Думбльдор против Дамблдора: почему стоит прочитать «Гарри Поттера» в переводе Спивак
У книг про Гарри Поттера был долгий и трудный путь в России. В начале 2000-х «Философский камень» переводил по заказу издательства «Росмэн» Игорь Оранский, спортивный журналист, которому не было интересно творчество Роулинг.
Его тексты вышли странными и нечитабельными. Например, Волан-де-Морт там превратился в Вольдемара.
Для работы над следующими книгами издательство пригласило именитую переводчицу Марину Литвинову. Ее два текста про Гарри Поттера вышли откровенно плохими и получили литературную антипремию. Как так вышло? Приготовьтесь — это моя любимая история!
Литвинова занималась более важной работой, а перевод детских книг отдала своим студентам. Потом собрала тексты, немного отредактировала и отправила в издательство.
На этом приключения мальчика со шрамом не закончились. Когда успех произведения стал очевиден, над новыми книгами стали работать несколько разных переводчиков сразу — чтобы было быстрее.
Переводчики подошли к делу ответственно, но к оригиналу Роулинг отнеслись снисходительно: книги, написанные детским языком, казались им слишком простыми. Поэтому мастера слова «причесывали» тексты, истребляя живую речь и меняя авторский стиль на более серьёзный. С этого перевода и началось наше знакомство с миром волшебства.
Спивак же переводила «Гарри Поттера» с искренней любовью к творчеству Роулинг. Ее тексты отличаются живостью и детским языком — а ведь книги были написаны преимущественно для юной аудитории. Переводчица поймала дух поттерианы, и получился синтез сказки и серьёзного содержания.
«Росмэн»:
— Поверить не могу, — сказал Гарри. — Фадж винит в побеге Сириуса.
— А что ему остаётся? — с горечью спросила Гермиона. — Сказать: «Извините, господа, Дамблдор предупреждал меня, что это может случиться — стража Азкабана переметнулась к лорду Волан-де-Морту (перестань ойкать, Рон)… а теперь на свободе и самые опасные его союзники»? Понимаете, он полгода твердил, что ты и Дамблдор — лжецы.
Мария Спивак:
— Вот что это, а? — злобно выпалил Гарри. — Фудж хочет повесить побег на Сириуса?
— А что ему остается? — с горечью бросила Гермиона. — Не может же он сказать: «Господа, вы будете смеяться, но случилось то, о чем предупреждал Думбльдор: азкабанские стражники перешли на сторону лорда Вольдеморта…» — хватит ойкать, Рон! — «и самые верные его приспешники бежали». Что же он, зря целых полгода всех убеждал, что вы с Думбльдором — закоренелые вруны?
Версия Спивак легко читается, а в такой диалог между детьми верится куда больше, чем в холодный тон «Росмэна».
Главная претензия к переводу Спивак — перевод имен и ряда названий. Она изменила их по нескольким причинам:
- Авторские права. Перевод популярных книг — та еще задачка, ведь использовать уже существующие обороты и имена нельзя. Поэтому лингвисты изощряются, выдумывая новые варианты, которые порой выглядят нелепо.
- Спивак старалась локализовать произведения изо всех сил. У большинства героев «говорящие» фамилии, и переводчица придавала им особый смысл.
Авторы пишут книги со словами и смыслами, которые понятны только носителям языка. При переводе нужно менять некоторые элементы так, чтобы русскоязычный читатель верно понял произведение — это и есть локализация.
Так, Златопуст Локонс стал Сверкаролем Чаруайльдом, и это имя действительно отражает сущность персонажа — самовлюбленного хвастливого красавца.
Впрочем, к некоторым именам имеются вопросы. Например, злодей из первой книги, профессор Квиррелл (Quirrell в оригинале) у Спивак стал профессором Белкой. Скорее всего, переводчица решила, что Квиррелл созвучно со словом squirrel (англ. — белка). А еще есть слово queer с похожим звучанием, которое значит «странный, необычный».
Персонаж оказался злодеем, спрятавшим Волан-де-Морта на затылке. Кажется, Роулинг намекала на то, что Квиррелл не так прост, как кажется, а не на то, что он похож на белку.
Еще один пример — профессор Трюк, преподаватель полетов на метле. Спивак решила окрестить ее «мадам Самогони», и я искренне не понимаю, почему она решила сделать персонажа склонным к употреблению спиртных напитков. В детской книге нет такого подтекста!
И, конечно, Батильда Жукпук / Бэгшот. Фамилия в английской версии намекает на бойкость героини, нехарактерную для ее преклонного возраста. «Жукпук» же — просто странно.
Подводя итог, хочется сказать, что перевод — дело привычки. Так как многие знакомились с «Гарри Поттером» именно от «Росмэна», тексты Спивак кажутся странными. Но критиковать книги лишь потому, что они звучат иначе — плохая затея.
К книгам Спивак обращайтесь за живым языком и атмосферой сказки. «Росмэн» перечитывайте ради привычных имен и стиля. Вам выбирать!