Глубина цвета и 256 оттенков серости некоторых авторитарных либералов и интеллекуалов вообще
Декларируя свободу личности, российские [правые] либералы (и не одни они) местами, впрочем, отвергают её в подлинном смысле и смотрят свой чёрно-белый телевизор. И дело даже не в том, чтобы предпочесть изображение цветное. Дело в том, чтобы не смотреть телевизор вообще. Однако конструкцией стремление к истинной свободе, причём свободе не только собственной, но и остальных людей, не предусмотрено, даже (особенно!) если интеллектуал относит себя к прогрессивной общественности — в его картине мира есть только чёрно-белые цвета, даже если они называются серыми, не чёрными и не белыми. Он готов даже самозабвенно ковыряться в этих 256 градациях серого, ища там подлинную свободу и радуясь тому. Поговорим о том, какова же свобода мысли и мировосприятия и как её обрести. И при чём тут постидентичность.
(Автор этих текста и канала, напомню, придерживается леволиберальных взглядов.)
Выделим три вида спектра. (В реальности их гораздо больше, но не стану плодить сущности без нужды на то.)
1️⃣ Чёрно-белый. Бинарное изображение
1. С первым пунктом всё понятно.
2. Вторая палитра раздвигает границы восприятия и даже генерирует некий либерализм во взглядах, оставляя тем не менее люфт для авторитарного атавизма.
В компьютерной графике считается, что монохромная восьмибитная шкала яркости (256 ступеней) достаточна для отображения чёрно-белых фотографий.
Загвоздка в том, что цветов всё равно два. Перенося на простые категории — «да», «нет» и серое пограничное «может быть». «Свои», «чужие», «промежуточные»/неопределившиеся.
Такой спектр по-своему (и весьма!) привлекателен, ибо создаёт иллюзию выбора и плюрализма и даже... простор для творчества и имитации бурной деятельности. Аж 254 градации в придачу к двум основным (ну и что, что одного и того же цвета).
Хорошее белое/хорошее чёрное/плохое белое/плохое чёрное/.../между.
А что серый цвет в матрице несамостоятелен заведомо, так не наводите тень на плетень — может, вы просто не изучали серость?
3. Настоящую свободу обеспечивает только третий вариант (даром что человеческий глаз способен различать 16 777 216 цветов). Только здесь возможны демократия и инклюзивность. Только здесь возникает пространство для полновесных умозаключений.
Думать, передумывать, думать снова, снова спрашивать себя и лишь после делать вывод — это очень сложно, спору нет.
Тем более что в рамках 256 оттенков есть отправная точка. Белое/чёрное.
Не сам по себе цвет как отправная точка.
А его предустановки, понимаете разницу?
Когда же предустановок 65 536, они и значат иначе. Их необязательно учитывать каждую по отдельности, но они важны в целом и генерируют истинное разнообразие (diversity).
И демократию. Ведь, в отличие от 256 пунктов (которые по сути градации одного и того же цвета), цвета здесь заведомо разные.
Демократия — это выбор. По-серьёзному.
...Ещё существует теория интерсекциональности — множества социальных пересечений, согласной которой у человека несколько идентичностей, которые могут быть не связаны между собой и сменять друг друга в списке приоритетов. Гендерная, сексуальная, этническая/региональная/расовая, классовая...
Вот и получается, например, что персоны одного пола с разным уровнем дохода не понимают друг друга, как к гендерной идентичности ни апеллируй.
(Авторитарная по духу прогрессивная общественность Рунета, впрочем, этой же теорией интерсекциональности подтёрлась, слепо калькируя сюда новейшие зарубежные практики без постколониального осмысления — и нарочито игнорируя идентичность классовую/территориальную. У них 256 оттенков, увы. И беготня «за всё хорошее». Когда даже 24.02.2022 ничему не научил.)
― И всё-таки как различать 256 и 65 536, как не дать себя запутать?
― В первой матрице нет истинной свободы, субъектности (самостоятельности) и права выбора. Чувствуются вящая предвзятость и предрешённость — всё предписано и распределено словно заранее, нет зазора, исторического/временного лага и неких развилок, которые подразумевали бы многочисленные сценарии с самым разным исходом.
Иными словами, там не заложено изначально третьего, четвёртого и далее по циферблату путей. Есть «хорошо», есть «плохо», но нет... «никак», и причём у этого «никак» в свою очередь нет субъектности.
Нет третьих-четвёртых смыслов. «Никак» не может быть нормой и не может быть кросспойнтом, точкой пересечения. Из пункта А в пункт Б и обратно. Но посередине не может обнаружиться вдруг пункт В, который... ведёт на параллельную дорогу из пункта 1А в 1Б или даже из 1А в Д. Вся мысль строится на непреложности тракта А—Б. И эта параллель, схема очень легко экстраполируется на остальные сферы жизни.
Применительно к личности — в 256-ричной модели преобладают обязанности, затем немножко прав и только после всего называются свободы и возможности. Либо берётся одна идентичность и вокруг неё формируется политическая парадигма с запросами к обществу. Причём не пост- и не метаидентичность, которые предполагали бы некую общность и общее коммуникативное пространство с уже достигнутым или намеченным консенсусом/общественным договором, а идентичность частную, какую впопыхах объявляют коллективной, отвергая попутно... альтернативный дискурс.
Новая цензура в рамках борьбы с цензурой.
Фактически мы депривируем, отчуждаем у человека личность и субъектность. Мы не говорим: вот твой выбор и цена за него, вот личные границы других людей, вот солидарность и гражданская позиция, которую полезно бы выработать и высказывать. Мы даже не признаём в полной мере отказ человека от чего-либо. Тот самый третий путь и право на него.
Мы не сообщаем: давайте создадим равную среду, обсудив и преодолев ошибки прошлого. Мы занимаемся... противоположным: заставляем большинства и меньшинства априори стыдиться своих сегодняшних или вчерашних статусов. Даже в рамках лозунгов «за всё хорошее». По сути это оптика, взгляд из вчерашнего дня.
Ведь в здоровом обществе апеллировать к той идентичности, которую не выбирают при рождении, не совсем уместно. Когда в США возмущаются тем, что российский телеведущий называет в эфире Карин Жан-Пьер «темнокожей лесбиянкой», то из-за того, что его слова звучат дико архаично и даже... по-советски, что ли. Потому что не имеет значения [кто она]. Black lives matter — это одновременно None skin-tone matters: цвет кожи не имеет значения, и не надо утверждать обратное и чинить барьеры для этнических меньшинств.
- В свою очередь, ни к чему и выпячивать свою или чужую миноритарную идентичность, требуя для неё новых преференций. Diversity — это не про акцент на гендерных или иных квотах для меньшинств (это советская риторика вчерашнего дня), но про органичную публичную репрезентацию людей одновременно самого разного статуса и происхождения. И про то, что не надо ставить кого-либо на ступень выше только из-за врождённых качеств, но необходимо помочь тем, кто на ступеньку ниже — ликвидировав этот барьер. Не потому, что они слабые, а потому, что такие же люди.
Прогрессивная общественность Рунета не в состоянии внятно и громко продлить концепцию BLM до None skin-tone.
А с чего ей, российской общественности—интеллигенции, понимать, если после эвфемизма «дружба народов» общественная мысль здесь не продвинулась ни на шаг? Точнее, почти 30 лет назад (!) Леонид Агутин выпустил прекрасную песню «Парень чернокожий» (слов из названия не выкинешь), показав пресловутую разницу между натужной официозной «дружбой народов» — и реальностью. С поправкой на середину 90-х, нельзя не признать величие той композиции: она про diversity, а не про «дружбу народов», от которой веет тухлым детерминизмом.
А трек «Мулатка» Димы Билана 2004-го?
А «ТаТу» с их остросоциальной тематикой?
(И вот за пару десятилетий в Рунете по-прежнему не придумали ничего прогрессивнее меньшинств и с гигантским трудом проводят мостик между правами меньшинств и правами человека. Несмотря на подручную и доступную академическую базу. Мировая мысль и практика в передовых странах тем временем устремились в стратосферу, нивелируя предрассудки, предустановки и предубеждения, а не по-новой воспроизводя их [в рамках 256 дозволенных свобод при авторитаризме].)
Постидентичность — это про равную среду для разных персон и про постпамять одновременно — про память о временах и пережитках базового неравенства, чтобы не допустить их снова. И если Майкл Джексон заявлял, что «Неважно, какого цвета твоя кожа» 30 лет назад, то сегодняшний (!) мейнстрим Рунета поднимает на флаги морально устаревший формализм а-ля «Black Or White», не вникая в суть упомянутого трека, скажем. Отечественные интеллектуалы снова... сегрегируют людей, разделяют, смотря как будто в паспорт.
Материи тонкие, однако краеугольные для постижения современного мироустройства.
― Но что если на преодоление классовых предрассудков, противоречий и стереотипов действительно нужно время? (Возможно, потребуются даже квоты.)― Это размышления из вчерашнего дня, подчёркиваю. И потеря времени. Мы снова носимся с пресловутой идентичностью как с писаной торбой, совершенно не признавая ни право выбора, ни очевидный недостаток нынешнего порядка вещей, ибо в идеале должно быть None skin-tone matters — None ID matters. С равенством свобод и возможностей — и вместе с тем с дискуссиями о том, как помочь вчерашним дискриминируемым группам, чтобы они не ощущали себя дискриминируемыми.
Важно не только помогать им, но и создавать постидентичность, чтобы комфортно было всем кроме замшелых консерваторов.
Ведь мы деконструируем не только представление о меньшинствах, но в свою очередь убираем фактор большинства и невольно транслируем, что речь не об одних меньшинствах, про кого и так было известно, что они в меньшинстве, — речь о каждой персоне.
Опыт каждого уникален и индивидуален, при этом у нас наверняка есть общее.
- Вчерашний день, подчёркиваю, в том, что мы даже под прогрессивными знамёнами акцентируемся на том, что не выбирают при рождении — где, когда и в каком теле родиться. А положено — None ID matters; равная среда.
Пресловутый Запад смог пройти этот путь к пост- и метаидентичности. (Через помощь слабым обретая гуманизм и переосмысляя... сильных себя.)
Российский же метропольный либерал по старинке заглядывает в паспорт и возводит новые барьеры ради заветной инклюзивности — в равной среде у него некоторые всё равно равнее других, и списочек некоторых постоянно дополняется в кулуарах.
И необходимы новые коммуникационное пространство и культура. Трибуны и микрофона хватит всем.
65 536 — это про новые дороги рядом со старой, необязательно строго параллельные. Может, и «дорога» вообще не надобна в её традиционном понимании.
256 — про ремонт старой дороги или про возведение рядом... примерно такого же тракта. Направление сделаем обратное и непременно позаботимся о политкорректности! Дружба народов, да-да.
...Напрочь, наотрез, категорически не понимая ни природу социальных перемен. Ни ту же постидентичность.
256-ричный либерализм — это авторитаризм в новой обёртке и очередная беспробудная потеря времени.
Либерализм же аутентичный — он про права людей быть любыми, не подвергаясь общественному осуждению и не испытывая дискриминации из-за этого. (Насколько любыми — вопрос уже следующий.)
А дальше уже парад демократий.
В то время как 256 оттенков серого — это бесплодная софистика о том, есть ли у человека право быть любым и кто определяет границы дозволенного.
Права людей > права человека. Human rights≠[one] human’s rights.
Демократия — не только про выбор, но и про сменяемость.
Чтобы не одна лишь чёрно-белая серость, где многое предопределено, а фиолетовый, оранжевый, салатовый, бирюзовый... RGB или CMYK...
Иногда, однако, картину надо упрощать до чёрно-белой.
Убивать нельзя никого кроме экстренных случаев самообороны. Бить, в свою очередь, тоже. Даже животных. Мат содержит экспрессивную окраску, его непомерное и регулярное употребление не передаёт эмоции, а лишь показывает, что у человека нет воспитания и самообладания.
...И другой набор простейших истин.
Но упрощая — при этом важно развиваться. В сторону тех самых 65 536. И демократии.