«Лучше б ты ширялся и убивал». Гей утверждает, что из-за насилия со стороны оперативников пытался покончить с собой
Вадим Никитин утверждает, что осенью 2017-го был задержан сотрудниками столичной милиции за то, что отправил другому мужчине фото c обнаженным телом, найденное в интернете. Молодой человек говорит, что при задержании оперативники применили к нему жестокое насилие. Сейчас он пробует это доказать.
17 мая — Международный день борьбы с гомофобией
В редакцию герой обратился только в тот момент, когда уехал за пределы Беларуси и совсем разуверился в том, что дело в отношении милиционеров возбудят.
«Сперва проскользнула мысль об ограблении»
Вадим рассказывает, что 12 сентября 2017 года в двери его съемной квартиры позвонили. Пожилой мужчина представился проверяющим счетчиков воды. Вадим приоткрыл дверь. В эту же секунду ее рванули снаружи, и четверо незнакомых мужчин ворвались в квартиру. «Проверяющий» исчез.
— Это было настолько непредсказуемым и шокирующим… Сперва проскользнула мысль об ограблении, в следующую секунду я решил, что это, возможно, какие-то гомофобы. Дело в том, что за день до этого я переписывался во «ВКонтакте» c одним молодым человеком и у меня были подозрения, что по другую сторону экрана сидит не он, а кто-то другой. Слишком провокационными были вопросы. Например, он просил выслать мое обнаженное фото и делал это очень настойчиво. Я выслал первое попавшееся фото из интернета, — начинает свой рассказ Вадим.
Делать это было нельзя — отправка откровенного изображения даже одному человеку в личные сообщения может быть расценена как распространение порнографии. По белорусскому законодательству это уголовное преступление. В прошлые годы «порнографические» дела не раз вызывали резонанс: например, история гродненки, которая сохранила пикантную картинку и получила тюремный срок.
«Тебя кто-то слил»
По словам Никитина, вошедшие не представились и никаких документов не показывали. Понятых тоже не было.
О том, что случилось дальше, повествует подробное (в четырнадцать страниц) обращение, составленное Никитиным и его адвокатом.
«[…]Опер. III сел за ноутбук, находящийся в зале, в то время как опер. II применил в отношении Никитина В.А. специальное средство и надел на последнего наручники, после чего начал высказывать в адрес Никитина В.А. фразы следующего содержания: „тебя кто-то слил“, начал высказывать оскорбительные слова, используя нецензурную брань. После чего опер. II начал просматривать содержимое компьютера, находящегося в зале, и задавать вопросы относительно наркотиков».
— Я не понимал, чего они хотят. Если они пришли из-за фото в той переписке, к чему такая жестокость? Если по наркотикам, то их у меня нет, — рассуждает Никитин.
Правозащитница инициативной группы «Идентичность и право» Наталья Маньковскаяутверждает, что ЛГБТ нередко спрашивают о наркотиках без очевидных для подозреваемых причин:
— Имеющиеся у нас данные позволяют предположить, что Генеральное управление по наркоконтролю и противодействию торговле людьми кроме официально заявленной сферы деятельности видит своей задачей и контроль за ЛГБТ в Беларуси.
Правоохранительные органы совершают рейды на закрытые ЛГБТ-вечеринки, которые проводятся для совершеннолетних. Во время рейдов переписываются данные всех присутствующих.
«Страшно представить, на что они способны в дальнейшем»
Согласно заявлению, составленному адвокатом Никитина, в ходе задержания молодой человек получил травмы:
«Затем опер. III, в положении сидя за ноутбуком, вполоборота, движением правой руки нанес один удар в затылочную часть головы Никитина В.А.[…]. После чего опер. IV начал открывать комоды, обыскивать шкафы и доставать оттуда вещи, в том числе т.н. „секс-игрушки“. Одновременно с этим в адрес Никитина. В.А. следовали высказывания оскорбительного, гомофобного характера. […] Затем опер. I начал наносить удары левой рукой в область правой почки Никитина В. А., при этом последний продолжал находиться в наручниках».
— Было состояние полной беспомощности. Я понимал, что они могут продолжать долго. А потом приходило в голову: вдруг они только пугают и все это закончится? — рассказывает Никитин.
Четверо незнакомцев провели в квартире Вадима около часа. Затем приехала вторая группа из трех человек. Они также не представились и были без формы. Никитин утверждает, что после их приезда к нему были применены насильственные действия, в том числе с использованием секс-игрушек.
— Я сказал, что ничего не знаю, никаких сообщников у меня нет, никаких наркотиков в доме нет. От шока я даже не чувствовал боли, — говорит Вадим.
В заявлении, написанном Никитиным при помощи адвоката, информации о насильственных действиях сексуального характера нет. Во время интервью Вадим впервые рассказывает об этом:
— Я молчал о случившемся, боялся, стеснялся такого «позора». Сейчас, спустя время, чувство стыда ушло, — рассказывает Вадим.
Затем, как утверждает Вадим, его вывели на улицу и посадили на заднее сиденье в обычный гражданский автомобиль без опознавательных знаков. Сказали, что машина едет в РУВД.
Никитин говорит, что в процессе поездки его ориентация не давала сопровождающим покоя.
— Спрашивали, как я стал «таким». Я сказал: такими не становятся, а рождаются. Я «такой», но я не продаю наркотики и не убиваю. На что последовал ответ: «Если честно, Вадик, да лучше б ты ширялся и убивал, чем занимался бы такой ху***й», — вспоминает Никитин. — Потом мы приехали к главному входу какого-то серого здания с решетками на окнах. В здании был пост-будка, где сидело двое мужчин в милицейской форме. Один из тех, кто ехал со мной, показал им какой-то документ, и меня повели внутрь.
«Я продолжал резать шею, пока нож не сломался»
Вадим говорит, что в кабинете его посадили на стул и дали бумаги на подпись. В обращении, составленном Никитиным и его адвокатом, утверждается, что в процессе молодой человек получил еще несколько ударов.
— Я понял: все, это предел… Теперь меня никуда не отпустят. А ведь никто не знает, где я. Никто меня не найдет. Тут я вспомнил, что когда заходил в кабинет, на столе лежал канцелярский нож ярко-желтого цвета, — вспоминает Вадим.
Никитин пообещал все подписать.
— Я сделал вид, что собираюсь взять ручку, но потянулся к ножу, схватил его и начал резать себе шею… Это было быстро и неожиданно для всех. Я продолжал резать шею, пока нож не сломался и я не упал на пол. Началась паника и суматоха. Дальше я помню вспышками, когда приходил в сознание, — продолжает рассказывать молодой человек.
— Скорая ехала очень долго — позже в документах я увидел, что изначально был указан неправильный номер дома, здание по соседству с РУВД. Я просил медиков дать мне телефон, чтобы я мог сообщить, что со мной, где я. В ответ мне сказали молчать, — Никитину особенно больно вспоминать равнодушие медиков. Только на пути в операционную мужчина остался один на один с санитаром и смог сделать звонок.
— Когда я пришел в себя, главврач стал спрашивать, что я такого сделал, что милиция так настойчиво хочет пробраться ко мне, тем более в реанимацию, — рассказывает Вадим.
В скорой зафиксировали, что у Никитина три раны на шее, гематома правого глаза и закрытая черепно-мозговая травма.
«Характер травмы — саморез. Жалобы на раны на шее, которые нанес себе сам, чтобы прекратить допрос. Пытаясь остановить потерпевшего, сотрудники милиции схватили его, и он получил травму правого глаза. […] Диагноз: резаные раны шеи справа 3 шт. ЗЧМТ легкой степени тяжести. Гематома правого глаза».
В городской клинической больнице № 10 Никитина прооперировали и направили в РНПЦ психического здоровья в связи с тяжелым эмоциональным состоянием.
Пока у Никитина не было доступа к социальным сетям (мобильный телефон и ноутбук конфисковали оперативники), на его странице во "ВКонтакте" кто-то разместил камин-аут и призыв для других геев писать в личные сообщения.
Что сейчас?
Олег Ракита, первый адвокат Вадима Никитина, 18 сентября 2017 года направил запрос в РНПЦ психического здоровья, ответ учреждения подтверждает, что Никитина посещали сотрудники Партизанского РУВД.
20 сентября адвокат отправил заявление в Главное управление собственной безопасности МВД с просьбой провести служебную проверку и установить личности сотрудников, которые, по словам Никитина, проникли в его квартиру. Сам Вадим Никитин утверждает, что он опознал милиционеров, которые в тот день были в его квартире, по фотографиям на сайте РУВД.
21 сентября Ракита направил заявление в Партизанское РУВД с просьбой указать время, в которое Никитин был доставлен в отделение милиции, и время, в которое Вадим его покинул, а также обеспечить сохранность видеозаписей с камер наружного видеонаблюдения.
В РУВД ответили, что не располагают данными о задержании Никитина, протокол об административном правонарушении также не составлен, уголовное дело не возбуждено.
При этом скорая подтверждает, что зафиксировала вызов от дежурного и выехала в Стахановский переулок. Из РУВД, как следует из процитированного выше документа городской станции скорой медицинской помощи, Никитина доставили в 10-ю больницу. Более того, в том же документе указано: «Пытаясь остановить потерпевшего, сотрудники милиции схватили его, и он получил травму правого глаза». А в РУВД, выходит, «данными не располагали».
На повторное заявление оперуполномоченный РУВД прислал ответ, в котором отказал в возбуждении дела «в виду отсутствия общественно опасного деяния, предусмотренного уголовным законом» (сохранена орфография оригинала).
Управление Следственного комитета по Минску поручило провести служебную проверкупо делу Фрунзенскому РОСК.
Новая проверка не дала результатов: Следственный комитет отказался возбуждать уголовное дело, не обнаружив состава преступления.
— РУВД отрицают сам факт наличия у Никитина телесных повреждений, хотя у нас есть подтверждающие документы. Кроме того, мы не смогли получить записи с камер Партизанского РУВД, куда доставили Никитина, — рассказывает адвокат Олег Ракита.
16 октября 2017 года (то есть почти через месяц после обыска) уголовное дело в отношении Никитина все же возбудили по 2 части 343 статьи УК РБ (Изготовление и распространение порнографических материалов или предметов порнографического характера).
Наталья Маньковская пояснила, почему «порнографическими» делами занимается Главное управление по наркоконтролю и торговле людьми:
— В сферу противодействия торговле людьми милиция включает также борьбу с порнографией, преступлениями против половой свободы и теми, кто занимается коммерческим сексом. На «порнографические» дела (ст. 343 УК) за 10 месяцев 2018 года приходилось около 40% (626 из 1577) преступлений, выявленных по линии противодействию торговле людьми.
У нас нет сведений о том, какая часть из них представляла собой общественно опасные действия, а какая была связана с пересылкой откровенных фото в частной переписке, неосторожными лайками или публикацией интимных селфи на закрытых сайтах знакомств.
Вадим Никитин покинул Беларусь — по его словам, ради собственной безопасности.
Адвокат Вадима Олег Ракита утверждает, что на него началось давление: его не принимают ни в одну коллегию адвокатов. Специалист ушел с предыдущего места работы и хотел вступить в новую коллегию, однако туда его не взяли. Ракита подал заявления на вступление во все существующие в Беларуси коллегии и везде получил отказ. Без принятия в коллегию Ракита не может оказывать адвокатские услуги. Фактически он вообще не может работать. Новый адвокат Никитина также столкнулся с трудностями:
— Новому адвокату Вадима Никитина не дают полного доступа к материалам дела. Правоохранители высказывают сомнения в том, что Никитин действительно заключил договор с ним, требуют, чтобы Никитин явился и лично подтвердил этот факт. Но Никитин не может прибыть в Беларусь, поскольку боится за свою безопасность, — рассказывает Ракита.
На сегодня уголовное дело в отношении милиционеров не возбуждено. Вадим Никитин и его новый адвокат утверждают, что готовы продолжать борьбу.
«Вы должны понимать главное: человек обвиняется в распространении порнографии»
TUT.BY обратился с запросами в Партизанское РУВД и Следственный комитет Республики Беларусь. Среди прочих мы задали следующие вопросы:
- Каковы результаты проверки по факту получения задержанным Никитиным телесных повреждений?
- Почему адвокату Вадима Никитина не была предоставлена запись с камер видеонаблюдения Партизанского РУВД?
- Почему при первом заявлении Никитина и его адвоката в Партизанском РУВД заявили, что самого факта задержания не было, если записи скорой помощи говорят об обратном и если уголовное дело против Никитина спустя время все же было возбуждено?
- Проводилась ли проверка по факту незаконного доступа к личной информации Вадима Никитина (изменения на личных страницах в социальных сетях в тот период, когда была конфискована техника)? Каковы результаты проверки, если да? Почему результаты проверки не были предоставлены Никитину и его адвокату? Почему не проводилась, если нет?
От Партизанского РУВД мы получили следующий ответ:
«По существу сообщаю, что в 2017 году проверка по заявлению адвоката гражданина Никитина В.А. в отношении сотрудников милиции проводилась Фрунзенским (г. Минска) районным отделом Следственного комитета Республики Беларусь. В связи с тем, что в настоящее время уголовное дело в отношении Никитина В.А. расследуется подразделением Следственного комитета Республики Беларусь, его данные могут быть преданы гласности лишь с разрешения следователя».
Пресс-секретарь Следственного комитета Юлия Гончарова подчеркнула, что в отношении Никитина ведется уголовное дело за распространение порнографии.
— Юлия Леонидовна, проводилась ли проверка по обращению Вадима Никитина о пытках?
— Сейчас Никитин находится в международном розыске, в отношении него ведется уголовное дело за распространение порнографии, вот на чем я бы хотела заострить внимание. По факту его обращения проводилась проверка следователями Фрунзенского РОСК, при этом он сам отказался от прохождения экспертизы, а потом скрылся. Он не дал показаний по этому факту и отказался от прохождения экспертных исследований, однако проверку все равно провели. В рамках проверки мы опрашивали и скорую помощь, и сотрудников милиции — и ничего не нашли. Мы ждем, чтобы Никитин явился, рассказал, как все было.
— А можно ли ознакомиться с документом, который подтверждает, что Никитин отказался от освидетельствования?
— Я даю информацию о проводимой проверке, но не предоставляю документы. Проверка не усмотрела состава преступления в действиях сотрудников милиции. В настоящее время принят отказ от возбуждения уголовного дела в отношении сотрудников милиции.
— Никитин отказался от экспертных исследований или не присутствовал в стране на момент проведения проверки?
— Отказался. Но мы все равно проводили проверку и изучали те материалы, которые были доступны в его отсутствие.
— Вы говорите «в отсутствие». Значит, он не отказывался, а все же отсутствовал в стране?
— Это, конечно, вопрос хороший. Когда он обращался с заявлением? Проверка проводилась в декабре, наверное. Мне надо видеть это. У меня нет вот сейчас на столе проверки в отношении Никитина. У меня есть объем информации, который я могу вам озвучить.
— Почему Партизанское РУВД отрицало сам факт задержания Никитина?
— Есть протокол задержания, приобщенный к материалам дела.
— Но почему в ответе РУВД утверждается, что задержания не было?
— Это вопрос не к Следственному комитету.
— Но вы проводили проверку по сообщению Никитина о пытках в милиции.
— Мы расследуем дело в отношении Никитина, который скрылся.
— То есть проверку по пыткам вы не проводили?
— Проводили. В рамках этой проверки опрошены все лица, кроме Никитина, который скрылся.
— Проводилась ли проверка по факту доступа к личной информации Вадима Никитина (изменения на личных страницах в социальных сетях в тот период, когда была конфискована техника)?
— Не проводилась. Таких данных, что осуществлялся этот доступ, не получено в материалах дела.
— Заявление от адвоката об этом факте есть.
— Где оно есть?
— Адвокат подавал такое заявление.
— К материалам дела нашей проверки приобщались все материалы первой проверки, проведенной Фрунзенским РОСК. При этом вы должны понимать главное: человек обвиняется в распространении порнографии.
— Дает ли это право сотрудникам милиции на пытки?
— Он изготавливал порнографию. Есть данные. Объективных данных о пытках нет.