Советского Союза: Малевича, Чашника, Лентулова, Ларионова.
Еще я веду феминистически направленный блог, поэтому мне приятно, если это будет работа женщины.
Я стараюсь, чтобы в каждой коллекции было что-то любимое — из моего детства, что-то американское, что-то французское, чтобы уважить всех.
На меня, как на художника, сильно влияет ситуация в мире. Соответственно, на кондитерское искусство тоже.
За два года я сделала столько тортов с голубкой мира Пикассо («Голубка Пикассо» — прим.ред.), сколько я никогда не делала за предыдущие 10 лет.
— Случалось ли так, что яйцо разбивается?
Да, этого боюсь. Вчера, когда доделывала роспись, чуть не уронила яйцо — это было бы очень обидно.
Но у меня уже появилась технология, как их закрепить, пока я рисую. Когда расписываешь яйцо больше часа, надо, чтобы ничего никуда не двигалось. Рисовать на нем сложно — даже прямую линию провести.
Кстати, из-за формы яйца есть искажения — поэтому сфотографировать тоже непросто.
Еще одна проблема — во Франции практически не существует белых яиц. Найти [именно белое] — настоящее чудо, потому что их тут 1%, наверное. В этом году не получилось, поэтому я покрыла яйца безопасной белой краской.
— У нас [в России] яйца сильно подорожали, про это даже делают мемы. Сколько стоит десяток яиц в Париже?
От 3 до 5 евро (≈300-500₽ — прим.ред.), если это какие-то био. Но можно найти и дешевле, если постараться. Продаются по двенадцать штук.
— Что ты делаешь с яйцами потом?
Одно яичко я подарила бабушке, и оно стояло за стеклом. Из-за того, что оно сварено, яйцо просто превращается в пыль внутри и стоит как украшение.
Но, конечно, я очень люблю смотреть, как моё искусство потребляют. То же самое касается и тортов. Я обожаю смотреть, как мои торты режут и едят. И к яйцам это тоже относится.
— А какое твое самое любимое яйцо?
Люблю работу Архипа Куинджи «Лунная ночь на Днепре». Яйцо с ней — яркое и с желтой луной, будто лампочка на черном фоне.
В Москве моя самая любимая станция «Маяковская» — там много красивых овальных плафоны. Яйца похожей формы. В 2016-ом я нарисовала мой любимый плафон с двумя самолетами и сакурой Александра Дейнеки.
— А есть те, которые не удались?
Я — жуткий перфекционист. Каждый раз у меня возникает ощущение, что все не удалось.
Я работаю практически без эскизов. Когда расписывала новую серию и наложила световые пятна — подумала: «Боже мой, уродство какое-то, из этого ничего не получится. Можно все переделывать». А потом посидела часок, прорисовала детальки — и вроде очень классно и красиво.
