Жизнь после 24.02.2022: новые левые и диалог с большинством
В Рунете отчаянно не хватает [левой] постколониальной антропологии для более-менее полного осознания масштабов после 24.02.2022 и того, что чёрному февралю 22-го предшествовало. Метрополия, безусловно, обирала и обирает регионы как липку, замкнув практически всю российскую жизнь в столице, но при этом она умело использует пропаганду и продаёт народу осязаемую идеологию ресентимента. В отличие от оппозиции, которая, при всей симпатии, такое чувство, диалог с простыми российскими людьми по-прежнему не ведёт вовсе. Даже левые силы здесь превратились в пародию на самих себя, сотрясая воздух громкими лозунгами и зачем-то работая на и так бешеную поляризацию общества и его атомизацию, разобщение.
Понятно, что ресентимент привёл к грандиозной трагедии, но именно постколониальная мысль нужна здесь сегодня — для анализа большинства и взаимодействия с ним. Русские есть, но русских... нет. Пропаганда, однако, ловко играет на этом, уходя уже куда-то в сторону архетипов и бессознательного. Пора и нам выключить телевизор и подумать о себе.
(Снова два текста в одном, если не три — впрочем, одно связано с другим: отсутствие внятной левой [экономической] оппозиции дорого обошлось нашему обществу. Изложенное ниже мнение носит частный и субъективный характер, это лишь моя версия, которая может быть и ошибочной, и обрывистой, и неполной.)
Не хватает нормального постколониализма и левых сил.
Постколониализм — про сверхцентрализацию общественной и экономической жизни в Московской Руси, которая по факту государство в государстве. Когда даже в Московской области уже начинается другая страна, не говоря про соседние регионы, чья участь одинаково печальна.
Левые — про равные права, свободы и возможности и про преодоление социальных стереотипов и предубеждений.
На практике мало того что нет ни того, ни другого, так ещё и отечественных левых a.k.a. прогрессивная общественность заносит абсолютно не в ту степь.
- Без обратного ресентимента. Всегда можно найти тех, кому «ещё хуже», и выдумать себе доминантную группу без её дальнейшего социологического анализа. Вот только нужно ли? Теория интерсекциональности говорит, что опыт каждого человека индивидуален, и не следует сводить всё к одному признаку или показателю. Да, в ряде случаев этот фактор может быть определяющим и гегемонным, но может вместе с тем включать в себя множество подпунктов и необходимых условий. И надо учитывать остальные факторы и идентичности. Помимо гендерной (мужчины/женщины/квир) это сексуальная (ориентация), классовая и финансовая, этническая и территориальная...
Выходит, что приснопамятное большинство есть методологически, но его... нет.
Мужчины не сталкиваются с той же дискриминацией, что и женщины, однако мужчины как группа не абсолютны и внутри себя состоят из самых разных мужчин.
Можно вычленить и называть самую уязвимую группу и объявить, что те, кому повезло больше, её враги — но смысл в обратном ресентименте, если он не обращает внимания на неоколониальные практики?
Русские — есть, но внутри себя мы подавлены метрополией.
Условные Пенза или Ульяновск ничуть не счастливее Мордовии (Саранска) только из-за того, что в них преимущественно русские, а не мордва. В реальности у всей троицы полномочий — баранка от бублика.
И те, кто сеет вражду по этническому признаку, — глупцы, фанатики или провокаторы. В реальности вся упомянутая троица пусть решает каждый регион по-своему, договариваясь об уважении друг к другу.
- Без борьбы с мировой империалистической жабой. Без ностальгии по самому вкусному пломбиру и дружбе народов.
Сейчас пора не Карла Маркса перечитывать, а изучать GR, чтобы понять, как устроены современные политэкономические отношения.
В свою очередь, мантра «Но ведь в СССР было хорошее, [почему бы не перенять тот опыт]» удобрила ресентимент сегодняшний. Хотите «как в СССР»? — Всё уже летит туда; с дефицитом, ограничением личных свобод, антизападной риторикой и поиском диссидентов.
Постсоветские левые остались... советскими. Так и не проработав собственный ресентимент, не приняв гибель той империи и актуальное мироустройство. Касается и тех, кто, как и я, ни дня сознательной жизни не провёл в Союзе, тем не менее зачарован историческим мифом.
- Без поиска самых угнетённых и помещения их в центр нового миропорядка. Это худо-бедно работает в развитых странах, и то лишь из-за широкого политического и правозащитного спектра там. Утрированно, все борются за права всех. Права человека не только лишь права одного и свои права, но и права других, таких же как ты.
Однако поэт в России больше, чем поэт. И далее по списку. А раз такого нет, то получается вверх ногами — телега бежит вперед лошади. Частные идентичности бегут вперед универсальных прав человека, как будто с теми всё замечательно. Велодорожки — впереди экологически чистого и доступного общественного транспорта и увеличения площади зелёных массивов.
(Упрёки «пусть [они] сами борются за свои права» звучат омерзительно, ибо показывают, что никаких универсальных прав людей (human rights) для такого горлопана не существует по умолчанию. Есть хорошие адепты нашей идеологии со светлыми лицами — и есть плохие чужие, потенциально классовые враги. Понятно, что никакого политического капитала на этом не построить.)
Вот и получаем, что за права всех, за права людей не борется... никто.
- Без криптоколониального косплея новомодных зарубежных практик. Актуальное в Лондоне с Нью-Йорком не стоит слепо калькировать на российские реалии без первичного даже осмысления.
- Без авторского нарциссизма в духе «я прогрессивное авангардное существо, [в отличие от]».
- Без мизантропии, классизма и русофобии. Любые разговоры о русских обязаны начинаться с Московской Руси. И вообще, этническая идентичность далеко не единственная определяющая.
Нельзя падать в обратный ресентимент и сдавать без боя пропаганде пресловутые 86%.
- Без утопий и дележа шкуры неубитого медведя.
(Поэтому, например, любые приказы (!) русскому Ивану проверить привилегии белого цисгендерного гетеросексуального мужчины, притом русскоязычного, Иван закономерно отправит на X, Y и... Мало того что у Ивана валом своих проблем, так он от незнакомых персон если чего и ждёт, то... сострадания, сочувствия и содействия.)
- Русский Иван виновен, поскольку он русский Иван?
- У пропаганды все козыри, чтобы склонить Ивана на свою сторону.
Может быть, тогда прогрессивной общественности ЧТО-НИБУДЬ наконец станет понятно про 86% и их психологию.
Надо быть умнее и хитрее метрополии — ведь это всё равно что садиться за карточный стол с шулером.
За внутреннюю политику в высоких московских кабинетах отвечают далеко не случайные люди; залётные птицы и совсем дилетанты — да, задерживаются на уровне придворных аналитических лакеев, не более.
Левые либо гуманисты и гуманистки по определению, либо... ушлые криптоколониалисты, мечтающие об очередном раунде сверхэксплуатации человеческих ресурсов в нашей стране, заменив капитализм нынешний на новое пафосное строительство коммуни... И чёрт бы с ними, но отсутствие внятной левой мысли и действительно прогрессивной антропологии только на руку метрополии.
Вот этот заведомый проигрыш схватки за народ, за народ, который даром что не стонет от запроса на левую программу, просто обескураживает.
...Что делает Рунет весь минувший месяц? Патетически заламывает руки по поводу коллективной вины (виноваты все и одновременно никто), посыпает ядерным пеплом своё белоэмигрантское пальто, ударяется в дереализацию или всячески отгораживается от большинства, судорожно мимикрируя под некую альтернативную Эрэфию, существующую сугубо в виртуальном пространстве.
Многие — волонтёрят и помогают беженцам.
Тем не менее с горечью вижу, что не вижу попыток к постцентрализации и хотя бы беглому анализу отечественной географии (а следом и этнографии) и молчаливого русского большинства.
При этом метрополия-то говорит с ним, с большинством — да, нещадно пичкая пропагандой всех сортов, включая изощрённую мягкую [метропольную] пропаганду для самых прошаренных и всякую там отраслевую аналитику с посылом «деньги не спят».
Феномен русского большинства и его потерянной идентичности (ресентимент!) — тема интереснейшая и насущнейшая, тем более что столько лет с ним толком не пытались найти общий язык, а поляризация общества и акцент на более мелких идентичностях (современные горожане, хипстеры, активисты, субкультуры и т.д...) привели к тому, что люди оказались предоставлены сами себе.
И отдельное алаверды — тому правому либерализму, который не пытался быть левым и создавать альтернативную/параллельную экономику и какие-то формы горизонтальной взаимопомощи, зато почти открыто ориентировался на прослойку обеспеченных персон, на тот самый upper middle, у кого по умолчанию есть деньги и свободное время.
Бунт сытых... так или иначе противопоставлялся бунту бедных, пока не выяснилось, что первых и здесь неплохо кормят (кто мог — уехал, но это опять же фокус на upper middle, ибо далеко не все эмигрировали с глобально конвертируемой профессией), а бедных... заманчиво прибрала к рукам пропаганда, используя мощнейший ресентимент и... какие-никакие деньги.
«Мы бедные, потому что русские, Запад нас ненавидит!» — цинично уверяли нас метропольные рупоры. Добавляя, что англичанка опять гадит и мечтает поделить Сибирь. Грохнем Америку — и заживём, надо только потерпеть.
Метропольные же праволибералы тем временем агитировали впустую и сторонились простого народа, рассказывая зачем-то про ложь пропаганды, но не понимая ключевого и бессознательного: бедных волнует собственная бедность, а не чужое богатство.
Как ни ругай метрополию, свою первичную функцию она тем не менее выполняет, раздавая деньги людям и поддерживая экономику на плаву.
(Тема, понятно, сложная, и общеизвестна участь отечественной оппозиции, которая пыталась повлиять на распределение финансовых потоков. По моему убеждению, Навального именно после программы «5 шагов», предполагавшей массовую помощь населению в во время ковидного локдауна весной 2020-го, и вовсе отравили «Новичком». Впрочем, ниже поговорим о другом аспекте.)
У людей есть большой запрос на параллельную, диссидентскую, назовём её так, экономику. Вернее, не запрос даже, а потребность в социальном обеспечении.
Ведь ещё почти 10 лет назад в августе 2012-го политолог Владимир Пастухов в статье для «Новой газеты» отмечал, что наступила эпоха [реванша] люмпен-пролетариата, и всю эту декаду (если не больше) масс-культ накачивали антизападной риторикой, всячески клеймя прозападную либеральную оппозицию.
К сожалению, она, отечественная оппозиция, делала фатальную ошибку, совершенно не представляя, что делать с бедностью.
А необходим был левый поворот. Глубинный, низовой, децентрализованный... Горизонтальная взаимопомощь, параллельная экономика, региональная солидарность, что ли... Некие эндаумент-фонды. Альтернативное социальное обеспечение. Низменная, но действенная филантропия. Крохотные, но социальные лифты. Ведь электронные деньги были ещё 10 лет назад, а потом появились криптовалюты. Так или иначе можно было что-то придумать и реализовать. С леволиберальным посылом — про безусловное равенство возможностей. (Без праволиберального мелкого шрифта и уточнений со звёздочкой про minorities first; с навязыванием вины русскому Ивану.)
Метрополия оказалась хитрее, коварнее и свирепее в то же самое время, и главную схватку мы проиграли.
Все ставят VPN, когда надо было, видимо, ставить криптокошельки.
Не хочу ничего утверждать, это лишь моя версия, и история не терпит сослагательного наклонения.
В любом случае потерянную русскую идентичность не следовало бездарно отдавать в лапы метрополии.
«Я/Мы 13 890₽», текущий российский МРОТ.
Да никто столько не получает, если есть руки, ноги и трезвая голова!
Поздравляю, схватка за народ проигрывается уже на такой аргументации. Осталось только добавить, что русские — хронические ленивые пьяницы, и после такой чудовищной мизантропии любым Соловьёву, Киселёву и Скабеевой поверишь.
Собственно, первый вопрос, который обязан стоять в повестке дня любых современных левых, предательски прост — где наши деньги? Деньги, что должны быть гарантированы нам за наш труд; возможности, что мы должны иметь в здоровом обществе, чтобы не чахнуть в провинции, не полагаться на удачу и не срочно валить куда-нибудь.
И что делать, если нет ни возможностей, ни денег? Метрополия, конечно, зараза, но почему люди настолько кабально от неё зависят и мало на что могут повлиять?
Какие свои трудовые права нужно знать и как их защитить?
Темы сухие, скучные и не такие хайповые, зато гораздо более приземлённые в плане мирских забот.
(Справедливости ради, даже хвалёного правого либерализма, построенного на индивидуальном героизме, частной инициативе, духе предпринимательства и гражданской ответственности, у нас... нет, по очень большому счёту. Все советы праволиберальных СМИ про финансовую грамотность и реализацию опираются на то, что у человека уже присутствует стартовый капитал, — иными словами, поощряют... сегодняшнее неравенство возможностей.)
Вопрос к прогрессивной общественности и тем из 14%, которые остались в России, — что делать будем? На что надеяться будем?