На высоте российского обманакружилась птица празднично и пьяно,людская дичь давно приелась ей.Что там внизу — проказа иль столица,кто там добреет, махровеет, злится? —Избави меня, Боже, от кровей.Во сне, венчаясь кругом ежегодным,я опадал листвой, чтоб стать несходнымподобием безумца — воробья,в невидимые веси протяженным,окаменеть каким-нибудь блаженнымза станом очумевшего вранья.