«Я уехал, чтобы шутить и говорить»: интервью с Гариком Оганисяном
В Ереване небольшое эмигрантское коммьюнити: все знают друг с друга через знакомых. Теория шести рукопожатий (на самом деле одного) привела меня к комику Гарику Оганисяну. Ровно два года назад он улетел в Армению, сейчас — руководит первым стендап-клубом в Ереване и делает новое скетч-шоу о России (и проблемах в ней).
FOMOTEKA встретилась с комиком, чтобы поговорить о юморе в 2023 году, посмеяться и погрустить.
О стендап-клубе Ari
— Ты переехал в Армению два года назад. Многое ли изменилось с того времени?
Тогда все было очень сумбурно. Первые месяцы после переезда я продолжал оплачивать съемную квартиру в Москве. Был уверен, что рано или поздно вернусь. Со временем наступило принятие: произошел, хоть и неохотный, но поворот головы в другую сторону с мыслями о будущем.
— В 2022 году ты совместно с инвесторами открыл стендап-клуб ‘Ari’*. Как пришла такая идея?
Мы долго искали помещение, но все было не то: либо слишком мало места, либо не подходило под стендап. Как-то я сидел на заднем дворе «Туфа» [уже закрывшийся бар в Ереване — прим. FOMOTEKA] и ко мне подошел здоровый бугай. Я подумал, что я что-то натворил и сейчас будет разборка. Но он предложил мне открыть свое место и я сразу согласился.
— Каково это — руководить клубом?
Я один из трех руководителей. Чувствую себя героем Карелла из «Офиса», которого никто не воспринимает всерьез. У меня нет управленческих качеств: я мягок в работе, поэтому многие вопросы делегирую.
В ‘Ari’ большинство шоу — на русском языке. Но сейчас мы движемся в сторону развития армянской комедии. Я считаю это правильным, потому что мы живем в этой стране. Хотелось бы развить культуру качественного стендапа и здесь.
— Два года назад в подкасте «Папа, закрой дверь!» ты говорил, что чувствуешь себя учителем для начинающих комиков в ‘Ari’. На какой ступени обучения они сейчас? Уже сдали ЕГЭ?
Не, второй класс! (смеется) Ну, или только заканчивают начальную школу. Стендап — это область, в которой очень важен опыт. Мне требовалось лет пять, чтобы выйти на какой-то медийный уровень. Армянской комедии предстоит длинный путь. Шутки на тему Бога и секса пока здесь не очень принимаются. Надеюсь, что все люди поймут правило: «Не нравится — не смотри». И не будут давать нудные бумерские комментарии.
О новом шоу
— Недавно у тебя вышло новое шоу «Смехопаранойя». Расскажи, чем конкретно ты занимаешься в этом проекте?
Я один из авторов и шоураннеров. Каким-то чудом мы нашли спонсорство — причем частного порядка. Уже отсняли четыре скетча, три из которых вошло в первый выпуск.
— Почему именно формат скетчей на злобу дня?
Я давно вынашивал идею о скетчах. Сначала хотел сделать шоу «НашаЭмиграша» про тех, кто уехал. Там должны были быть: риелтор из Армении, семья зэтников. Но сейчас кажется, что нужно сделать акцент на общих проблемах.
А еще — иногда словами в стендапе не все можно рассказать. Нужны визуальные гэги.
— Были ли негативные комментарии после выхода шоу?
Да, я словил много неоднозначной реакции — в том числе от друзей. Мне говорят, что мы делаем это шоу со злом. Но это — полный бред. Мы высмеиваем проблемы, но делаем это из любви к нашей стране и желания ее изменить в лучшую сторону.
— В каждом выпуске будут приглашенные гости, как Дмитрий Назаров в первом?
Я думаю, мы не потянем (смеется). Но после первого выпуска мне уже начали писать довольно известные ребята: хотят сняться просто за респект.
Кстати, Назаров очень круто выполнил свою работу. Он ради съемок прилетел в Ереван со своей женой — она тоже участвовала в скетче. Профессионал невероятный.
О комедии в России тогда и сейчас
— Мы недавно встретились в очереди на выборах президента РФ. Как ты себя чувствовал, находясь в этой толпе?
Очень клево! Это моя любимая очередь из всех, в которых я стоял. Меня часто узнавали: по сути, там находилась целевая аудитория комиков-эмигрантов. Людей было много, и это — воодушевляет. Хотелось собрать всех их в одну страну и радоваться жизни.
— А кого бы ты хотел видеть президентом или президенткой этой прекрасной страны?
Того, кого можно сменить. Дело не в индивидуальности, а в системе. Олицетворением светлой России будущего для меня был Навальный**. Его убийство стало сильным ударом.
— Как ты отреагировал на результаты выборов?
Конечно, это [победа Путина — прим. ред. FOMOTEKA] было предсказуемо. Как и в случае с Навальным, ты ожидаешь такого исхода, но когда он наступает — все равно грустно.
— В своем тг-канале ты писал: «Раньше, когда я смотрел стендап — это меня мотивировало выступать самому, сейчас после просмотра — мотивирует бросить это дело». Расскажи, почему так?
Я написал это после того, как посмотрел очередной российский сольник с пометкой «Эксклюзивно на VK видео» или выступление Павла Воли с шуткой про изнасилование. Уже не помню точно. Я очень эмпатичный чувак и когда вижу такое, мне больно. Шутки 2005 года с сексизмом, штампованные шоу, логотипы букмекерских контор…
Раньше, еще в России, я смотрел крутые сольники и думал: «Блин, тоже хочу такого уровня достичь». Был задор и здоровая конкуренция. А сейчас российская комедия вызывает только негативные эмоции.
Очень обидно, что некоторые даже талантливые комики игнорируют повестку за деньги и берут пустые темы из воздуха.
— Что ты думаешь о комиках, которые остались в России?
У меня много таких друзей. Я не из тех, кто говорит: «Срочно все уезжайте». Есть много комиков, которые не затрагивают тему политики. Они решают другую задачу: делают качественный развлекательный контент. Но он не сможет повлиять на общественное мнение.
Мне иногда пишут: «Ты уже уехал, вот и сиди и молчи». А я уехал, чтобы шутить и что-то говорить. Многим кажется, что у эмигрантов все легко: евро и доллары в огромных количествах. Но на самом деле все деньги сейчас зарабатывают комики, которые остались. Это цена молчания.
Я для себя решил: раз я уехал и сделал выбор редко видеть свою семью, я должен его для себя оправдывать. Должен приносить какую-то пользу: не бояться говорить.
О настоящем и будущем
— Кажется, FOMO знакомо многим эмигрантам. Ты с ним сталкиваешься?
Нет. FOMO — это чувство упущенных возможностей, а я не вижу никаких возможностей для себя в России сейчас. У меня скорее FOMM — Fear of Missing Money.
Я понимаю, что реализоваться могу здесь, что я полезен в Армении. Это даст мне больше профита. В России я не смог бы сделать и процента, что делаю здесь.
Скоро, он сейчас в монтаже! Я очень самокритичен: много снимаю и никогда не выкладываю. Всегда думаю: здесь что-то не так с дикцией, тут с волосами.
— О чем бы ты шутил в прекрасной России будущего?
Сложно сказать, что нас бы тогда волновало. Но темы есть даже в той же Норвегии, где все супер хорошо.
Можно было бы рефлексировать, вспоминать о прошлом. Тема нашлась бы. Главное — была бы эта страна.