На войне как на войне 8

Предыдущее. https://teletype.in/@fuflopisatel/754443.html

30 минут спустя.
Машину оставили примерно в километре от точки встречи. Последний километр тащились еле-еле, с выключенными фарами, использовали ПНВ. Степь в этой части была не совсем ровной, и автомобиль остался скрыт в складках местности, преодолев «волну» из широкого холма, группа увидела объект. Одинокие руины посреди уже ровного поля уходящего далеко за тёмный горизонт. Сверху начинал накрапывать мелкий и противный дождь, и было чертовски промозгло и сыро. Все семеро двигались тихо, неторопливо. На отметке пятьсот, «засели», обзор с такого расстояния требовал специальной оптики. Самый молодой член отряда (после Птахи) Семён, большеглазый зеленоглазый парень с не по уставу длинными волосами торчащими из под шлема, достал из вещьмешка объёмный ПНВ дальнего видения. Герберг подошёл и сел рядом. Семён описывал увиденное.
Шесть прожекторов, выключенные. Справа большой крытый прицеп от тягача с тарелками. Мишеней не наблюдаю не снаружи не внутри, активность на нуле.
Ждут?
Ждут, гарантирую как в аптеке.
Я бы ещё подходы заминировал, основательно так. - Заметил Мелех. - В две линии.
Думаешь у них есть ресурс?
По моему им только танков не хватает. И гласа Божьего в помощь.
Не богохульствуй. - Едко ответил Рокер.
Тихо или громко? - Спросил Герберг у Мелеха. Старшего человека в отряде, да и просто самого опытного из всех здесь присутствующих.
Мало информации. Надо тропу искать и медленно спускаться. Мы даже не знаем сколько их. Ими тут могут все окрестности кишеть.
Одна дорога, хотя бы для отхода у них точно должна быть. - Сказала Мартена, выцеливая территорию из своего СВД с ночным прицелом. - В случае атаки они должны быстро уходить. Значит нужна прямая дорогая с минимумом препятствий.
Рокер смачно сплюнул. - Судя по сводкам, они скоро должны с места сорваться. Может мы их по дороге встретим?
Они будут готовы к этому. - Отметил Мелех. - В прочем как и к тому что пойдём на них.
У нас нет времени ждать подходящего момента. - Парировал Полковник. - Они там сейчас могут уничтожать стратегически важную информацию. А так у нас есть хоть небольшой шанс застать их...
Договорить командир не успел. Потому что вся группа дружно шлёпнулась на задницу, а Мартена громко выругалась, едва не ослепнув, Шмель тоже сдерживаться не стал. Прицеп от тягача сначала ярко вспыхнул огненным шаром, а затем этот шар превратился в чёрных от дыма цветок, устремившейся в небо. Бойцы «откатились» с края склона инстинктивно, и это скорее всего спасло им жизнь. Прожектора ярко вспыхнули, высвечивая территорию на добрые пол километра с лишним вокруг. Чёрный цветок дыма над сгорающим остовом контейнера, уже расцвёл во всю и закрыл и без того чёрное ночное небо. Не прошло и минуты, как землю вокруг кромки склона и взорвалась фонтанами земли, от огненных линий вспарывающих воздух. Судя по грохоту, стреляли как минимум из нескольких крупнокалиберных стволов. Мелех заорал.
Полковник, нам надо на них идти! Я, Шмель и Семён заходим слева. Остальные справа, прикрывайтесь дымовой завесой.
Вас размажут!
Мелех явно был в восторге от происходящего - Не размааажут! Мы низенько!
Добро... расходимся!
Группа разделившись начала расползаться в разные стороны. Когда не в более чем метрах десяти от них, прогремел сначала один, а затем и другой взрыв. По ним стреляли из гранатомётов.
Их спасло только то, что никто явно не распознал с какой стороны они идут, осторожность спасла их. При более точной концентрации огня их бы положили на месте всех. Стрельба велась около двух минут, превратив участки степи вокруг самодельной крепости, в один сплошной лунный пейзаж с некоторыми уцелевшими участками горящей травы. Оружие надо было перезарядить, некоторым стволам дать остыть. Те кто внутри, знал что это фора для штурмующих. И те кто штурмовал, знали что их ждут, и поэтому стремились выйти на огневые позиции максимально быстро. А вот с прожекторами надо было что-то делать.
Сначала в воздух из ручных гранатомётов РГС-50, Шмель и Рокер начали обстреливать «фронт» перед зданием дымовыми шашками, стараясь их не жалеть. Учитывая количество дыма в воздухе, создать завесу было не так уж и сложно. В этой же самое время, все остальные открыли огонь по прожекторам, да и по окнам тоже били не жалея патронов. На заходящую справа троицу обрушился беглый огонь, стреляли практически в слепую, что и спасало. Троица так же бегло отстреливаясь, постепенно шаг за шагом сокращая расстояние, двигались к стенам здания. Опять же, казалось что всё это длится очень долго. Адреналин ускорял реакцию, ужесточал её. Но по факту счёт шёл на считанные секунды. Пока основная четвёрка заходящая слева, преодолев завесу буквально врезалась спинами в бетонную стену. В пустой зёв дверного проёма и окно влетели по осколочной гранате. Матерные вопли на турецком потонули в звуке двух громких разрывов слившихся в один. Четвёрка стала аккуратно входить в помещение. Оно было просторным, большим. Крупное сельскохозяйственное здание снаружи совсем не казалось таким большимЧерез ПНВ всё было плотным, фигуры имели чёткую структуру но как будто сливались с общим фоном. За дверь вперёд шесть метров пустоты, не считая отчётливо различимых двух тел на полу. Рядом с ними лежало их оружие, весьма тяжёлое. Четверо разделённые на две двойки и бредущие вдоль стен остановились когда услышали громкий крик на отчётливом русском. Откуда то из-за стены.
Мы сдаёмся! Мы военнопленные! Мы сдаёмся!
Герберг жестом остановил четвёрку и вызвал троицу. - Отбой ребята, входить без стрельбы. - А потом спросил. - А чего это мы вам верить должны, господа?!
С того, что у меня приказ моего командира. Нам приказано сложить оружие и сдаться. Мы за этой стеной, мы сейчас сложим всё своё оружие. Ты обещаешь не убивать нас?
Я вам всем гарантирую жизнь. При условии что вы не будете нападать. Это ясно?!
Да! Мы сдаёмся!
Четвёрка вошла в самое большое помещение. Разбитое вдребезги оборудование, перевёрнутые мобильные столы и стулья, лежащие на полу и разбитые малоразмерные прожекторы. Но парочка ещё работала. В воздухе воняло порохом, дымом и кровью. В разных частях помещения лежало четверо, очевидно мёртвых. Напротив них стояло семь человек, двое, поддерживаемые товарищами, явно в очень плохом состоянии. Ещё двое едва живых лежали у них за спинами. Всё их оружие лежало на полу. Убрав от глаза окуляр, Полковник осмотрел всех. Лица от похожих на европейские, до вполне себе восточных, но у всех общие черты. Он почему то догадывался что перед ним турки. Главного он тоже выглядел сразу, двухметровый бородатый парень чуть за тридцать. Он единственный из всех кто поднял руки.
Я гражданин Турции и Азербайджана.
Да мне похуй... сдаётесь значит?
Сдаёмся. Моим людям нужна медицинская помощь. И с вами хочет поговорить командир?
Пока четвёрка не опуская оружия держала под прицелом противника, незаметно к ним присоединилась троица.
Командир?
Да, он уполномочен с вами говорить.
Полковник хмыкнул, но винтовку опустил. - Ну и где он?
Командир боевиков указал пальцем в проход ведущих за комнату, в глубь здания.
Ладно. Все в наручники, раненым оказать медпомощь. Вызовите сюда санитаров и транспорт.
Понял. - Ответил Мелех.
Боевики опустили руки и позволили бойцам спецназа манипулировать ими так как им будет угодно. И те не опуская оружия, не встречая сопротивления начали обыскивать задержанных и собирать их оружие. Не опасаясь внезапной атаки, зная что она невозможно, командир уверенным шагом пошёл вглубь здания. Оттуда доносился совершенно странный для этого места запах.
…

Для совершенно пустого помещения здесь было на удивление уютно. Южане такое умеют - создавать уют на ровном месте из ничего. Где то в соседнем помещении гудел генератор, а здесь стояли два внутренних прожектора по углам, светя на полуалый с причудливыми узорами ковёр. Перед ковром миниатюрное кострище, на котором стояла дымящееся турка, рядом две жестяные кружки, маленькой марлевый мешочек с тростниковым сахаром в кусках. Мужчина сидел прямо перед кострищем поджав ноги под себя. Человек был одет в самый обычный, пусть и не дешёвый, спортивный костюм и белые кроссовки. Седой турок возрастом уже за 50 скорее всего, лицо чуть смугловатое, глаза под густыми кустистым бровями серые и при этом абсолютно ледяные, мимика на лице практически отсутствовала. Тихий, спокойный. Он расположился сложив ноги вместе и усевшись сверху. «Калашников» лежал рядом на полу. За спиной два больших бутыля с водой. Герберг в свою очередь опустил свой «Вал» и убрал за спину. Он стоял в дверях, его снять было раз плюнуть. Хотя какой в этом смысл? Ну а в разговоре какой смысл? Надо было хотя бы попробовать. Но вот лицо было смутно знакомым. Видимо проходило где то по сводкам. Мужчина слегка улыбнулся, обратился на хорошем русском, с «восточным акцентом» с упором на гласные.
- Мои люди?
- Те кто сдались после вашего приказа живы.
- Нужны языки?
- Я работаю чисто, мне лишние трупы не нужны.
- Настоящий хозяин своей страны... наверное я тебя поблагодарить должен?
- Не обязательно. Но было бы приятно.
- Я тебе тут кофе сварил, уважаемый. Давай что ли вместе выпьем, два солдата. Что думаешь?
- С удовольствием, но для начала хотя бы познакомиться можно было?
- Я Маис. Слышал обо мне?
- Слышал. Непримиримый националист, сторонник великого Турана. Официально замдиректора начальника национальной разведки, фактически сам и есть национальная разведка. Уличён в связях и с Серыми Волками и с относительно умеренными исламистами, но при этом является слишком ценным субъектом для нынешней республиканской власти. Организатор и исполнитель многочисленных операций на территории Курдистана как внутри Турции так и за её пределами, в том числе карательных.
- Какой я грозный с ваших слов. А ты молод... самого как зовут?
- Герберг, Александр Герберг.
- Ха. Тоже дитя степи? Поволжский немец?
- И да и нет, всё сложно.
- Это как?
- Мама из Поволжья. Папа из ГДР.
- Мог остаться в Германии? Так? Но остался здесь. Из-за мамы твоей. Поступок достойный настоящего мужчины. Любишь женщину - делай всё что бы быть с ней. Да и тобой они могут гордиться. Гордятся?
- Отец да, мамы уже пять лет с нами нет.
- О Аллах...
Маис прошептал суру.
- Ну а ты своим детям что говоришь? Внукам?
- А что говорят такие как мы? Что любим говорим. Балуем, делаем всё что бы не нуждались ни в чём. Что бы мир не видели, таким какой он есть. Отгораживаем их.
- Нет, не как «мы». Мы в вашу страну не приходили, и теракты у вас не устраивали.
- Так это не теракт. Это удар по военным объектам. Ну и потом, вы к нам не вторгайтесь, потому что ваша власть слаба. Вы заигрываете со всеми. С американцами, с французами, немцами, с китайцами. Со всеми дружить пытаетесь, ваша власть продажна. У вас пол страны пол жизни на одни портки копят. Дети по подвалам колются. А она в политесы играет, всё в рот западу смотрят.
- А у вас не так что ли?
- Во многом так. Но у нас за кроссовки страну не продают. И у нас цель есть... ты, садись уважаемый. Кофе готов уже.
Мужчина взял турку и сначала слил пенку в каждую из кружек, а потом долил остальное.
- У меня кроме автомата оружия нет, мои люди у тебя в плену... мы же солдаты. Я твой пленный, и прежде чем вы меня отправите туда, где не будет нормального кофе, уважь старика.
Александр раздумал где то несколько секунд, затем аккуратно, придерживая винтовку уселся так же как мужчина перед ним, хоть пол и был пыльным. Но ему не привыкать.
- Сколько сахару?
- Три.
Настоящий турецкий кофе пах сногсшибательно. Маис кинул три кусочка сахара, себе кинул всего две. Надо было подождать пока раствориться, поэтому и не пил. К тому же горячо.
- Значит у вас цель? И при этом ты ещё и не террорист? Знакомые речи.
- Вы нас разгромили, счёт в вашу пользу, насколько я могу судить... ушла ваша империя, ушли ваши учителя. И их уровень военной подготовки резко упал. Они изначально не были солдатами, просто бандитами убеждающие себя что у них есть своя правда. А перед нами встала нетривиальная задача, сделать их настоящими воинами. Но вижу я, что нам ещё работать и работать над этим.
Маис отпил кофе, глаза были глубокие, серые, волком смотрел. Герберг тоже попробовал, кофе был превосходный.
- А цель то у вас какая? Если вы не террористы? Раз уж мы как солдаты говорим?
- Мы ведь с тобой всё равно будем воевать. Русские с турками. Вы наш Стамбул хотите, Босфор. Для вас эта священная миссия. Вы ведь о ней не забудете, даже если совсем нищими станете. В вас пока гордость есть, вы вспомните обо всём. Когда перестанете делать тоже что делали мы, пытаться продать себя Европе подороже. И когда вспомните, войной пойдёте на всех. На Берлин, Париж, Лондон. Но в первую очередь на нас. Потому что не может на одном континенте две таких великих державы стоять.
- А вам Кавказ, Поволжье и вся Средняя Азия нужна. Приезжают ваши бизнесмены, скупают всё что можно и нельзя. А потом ещё через свои конторы к нам запрещённую литературу привозите. Ребят всяких интересных засылаете, что бы они мозги детям промывали...
- Уважаемый, я патриот а не фанатик. Я с этими ублюдками воюю дольше чем ты служишь. Твою первую девку в школе как звали?
- Роза.
- Да ладно?
- Еврейка.
- Красивая?
- Кудрявая, черноглазая, метр семьдесят девять, грудь почти третий размер.
- Ах... даже завидую. Ну вот, пока ты мадам Розу на чёртовом колесе в парке катал, я занимался тем чем сейчас занимаешься ты. Один в один. Если доживёшь до моих лет, ты будешь разговаривать с нынешним турецким школьником, который будет на твоём месте. Если конечно мы вас не победим.
- Да нет уж, лучше мы к вам.
Снова отхлебнули кофе.
- Лучше воевать с чужими, чем воевать со своими.
- У нас враг общий, он южнее. Американцы нам тоже не друзья. Зачем всё это? Я вот вижу, уважаемый, что ты человек умный. Ты что реально веришь что вы сможете когда то нас победить?
- Ты сам веришь в то, что вы уже не победите. Что вы вымираете, слабеете. Что народу на всё плевать. Когда вы войдёте в Стамбул, вы потеряете всё, но и мы тогда проиграем. Но скорее всё по другому будет. Вот ты за что воюешь?
- А ты?
- А это не ответ.
По глотку.
- Ответ ты знаешь.
- Вот, правильно. Знаю. Потому что ты такой же как я.
- Я невинных людей не убиваю.
- Не убивал, да. По глазам видно. На войне, наверняка. Что бы выжить. Но ты не можешь приставить к безоружному человеку пистолет и спустить курок. Или взорвать автобус с солдатами.
- Или ресторан полный людей.
- А я могу. Если это необходимо, для того что бы мой народ не взрывали, не убивали, не стравливали между собой. Вся разница между нами в том - что ты пока ещё не сделал то что не даёт тебе спать по ночам. Однажды ты сделаешь тоже самое.
- Не сделаю. И пущу пулю в лоб любому, кто попытается подобное сделать.
- Даже если в этом ресторане, самолёте или поезде, будет сидеть человек который завтра убьёт тысячи твоих сограждан?
- Всегда есть варианты.
- Убеждай себя в этом...
- Какова была цель?
- Технология. Ваша технология. Потому что если она будет у вас, вы обгоните даже американцев. Про нас уж и говорить нечего. Потому что если мы не создадим бомбы и ракеты, которые дадут нам возможность сбивать ваши самолёты и бомбить ваши военные базы. То вы будете бомбить наших солдат и сбивать наши самолёты. Потому что в отличии от вас, у нас нет стратегических бомбардировщиков, ядерных субмарин и баллистических ракет. Мы в полной зависимости от своих вассалов, которые никогда не придут к нам на помощь. И нам надо хотя бы как то себя защищать... это попытка уравнять шансы. Только и всего.
Они снова отпили кофе, практически синхронно.
- Так просто?
- Если бы ты знал, что для того что бы предотвратить третью мировую, тебе надо нанести по американцам удар, аналогичный 11 сентября, в результате которого погибнут тысячи гражданских? Но если ты этого не сделаешь, завтра погибнут десятки миллионов людей? Русских людей?
- Зачем воевать, когда можно договориться?
- Ты давно не был на Ближнем Востоке? Или не был никогда?
- Кое где бывал, по обмену опытом.
- Ну конечно, по обмену... но такое оно ведь не только на востоке. Как ты думаешь, что в мире происходит? Вакуум власти, пустота.
- Американцы конечно слегка отпустили вожжи, но...
- Слегка отпустили? Эти ублюдки ничего не контролируют больше. Они верят что контролируют. Они управляют всеми новостными агентствами мира. Культурой, банковской сферой, весь мир сидит на их долларе. Но они не контролируют больше ничего. Они вложили сотни миллиардов в две войны, и что они получили? Они получили немного нефти для своих корпораций. Большие шишки в Вирджинии стали ещё богаче.
Снова отпил. Глубокий глоток.
- А ещё выросло поколение из десятков миллионов молодых людей, в нищете, в этом жутком мире. И они их ненавидят, ненавидят яростно. Они ненавидят Европу и Америку, потому что понимают, что они всегда будут для них вторсырьём на пути к установлению мирового господства... этот вакуум сейчас заполняют идеи. Которые скоро найдут выход... война скоро начнётся. Сначала будет искра, потом большой пожар. И скоро каждый будет сам за себя. А всё что мы хотим сделать, это возглавить эти десятки миллионов несчастных мальчишек, дать им в жизни цель, ориентир. Встать на пути хаоса. Если мы этого не сделаем, это сделают собаки из Эр-Рияда и Бахрейна, и тогда плохо будет всем. Особенно твоему народу, и моему народу.
- И каков ваш план? Новая Османская империя? На всей исторической территории?
- А чем эта идея хуже возрождённой Российской империи? Или ты считаешь что вы вступите в Евросоюз и станете как они? Нас туда не пустили, хотя мы пытаемся быть как они уже почти столетие, хотя нас они не боятся. Хотя нас в Европе уже миллионы, а Стамбул уже заслужил статус одного из величайших и самых влиятельных городов Европы. Но мы для них, невежественные магометяне, папуасы и выродки, наркоторговцы и сутенёры. А вас они туда не пустят никогда, даже если вы больше похоже на них чем мы. Знаешь почему?
- Потому что они нас бояться?
Потому что они никогда не смогут вами управлять. Вы не предсказуемы. Вы всю историю совершаете чудовищные глупости. Но когда вы берётесь за ум, вы становитесь и ужасными и великими. Они прекрасно ведь понимают что в тот день когда вы придёте в Европу в третий раз, Европа станет Россией. Уж ты, как немец ставший верным русским псом, не можешь этого не понимать.
Псом?
А мы все псы... Им выгоднее вооружать нас, и натравливать на вас как бойцовых собак... и мы этим пользуемся. Выкупаем себе влияние, мощь.
- Что же вы все... воюете и воюете. Не надоело воевать? Если у нас враги одни и те же?
- Надоело. А что делать?
- Может договоримся?
- Ну вот сейчас мы с тобой договорились... мои люди военнопленные?
- «Матросская тишина», аэропорт, обмен. Даю слово.
- Есть резервный план... его автор не я, что бы ты не подумал. Люди стоящие выше меня, решили что раз мы не можем заполучить технологию, надо сделать Россию страной... не привлекательной для подобных инвестиций. И заодно ударить по тем, кто создаёт подобное.
- Где и когда?
- В ближайшие сутки, плюс минус часов десять. Петроконгресс-центр, форум по компьютерным технологиям и развитию сетей телекоммуникаций, много ваших и иностранных спецов. Массированная атака на Петербург, с последующим отходом.
- Не террорист значит?
- Я же сказал, не я это придумал и не я отдал приказ. Удар осуществляется боевиками «Вепкхи», при поддержке местных исламских экстремистов. Может опознаете по знакомым лицам.
- И снова. Так просто?
- Сопутствующие потери оправданы, когда есть шанс победить, и то я всегда старался их избегать. Здесь шансов никаких нет, но всё равно может погибнуть много случайных людей. Считай это жестом доброй воли от соперника. К тому же, этим шакалам нужна хорошая встряска, так на их примере, другим членам группы будет преподан урок. В чём разница между ублюдком и солдатом.
Они допили кофе синхронно и поставили пустые кружки на пол. Маис похлопал себя по коленям.
- Браслеты?
- Нет, у меня их нет. Но вертолёт скоро будет здесь.
Александр встал с места и вытянул из-за спины «Вал».
- Оставьте автомат... другого оружия нет?
- Нет.
- На выход, уважаемый. Подождём на улице.
Маис улыбнулся, встал с места и неторопливо прошёл мимо держащего дистанция Герберга. После чего тот медленно зашагал следом на улицу.

...

Долго выбирал, решил что эта в тему.