А что если бы не Джордж Вашингтон?

Альтер-эго национального символа

Иногда полезно задавать вопрос на тему — а что если бы во главе того или иного исторического события встал совсем другой человек? Возьмём Северную Америку, что если во главе военных сил бунтующих английских колоний встал бы не Джордж Вашингтон, а Чарльз Ли?

Разница между двумя генералами пролегала не просто между их военными талантами и успехами, но и между их темпераментами и подходом к ведению дел вообще. Ли отличался новаторским подходом и способностью нетривиально подходить к делу.

Некоторые историки доходят до того, что объявляют Чарльза Ли альтер-эго Вашингтона. Вашингтон был офицером колониальной милиции, который во всем хотел быть похожим и стать на равных с офицерами регулярной армии. При этом, с самого начала его колониальной карьеры, ему в этом не особо везло.

Раннего Вашингтона часто описывают как «неопытного» офицера, который бессмысленно нападал на французские армейские патрули на западной границе британских колониальных владений в 1754 году, чем в определенной мере помог начаться Семилетней войне в колониях.

Будучи англичанином, Ли вместе с Вашингтоном участвовал в неудачной экспедиции Бреддока. В тот раз полк Ли, полк регулярной британской армии, понес тяжелые потери в перестрелке рядом с фортом Дюкез. Весьма вероятно, что Ли и Вашингтон произвели друг друга не самое приятное впечатление во время этого разгрома. Это отразится на их неприязненных и холодных отношениях во время Американской войны за независимость.

После поражения, Ли пополнил свой полк индейцами колонии Нью-Йорк. Во время этого, он получил от могавков прозвищу «Кипящая вода» — более подходящего прозвища для него трудно было бы подобрать. Ли был одним из немногих британских офицеров регулярной армии, кто активно знакомился с тактикой американских индейцев, более того — у него, видимо, была склонность к такого рода партизанскими и внезапным действиям. В этом он был полной противоположностью Вашингтону, который все же хотел воевать как «нормальный» офицер, так как это было тогда принято в современных европейских армиях.

Ли участвовал в завоевании Новой Франции, французских колониальных владений в Северной Америке, и осаде Монреаля в 1760 году. После этого он отбыл домой, на Британские острова. Потом его судьба очень хорошо помотала по всему свету: он служил под началом известного британского генерала Джона Бургойна в 1762 году в Испании, а после в Польше и в российской армии.

Такой разнообразный опыт не мог не сказаться на нем. И, как это ни странно, он только усилил в Ли склонность к «ненормальному» ведению войн. При этом Ли не был простым лихим рубакой, со жбаном виски и вагоном маркитанток и проституток в придачу. Наоборот, из него вырос настоящий солдат-интеллектуал, который знал Шекспира и историю лучше, чем подавляющее большинство его образованных современников. Дело дошло до того, что в 1776 году сам Вашингтон посчитал Ли «лучшим офицерам по своему опыту и военным знаниям», но в тоже самое время «непостоянным и жестоким по своему характеру».

Партизаны и регуляры

Вот мы и добрались до Американской революции, она же Американская война за независимость. Ли не захотел служить Британской короне и предложил свои услуги Конгрессу в 1775 году. Генерал Вашингтон запросил у Конгресса назначить Ли третьим по рангу командующим Континентальной армией и законодатели быстро утвердили это назначение. Итак, Ли оказался по одну сторону баррикад с Вашингтоном и был направлен на командовать северными подразделениями континентальной армии в Чарльзтауне, во время осады Бостона.

Чарльз Ли, по сравнению с Джорджем Вашингтоном, совершенно по-другому смотрел на человеческую природу. Вашингтон был плантатором-аристократом, он постоянно недооценивал и принижал возможности солдат, а офицеров континентальной армии считал неумехами по сравнению с нормальными офицерами британцев. В отношении милиционных офицеров Ли считал ровно тоже самое, однако разница пролегала в подходе к солдатам. С одной стороны, Ли полагал, что надо больший упор делать на «республиканский дух» солдат колоний — не зря же они восстали, с другой стороны, он считал, что солдаты колоний просто не приспособлены в ведению войны, применяя линейную тактику. И это было не только в силу их военной неподготовленности, но также потому, что линейная тактика отражала в себе «европейский деспотизм», с которым боролись патриоты колоний.

В то время как Вашингтон пытался создать профессиональную армию европейского типа, Ли, наоборот, хотел набрать как можно больше милиционеров и вести нормальную партизанскую войну, чтобы никакой британский генерал не смог бы насладиться своей победой в полной мере.

Перед тем как присоединиться к Вашингтону в 177 году, Ли набрал много милиционеров в Коннектикуте и Массачусетсе. Однако, насладиться совместными действиями ему не удалось — его взяли в плен британцы. Так что, как бы Ли этого ни хотел, а убедить главкома Континентальной армии в том, что надо бы вести более непредсказуемую, маневренную, партизанскую войну против сил метрополии, ему не удалось. Впрочем, удалось ли ему это — это большой вопрос. К тому моменту, в будущие США уже начали съезжаться европейские офицеры, например будущий американский генерал барон Фридрих Вильхельм фон Штойбен, которые начали тренировать армию на европейский манер.

Вместо этого, Ли предлагал использовать преимущества американцев в знании местности и географической позиции. В конце-концов, большой размер 13 отложившихся британских колоний, необходимость британским войскам действовать на большие расстояния, то что большинство населения колоний были рассредоточены на больших расстояниях и были фермерам — всё это затрудняло действие войск метрополии. У Британии просто не было столько войск, чтобы она эффективно контролировала такую территорию. К тому же, существовала проблема снабжения экспедиционных войск — всё же Атлантика не дорожное путешествие из Нью-Йорка в Филадельфию.

Таким образом, по мнению Ли, надо было воспользоваться всем этим, чтобы поднять партизанскую войну в колониях, а британцы — ну, британцы могли, например, сдохнуть от голода и болезней в прибрежных городах, которые бы они заняли. Все равно, тактика фронтальных атак и генеральных битв ничего бы британцам не дала. В крайнем случае, Ли предлагал использовать реки как естественный оборонительный периметр, например, реку Саскуэханну, которая течет с Севера на Юг, пересекая штаты Мэриленд, Пенсильванию и Нью-Йорк.

Вести войну по-революционному

Могла ли стратегия Ли быть успешной? Ну, это вопрос. Конечно же, вряд ли Британия думала бы вести войну бесконечно, полагаясь на снабжение своих войск по морю, не используя преданного короне населения колоний или не используя ту самую партизанскую тактику и кавалерийские рейды против самих патриотов.

С другой стороны, Ли постоянно апеллировал к республиканским ценностям, настаивал на действенной и жестокой войне с деспотизмом и думал о том, как бы получше использовать ресурсы колоний. Последнее могло бы привести к полномасштабной гражданской войне внутри американских колоний задолго до непосредственной гражданской войны 1861-1865 годов.

На самом деле, нечто подобное в тот момент в колониях уже было — не зря же до полмиллиона лоялистов бежало после победы Революции в Канаду и Британию. Тем не менее, размах бы был гораздо больше, страна была бы разрушена гораздо больше, чем в нынешней истории, а образовавшееся правительство было бы настроено на несколько порядков более радикально и, по всей видимости, не упустило бы случая вступиться за революционную Францию и попытаться устроить «экспедиции свободы» в колониальные владения Британии, Испании и Франции.

Вашингтон со своей стороны считал нечто подобное — и как стратегию противостояния Британии и как политический результат применения таких методов — полным безумием, которое может привести к власти «хунту». С точки зрения Вашингтона главком просто не мог согласиться с ведением войны «партизанскими методами» при помощи милиции. Правда, кроме Вашингтона, у американских военных был тот самый Натаниэль Грин, который как раз и сделал себе имя лихой американской партизанщиной на Юге против британцев и считается наиболее способным их американских военных, которые находились под командованием Вашингтона.

Один из лучших «партизан»-патриотов, Грин служил бригадиром под командованием Ли в Чарльзтауне. Нет сомнений, что Ли оказал на него колоссальное воздействие. Так что, можно сказать, что его точка зрения тоже нашла свое место в Американской революции.

Ах да, самого Ли обменяли на британского генерала Прескотта в 1778 году. Он опять вступил в армию под командованием Вашингтона и не выполнил его приказ атаковать британские войска в битве при Монмуте. В итоге, его судил военный суд. Его признали виновным и отправили на год в отставку. Попытки Ли отменить через Конгресс решение суда не удались. В конечном итоге, он окончательно рассорился со всеми и умер на гражданке от лихорадки в 1782 году.