Информационный фастфуд и психологическое ожирение

Мы привыкли считать, что избыток это про материальное: лишние калории, лишние вещи, лишние траты. Но XXI век подарил нам новый избыток — избыток знаков. Лента бесконечна, входящие не иссякают, уведомления бьются о стекло внимания, как ночные мотыльки о лампу. Мы часто называем это «информационной перегрузкой», но слово звучит слишком технически, как про сервер, а не про душу. Метафора «психологического ожирения», предложенная Даной Бойд, неудобна — потому что она про тело мысли. Про то, как наш ум учится есть не тогда, когда голоден, а когда подали.

Общество обещаний и алгоритмов кормит нас сладким. Это не злая воля, а экономика внимания: если мы задержались, значит, рецепт сработал. Стол сервирован из коротких удовольствий — лайков, уведомлений, заголовков-слоганов; десерты сменяют друг друга, и мы уже не различаем вкус — только сахарный след на языке. Как и в диете, здесь действует простая физиология: быстрые углеводы дают всплеск, но отнимают силу мышц. У мысли тоже есть мышца — способность удерживать вопрос. Когда мы подпрыгиваем между вкладками, мы тренируем не глубину, а рефлекс: поймал — отпустил, кликнул — забыл.

Симптомы психологического ожирения незаметны, потому что маскируются под деятельность. Мы «читаем» десятки текстов, «вовлекаемся» в обсуждения, «следим» за новостями мира. Но откуда тогда эта вялость, когда перед длинной статьёй хочется налить ещё одну короткую ленту? Откуда эмоциональная глухота — как будто новости происходят не с людьми, а с пикселями? Откуда знакомая вина за непрочитанное — словно знание измеряется свитками, а не пониманием? Мы перепутали инвентарь с опытом: запас ссылок воспринимаем как склад смысла.

В этой точке философия напоминает нам: время — это не контейнер для контента, а орган внимания. Когда время разрезано на нотификации, внимание перестаёт быть обитанием мысли и становится проходным двором для стимулов. Критическое мышление не умирает от отсутствия фактов — оно худеет от их избытка. Ему нужно не больше пищи, а другая метаболика: доедать вопросы, а не перескакивать с тезиса на эмоцию.

Почему мы поддаёмся? Потому что в цифровых столовых нам за одно блюдо выдают социальный капитал. Лайк — это крошечная монета признания; алгоритм шепчет: «Останься, ты важен». Страх упустить, FOMO, — не про любопытство, а про тревогу статуса: вдруг разговор пойдёт без нас, вдруг мир свернётся в другом месте, где нас нет. Но ведь мысль — это искусство отсутствовать там, где шумно, чтобы присутствовать там, где значимо. Отказ от мгновенной вовлечённости — не асоциальность, а забота о качестве присутствия.

Что делать? Противиться не миру, а ритму. Не нужна аскеза пустынников, нужна диета повара. Дана Бойд предлагает смотреть на потоки как на рацион: не количество, а питательность; не непрерывная жвачка, а интервалы, где пища переваривается смыслом. Это техника простых жестов: окно потребления вместо круглосуточной столовой; кураторские списки вместо федеральных магистралей; «один экран — одна задача» как этика внимания. В офлайне — прогулка без наушников, чтобы услышать собственный внутренний тембр; рукописный дневник, где скорость руки возвращает мысли вес.

Но есть и вопрос к кухням, а не только к едокам. Платформы научились готовить так, чтобы мы не наедались — иначе мы уйдём. Возможно, нам нужна «пищевая маркировка» контента: откуда продукт, кто повар, какова его плотность и добавленный сахар драматургии. Возможно, пора признать, что бесконечная прокрутка — это не интерфейс, а бессонница, и что этика алгоритмов — это не мода, а санитарные нормы общего стола. Обществу придётся договориться: как измерять качество пищи для ума и кто отвечает за отравления.

И всё же никакая регуляция не заменит личного жеста — выбора первого укуса дня. С чего начинается утро: с чужой тревоги или со своего вопроса? Психологическое ожирение лечится не запретом на сладкое, а возвращением вкуса к простому хлебу — к чтению без спешки, к разговору без публикации, к тишине как месту мысли. Ум не худеет от голода — он крепнет от дисциплины.

Однажды, измеряя шаги, мы обнаружили, что тело любит счёт. Может быть, пришло время считать не только километры, но и прокрученные метры — не ради рекордов, а ради осознанности. Пусть трекер внимания станет не полицейским, а садовником: он не наказывает, а выращивает. И тогда метафора ожирения перестанет быть диагнозом и станет планом реабилитации: меньше сахара — больше соли смысла. В конце концов, мысль — это не бесконечный шведский стол; это стол на двоих — с вопросом и вниманием. Всё остальное — добавки.